Прокуратура закончила представлять доказательства по делу об убийстве учредителя дагестанской газеты "Черновик" Хаджимурада Камалова – на это ушло около десяти месяцев. Кавказ.Реалии рассказывает, на чем основывается позиция обвинения.
Справка
Хаджимурад Камалов был застрелен во дворе редакции "Черновика" поздно ночью 15 декабря 2011 года – журналист вышел с работы, чтобы отвезти в типографию кальку очередного номера, и около такси в него начали стрелять. Камалов получил не менее шести огнестрельных ранений и скончался по дороге в больницу.
По версии следствия, в журналиста стрелял глава администрации поселка Богатыревка Магомед Хазамов. Из-за неудачной серии выстрелов на помощь нападавшему якобы пришел Мурад Шуайбов, ожидавший в машине неподалеку. После убийства они скрылись на оставленной "Ладе-Приоре", за ними от редакции отъехал Магомед Абигасанов – именно он, по мнению прокуратуры, организовал всё нападение, следил за журналистом и сообщил стрелкам, когда Камалов выйдет из редакции.
Обвинение считает, что заказчик убийства – бывший вице-премьер Дагестана Шамиль Исаев, который приходится Камалову родственником по материнской линии. Мотивом якобы стала конкуренция между ними – Исаев стремился к наращиванию своего авторитета в республике, а журналист якобы мешал этому своими критическими статьями. Прокуратура указывает, что Исаев и Камалов постоянно ссорились по возникавшим каждый год новым поводам.
Несколько свидетелей в суде подтвердили официальную версию мотива. К примеру, бывший главный редактор "Черновика" Биякай Магомедов заявил, что журналист планировал организовать митинг против действий министра внутренних дел Дагестана, что не понравилось Исаеву. Также его якобы возмущали публикации о строительном проекте "Немецкая деревня", который реализовывал в Махачкале старший брат политика – Камалов писал об этом в 2008 году. Магомедов сказал, что склонен верить в причастность вице-премьера – он даже подписал открытое письмо о привлечении его к ответственности.
Эти показания существенно отличаются от данных им сразу после убийства на предварительном следствии: тогда Магомедов сказал, что не знает ни о каких конфликтах Камалова, а недоброжелателей у него как у журналиста было много. На вопрос, что заставило его так кардинально изменить мнение, Магомедов ответил, что сразу после убийства "ничего не соображал", и умолчал про Исаева, потому что у него о чиновнике никто не спрашивал.
О предвзятости Магомедова заявили на суде не только адвокаты, но и подсудимый Хазамов – он сказал, что перед началом заседания, когда в зал еще никого не пускали и не велся протокол, Магомедов на аварском языке убеждал других свидетелей в виновности четверки и объяснял, что именно нужно отвечать на вопросы судьи. Магомедов, как и другие свидетели, все отрицал – он сказал, что просто говорил на отвлеченные темы.
Двое из "расстрельного списка" – Хаджимурад Камалов, который был назван главой группы, и журналист газеты "Истина" Абдулмалик Ахмедилов – впоследствии были убиты
Глава дагестанского Союза журналистов Али Камалов, напротив, на следствии уверенно заявлял, что считает Исаева причастным к убийству Камалова. В качестве обоснования он рассказал о "расстрельной справке", попавшей ему в руки в 2008 году – в ней были указаны 20 человек, якобы поддерживающих "ваххабизм". Двое из этого списка – Хаджимурад Камалов, названный главой группы, и журналист газеты "Истина" Абдулмалик Ахмедилов – впоследствии были убиты.
"Эта справка очень серьезная – силовики, чьи фамилии я называть не буду, сказали мне, что она вышла из недр МВД и к ней приложили руку Шамиль Исаев и Магомед Магомедов (замминистра внутренних дел Дагестана. – Прим. ред.)", – сказал свидетель.
Поэтому он решил, что убийцами могли быть те, кто составил эту справку, однако на суде глава Союза заявил, что Камалов и Исаев никогда не были конкурентами, и он не слышал, чтобы чиновник угрожал журналисту.
Никаких изменений не претерпели только показания знакомого Камалова – Гаджи Габалова. В 2008 году он претендовал на пост замдиректора школы в селе Согратль, и Камалов его поддержал. Однако, по мнению Габалова, Исаев хотел поставить на эту должность своего человека и всячески чинил препятствия – Габалова на должность так и не взяли, несмотря на то что педсовет школы проголосовал за него. Свидетель уверен, что Исаева раздражали публикации Камалова, а их конкуренция вылилась в создание двух общественных советов "Гуниб" (Исаева) и "Согратль" (Камалова). Габалов рассказал, что в 2011 году Камалов и Исаев также противостояли друг другу, поддерживая разных кандидатов на выборах в Гунибском районе. Тогда же Камалов якобы заявил, что скоро закончит расследование убийства Ахмедилова и все узнают фамилии причастных – в этом, по мнению Габалова, может заключаться причина нападения на самого журналиста.
