Доктор филологии Алексей Тихонов исследует живой язык европейской молодежи на перекрестках немецкой и славянских культур. Методы 34-летнего сотрудника кафедры славистики Университета Цюриха сочетают лингвистику, социологию, культурологию, цифровой анализ. Как рэп реагирует на войну, травму, настрой людей? Ответы – в интервью для Радио Свобода.
– Почему язык немецкой молодежи изучается через рэп, а не литературу или кино?
– Когда я был учителем русского языка в Еврейской гимназии в Берлине, услышал там в разговоре учеников: "Чем сегодня вечером загружен, братан? (Na, was machste heute Abend, Bratan)". С этого и начался мой исследовательский интерес к рэпу, я стал изучать эти языковые шифры как филолог. В литературе и кино такие примеры тоже есть. Недавно издательство Reclam выпустило книгу "Woyzeck in Jugendsprache!" классическую пьесу Георга Бюхнера, переписанную молодежным сленгом. Есть мемуары "Mama Ukraina, Papa Russia" 37-летнего немецко-украинского рэпера из Дармштадт-Кранихштайна Olexesh. Такая литература тоже дождется своего часа.
– Вы анализировали тысячи строк немецкого рэпа со славянизмами, вроде "братан", "давай", "сука", "блять". Почему они нравятся немецким подросткам?
Рэп – больше, чем развлечение
– Не только немецким. Славянизмы и ранее выстреливали в немецкой или мировой поп-культуре. Например, западногерманская группа "Dschinghis Khan" пела про Москву ("Moskau", 1979), "Boney M". пели про Распутина ("Rasputin", 1978). Но у них русские слова работали неаутентично, это был скорее культурный цирк вокруг да около. Авторы и авторки современного немецкого рэпа применяют славянизмы иначе. Этому жанру вообще присуща поголовная аутентичность: у пацана с улицы пацанский язык. И если моя улица говорит на миксе немецкого, турецкого, русского, польского, арабского, то и я должен читать свои тексты на точно таком языке, иначе меня слушать не будут, а я не хочу быть лузером. Рэперы и рэперши органично применяют известные молодежной аудитории слова в естественном контексте. А для кого это ново, тот пополняет словарный запас из треков и в своем кругу общения.
– Например, любимое рэперами слово "братуха", в чем его прикол?
– Это одно из множества исключений: язык маркирует это слово по гендеру, а не роду. В русском языке установлено 129 существительных, которые кончаются на "уха". 128 из них – грамматически женского рода: "везуха", "групповуха", "движуха", "расслабуха", "сеструха", "цокотуха", "чернуха". По суффиксу "братуха" казалось бы тоже должно быть грамматически женского рода, но по смыслу – это же мужчина, парень.
– Рэп щедр на подтексты, которые режут без ножа: сексистские, антисемитские, расистские. При этом подлинность рэпа сертифицирована улицей. Улицу винят, что она "портит" человека и язык, расшатывает устои. А что говорит наука?
Рэп сближает подростков из разных социальных групп
– Я считаю, что рэп как жанр, ни в коем случае не портит язык. Он показывает живой язык, на котором говорит молодежь и при этом не придумывает нового. По сути, он отражает реальность без попыток что-то внедрять в язык. А по поводу устоев… Думаю, полезно вспомнить, как недавно демонизировали "The Beatles" и Элвиса Пресли (некоторые догматики до сих пор верят, что рок прислан нам из ада). Не скажу за всех, но в Германии, Австрии, Швейцарии знаменитые тексты рок-н-ролла сейчас учат в школе. И уже сегодня в Германии учителя по желанию разбирают с учениками немецкий рэп конца прошлого – начала нашего века, где понятно и цензурно выражены жаркие темы: бедность, миграция, глобальное потепление, наркотики, проституция и т. д. Считаю важным, что недавно вышел документальный фильм про немецкого рэпера Haftbefehl. Союз немецких школьников предложил изучать тексты и таких современных немецких поэтов, может не вместо Гёте, но хотя бы рядом с ним в учебниках. Чтобы меньше говорили глупостей про порчу языка и устоев, хорошо бы рэп правильно контекстуализировать, разбирать, учить молодежь критически подходить к смыслу, вслушиваться, вдумываться. Рэп – больше, чем развлечение. Он проговаривает вслух очень политизированные идеи, которые 100% требуют пристального внимания.
