Можно было не сомневаться, что обращение президента Украины Петра Порошенко ко Вселенскому (Константинопольскому) патриарху Варфоломею I о предоставлении томоса об автокефалии Украинской православной церкви вызовет повышенный интерес в абхазском обществе. Мне показался весьма характерным и красноречивым комментарий самого первого интернет-пользователя, который откликнулся на публикацию об этом в абхазском сегменте Facebook: «А мы?»
Отношение к данной новости в Абхазии противоречивое. С одной стороны, получение украинскими православными автокефалии могло бы стать прецедентом для православных Абхазии, что можно сравнить с косовским прецедентом десять лет назад в плане международного признания государства. С другой стороны, Украина и Абхазия (при всей, конечно, разности их весовых категорий) находятся сейчас по разные стороны геополитического разлома. И активное противодействие данной инициативе Порошенко, оказываемое в России, которая является главным стратегическим партнером Абхазии, никак не может даже тут «сдружить» Сухум с Киевом и, соответственно, наоборот.
Напомню, что в Абхазии вопрос об автокефалии Православной церкви ставится уже немало лет. Впрочем, как и на Украине. Конечно, численность священнослужителей и мирян в последней несоизмеримо больше, чем в Абхазии, где сейчас нет ни одного епископа, в то время как на Украине их, сказал сегодня мне уполномоченный по делам религии при кабмине Абхазии Резо Кация, около семидесяти. Но зато в Абхазии неизменно упирают на историю и подчеркивают, что у нас речь идет не о создании, а о воссоздании автокефалии; ведь еще на Никейском вселенском соборе в VIII веке (787 год) Абхазия была представлена в лице Пицундского епископа, Каталикоса Абхазского.
И вот в августе 2008 года, после признания Россией независимости Абхазии, большинство в абхазском обществе по простоте душевной (или, скажем точнее, по незнанию церковных канонов) не сомневалось, что в скором будущем вслед за политическим руководством РФ и руководство Русской православной церкви признает отдельное существование Абхазской церкви от Грузинской. Но все оказалось далеко не так (хотя РПЦ продолжает по многим вопросам помогать абхазским клирикам). И дело не только в сложности и консервативности устройства церковной жизни, в частности, в том, что на создание новой автокефалии по канонам должны дать согласие все поместные Церкви, включая материнскую, то есть ту, от которой она отделяется. Но и, как отмечали многие наблюдатели, в том еще, что позицию РПЦ во многом определяет здесь прагматический расчет: ей совсем не с руки ссориться с ГПЦ, на поддержку которой она рассчитывает в борьбе с украинскими «церковными раскольниками» во главе с Филаретом, давно, задолго до Майдана 2013-2014 годов, взявшими курс на отделение от Московского патриархата.
Напомню, что в 2009 году иерей Виссарион (Аплиаа) объявил об автокефалии Абхазской церкви, стал главой созданной им Сухумо-Абхазской епархии (сейчас это Сухумская и Пицундская епархии) и взял курс на тесные отношения с Москвой. В 2011 году группа клириков и мирян провела в Ново-Афонском монастыре Церковно-народное собрание, на котором основала Священную митрополию Абхазии во главе с архимандритом Дорофеем (Дбаром). СМА вот уже семь лет добивается автокефалии через обращение абхазского народа к Вселенскому патриархату и главам всех 14 общепризнанных поместных православных Церквей. Таким образом, противоречия тут между отцом Виссарионом и отцом Дорофеем носят тактический характер: если первый считает, что ключ к восстановлению автокефалии АПЦ находится в Москве, то второй – в Константинополе.
9 января 2012 года состоялась встреча членов Совета СМА со Вселенским патриархом Варфоломеем I, во время которой, по их словам, было положено начало переговорному процессу по вопросу Абхазской православной церкви. Вселенская патриархия представила три условия для решения абхазского церковного вопроса: первое – необходимо мнение народа о желании или нежелании оставаться в составе Грузинской православной церкви. Второе – мнение духовенства на территории Абхазии по тому же самому вопросу. И третье – официальное обращение главы государства для начала восстановления института церкви для легитимизации этой деятельности со стороны Вселенской патриархии.
15 мая позапрошлого года на Втором церковно-народном собрании СМА говорилось, что выполнено два условия из трех. В Абхазии был проведен опрос и собрано более 70 тысяч подписей за воссоздание автокефалии. А 7 марта 2014 года в кабинете президента Абхазии все духовенство, независимо от того, к какой организации оно принадлежит, подписало обращение к Собранию глав поместных церквей с просьбой о восстановлении института Абхазской православной церкви. Третье же условие – официальное обращение президента Абхазии остается нерешенным вопросом. Остается оно таковым и сейчас. Порошенко, как видим, обратился к Варфоломею, его поддержала Верховная Рада. Хотя это, считает Резо Кация, и не является столь важным. Он говорит:
«Светские власти могут обратиться к Вселенскому патриарху, но тут в первую очередь необходимо обращение церковной организации. Совершенно неверно представлять также, что решение тут зависит от росчерка пера Варфоломея. А помимо согласия на томос всех поместных церквей, что является сегодня практически невыполнимой задачей и для Украинской, и для Абхазской православных церквей (в первом случае категорически против будет РПЦ, а во втором – ГПЦ), перед обеими стоят схожие цели – добиться преодоления внутреннего раскола. Ведь хорошо известно, что на Украине миллионы православных прихожан не хотят выходить из канонического подчинения Московскому патриархату. У нас, в Абхазии, убежден, нет непреодолимых препятствий для объединения двух церковных организаций, и верю, что рано или поздно оно произойдет. Лучше, конечно, рано».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