Большинство сотрудников "Черновика" и знакомых Камалова не были так уверены в том, что именно у Исаева и только у него был мотив убить учредителя издания. Журналисты говорили, что газетой были недовольны очень многие влиятельные люди в республике – каждую пятницу после выхода нового номера у редакции выстраивалась очередь из возмущенных критическими статьями. Сотрудники говорили о том, что каждый из них опасался за свою жизнь – в "Черновике" действовали специальные правила безопасности, а сам Камалов какое-то время был вынужден передвигаться на бронированной машине.
Главные сомнения в мотиве Исаева в суде высказал Магди Камалов, родной брат убитого журналиста, признанный в деле потерпевшим. Он сообщил, что в день похорон все односельчане убеждали его в том, что именно Исаев заказал убийство брата, и вначале он действительно поверил в эту теорию. Но следствие не предоставило ему никаких доказательств – тогда Камалов начал свое расследование.
"Исаев не был конкурентом Хаджимурада – один политик, другой общественник, какая тут может быть конкуренция? Они спокойно звонили друг другу и общались – вы можете посмотреть расшифровку звонков. Иногда они даже оказывали помощь друг другу. Следствие не показало мне ни одной статьи брата, на которую мог бы обидеться Исаев, я сам просмотрел все выпуски газеты за 2009, 2010 и 2011 годы – нет там ничего", – рассказал потерпевший.
Он проанализировал отношения между подсудимыми и решил, что Исаев не мог заказать убийство Абигасанову, потому что боялся его – последний якобы был причастен к разбою на заправке чиновника. Магди Камалов заявил, что знает имена реальных преступников, но следователи не хотели его слушать и несколько лет после убийства вообще ничего не делали. Камалов попросил суд отправить дело на дорасследование.
"Ход делу дали для того, чтобы посадить Исаева – у него много врагов. Но я не хочу, чтобы это было сделано моими руками. Я вижу, кто заказчик, я знаю, через кого было совершено убийство, я-то найду этих убийц, ваша честь, но потом будет неудобно, если сядут не те", – заявил на суде Камалов.
Флешка
Основными доказательствами в отношении трех других обвиняемых являются, в первую очередь, их признательные показания во время следствия. Брат убитого журналиста считает, что они были получены под давлением.
В 2019 году Магомед Абигасанов искал встречи с Магди Камаловым, чтобы сказать, что не имеет отношения к убийству его брата. Камалов рассказал в суде, что посоветовал тогда Абигасанову отправиться в полицию и повторить все это там. В этом же году Абигасанов был задержан, он признался в преступлении и дал показания на всех фигурантов, поэтому сейчас во время заседаний подсудимый находится в отдельном от остальных "аквариуме".
Свою вину признал и Мурад Шуайбов, который в это время находился под стражей по другому уголовному делу. В 2012 году Шуайбова обвинили в убийстве журналиста Ахмедилова – уже тогда его защитники заявили, что силовики под пытками заставляли его признаться и в убийстве Камалова. Признания были получены в 2013 году – следователи указали, что никаких следов пыток на теле Шуайбова нет, а противоречия в показаниях объясняются попыткой запутать следствие, якобы подсудимый понял, что ему не удастся избежать наказания, поэтому и признался.
В подтверждение официальной позиции, в 2020 году, через девять лет после убийства, в деле появилась флешка с видеозаписью допроса Шуайбова, где он признает свою вину в убийстве. Ее передал бывший старший следователь-криминалист главного управления Следственного комитета по СКФО Арслан Курбаналиев в то время, когда сам был под следствием: в 2018 году его осудили на 6,5 лет колонии по обвинению в превышении должностных полномочий, мошенничестве и незаконном лишении свободы.
В суде выяснилось, что Курбаналиев не занимался делом Камалова, но иногда был в кабинете, где проводились допросы, читал о деле в СМИ или получал новости от коллег. Незадолго до увольнения в 2015 году он стал копировать файлы со своего рабочего компьютера на личную флешку, которую забрал с собой.
Позже на меня сфабриковали уголовное дело, в доме четыре раза проводили обыск, но я знаю, как надо прятать такую информацию, поэтому флешку они не нашли
"Так как я всегда писал много жалоб, я стал неугоден начальству. Позже на меня сфабриковали уголовное дело, в доме четыре раза проводили обыск, но я знаю, как надо прятать такую информацию, поэтому флешку они не нашли. И когда я уже находился в следственном изоляторе в Нальчике, ко мне пришли следователи из главного управления, которым я через жену передал все материалы по убийству журналиста", – рассказал Курбаналиев.