– В англоязычном рэпе легко встретить обидное для девушки слово "bitch" (стерва). Что замечает филология?
– Рэперки разделались с этим легко. Словом "bitch" они называют самих себя и наделяют его новым смыслом: яркая, дерзкая, уверенная, сильная. Lady Bitch Ray ставит "плохое" слово в свой псевдоним. Schwesta Ewa называет свой альбом "Kurwa", она и сама о себе так говорит; из текстов следует, что ей известен опыт секс-индустрии и проституции; её автобиография "Откровения: Жизнь трахает тебя сильнее всего" ("Enthüllungen: Das Leben fickt am härtesten") стала бестселлером. Тут не метафора, а реальность, рэп рассказывает о том, как женщина эмансипировалась в том числе через рифму, ритмическую речь и уличный жаргон и обрела другой способ заработка.
– Можно назвать примеры антисемитизма в немецком рэпе?
Феномен влияния славянизмов на немецкий рэп практически уникален
– В текстах уже упомянутого Haftbefehl, по ряду оценок – "лучшего немецкоязычного рэпера всех времен", встречается, например, "сбываю кокаин евреям с биржи" ("ticke Kokain an die Juden von der Börse"). Отдельно сам артист дал понять, что "уважает любую культуру и не имеет ничего против евреев". А дуэт Kollegah и Bang в 2017-м среди прочего прочёл "Моё тело рельефнее, чем узников Освенцима - Устрою снова Холокост, приду с коктейлем Молотова" («Mein Körper definierter als von Auschwitz-Insassen – Mache wieder mal ’nen Holocaust, komm an mit dem Molotow»). В медиа была большая дискуссия с критикой антисемитизма, гомофобии, мачизма, оскорблений женщин и групп населения, наконец, судебное разбирательство учло стилистику "гангстер-рэпа". После того, как Kollegah и Farid Bang посетили Освенцим, их тексты более осторожны со смыслом, который может несправедливо "причинить многим боль".
– Второе поколение мигрантов часто между культурами. Рэп кричит о гибридных идентичностях: "и украинец, и русский, и Azzlack, и берлинец…" Почему?
– Когда рэперы или фанаты кричат "я немец", "я украинец", "я русский", "берлинец", "франкфуртовец", полагаю, они ищут себя и рано или поздно, несомненно, найдут. Есть разница в культуре, образе жизни, подросток из эмигрантской семьи или подросток, у которого в роду немцы до седьмого колена. Я отмечаю тенденцию, что рэп сближает подростков из разных социальных групп, которые слушают его. Среди моих знакомых есть такие, которые 5-7 лет назад восклицали: "Haftbefehl – это ужасный немецкий язык, бессмысленный набор слов!". Между тем его тексты – на пике многоязычия в немецком рэпе, и сегодня журналисты и филологи пишут, что это слова со смыслом, часто глубоким – изучим же их пристальнее!
– Почему, на ваш взгляд, молодые восточноевропейцы в Германии охотнее говорят о своей культуре в треках, чем в реальной жизни?
– А что такое культура? И до сегодня под культурой часто понимается не рэп, а классическая музыка, литература. Исходя из этого многие подростки не проводят параллели между тем, что им нравится, и культурой. А ведь популярная культура – часть общей культуры, и классическая, и античная культура когда-то были современными. Уверен, через сто лет что-то из нашего времени назовут классическим. Что касается рэпа, то это перформативный акт. Рэперы понимают, что даже если они находятся не на материальной сцене, но сама песня в интернете и есть сцена, где они как через мегафон говорят: "Мы – немцы польского происхождения, нас очень много! Мы – немцы турецкого происхождения, нас очень много! Услышьте нас!" Странно всякий раз твердить в обиходе: "Мой папа русский, а мама с Украины". А рэп кричит об этом каждому, кто слышит песню.
–Назовёте голоса поколения?
