В центре Тбилиси прошел «Марш грузин». На нем были слышны ультранационалистические призывы. Основные требования участников шествия – «очистить Грузию от нелегальных мигрантов и упорядочить миграционную политику». Насколько резонны требования организаторов «Марша грузин», есть ли опасность появления ультранационализма в Грузии?
Тамта Микеладзе подписалась под обращением к властям гражданского сектора «Нет фобии!» от имени НПО «Центр просвещения и мониторинга прав человека». В нем более десяти правозащитных НПО призывают власти должным образом отреагировать на сегодняшний «Марш грузин» «во избежание любого проявления насилия на почве расизма и ксенофобии».
Организаторы шествия, среди которых бывший заместитель госминистра по вопросам диаспоры Сандро Брегадзе и ультранационалистическая молодежная организация «Грузинская сила», выступают против нахождения в Грузии нелегальных мигрантов, в основном выходцев из ближневосточных стран и Африки. Тамта Микеладзе считает, что, помимо рисков проявления насилия, необходимо в данном шествии видеть политические и социальные причины, которые вызывают недовольство у этой части молодежи и радикализацию их взглядов:
«В этом направлении правительство Грузии должно думать еще больше. Здесь очень важна роль Минобразования. Сегодня молодежи навязываются идеи религиозного национализма, и этим доктринам следуют в публичных школах. С другой стороны, у этого недовольства явно есть социальные причины. Существующая в нашем обществе высокая степень экономического неравенства, социальной несправедливости и те фрустрации – политическая и социальная, которые есть у молодежи, естественно, подталкивают их к таким группам, за которыми стоят люди вроде Сандро Брегадзе и Левана Чачуа».
Сандро Брегадзе правительством «Грузинской мечты» в 2014 году был назначен заместителем госминистра по вопросам диаспоры. В 2016 году он подал в отставку под давлением правозащитных НПО за публичные гомофобные ультранационалистические высказывания. После отставки Брегадзе основал националистическое движение «Эровнулеби» («Национальные»). Что касается Левана Чачуа, он является лидером партии «Грузинская идея». По мнению Тамты Микеладзе, эти политики, прикрываясь идеями патриотизма, используют молодых в своих политических целях.
Правозащитница также разделяет мнение некоторых наблюдателей о том, что заявления на «Марше грузин» политических лидеров по содержанию схожи с лозунгами русских националистических организаций на ежегодных шествиях «Русского марша»:
«Но разговорами о российской пропаганде мы не должны перекрывать локальные социальные проблемы и вызванное ими недовольство. Иначе мы не сможем системно ответить на происходящее. Тем более что в последнее время в Грузии поднимаются вопросы, связанные с иностранцами, в том числе и планы правительства по ограничению продажи земельных участков в Грузии гражданам других государств. Эта инициатива, по сути, тоже дискриминационная и ксенофобская. Мы также знаем, что есть проблемы в присвоении статуса беженца иностранцам. Подход к иностранцам проблематичен в нашей стране, и дискриминационная политика власти усиливает этот дискурс».
В пример Тамта Микеладзе приводит заявление премьер-министра Георгия Квирикашвили в январе на правительственном заседании. Тогда он выразил возмущение по поводу того, что в центре Тбилиси в ночные стриптиз-клубы не пускают грузинских мужчин и что там фиксируются правонарушения. Тогда же глава правительства поручил министру МВД разобраться с этим. В тот же день премьеру Квирикашвили пришлось разъяснять, что он печется не о грузинских мужчинах, которых не пускают в клуб, а о тех несовершеннолетних гражданах, которые там занимаются проституцией.
«Ни один грузин не потерпит того, что там происходит, и потому их не пускают туда», – заявил 11 января Георгий Квирикашвили.
Но, как отмечает представительница НПО «Центра просвещения и мониторинга прав человека» Тамта Микеладзе, дальше этих слов дело не пошло.
Ночные клубы для иностранцев в Тбилиси, в Батуми и других городах стали притонами, соглашается политолог Гия Хухашвили:
«С одной стороны, понятно, что у людей есть некий протест, что в Грузии очень много нелегалов, которые, кроме прочего, занимаются нелегальным промыслом, скажем так. И этот нелегальный промысел связан со специфическими делами, которые не совсем соответствуют грузинской национальной морали. Ну, если таковое существует вообще. Мы знаем, что с этими притонами связаны и другие сегменты нелегального оборота – наркотиков, непонятно каких денежных потоков, которые не облагаются налогом, и так далее. То есть здесь мы имеем дело с целым букетом правонарушений. В принципе, это сейчас приняло системный характер, и логично, что именно сейчас начинается вот такое усиленное контрдействие. Так что протест в связи с этим возможен. Но другое дело, что вектор протеста немножко странен, потому что ответственность за то, что бороться с этими нелегальными и опасными делами – это компетенция власти. И протест должен быть направлен именно в сторону власти, а не против конкретных людей».
Гия Хухашвили считает, что «Марш грузин» не станет причиной усиления ультранационалистических сил и настроений:
«Можно спровоцировать единичные какие-то кризисы в связи с этим, но для системного ультранационализма нет никакой почвы»
Поэтому старший исследователь фонда им. Александра Рондели Каха Гоголашвили советует властям больше внимания обратить на существующие проблемы, устроить открытую публичную дискуссию:
«В стране не было нормальной интеллектуальной дискуссии по этим вопросам до сих пор. И вдруг вот этот какой-то «Грузинский марш», который пахнет явно каким-то национализмом, экстремизмом и гомофобией. Конечно же, это негативное явление. Думаю, что оно набирает неправильные обороты. Правительство должно принять эти сигналы не только в том плане, что это надо максимально пресечь, правительство должно выработать политику более мудрую, ему нужно больше коммуникации (с обществом). Надо показать, какие у него планы по управлению миграционными процессами».
Каха Гоголашвили отмечает, что грузинским властям следует перенимать положительный опыт других стран. Ведь проблема нелегальной миграции стоит остро не только в Грузии, но и в западных, более развитых и демократических странах.
