Если от центральной площади Локарно, где перед гигантским киноэкраном дожидаются сумерек желто-черные стулья, пройти к главному кинотеатру фестиваля, но сразу свернуть направо, в погреба под замком Висконти, на вас набросятся упитанные полицейские. Концептуалистка Хито Штейерль показывает пятиканальную инсталляцию "СоциалЗим", в нервном мире которой копов охватывает средневековая танцевальная чума и они упускают самую дорогую картину на свете – "Спасителя мира", которую вроде бы написал Леонардо да Винчи.
Подвальная инсталляция Штейерль – одно из новшеств фестиваля в Локарно, а он, по словам арт-директора, Джона Надзаро, в год своего 75-летия выглядит даже крепче, чем был до пандемии. Среди других свидетельств прогресса – фургон, в котором можно, натянув VR-шлем, стать сыном Сатурна, которому отец откусывает голову – в точности как изобразил это мрачное пиршество Гойя. На одном из сеансов в зале не выключают свет, а зрителям позволяют шуметь – неслыханное кощунство, которое не одобрит ни один порядочный синефил. А ведь новый девиз фестиваля, появляющийся на экране перед каждым сеансом, – Cinephilia Unlimited. Есть и второй девиз, начертанный перед входом в киноцентр, – Magnificent Obsession, название знаменитой мелодрамы Дугласа Сирка.
Последние годы своей жизни Сирк провел в Лугано, и 125-летие со дня его рождения отмечают в итальянской Швейцарии с небывалым размахом. В Локарно прибыли лучшие эксперты, в том числе историк Джон Халлидей, автор сборника бесед с режиссером; свою новую книгу "Дуглас Сёрк, урожденный Детлеф Сирк", представлял кинокритик Бернар Айзеншиц, в презентациях участвовали Тодд Хейнс, Жоау Педро Родригеш, а также историки кино, архивисты и сиркоманы всей планеты. Абсолютно все фильмы Сирка, весьма плодовитого мастера, были подготовлены для показа, причем один пришлось восстанавливать, имитируя утраченную звуковую дорожку при помощи разноцветных субтитров. Самый колоритный сеанс – три короткометражки из мюнхенского киноархива, которые Сирк в 70-х снимал со своими друзьями и учениками, в том числе Фассбиндером; они были много лет труднодоступны из-за проблем с правами на пьесы Теннесси Уильямса, и только сейчас проблему удалось решить.
Завершается ретроспектива на главной площади Локарно показом "Имитации жизни" (1959) – после этого фильма Сирк покинул Голливуд навсегда и поселился в Швейцарии. Его мелодрамы когда-то казались безвкусными, потом возник культ, их принялись переосмысливать в поисках шифров, и швейцарский документалист Роман Юбен, представивший в Локарно фильм "Дуглас Сирк – надежда как в отчаянии", превратил биографию своего героя в мелодраму. Первая жена Сирка, Лидия Бринкен, была нацисткой и добилась судебного запрета на общение бывшего мужа с сыном, юным актером Клаусом Сирком. Сирку, женатому на еврейке, пришлось покинуть Германию, и только после войны он узнал, что Клаус погиб на Восточном фронте. Юбен, изучавший архив Сирка, подозревает, что в Роке Хадсоне, которого Сирк сделал голливудской суперзвездой, режиссер обрел недоступного сына.
Циничный зритель XXI века воспринимает стилизации Сирка с веселой непосредственностью. "Все, что дозволено небесами" (1955) – мелодрама, на которой следует обливаться слезами, порождала в Локарно взрывы хохота: возможно, еще и потому, что Рок Хадсон, гипермаскулинный идол 50-х, сегодня известен как один из самых бескомпромиссных геев Голливуда.
Такую же неуместную реакцию может вызвать и "Интерлюдия" (1957) с сорокалетней Джун Эллисон, изображающей юную американскую библиотекаршу, за которой увивается демонический дирижер, женатый на племяннице баварской графини. Его супруга сходит с ума и пытается утопиться – в точности как Людвиг II. Но Джун, похожая на холеную овцу, после долгих раздумий отдает свое сердце роскошному кардиохирургу. Жоау Педро Родригеш полагает, что Сирк умел делать невероятное достоверным, но вряд ли кто-то может всерьез отнестись к подобным сюжетам. Прелесть этих фильмов как раз в их неправдоподобности, которую поддерживают сюрреалистические детали (человек, к спине которого привязана дюжина деревянных клеток с певчими птицами, стреляет в свою жену через ширму в шляпном магазине) и внеземные оттенки техниколора.
