Сегодня в Абхазии – праздничный нерабочий день Курбанныхуа, как по-абхазски называется мусульманский праздник Курбан-байрам. Праздник отмечается в десятый день месяца исламского лунного календаря, после окончания паломничества в святые места, и продолжается три дня. В этом году он продлится с 21 по 23 августа.
Президент РА Рауль Хаджимба поздравил мусульман Абхазии с этим днем. В поздравлении, в частности, говорится:
«Дорогие соотечественники! Поздравляю всех мусульман Абхазии с одним из главных праздников мусульманского календаря – Курбан-байрам. Священный праздник Курбан-байрам является символом добра и надежды, сближения людей, приобщает их к ценностям ислама, благословению, уважительному отношению к заветам и древней истории своих предков. Мусульманская община Абхазии принимает активное участие в жизни страны, вносит большой вклад в укрепление дружбы народов, межнационального и межконфессионального согласия, уделяет внимание сохранению семейных ценностей и духовно-нравственному воспитанию молодого поколения». Президент пожелал мусульманам Абхазии крепкого здоровья, мира, благополучия и успехов в благих делах и начинаниях.
Премьер-министр Республики Абхазия Геннадий Гагулия также поздравил мусульман Абхазии с праздником Курбан-байрам.
Сотни мусульман Абхазии сегодня с раннего утра стали собираться у приспособленного под мечеть одноэтажного здания, расположенного вблизи приморской набережной Сухума. Как и все последние годы, помещение это оказалось неспособно вместить всех пришедших на молитву, поэтому многие разместились во дворе дома и прямо на проезжей части дороги, стоя на коленях, слушали проповедь через динамики.
Затем праздник продолжился в сухумском городском парке, где расположено детское кафе «Сказка». Здесь накрыли столы, в большом котле приготовили узбекский плов, разложили его по тарелкам и добавили к нему немного овощного салата. Пока взрослые, мужчины отдельно, а женщины отдельно, угощались, дети резвились на надувном батуте.
Конечно, узбекский плов стал фигурировать на празднованиях Курбанныхуа лишь в последнее десятилетие, после появления в Абхазии гастарбайтеров из Средней Азии, большинство которых составляют именно узбеки.
Как известно, в позднесоветские времена абхазы-мусульмане жили в основном лишь в селах Дурипш, Ачандара, Абгархук, Аацы и ряде других Гудаутского района. Но во многом это была, скорее, дань традиции, поскольку мусульманами были их родители. В постсоветское время в Абхазии получили развитие все конфессии. Ислам – за счет новообращенной молодежи, репатриантов из Турции и других стран Ближнего Востока, а также Аджарии, выходцев с Северного Кавказа, а затем и гастарбайтеров. Все они, в отличие от «номинальных» абхазов-мусульман старшего поколения, регулярно посещают мечети, читают Коран, совершают намаз, носят соответствующую одежду и соблюдают посты.
Праздник Курбанныхуа появился в календаре праздничных и памятных дат Абхазии сразу после грузино-абхазской войны, наряду с православными праздниками (число которых четыре года назад увеличилось). В 1994 году, как помнится, он отмечался в марте, а затем, поскольку привязан к лунному календарю и относится к так называемым кочующим по календарю грегорианскому, за истекшие 24 года постоянно смещался по нему в обратном направлении и нынче пришелся на 21 августа. Последняя же декада августа, помимо того, что это во многих странах время отпусков, парламентских каникул, оказалась в Абхазии в последние годы и временем появившихся дополнительно выходных – 26-го День международного признания независимости Абхазии, 28-го православный праздник Успения Пресвятой Богородицы. Мало того, в июне прошлого года хотели и еще один добавить – 25-е. (Парламентом Абхазии в первом чтении был принят тогда законопроект, согласно которому 25 августа предлагалось сделать Днем независимости, поскольку в тот день в 1990 году Верховным Советом Абхазской АССР была принята Декларация о государственном суверенитете, но эта идея встретила слишком много критики в обществе и была затем благополучно похоронена.) Но нынче Курбаныхуа пришлась на последнюю декаду августа и почти сравняла этот месяц по выходным дням в Абхазии с январем. Это одна особенность нынешнего празднования Курбанныхуа. А второй особенностью я бы назвал следующее.
…В абхазском обществе привыкли с гордостью говорить о традиционной, идущей из глубины веков веротерпимости в Абхазии. Впрочем, насколько знаю, и в грузинском обществе любят как козырь выкладывать то, скажем, что в Тбилиси на небольшом удалении друг от друга находятся храмы самых разных конфессий: православная церковь, лютеранская кирха, мусульманская мечеть, иудейская синагога... Правда, в последние годы, как мы знаем, в некоторых уголках Грузии стали-таки возникать трения между православными и мусульманскими общинами в связи с «излишней», по мнению первых, активизацией деятельности вторых, доходившие до прямых стычек. В Абхазии, к счастью, подобного не было: и традиции межконфессионального сосуществования, наверное, глубже, и озабоченность сохранением единства маленького общества больше… Но несколько недель назад, то есть незадолго до Курбанныхуа, абхазское общество было шокировано выступлением на собрании в конференц-зале кабмина некоей пожилой женщины. Выступлением, которое шло абсолютно вразрез с целью собрания с участием большого числа репатриантов – потомков абхазских махаджиров XIX века, и содержало убеждение, что истинной целью репатриации является распространение ислама.
Я не присутствовал на том собрании, но, услышав о фамилии этой женщины, сразу предположил, что она – та самая сухумчанка, с которой мне как-то несколько лет назад доводилось сталкиваться. И, как оказалось в дальнейшем, не ошибся. Чудовищная смесь невежества (в данном случае она заявила, что переселявшиеся некогда в Турцию абхазы были христианами и только там «омусульманились», что совершенно не так), пренебрежения к правам других, алогичности мышления – подобное, конечно, встречается во всех городах и весях, во всех обществах. Такие, как она, как говорится, не ведают, что творят.
Но, возвращаясь мысленно к этому инциденту, обсуждая его со знакомыми, я постепенно стал приходить к мысли, что, возможно, тут нет худа без добра. Возможно, нелепая речь, которую женщина «толкнула» (не исключено, что за ней стояли и кукловоды»), стала для многих своего рода прививкой против болезни религиозной нетерпимости. Ибо все нормальные люди осудили ее и наверняка призадумались о том, какие отталкивающие формы может упомянутая нетерпимость принимать.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
