Публикация в социальной сети TIKTOK ролика Алены Тания, в котором она говорит, что «Абхазия – это Грузия», вызвала бурю возмущения в абхазском обществе. Адвокат Инга Габилаиа прокомментировала инцидент и рассказала о том, как можно его интерпретировать с точки зрения абхазского законодательства.
– Инга, как адвокат, что вы можете сказать об инциденте с 20-летней Аленой Тания?
Правильно, должна быть негативная реакция общества, но я не приемлю таких жестких способов линчевания, как мы сейчас это видим по отношению к этой девушке
– С точки зрения закона в действиях этой девушки я, конечно, не вижу уголовно-наказуемого деяния. Есть у нас в Уголовном кодексе целый раздел «Преступления против государственной власти», но, по моему мнению, ни одна из этих статей к ней не применима. В том числе и «государственная измена», где вопросы ставятся о суверенитете. В принципе, можно сказать о том, что во фразе о том, что «Абхазия – это Грузия» был поставлен вопрос о суверенитете Республики Абхазии, но, по моему мнению, в ее словах уголовно наказуемого деяния нет. То обсуждение, которое сейчас происходит по поводу этой публикации… правильно, должна быть негативная реакция общества, но я не приемлю таких жестких способов линчевания, как мы сейчас это видим по отношению к этой девушке. То, что это неправильно и нехорошо – это неоспоримый факт. Правоохранительные органы Республики Абхазия обязаны были отреагировать на данную публикацию, чтобы впредь иные лица не высказывали подобное, все же, на мой взгляд, это больше компетенция Службы госбезопасности, а не МВД. И потом, я противник того, чтобы оперативную съемку выносили на всеобщее обозрение, мне кажется, что это не совсем правильно.
– Инга, как адвокат, как юрист, могли бы вы пояснить: Министерство внутренних дел сообщает о том, что в отношении этой девушки проводится доследственная проверка, что это означает?
Какое преступление вменяют этой девушке, я не знаю. Но, по моему мнению, уголовно наказуемого в действиях этой девушки нет
– Доследственная проверка – это сообщение о преступлении. То есть, должно быть какое-то сообщение о преступлении, заявление или рапорт об обнаружении признаков преступления, либо информация должна поступить из иных источников. Какое преступление вменяют этой девушке, я не знаю. В этой части, наверное, сотрудники правоохранительных органов и непосредственно МВД могут дать пояснение и сказать, какие признаки преступления усматриваются в ее действиях. Но, по моему мнению, уголовно наказуемого в действиях этой девушки нет.
– В законодательстве Абхазии есть какие-нибудь статьи, которые ограничивают свободу слова и позволяют наказывать за высказывания?
– У нас свобода слова ограничивается только такими статьями, как «клевета» и «оскорбление», других ограничений в Уголовном кодексе нет. Но то, что она говорит, это, естественно, неправильно, это и вами не обсуждается, и мною не может обсуждаться. Реакция соответствующих структур должна была быть, это однозначно, чтобы впредь такое не повторялось.
– По итогам этого инцидента, какое решение может быть вынесено, что должно быть сделано?
– Если действительно проводится доследственная проверка, то, скорее всего, будет вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления. Если, конечно, правоохранительные органы не усмотрят в ее действиях каких-либо уголовно наказуемых деяний.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