Полная ретроспектива напомнила, что Сирк был не только мастером мелодрам, но снимал комедии, вестерны, нуары, мюзиклы. В его фильмографии есть и детектив о поисках маньяка, и драма о чуде в монастыре иезуитов, и фильм по роману Фолкнера "Пилон", и виртуозная экранизация чеховской "Драмы на охоте". В Локарно показали отреставрированный швейцарской синематекой малоизвестный документальный фильм "Мираж жизни" (1983) – разговоры Даниэля Шмида с рассеянным Сирком и его властной женой, которая напоминает мужу названия его собственных фильмов.
От Локарно можно за 20 минут добраться до деревни, где похоронена Патриция Хайсмит (1921–1995). Она жила в хмуром бетонном "бункере", ненавидела швейцарские зимы и тосковала по своему дому во Франции – его пришлось продать после проблем с налоговой полицией, устроившей там бесцеремонный обыск. В прошлом году были опубликованы ее дневники, и документальный фильм Loving Highsmith основан на этой книге и разговорах режиссера Эвы Витийи с подругами и родственниками писательницы.
Человека с обликом ее знаменитого персонажа – Тома Рипли – Хайсмит увидела в 6 утра на пляже в Позитано и никогда больше не встречала, но этого было достаточно, чтобы позаимствовать образ. Хайсмит считала, что Рипли – это она сама. Третью часть цикла – The Boy Who Followed Ripley – Хайсмит написала о себе и своей подруге, которая в фильме рассказывает историю посвященного ей романа. Рипли в экранизациях играли Ален Делон, Мэтт Деймон и Джон Малкович, и, может быть, после публикации дневников кому-нибудь придет в голову превратить его в женщину в мужском костюме, drag king – выражение из лексикона лесбийских баров, которые так любила Хайсмит. В этих барах ее знали как автора "Кэрол" – чуть ли не единственного в ту пору лесбийского романа со счастливым концом. Хайсмит была привязана к своей матери, женщине с незабываемой внешностью, и боялась, что та обнаружит авторство "Кэрол". Неизбежное произошло, и кончилось всё тем, что Хайсмит через адвоката разорвала с матерью отношения и отказалась от наследства. Из уст ее бывших подруг мы слышим немало любопытных историй о гей-жизни в США и Европе, а своей главной любовью Хайсмит считала замужнюю англичанку, которая в фильме Эвы Витийи фигурирует под именем Кэролайн.
Патриция Хайсмит, если верить ее подругам, выпивала с утра стакан джина, а художник Уго Пратт, герой документального фильма "Уго в Аргентине", приканчивал бутылку виски в день и дополнял ее пивом. Швейцарский режиссер Стефано Кнухель в 2009 году снял фильм "Уго в Африке" и теперь решил продолжить жизнеописание художника. Пратт, автор популярных комиксов о похождениях Корто Мальтезе, был отчасти похож на своего героя, который повсюду встречал знаменитостей. На вечеринках в его доме видели юного Че Гевару, и Пратт дружил с семьей Адольфа Эйхмана, не подозревая, что это военный преступник, которого разыскивают израильтяне. Пратт говорил, что дом Эйхмана напоминал ему крематорий.
Фестиваль в Локарно – лучшая возможность познакомиться с последними достижениями швейцарской киноиндустрии; показали здесь и фильм, который страна выдвинула на "Оскар". Снят он преимущественно на русском языке и назван именем героини – "Ольга". Дебютант Элли Грапп рассказывает историю вымышленной киевской гимнастки, дочери похожей на Татьяну Черновол бескомпромиссной журналистки. Зима Майдана: Ольга выступает за Швейцарию на европейском чемпионате, а ее мать избивают в Киеве, и две битвы – за спортивный успех и за победу в революции достоинства – переплетаются на экране. Отметим мастерство Анастасии Будяшкиной, спортсменки из Харькова, сыгравшей Ольгу.