Тексты рэперов через 30-40 лет могут стать обязательной частью уроков языка и музыки
– Попробую. Турецкий рэпер Eko Fresh. Немецко-турецкий Summer Cem. Для восточнославянской и немецкой аудитории Capital Bra и Olexesh. Haftbefehlt курдского происхождения, является голосом очень многих молодых людей с нетрадиционной социальной историей, не только курдов в Германии. Ćelo & Abdï из Франкфурта, у первого родители из Боснии и Герцоговины, и его имя пишется по-боснийски, а родители второго из Марокко. Этот немецко-боснийско-марокканский дуэт популярен как в Германии, так и Австрии, Швейцарии. В рэпе успешна интернациональность, "смешение кровей". Есть и реперы чисто немецкого происхождения (хотя что значит "чисто"?), которые читают только на немецком, по моей информации, их называют Studenten-Rapper, пацанам и девчонкам с улицы их стремно слушать, но у них тоже есть своя аудитория, в частности среди студентов.
– Иногда славянизмы в немецком рэпе звучат стереотипно: "хорошо", "пацан", "гулаг", "дурак", "пахан", тот же "братан". Тут культурные игры или новые формы самовыражения?
– И то и другое. Из немецкого рэпа я понял, что авторам песен исторический контекст слова "ГУЛАГ" неизвестен. Они его используют как синоним слова "тюрьма" или "место заключения", по-видимому, не зная, что это советская система лагерей. Более нейтральные "хорошо", "пацан"," дурак" и так далее – это их форма самовыражения, то есть показать себя не только через прямое самообозначение "я – украинец", "русский", "поляк", "турок", а через кодовые слова, которые используются рэпом как маркировка социального, этнического происхождения, личной миграционной летописи. Понятно, если в тексте "я – пацан", то скорее всего, "я - из Украины, России, Беларуси". Если"я играю в дурака", вероятно, большинство мигрантов с постсоветских просторов понимают, о чем речь. Рэп чаще играет с одиночными словами или фразеологизмами, как, например, "пошел на хуй". Я это вижу, потому что длинные предложения на русском или польском фанаты не перенимают. Они, может, и понимают рэпера, но в чаты или комментарии фанатов, которые я тоже исследую, переходят только отдельные слова, которые широко используются и даже видоизменяются, например, от "братан" образуются "братастиш" (bratastisch) или "братиш" (bratisch), что естественно для языка.
– Русский язык атакует европейскую культуру криминальной эстетикой рэпа?
Рэпера поднимает из социальных глубин правда, которую знает каждый, а он сказал
– Уверен, опасности нет. Я смотрю на рэп и в других странах, по моему мнению, феномен влияния славянизмов на немецкий рэп практически уникален. Например, Tovaritch Yuri с пяти лет жил в парижском пригороде Сен-Дени. Он еще более радикально, чем немецкие рэперы, работает с "кгб", "медведь", "шапка-ушанка" и другими советскими клише, но он один такой во Франции. На чешской сцене рэпер Michajlov с украинскими корнями использует "пацан", "хорошо" и т. д., подобно немецким рэперам, но он скорее исключение в Чехии. Тогда как в Германии, Австрии, частично Швейцарии, мы можем говорить о движении. Я сейчас исследую творчество более ста немецких рэперов славянского происхождения. И пусть в их текстах есть криминальная эстетика, думаю, на столетие классика вроде Достоевский, Толстой, Чехов, будет ближе европейскому жителю, чем хип-поп, и рэп в частности; мы это уже проходили с Элвисом и "Beatles". Конечно, не каждый школьник в Германии сегодня знает Достоевского и Толстого (надеюсь, что каждый знает Гёте и Шиллера), но думаю, что отдельные тексты рэперов через 30-40 лет могут стать обязательной частью уроков языка и музыки.
– Какой бы рэп для учебника отобрали?
– Olexesh "Mama Ukraina Papa Russia". Убежден, его следует изучать и обсуждать в широком литературоведческом, историческом, социо-политическом контексте. И, пожалуй, "One Night Stand" Capital Bra.
– В 2018-м на четвертом президентском сроке стало ясно: "Путин – навсегда". Как реагировали рэп и власть?
– Власть первая начала. Депутаты Госдумы в 2018 году посадили рэперов за круглый стол обсудить будущее. Год стал пиком такой коммуникации. Договорились, что рэперам и правительству не по пути. Далее пошли отмены концертов, аресты. Среди первых наехали на Хаски. Его позиция долго была неясной. Сегодня его творчество склоняется к поддержке политики российской власти. Хотя прежде у него были протестные тексты. Так ранее на день рождения Путина он выпустил клип "Седьмое октября" с портретом Путина, который стареет, умирает, и тело разлагается. И в том числе Хаски ездил с концертами на оккупированный Россией украинский Донбасс. После 2018-го российские рэперы разделились. Одни стали критиковать российскую политику еще яростнее, кто-то из них посидел в тюрьме, другие уехали из страны, ушли из музыки. Другие косвенно или открыто поддерживают власть или не перечат ей, чтобы избежать репрессий. Пишут тексты для вечеринок и, не дай бог, упомянуть наркотики, ЛГБТ+, ругать политику государства или армию, это тоже теперь статья в России.
