В пятницу на «Эхе Кавказа» было рассказано о том, как восприняли сенсационную новость о планах по созданию совместной рабочей группы с участием представителей Русской и Грузинской православных церквей для урегулирования внутриабхазского церковного конфликта те в Абхазии, чьи имена прямо или косвенно прозвучали на встрече 1 ноября в Тбилиси грузинского Патриарха-Католикоса Илии II и митрополита РПЦ Илариона.
Ну, а я сегодня хочу познакомить нашу аудиторию с реакцией на это сообщение рядовых граждан Абхазии, не имеющих отношения к православным клирикам, в частности, в интернет-сообществе. Первую реакцию в соцсетях я бы сформулировал так: «Мы уже устали смеяться».
Действительно, как писал недавно в своем блоге «Абхазский язык и клоуны» на «Эхе Кавказа» Тенгиз Аблотия, с которым по некоторым вопросам я порой вступаю в заочную полемику, грузинские власти не перестают потешать публику своими новациями в «абхазской политике». В том случае, после информации об учреждении в Грузии Дня абхазского языка и разработке программы его сохранения, он писал, что будто слышит «гомерический хохот. Абхазы в очередной, уже не подсчитать в который, раз над нами смеются. И правильно делают. Я бы тоже смеялся, будь я абхазом».
В случае же с сообщением о российско-грузинской церковной комиссии по примирению двух групп абхазских клириков аналогичные эмоции вызывали слова престарелого Патриарха-Католикоса всея Грузии Илии II:
«Мне рассказали, что между этой группой – Виссариона Апплиаа – и другими произошел раскол. Именно поэтому мы должны поспешить и урегулировать ситуацию. Представитель Абхазии приехал сюда и сказал мне об этом расколе. Он сказал, что мог подготовить там мой дом. У меня есть дом в Абхазии, я купил его, когда жил там, по улице Ниношвили, №13. Сейчас там кто-то проживает. Как вы думаете, сколько человек должны входить в рабочую группу? Думаю, большая группа не нужна. Наверное, три человека с каждой стороны. Мы подумаем и дадим ответ».
Несколько комично звучит уже то, что ему «рассказали», то есть такое ощущение, что как бы он недавно узнал о церковном конфликте в Абхазии, который вообще-то стал достоянием общественности ни много ни мало 12 с половиной лет назад. И какой такой «представитель Абхазии» (то есть представляющий ее, уполномоченный ее представлять?) мог что-то рассказывать ему в Тбилиси? Не чересчур ли тут блаженнейший важничает, выдает желаемое за действительное, задавались интернет-пользователи вопросом. Тут же в абхазском обществе вспомнили, как Илия II за последние пару десятилетий неоднократно публично заявлял о том, что он собирается «в ближайшее время» или даже конкретнее – в течение месяца-двух поехать в Абхазию. Эти заявления неизменно вызывали в Абхазии тот самый «гомерический хохот»: а кто его, едва унесшего ноги в 1990-м с Лыхненского поворота, сюда пустит? – а потом благополучно забывались.
Кто-то из абхазских пользователей возмутился «миротворческой миссией» председателя Отдела внешних церковных связей РПЦ митрополита Волоколамского Илариона (Алфеева) и даже выступил с эмоциональным предложением объявить его в Абхазии персоной нон грата. Другой ехидно написал: «Блаженнейший и еще блаженнейшее». Третий заметил, что в упомянутом главой ГПЦ сухумском доме (ныне это улица Чернявского) проживал одно время после войны небезызвестный деятель РПЦ Андрей Кураев. (Но я за достоверность данной информации не ручаюсь.)
Комичной выглядела и сама по себе ситуация, когда «мирить» кого-то собрались люди, которых об этом не просили. При этом Русская православная церковь вряд ли может претендовать тут на объективность и «равноудаленность» от сторон конфликта, так как давно уже объявила Священную митрополию Абхазии раскольниками, ее клирики, рукоположенные РПЦ, были запрещены в служении. Что касается Грузинской православной церкви, то тут вообще любые контакты с нею, до признания автокефалии ею Абхазской церкви, воспринимаются в Абхазии в штыки. Вот почему немногочисленность саркастических комментариев к новости я объяснял поначалу именно тем, что «устали смеяться», что надоело реагировать на абсурд.
Но постепенно в комментариях появились и другие ноты. Вот как сформулировал свое отношение к ситуации один интернет-форумчанин:
«Церковь – не только Бог, но и политика. Сегодня РПЦ как никогда нужна поддержка ГПЦ в вопросе Украины, и это для нее более важно, чем маленькая Абхазия... Абхазское государство не может враждовать с могущественной и влиятельной РПЦ».
Кстати, хочу напомнить, что функционирование православных храмов в Абхазии возрождалось после войны 1992-1993 годов именно с помощью Русской православной церкви, что без ее материальной поддержки не блистали бы сейчас золотом купола Новоафонского монастыря и Сухумского кафедрального собора. И просто так, как от назойливой мухи, от «инициативы» РПЦ не отмахнуться.
И все же склоняюсь к мысли, что «инициатива» окажется очередным мыльным пузырем. Понятно, что в этом церковно-политическом многоугольнике каждая сторона преследует свои цели и пытается использовать интересы других сторон. ГПЦ нужна руководству РПЦ как союзница в православном мире, и оно знает, что ее прежде всего можно заинтересовать обещанием каким-то образом распространить влияние на абхазскую православную паству. Сухумская и Пицундская епархия (Абхазская православная церковь) давно мечтает вытеснить СМА из Новоафонского монастыря. Но как бы не велико было это стремление у о. Виссариона и его единомышленников, они не могут не понимать элементарного: любое подозрение во взаимодействии с ГПЦ будет работать в Абхазии против их имиджа, это будет, мягко говоря, контрпродуктивным для них.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