Один из эпизодов документального фильма Николауса Гейрхалтера "Неуместная материя" тоже снимался в Швейцарии. Куда девать мусор, скопившийся в Непале, в бунгало на Мальдивах, на горнолыжном курорте в Альпах, на морском дне в Греции? Мусорщики прибегают к всевозможным ухищрениям – например, автомобиль, набитый отходами, прикрепляют к подъемнику фуникулера. В финале происходит настоящее шоу: сбор микроскопических останков фестиваля Burning Man в Неваде. Фестиваль проходит в безлюдной пустыне, так что экологическая сознательность мусорщиков не может не вызвать восхищения.
После ретроспективы Сирка творениями пришельцев с других планет кажутся новые фильмы, лишенные однозначной интриги, центрального конфликта, а порой и внятного сюжета. В "Человеческих цветах из плоти" Хелены Виттман группа странников во главе с таинственной гречанкой, очарованной мифологией Иностранного легиона, отправляется из Марселя в Сиди-Бель-Аббес, где до провозглашения независимости Алжира находилась штаб-квартира Легиона и где до сих пор пребывает постаревший Дени Лаван – точнее, его герой из "Хорошей работы" Клэр Дени. Интригующий замысел, но аморфный результат – не фильм, а мешок, из которого по дороге высыпалась вся мука.
Литовский режиссер Мантас Кведаравичюс был убит российскими солдатами в марте, когда шли бои за Мариуполь. Премьера его фильма Prologos прошла в Локарно – он снят в Греции, на развалинах текстильной фабрики, в окрестностях которой бродят переселенцы из Судана. Индустриальный мир Европы раздет до костей, и к нему приближаются тени из третьего мира, опустошенного войнами. В фильме финской певицы, участницы Евровидения Анны Эрикссон, названном одной буквой W, Европа представлена измученной и плененной женщиной, за которой в своего рода БДСМ-донжоне наблюдает робот-китаец, а вокруг простираются коридоры больницы, где хозяйничают уродливые медсестры. Каждый кадр годится для фотовыставки, и можно выдавать их за новые работы Готтфрида Хельнвайна.
В былые годы в Локарно и соседней Асконе, приюте состоятельных пенсионеров, повсюду раздавалась русская речь, на фестиваль приезжали пафосные делегации из Москвы, еще в прошлом году на главной площади показывали "Ивана Денисовича". Теперь не слышно туристов, нет съемочных групп московских телеканалов, и лишь единственный фильм в обширной программе представляет Россию. Зато какой фильм!
Гитлер, Сталин, Муссолини и Черчилль встречают измученного Иисуса Христа на том свете и пытаются пробраться сквозь врата Рая, попутно извергая потоки сознания каждый на своем наречии. Гитлер жалеет, что не женился на племяннице Вагнера и не разрушил Париж, Муссолини скучает по Кларе, Сталин гордится белоснежным кителем, Черчилль звонит королеве прямо из лимба по громоздкому полевому телефону, все это происходит в декорациях гравюр к "Божественной комедии" с сюрреалистическими интервенциями, вроде унитаза с тремя бачками. Персонажи подлинные, вырезанные из хроники и размноженные, так что два аутентичных Сталина что-то втолковывают по-грузински трем Гитлерам в сером тумане, который, как известно, наполняет Чистилище. Кажется, что "Сказку" снял не почтенный член президентского совета по правам человека Александр Сокуров, а 18-летний панк. Этот фильм можно назвать послесловием к тетралогии о власти, но слишком уж далеко его хулиганско-дигитальная потусторонность от серьезности "Молоха" или "Тельца”.
От Сокурова в Локарно многие ожидали резких заявлений, но он был осторожен и говорил о невыученных уроках истории, не приводя прямолинейных примеров. Но достаточно и фильма, в котором сказано абсолютно всё о ничтожестве клонированных хозяев мира. 75-й фестиваль в Локарно останется в истории кино благодаря "Сказке" и безупречной ретроспективе Сирка – этого вполне достаточно.