– Что показало ваше исследование об упоминании Путина и Медведева в рэпе разных европейских стран?
Под рэп не расслабишься на диванчике, он задает неудобные вопросы из нутра жизни
– Я собрал и изучил такие высказывания с 2006 по 2024 годы. По 2012-й о Путине читали рэп негативно. С 2013-го тенденция начала меняться, появились и положительные высказывания о Путине и частично Медведеве. В 2018-м вышли исключительно положительные треки о Путине и его политике. А когда пошел четвертый путинский срок, число критических реплик постоянно росло, достигнув в 22-м максимума – 70%. Это присуще не только русскому рэпу. Я проанализировал более ста песен из 12 стран, где тот или иной рэпер стал коммерчески успешным. Например, хотя Oxxxymiron, Лигалайз, Моргенштерн, Noize MC сейчас в эмиграции, успеха они добились в России. Общий расклад по числу упоминаний Путина и Медведева за 19 лет следующий: Россия (68), Германия (7), Украина (6), Польша (2), Беларусь (2) и далее Хорватия, Северная Македония, Сербия, Греция, Франция, Великобритания, Австралия по одному.
– Российская власть боится рэпа. А как с этим в Германии?
– В России уже и рэперы боятся чиновников, особенно если те из министерства внутренних дел, а не культуры. Уже далеко не в каждом тексте "менты – козлы". В Германии, Швейцарии, Австрии, по моим наблюдениям, рэперы на словах стараются держать дистанцию с чиновниками, часто подчеркивают в интервью, что они не хотят иметь с политикой общего. На деле же рэп, который объединяет многотысячную молодежную интернациональную аудиторию, остросоциален и политизирован. Когда Capital Bra критикует идеи "Альтернативы для Германии", в ход идут и "к чёрту АдГ" (fick die AfD) и "Снег – с рук канаков, в башке – АдГ" (Holen bei Kanaken Schnee, doch wählen dann die AfD), где "снег" – кокаин, "канак" – мигрант. Однако недавнее его интервью на TikTok дает мне повод думать, что курс этого рэпера может меняться, мол, не все заявления ультраправых популистов так уж глупы.
– Это тенденция в немецком рэпе?
Украинский рэп является голосом сопротивления против российской агрессии
– Скорее исключение. Большинство немецких рэперов позиционируют себя как жесткие критики политики AfD. Рэп протестует и против Христианско-демократического союза (CDU). Ćelo & Abdï посылали Хорста Зеерхофера "иди на". Будучи главой немецкого МВД с 2018 по 2021 год, он предложил для скорейшей интеграции в Германии обязать семьи мигрантов говорить дома по-немецки. Хотя лингвисты, культурологи и социологи уже несколько десятилетий назад доказали, что это контрпродуктивно. Для успешной интеграции и развития личности родители должны говорить с детьми на том языке, который они знают лучше всего. А язык страны проживания дети выучат в любом случае, в том числе и с рэпом.
– Песня Capital Bra "Kein Krieg in der Ukraine" стала в 2014-м реакцией на аннексию Крыма. Его же "Stop Wars" вышла в марте 2022-го после вторжения России в Украину. Из текстов выходит, что "Украина и Россия ни в чем не виноваты, а виноваты США, мы один народ, у нас один язык". Где граница между политическим высказыванием и пропагандой в рэпе?
– Пропаганда возникает не сама по себе. Это целенаправленное поведение, которое государство заказывает, мотивирует артиста или журналиста, чтобы внедрить людям в головы определенные мысли. Рэпера поднимает из социальных глубин правда, которую знает каждый, а он сказал. На пике популярности его могут пытаться использовать для пропаганды. Тут надо разбирать каждый случай. Например, можно сказать, что некоторые тексты Capital Bra – мёд в уши российской пропаганды, однако сомневаюсь, что за этим российские пряники. Надо бы знать, что он рос в украинском Днепропетровске, в Германию приехал с матерью младшеклассником в начале 2000-х. Его путь к успеху усыпан отнюдь не розами, школу не закончил, опыт краж, наркотиков, тюрьма-малолетка... Вряд ли стоит удивляться, что у такого человека пробелы в истории постсоветских стран.
