Из Чечни – напоминание и предупреждение.
20 лет назад, 14 августа 1996 года, секретарь Совета безопасности России генерал Александр Лебедь получил от президента Бориса Ельцина все полномочия для разрешения ситуации, сложившейся в Чечне. Человек, возобновивший войну месяцем ранее, в июле 96-го, теперь мог ее закончить.
6 августа столица республики, город Грозный, была атакована вооруженными отрядами Чеченской республики Ичкерия.
Российские силовики оказались блокированы в гарнизонах и в комплексе правительственных зданий в центре Грозного, их обстреливали и пытались штурмовать. Там, в этих административных зданиях, оказалась отрезана группа журналистов федеральных телеканалов и изданий, они сообщали о происходящем, но все уходило, как в вату. Нельзя же беспокоить начальство накануне важных официальных мероприятий!
Только после инаугурации президента Бориса Ельцина 9 августа российская федеральная власть начала хоть как-то реагировать на происходящее в Чечне. Однако, как мы уже говорили, к тому моменту положение в городе практически вышло из-под контроля федеральной стороны.
9 августа Ельцин объявил 10 августа днем траура в связи с событиями в Грозном.
9 августа председатель правительства России Виктор Черномырдин дал поручение министру обороны Родионову и министру внутренних дел Куликову в кратчайшие сроки разрешить ситуацию, сложившуюся в Грозном. Интонации этого «разрешить» были отнюдь не мирные.
10 августа Ельцин назначил Александра Лебедя своим полномочным представителем в Чеченской Республике.
Отметим: на чеченском направлении в Москве наметилось двоевластие.
Между тем генерал Лебедь уже 10 августа встретился с председателем Союза мусульман России Надыром Хачилаевым и секретарем Совбеза Дагестана Магомедом Толбоевым; говорили о необходимости прекращения боевых действий в Чечне.
И то верно: ситуация развивалась от плохого к худшему.
10 августа в Грозном военнослужащие внутренних войск МВД России захватили в заложники около 500 человек из числа персонала и пациентов 9-й городской больницы. Командовавший этими силовиками, заскочив в кабинет главврача, так и сказал: «Басаева знаешь? Вот будете у нас живым щитом!»
А 11 августа в районе 15-го городка военнослужащие внутренних войск захватили два десятка заложников из числа местных жителей.
Только 11 августа, на шестой день боев, к осажденным в комплексе административных зданий в центре Грозного пробилась колонна федеральных войск с военной базы в Ханкале, и журналисты были вывезены из города.
В тот же день, 11 августа, комиссия по урегулированию в Чечне под председательством Черномырдина одобрила силовой вариант решения проблемы, для чего было решено в ближайшие дни ввести в Чечне чрезвычайное положение.
«Кто быстрее»: тем временем Лебедь вылетел в Дагестан, оттуда переехал в Чечню и ночью в районе села Старые Атаги встретился с А. Масхадовым. Они договорились, что в течение семи дней будут решены вопросы, связанные с прекращением военных действий в Чечне и началом вывода федеральных войск из республики.
Переговоры были необходимы в прямом смысле для спасения людей.
Ведь одновременно 10-11 августа в Грозном шли переговоры между захватившими больницу военнослужащими федеральных сил и блокировавшим их чеченским отрядом под командованием Хизира Хачукаева. 12 августа была достигнута договоренность о выходе федерального подразделения из 9-й горбольницы. Под прикрытием «живого щита» из персонала и пациентов военнослужащие отошли в расположение части в городок ДОСААФ.
В тот же день, 12 августа, Ельцин одобрил предложения Лебедя по урегулированию ситуации в Чечне.
Разум, казалось, победил.
13 августа состоялась встреча генералов Аслана Масхадова и Константина Пуликовского, и вроде бы – по сообщениям чеченской стороны – была достигнута договоренность о прекращении огня с 12.00 14 августа.
Одновременно министр юстиции России Ковалев выступил против введения чрезвычайного положения на территории Чечни, – одного из элементов предлагавшегося силового решения.
14 августа Ельцин встретился с Лебедем и подписал Указ № 1169 «О дополнительных мерах по урегулированию кризиса в Чеченской Республике», которым были расформированы Госкомиссия по урегулированию кризиса в Чечне и все другие переговорные группы, а руководство процессом урегулирования целиком перешло к Совету безопасности.
