Из Чечни – напоминание и предупреждение.
Не всегда главное – то, о чем говорят, что много обсуждают.
Вот громкое заявление об отставке. То есть о готовности уйти. О намерении. И уже начались было уговоры не уходить – разумеется, совершенно спонтанные. И в интернете, и на площади. И столь же спонтанно, безо всякой указки, стихнули.
Все это уже бывало, и не раз было описано.
И Пушкиным в «Борисе Годунове»: «…а там принять смиренно согласится святой венец и бармы Мономаха».
И Шекспиром в «Ричарде Третьем» – тот тоже вовсю отказывался от предложения занять трон. Собственно, Пушкин вдохновлялся именно Шекспиром.
Но он не первый. В Константинополе конца XII века Андроника венчали императорской короною: за руки, за ноги тащили на престол, а тот ну просто-таки дрался…
Бывало и иначе: можно уйти, чтобы остаться.
Как при живом Иване Грозном на несколько лет на престол садился касимовский татарский князь Симеон Бекбулатович – трон погреть.
Или при живом Путине – Медведев.
Что гадать?
* * *
Важнее, может, другое. Например, доклад Ильи Яшина, попытка поставить в первые строчки повестки дня важнейшие вопросы.
Попытка важная. Но тем досаднее ошибки и ссылки на сомнительные источники. Например, фразы про «21 тысячу убитых» русскоязычных жителей Чечни путем «геноцида» и про 46 тысяч «обращенных в рабство». Со ссылкой на российский Миннац и на слова Владимира Путина.
Было-то ведь не то и не так!
Вот история последних дней – и двадцати с лишком лет.
Года полтора назад, 29 мая 2014 года, правозащитному центру «Мемориал» удалось добиться справедливости: Заводской суд Грозного признал за бывшей грозненкой Людмилой Станишевской право собственности на жилье, которое было незаконно захвачено во время Второй чеченской войны. Вряд ли она бы вернулась, но хоть квартиру смогла бы продать.
Но вот только что, 18 февраля 2016 года, судья Заводского суда Ахмед Имаев «по вновь открывшимся обстоятельствам» отменил это решение.
Станишевские обратились к правозащитникам еще 1 февраля 2012 года. Анатолий, военный, был женат на Людмиле, коренной грозненке. До 1999 года они с дочерью Олесей жили в собственной квартире в доме №5 на улице Розы Люксембург в самом центре Грозного. Квартира была приватизирована в 1993 году. Правоустанавливающие документы у Станишевских сохранились.
Во время Первой чеченской войны, в ходе бомбежки Грозного Олеся была ранена. Соседская чеченская семья помогла вывезти девочку в госпиталь.
В 1995 году Станишевские уехали в Белоруссию к родителям Анатолия. После окончания военных действий они вернулись в Грозный и восстановили свою разрушенную квартиру.
В ноябре 1999 года, когда уже началась Вторая чеченская война, но Грозный еще находился под контролем сил Чеченской Республики Ичкерия, в квартиру Станишевских, взломав дверь, ворвались вооруженные люди в масках. Они забрали все имущество, Людмилу и Анатолия связали, избили, а Олесю увели с собой, потребовав за нее 10 000 долларов. Таких денег у родителей не было.
Похитители отвезли девушку на окраину города и оставили под охраной в каком-то частном доме. Когда охранник пошел спать, Олесе удалось найти ключи, открыть дверь и бежать. Пройдя несколько кварталов, она увидела незнакомого человека, стоявшего рядом с машиной. Девушка рассказала ему о случившемся и попросила о помощи. Этот человек – местный житель, чеченец – отвез ее к своим родителям, а потом вывез в Краснодар. Людмиле и Анатолию Станишевским дали знать об этом, они собрали остатки имущества и поехали вслед за дочерью.
После того как Станишевские покинули Чечню, квартиру заняли какие-то люди. Они вели себя вызывающе, угрожали знакомым Станишевских, когда те интересовались судьбой квартиры.
Занявшись этим делом, правозащитники выяснили, что квартира Станишевских числится за некоей Табаркой Кагировой.
И вот четыре года судимся. За два с лишком года наш мемориальский юрист Аслан Тельхигов вроде как добился справедливости.
Еще через полтора года суд пошел на попятную.
Борьба тут продолжается.
Но я тут о другом.
Судьба семьи Станишевских – тяжелая, едва ли не трагическая. Но если бы был «геноцид», стали бы они возвращаться, смогли бы вернуться сюда, в Грозный, между войнами?
Российские бомбы и снаряды и чеченские бандиты – они стоят друг друга. Но помогали-то им тоже чеченцы. Вывезти дочку в госпиталь. Потом – спастись от похитителей и вымогателей. Наконец – восстанавливать справедливость.
Сложное можно описывать простыми словами. Но вряд ли так удастся решить непростые проблемы. Скорее, наоборот. Попытки все упростить всегда приводили к обратному результату.
Из Чечни – напоминание и предупреждение.