– Эмоциональная связь между кумиром и поклонниками может быть сильнее пропаганды.
Такого, чтобы рэп учитывал "интересы всех", не будет
– По моим наблюдениям, у фанатов Capital Bra нет сплоченного политического ядра. Когда он в 2022-м поделился в своем телеграм-канале мнением о вторжении российских войск в Украину, стало ясно: фаны не поняли, на чьей стороне кумир. Они спорили об этом между собой, кто-то постил российский триколор и Z, другой – украинский флаг и "Слава Украине!"
– И сколько у него фанатов?
– В своих исследованиях я ориентируюсь на чарты, YouTube и Spotify. Capital Bra сегодня самый популярный немецкий музыкант, учитывая все жанры, если исходить из количества песен, которые за 12 месяцев попали на первую ступеньку немецких чартов, где молодежь слушает музыку бесплатно в хорошем качестве. В 2018-2019 гг. он стал первым немецким музыкантом, 13 хитов которого стали за 12 месяцев №1 в чартах Германии, Австрии, Швейцарии. С 2014-го несколько сотен его песен попали в Топ 100. Более десятка его клипов имеют на YouTube более 100 миллионов просмотров. По комментариям видно, что ему пишут реальные люди, а не боты. Последовательно использует в своих песнях русский язык рэпер Olexesh, с его текстами я тоже работаю пристально. У него на YouTube десятки миллионов просмотров, и ежегодно как минимум десяток его песен заходит в Топ 20 чартов в Германии, Австрии, Швейцарии.
– Язык рэпа действительно честнее политиков?
– Политики думают, что говорят, ради своих политических целей, а рэперы, по-моему, не думают, что говорят, по меньшей мере, не всегда. Под рэп не расслабишься на диванчике, он задает неудобные вопросы из нутра жизни и, да, пропаганда может хотеть его инструментализировать.
– В Германии власть пытается контролировать рэп?
Рэп провоцирует, занимая в том числе радикальные позиции в обществе и политике
– Если есть нецензурная лексика – метка стандартная для всех. Надо сказать, что в Германии с 2010-х есть радикально правый рэп, когда рэперы целенаправленно и осознанно читают "долой иностранцев", "Германия – немцам" и т. д. Соответственно, в Германии есть примеры удаления треков с подобными радикальными призывами со Spotify, тем не менее есть множество других платформ, где они чувствуют себя вольнее. У некоторых рэперов возникают проблемы с властью из-за уклонения от уплаты налогов, и к ним приходят с обыском. В 2011 году рэпера Bushido наградили за вклад в интеграцию премией "Bambi" (это немецкий аналог Грэмми). Затем был скандал, так как его тексты известны шовинистическими высказываниями, а считать трудную карьеру этого рэпера с немецкими и тунисскими корнями примером успешной интеграции – на грани издевательства.
– Вы изучали тексты украинских рэперов после российского вторжения в Украину. Украинский рэп стал новым голосом сопротивления?
– Да, украинский рэп является голосом сопротивления против российской агрессии. После 2014 года в Украине и рэп, и рок, и поп высказываются против российского вторжения. 22-й год поставил для украинских артистов вопрос ребром: на каком языке я буду дальше петь, читать, говорить со своей публикой со сцены. И абсолютное число музыкантов выбрало украинский. У рэпера Monatik изначально тексты были на русском, он перешел на украинский. Суперпопулярна в Украине рэперка alyona alyona (в Германии тоже у нее проходят концерты). Молодая группа "Хейтспіч" из Одессы и Сум создана в 22 году. У них очень много треков про войну. Трек "Я вб'ю всіх богів" получил два с половиной миллиона просмотров. А трек "Руzzкий мир" на грани рэпа и панк-рока весь о том, на каком языке петь и читать. Музыканты очень доходчиво отвечают, что это наш первый и последний трек на языке врага, чтобы русские нас услышали, чтобы поняли, какие преступления их страна творит в нашей Украине. Рэпер T-fest вырос в Черновцах, а карьеру сделал в Москве. В 22-м покинул Россию и стал частично писать на украинском. Интересно, что в 2025-м он вернулся к русскому; из его творческой биографии мне ясно, что русский – его доминантный язык.