Между тем прогресс был весьма условным: командование федеральных сил в Чечне отрицало наличие каких-либо договоренностей о прекращении огня. Однако интенсивность перестрелок в Грозном резко снизилась, и состоялась вторая встреча Масхадова с Пуликовским.
15 августа Лебедь прибыл в Чечню; в районе села Старые Атаги состоялись его переговоры с чеченским начальником штаба Масхадовым и президентом Ичкерии Зелимханом Яндарбиевым.
Главное – Лебедь на месте ознакомился с состоянием сил российской Объединенной группировки и понял, что война проиграна, что силой ничего не решишь. Хотя бы потому, что силы этой не существует. А война без достижимой цели, как учил еще Гуго Гроций, не может быть справедливой. Значит, – остается мир!
16 августа по возвращении в Москву Лебедь назвал одного из главных виновников трагедии в Чечне и в саботаже мирного урегулирования – министра внутренних дел Анатолия Куликова. Куликов еще с конца января 1995 года был формально ответственным за ситуацию в Чечне.
17 августа в районе села Новые Атаги состоялась очередная встреча Пуликовского с Масхадовым. Конкретные результаты достигнуты не были, но установилось фактическое прекращение огня. В Грозном между тем продолжались отдельные перестрелки в районе 15-го городка и у комендатуры Заводского района. В тот же или на следующий день в районе 15-го городка военнослужащие внутренних войск вновь захватили два десятка заложников из числа местных жителей.
В тот же день, 17 августа, генерал Пуликовский подписал приказ № 107 «О прекращении боевых действий по всей территории Чечни». 18 августа на переговорах представители федеральной стороны передали чеченской стороне текст приказа № 107.
Мир? Если бы!
На следующий день все, казалось, перевернулось вверх дном. 19 августа пресс-секретарь Ельцина обнародовал поручение Лебедю «восстановить систему поддержания правопорядка в Грозном по состоянию на 5 августа». То есть – воевать? Вновь штурмовать город, как зимой 1995-го? Только теперь город обороняли не неопытные отряды ополченцев, а люди, прошедшие почти два года войны, умелые бойцы, не боящиеся умереть.
В 20.00 19 августа Пуликовский фактически предъявил вооруженным отрядам Ичкерии ультиматум, потребовав от них покинуть Грозный. Мирному населению он дал 48 часов на выход из города, после чего оставлял за собой «право использовать все имеющиеся силы и средства, в том числе действия войск, бомбардировочную и штурмовую авиацию, реактивные системы залпового огня и артиллерию для нанесения удара по местам нахождения боевиков».
Могу свидетельствовать: на практике никакой передышки для выхода гражданских из города не было. 20 августа ночью, не дожидаясь окончания 48 часов, федеральная сторона возобновила минометные и артиллерийские обстрелы, бомбовые удары по Грозному. Возобновился и исход беженцев из города.
Между тем Пуликовский заявил, что ему «больше не о чем говорить» с Масхадовым.
21 августа бомбардировка и обстрелы усилились. По городу били системы залпового огня «Град». Продолжался исход беженцев. По некоторым маршрутам их движения наносились удары с вертолетов. В городе еще оставались не менее 50–70 тысяч человек.
Что могло с ними стать после истечения срока ультиматума, когда город накрыли бы шквальным огнем и ковровыми бомбардировками?
Однако в тот же день, 21 августа, Лебедь, прибыв в Чечню, заявил, что проблема ультиматума будет решена к утру 22 августа, «руководствуясь гуманными соображениями и здравым смыслом», и отправился на встречу с Масхадовым. Ночью и днем 22 августа в Новых Атагах в ходе переговоров ими был выработан и подписан документ, предусматривавший разведение противоборствующих сторон, отвод войск и совместный контроль над отдельными районами Грозного.
Боевые действия закончились. Худшее не произошло.
Хотя всего с 6 по 22 августа в Грозном, по неполным данным, погибли 494, были ранены 1407, пропали без вести 182 военнослужащих и сотрудника милиции; были выведены из строя 87 единиц бронетехники. Погибших мирных жителей Грозного никто не считал – журналисты называли цифру 2000 человек. Свыше 220 тысяч беженцев покинули город.
Чем бы мог обернуться новый штурм Грозного федеральными войсками, лучше и не говорить.
Мы видим, что даже очевидные и простые действия прагматичного политика в понятном и одобренном главою государства направлении ежедневно наталкивались на саботаж «партии войны». Если бы не последовательность и упорство Лебедя, если бы, если бы, если бы… – ничего бы не было.
Из Чечни – напоминание и предупреждение.
