Егор Бесчастнов, самарский активист ЛПР, в прошлом участник "Бессрочного протеста", полгода сопротивлялся военкомату. После участия в антивоенной акции Егора попытались отправить в армию. Он подал заявление на прохождение альтернативной гражданской службы. В этом праве либертарианцу отказали. Активист оспаривал это решение в суде до тех пор, пока осенью 2022 года его не доставили силой на призывную комиссию. Пацифист уехал из России, но продолжает оспаривать решение военкомата в суде. О своей борьбе и эмиграции Егор Бесчастнов рассказал Радио Свобода.
– Каким для вас стал день 24 февраля?
– Я проснулся на даче, зашел в телеграм, увидел новости и подумал, что надо действовать, и поехал в город. В этот день мы ничего не сделали. Но 27 февраля мы организовали антивоенный митинг-шествие в Самаре. По словам участников митинга, 300–600 человек вышли на этот протест. Я этого не видел: меня задержали в первые же минуты акции. Ночь я провел в отделении полиции. На суде я приводил разные факты в свою защиту, но он все равно признал меня организатором этой акции. Меня посадили на 28 суток.
– Вы давно, еще со времен "Бессрочного протеста", занимаетесь политикой. Вы ожидали подобного развития войны с Украиной?
– Я не представлял такого полномасштабного вторжения в Украину и до последнего думал, что его не будет.
– Как прошли 28 дней ареста?
– Я первый раз оказался за решеткой. Я много читал урбанистическую литературу, "Гарри Поттера" и книги Екатерины Шульман, звонил родителям и друзьям. Все мои знакомые активисты постоянно наблюдали первый месяц войны и очень переживали, но я в спецприемнике получал минимум новостей. В камере проскальзывала лишь какая-то информация о войне. Сокамерников, по моему мнению, война мало интересовала. Например, мой сокамерник немного расстроился лишь, когда узнал, что известный европейский бренд одежды ушел из России. Сокамерник работал на складе этой компании в Москве. Со своими сокамерниками о политике я не разговаривал из соображений безопасности
– Но в спецприемнике знали, что вас посадили за политику?
– Об этом все знали в спецприемнике. Я тоже знал, за что мои сокамерники попали в спецприемник. Один из них оказался в камере за мат в общественном месте, другой – из-за конфликта с сотрудником ДПС получил арест двое суток. Никого из моих сокамерников не посадили на такой долгий срок, как меня. Когда я наконец-то вышел из сецприемника, то увидел родителей и друзей. Но прежде чем я успел с ними поговорить, мне вручили повестку из военкомата.
– Вы имели право на отсрочку от армии?
– Нет, на тот момент меня уже отчислили из института. Хотя даже в институте я не оформлял отсрочку, потому что не хотел приходить в военкомат. До этой весны я вообще никогда не был в военкомате. Он обо мне тоже не вспоминал. Я – убежденный противник насилия и пацифист – так что служить в армии никогда не собирался. C юристом мы решили подать заявление на прохождение альтернативной гражданской службы. 11 апреля на призывной комиссии мне отказали в этой возможности. Мы оспаривали это решение в суде, но он встал на сторону военкомата. Я подал новое заявление о прохождении альтернативной гражданской службы на осенний призыв. Военкомат прислал отписку, что не будет рассматривать мое заявление, так как решение по моему вопросу было принято ранее. 25 ноября мне позвонил полицейский и спросил, где я. 28 ноября около кабинета нотариуса меня встретили полицейский и сотрудник военкомата. Я попытался начать видеосъемку, но они вырвали телефон из моих рук. Меня отвезли в военкомат. После того как мне вернули телефон, я позвонил соратникам по ЛПР и родителям. Я прошел медкомиссию и специально для меня созвали призывную комиссию. Они решили, что я годен к службе, и вновь отказали мне в прохождении альтернативной гражданской службы. Дату отправки в армию назначили на 6 декабря, а контрольную явку – на 1 декабря. Юрист написал иск в суд на действия военкомата. Вечером этого дня я пересек границу с Казахстаном в районе Оренбурга и улетел в Стамбул.
Я противник насилия и убежденный пацифист – так что служить в армии никогда не собирался
– На каком основании члены призывной комиссии отказали вам в прохождении альтернативной гражданской службы?
– На мой взгляд, у них не было оснований юридического характера. В целом члены комиссии заявили, что не считают мои пацифистские убеждения искренними. Когда я принес характеристику на меня из партии ЛПР, где говорилось, что одна из ценностей партии – это негативное отношение к любому насилию, члены комиссии заявили, что я анархист, а анархизм – это государство в государстве. Но у меня не анархические, а минархические взгляды. Члены комиссии говорили, что я специально принял участие в антивоенном митинге, чтобы получить возможность прохождения альтернативной гражданской службы. Но я и раньше высказывался против войны в Украине в своих аккаунтах. Члены комиссии меня называли предателем родины из-за того, что я не хочу воевать. У них какая-то каша в голове. Не думаю, что они в самом деле пытались мне поверить или не поверить. Я уверен, что решение по моему вопросу было принято заранее. Сотрудники военкомата приехали в воскресенье, выходной день для бюджетных организаций, к спецприемнику с повесткой для меня и объяснили, что их заставила так поступить администрация.
Члены комиссии меня называли предателем родины из-за того, что я не хочу воевать
– Я читала в репортаже издания "Медуза", как проходило заседание призывной комиссии по вашему вопросу в апреле. Член комиссии произнесла такие слова: "Он с детства, по словам матери, воспитывался таким мягким, податливым, – говорит сотрудница военкомата. – Как мать рассказывает, он в тепличных условиях воспитывался и увлекался игрушками не мальчуковых, так сказать, наклонностей, – женщина начинает говорить тише, в речи появляются заминки, – а, наоборот, [был] приверженцем игрушек, в которые играют девочки… И как такой мягкий, домашний мальчик считает себя вправе нарушать законы государства, в котором живет, и говорить после этого о пацифизме?" Как вы поняли эту фразу?
– По закону я мог на заседание комиссии пригласить людей, которые подтвердят мои пацифистские убеждения. Несколько человек были готовы это сделать, но утром в будний день на заседание призывной комиссии смогла приехать только мама. Она сказала, что я в детстве не играл в пистолетики, в качестве доказательств моих пацифистских взглядов. Я в самом деле предпочитал из лего строить города. Но члены комиссии решили почему-то, что раз я не играл в солдатиков, то играл в кукол. У них, видимо, все детские игры делятся лишь на "войнушку" и "дочки-матери".
– Почему вы не покинули Россию сразу после выхода из спецприемника?
– Я хотел оставаться в своей стране как можно дольше и сопротивляться в Самаре военкомату. Весной еще можно было противостоять режиму из России, не рискуя жизнью сильно.
– Вы основали Штаб самарских депутатов. Чем эта организация занималась?
– "Штаб самарских депутатов" я основал в декабре 2020 года. На платформе организации должны были проводить лекции. Это трансформировалось в освещение публичных слушаний, дебаты, вечера писем политзаключенным и сборы подписей под петициями. Общей целью создания Штаба самарских депутатов была подготовка к следующим выборам в советы районных депутатов.
– В 2020 году вы приняли участие в выборах муниципальных депутатов, объединившись с другими оппозиционными структурами. Каким стал для вас этот опыт?
– Это был полезный опыт. Меня, как и многих других кандидатов, сняли с избирательной кампании. Мы судились с избиркомами. Нас снова зарегистрировали прямо перед выборами. В результате я своей сопернице-единоросске проиграл всего три голоса, но несколько наших кандидатов победили.
– Вы сейчас не разочарованы в результатах вашей многолетней оппозиционной деятельности?
– Я совсем не разочарован. Я вижу, что в том числе из-за моих действий люди стали больше интересоваться политикой. Это нам поможет в дальнейшем построить свободную и прекрасную Россию будущего.
– Что вам дает основания полагать, что это еще возможно?
– В России будет окно возможностей, в которое нам важно попасть. По крайней мере, я в это верю.
– Как вы живете в эмиграции?
– Я был за границей только в детстве. Сейчас я учу язык и готовлюсь поступать в вуз на факультет политологии. Я живу там, где не так много эмигрантов, но я постоянно списываюсь с соратниками. Одиночества я сейчас не чувствую. И я не планирую запрашивать политического убежища. Я продолжаю судиться с военкоматом на дистанции. Иск в суд юрист подал в день моего отъезда из России. В настоящий момент Советский районный суд принял наше заявление.
Я продолжаю судиться с военкоматом на дистанции. Иск в суд мой юрист подал в день моего отъезда из России
– Вы планируете вскоре вернуться в Россию?
– Я надеюсь на это.
– Как вы думаете, почему мобилизация в России в целом стала возможна? Вроде бы у человека нет большей ценности, чем его жизнь?
– Я не считаю, что идея мобилизации очень популярна в России. Я не вижу, чтобы россияне охотно участвовали в мобилизации. Когда ее только объявили, многие не понимали, что их отправят на войну. После того, как появилась информация о гибели мобилизованных, увеличилось количество людей, стремящихся избежать службы в армии. Власти планомерно давили на граждан России 20 лет. Чиновники принимали репрессивные законы и постепенно тренировали в жителях России выученную беспомощность. Но сейчас нарастают протесты мобилизованных и их матерей. По моему мнению, они не могут пока выступать прямо против войны, поэтому жалуются на плохие условия содержания и недостаточную экипировку. Таких жалоб становится все больше. И любой ответ власти на претензии мобилизованных будет играть против нее. Либо чиновники отреагируют на возмущение и покажут таким образом, что протесты работают. Либо не примут жалобы во внимание, и тогда власть рискует столкнуться с возмущением вооруженных людей. У них не так много вариантов: один – смерть, другой – протест. Мне кажется, люди в конце концов пойдут по второму пути.
– Как вы сейчас справляетесь с тревогой, апатией, депрессией, которые мучают сейчас многих активистов в России и в эмиграции?
– У меня редко бывает апатия. Я не знаю на своем опыте, что такое депрессия. Я всегда держусь на позитиве. Сейчас я опору нахожу в новых знаниях, которые надеюсь применить для свободного будущего своей страны.