– Как вы думаете, может ли появиться "миротворческий" рэп, или это неизбежно конфликтная коммуникация?
Если сегодня немецкие подростки говорят "братан" или "давай", это не значит, что они будут точно так же общаться через 50 лет
– Рэп может быть миротворческим, вопрос – в чьих интересах. Рэпер Юрий Бардаш из Восточной Украины получил российское гражданство, живет в России и очень внятно с 22 года читает рэп о том, мол, "Украина, давай уже сдавайся, и будем жить в мире". Мир, да – под чьим флагом? Такого, чтобы рэп учитывал "интересы всех", не будет. Потому что рэп провоцирует, занимая в том числе радикальные позиции в обществе и политике. Сомневаюсь, что в ближайшие годы или даже десятилетия могут появиться яркие примеры украинско-русского, русско-украинского рэпа "про дружбу" этих стран. Думаю, в Украине будут песни как на украинском, так и русском, они и сейчас там есть, но они будут адресованы своему населению, не российскому. То же относится и к российскому рэпу.
– Если предположить, что у рэпа как стиля есть честь, то если рэп начинает врать, он теряет честь и перестает быть рэпом?
– Корни рэпа социально-политические, он был против дискриминации, в частности черного и латиноамериканского населения в Нью-Йорке 1970-х. Изначально в рэпе было и развлекательное направление – песни для вечеринок, веселых концертов, но все же отцы-основатели жанра в центр ставили социальные и политические темы расизма, бедности и т. д. Если рэп начинает фальшивить, хвалить правительство, которое совсем не прекрасное, то рэп становится лживым. И тогда решают фанаты, будут они его слушать или нет. Я заметил, что часто поклонники жанра не особо вникают в слова или превратности судьбы рэпера. Уверен, в России и сейчас многие слушают треки Oxxxymiron, Лигалайза, Моргенштерна, Noize MC и прочих, хотя те живут за границей с ярлыками "иноагентов", которые на них навешала власть.
– Может ли в будущем Германия (Европа) заговорить на смеси немецкого, английского, русского, турецкого и сленга?
Сейчас я говорю на "классическом" русском, но для взаимопонимания с рэпером выберу иной регистр
– Языки всегда смешивались, перенимали структуру друг друга. В русском много слов из немецкого, французского, английского, латыни, других славянских, из тюркских языков. Это естественно. Пуристы, которые "за чистоту языка" и хотят законсервировать его "в таком же состоянии", многократно посрамлены историей и культурой. Потому-то и мы с вами сейчас общаемся не на старославянском. Если сегодня немецкие подростки говорят "братан" или "давай", это не значит, что они будут точно так же общаться через 50 или 150 лет. Поживём – узнаем. Думаю, и немецкий, и украинский, и русский, и французский, и многие другие витальные языки в безопасности, только в зависимости от обстоятельств человек будет выбирать разные стили. Например, если сейчас я говорю на "классическом" русском, то для взаимопонимания с рэпером выберу иной регистр.
– Рэп помогает увидеть перемены языка?
– Рэп показывает изменения языка ярко и популярно, но обобщать не стоит. Германистика установила, что естественный процесс изменения языка идет независимо от рэпа и нового слэнга, где в предложениях нарушен классический порядок слов и нет глаголов. Перемены свободному языку диктует время и место, а не рэп. Например, некоторые лингвисты уже заявляют о городском диалекте, понятном для разных возрастов. Он есть в Берлине, Мюнхене, Франкфурте, Цюрихе и других городах. Традиционные диалекты уживаются отлично. Когда мы говорим на баварском, саксонском, то используем "не те" артикли, и это не режет ухо, потому что в этом краю говорят, как заведено, а не по грамматике немецкого языка.
– На носу Рождество, что рэп знает об этом?
– Я заметил в текстах немецких рэперов, которых исследую, что они нередко упоминают бога, причем в разных ключах, не обязательно христианском. Тот же Capital Bra часто благодарит бога или просит у него прощения, подчеркивает, что бог один, поднимая указательный палец в небо. По-моему, немецкий рэп невозможно приписать к одной религии, однозначно повесить ему крест или полумесяц на шею. Он движется между стержневыми стандартами мировых религий – общечеловеческими понятиями о достоинстве, добре и зле.