Вопросы о том, кто попросил свидетеля скопировать материалы дела, как они оказались на его рабочем компьютере, на что конкретно он жаловался во время расследования дела Камалова, суд снял, обосновав это тем, что они не относятся к делу. Суд также отказал в ходатайстве о повторном вызове свидетеля в суд и истребовании у него приказа о принятии на службу в СК и трудовой книжки – показания свидетеля посчитали исчерпывающими.
Блокнот
Магомед Хазамов на протяжении всего следствия отрицал свою вину и продолжает это делать в суде. Хазамов настаивает, что в ночь убийства он был дома вместе с бывшей женой Наидой Камаловой, племянницей убитого, и ее родным братом Абдуллой. Об убийстве журналиста он узнал от кого-то из знакомых по телефону, после чего стал обзванивать родственников. Алиби Хазамова на следствии подтвердили и его бывшая жена, и ее брат. Однако в 2016 году Наида сама попала под уголовное преследование по делу о мошенничестве и покушении на убийство – на время следствия ее поместили в СИЗО. Спустя два года она сообщила следователям о том, что у нее есть данные о причастности бывшего мужа к убийству Камалова, и вышла из-под ареста.
Допрос Камаловой в суде длился около шести часов и оказался очень напряженным: суд снял больше 50 вопросов адвокатов, посчитав их избыточными, а защитники обвинили судью в том, что он стал буквально адвокатом свидетельницы, и попросили проверить, есть ли в зале Нальчикского суда кто-то, кто дает ей подсказки.
По словам свидетельницы, после освобождения из СИЗО она ходила давать показания по этому делу 40 дней подряд. Тогда она рассказала, что Хазамова не было дома в ночь убийства, а вернулся он раздраженным и сразу стал искать новости о случившемся по местным каналам. Кроме того, она заявила, что бывший муж тесно общался с подсудимыми, а накануне убийства Руслан Шуайбов, брат Мурада, принес к ним домой четыре пистолета и патроны. На допросе 2018 года она назвала марки оружия и подробно описала боеприпасы, однако в суде заявила, что не разбирается в этом и узнала пистолеты по картинкам, которые ей показывал следователь.
На вопрос, почему она изменила показания, Наида ответила, что ее заставил это сделать Магди Камалов – его к участию в этом заседании не допустили, так как он не предупредил заранее, что хочет воспользоваться видеосвязью.
Она точно помнит, какие номера записала под именами "Дура" и "Любовница" – ими оказались те, которыми, по версии следствия, пользовались Хазамов, Шуайбов и Абигасанов
Помимо показаний Наида Камалова передала следствию важный вещдок – блокнот, в который она якобы записывала все неизвестные номера, на которые звонил Хазамов. По ее словам, она подозревала супруга в изменах, поэтому фиксировала номера, а потом пыталась на них звонить. Она точно помнит, какие номера записала под именами "Дура" и "Любовница" – ими оказались те, которыми, по версии следствия, пользовались Хазамов, Шуайбов и Абигасанов во время подготовки к преступлению.
Вместе с Наидой показания кардинально изменили ее мать и брат: Аминат Камалова сказала, что Хазамов регулярно бил жену и пообещал убить ее, если она расскажет, что его не было дома в ночь убийства; а Абдулла объяснил, что соврать его якобы попросила сестра, чтобы не распался ее брак.
По мнению Магди Камалова, Наида оговаривает подсудимых взамен на послабление по своему делу – якобы именно после показаний Камалова получила отсрочку наказания до достижения совершеннолетия младшим ребенком. По обвинению в мошенничестве и покушении на убийство ее приговорили к 8,5 годам лишения свободы.
***
Ранее адвокаты заявляли в разговоре с Кавказ.Реалии о нарушениях в ходе судебного разбирательства. Основные претензии защитников связаны с поведением суда – по их мнению, коллегия заняла явный обвинительный уклон, что говорит о том, что приговор уже известен.
К примеру, на одном из заседаний суд по собственной инициативе вернул свидетельницу и напомнил прокурору о необходимости ходатайствовать об оглашении показаний, данных на следствии. От части из них свидетельница отказалась, сообщив, что не говорила того, что записал следователь.
В сентябре адвокат Шуайбова Асад Джабиров и защитник Хазамова Кирилл Скарабевский заявили отвод судье. Они указали на заинтересованность суда, которая выражается в нарушении процессуальных норм, невозможности вовремя делать заявления, вмешательстве судей в допросы и унижении чести и достоинства юристов. По закону, отвод рассматривает та же коллегия, которую хотят заменить – судьи с адвокатами не согласились и их заявление отклонили.
