После очередных "выборов Путина", где, по официальным данным, он набрал более 87% голосов и обеспечил себе место в Кремле как минимум до 2030 года, оппозиционные общественные силы пребывают в апатии. Создается впечатление, что всякая политика в России кончилась – может быть либо "курс президента", либо "экстремизм".
Особенно эта картина всеобщего закатывания в асфальт характерна для российских регионов. Сегодня они все управляются кремлевскими наместниками, каждый из которых стремится быть "первым учеником". Массовые гражданские протесты последних лет – вроде Шиеса и Хабаровска – теперь выглядят невозможными из-за качественно возросшего уровня репрессий. Январские выступления в Башкортостане были подавлены с чрезвычайной жестокостью, и преследования активистов продолжаются. Бывшей руководительнице уфимского штаба Навального Лилии Чанышевой, вероятно, хотят "пришить" влияние на недавние события и увеличить срок заключения до 10 лет. И такие сроки для нынешней России стали уже привычными.
Алексею Навальному в свое время удалось создать массовое, преимущественно молодежное движение гражданских активистов из разных регионов, причем со своим особым ярким стилем. Всего на пике его президентской кампании 2018 года действовал 81 региональный штаб – больше, чем у многих официально зарегистрированных партий. Своей идеей "прекрасной России будущего", не противостоящей окружающему миру, но интегрированной с ним, Навальный фактически привел в политику новое поколение XXI века. Оно не смотрит пропагандистский телевизор, но свободно ищет информацию в интернете, что и представляло опасность для путинского режима. Неслучайно, что за последние годы в России заблокированы сотни тысяч информационных сайтов и даже популярные мировые соцсети.
Конечно, фатальной ошибкой стало возвращение Навального в Россию. Алексей, к сожалению, не учел стремительной эволюции режима к тоталитарной диктатуре. Даже середина 2020 года, когда он еще ездил по своим региональным штабам, уже резко отличалась от 2021-го, когда ФБК был запрещен. И неужели он рассчитывал, что после попытки отравления и громкого разоблачения команды отравителей из ФСБ ему позволят по-прежнему свободно заниматься политической деятельностью? Как человек, мастерски владевший медийными технологиями, он наверняка бы даже из Германии оставался эффективным политиком в России, а его сенсационные расследования меняли бы сознание россиян. Но его заключение сразу по прилете и последующая гибель в заполярной колонии означали победу прошлого над будущим.
Сегодня сторонники Навального растеряны: многие восприняли его смерть как утрату символа будущего. Такова уж персоналистская природа российской политики – она обычно строится на каком-то централизованном вождизме. Кстати, этот вождизм (хотя и "альтернативный Путину") постоянно подчеркивали деятели "центрального штаба" Навального, державшиеся на дистанции от других оппозиционных движений. Также они продолжали утверждать москвоцентризм, хотя сам Навальный, комментируя, например, назначение Дегтярева хабаровским наместником, резонно вопрошал: "На черта им нужен москвич-губернатор?" Но к сожалению, при всей симпатии к региональной самостоятельности, Алексей все же не доходил до тезиса о необходимости нового федеративного договора, который строится на равноправной политической субъектности различных областей и республик. Федерализм для него оставался преимущественно экономическим: мол, Москва не должна так уж грабить регионы.
"Прекрасная Россия будущего" получит новое истолкование – как добровольный договор самоуправляемых регионов
Хотя представители его региональных штабов, того же хабаровского, выдвигали именно политические программы областного и республиканского самоуправления. Сегодня, разумеется, они свернуты, но у них все же остался довольно значимый опыт работы "на земле" – в конкретных общественных инициативах своих регионов как минимум 3-летнего периода 2018–2021 гг. И жаль будет его терять, в таком случае движение просто умрет вслед за своим вождем…
Регионалистские движения, проводящие "построссийские" форумы с 2022 года, в своих проектах деимпериализации гораздо более радикальны, чем навальнисты. Но, с другой стороны, и более виртуальны: из-за рубежа можно сколько угодно провозглашать "манифесты независимости" своих регионов, вот только к реальности это никакого отношения не имеет. Да и как эту независимость реализовать? Для того чтобы она стала легитимной и признаваемой окружающим миром, она должна базироваться на решении свободно избранной региональной власти. Но никакой ее свободной выборности, за которую выступал Алексей Навальный, сегодня нет.
На мой взгляд, бывшие представители региональных штабов Навального и сторонники "построссийских" проектов вполне могли бы найти общий язык и совместно разработать реальную альтернативу нынешней политической пустоте. Она будет также существенно отличаться от привычных централистских шаблонов "общероссийской" оппозиции, которая стремится лишь к замене "плохого" царя на "хорошего". "Прекрасная Россия будущего" получит новое истолкование – не как некая "империя добра", которых не бывает, но как добровольный договор самоуправляемых регионов.
А федерацией она будет, конфедерацией или каким-то их синтезом типа ЕС – не суть важно. Главное, что "Российская Федерация" уже наглядно продемонстрировала: никакой федерацией она не является, если в ней преследуют людей, выступающих за региональное самоуправление. А что касается движения Навального – если борьба с коррупцией, которой оно преимущественно занималось, объявлена "экстремизмом и терроризмом", это очень ясно показывает природу такого государства, а также почему оно бессильно перед терроризмом реальным.
"Черные лебеди" регулярно посещают Россию. И очередной кремлевский кризис вполне может привести к появлению такого межрегионального движения, с которым имперские силовики просто не справятся. Потому что оно начнется повсюду – и куда слать ОМОН и Росгвардию, станет непонятно…
Вадим Штепа – журналист и политолог, главный редактор журнала "Регион.Эксперт"
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции
