В России с 13 января возобновило работу существенно переработанное так называемое "бюджетное правило", и Министерство финансов страны возобновило интервенции на валютном рынке. Произошло это, правда, совсем не так, как планировал глава финансового ведомства Антон Силуанов летом прошлого года.
Тогда он призывал возобновить покупку валюты на нефтяные сверхдоходы, чтобы хоть как-то остановить рост рубля и таким образом облегчить жизнь себе и экспортерам. Сейчас же цены на российскую нефть таковы, что Минфин вынужден не покупать, а продавать валюту из Фонда национального благосостояния. Последней "кубышки", в которой еще что-то осталось.
Цифра, заложенная в новом "бюджетном правиле", фактически взята с "потолка"
До войны "бюджетное правило" работало довольно просто. Федеральный бюджет верстался исходя из цены нефти сорта Urals на уровне 40 долларов за баррель (в ценах 2017 года, каждый год цена отсечения повышалась на 2 процента). На все нефтяные сверхдоходы, которые страна получала за счет более высоких цен, Банк России по поручению Минфина покупал валюту, которая оседала в Фонде национального благосостояния.
После начала войны и введения международных санкций российское правительство все нефтегазовые сверхдоходы тратило (что не предотвратило бюджетного дефицита по итогам года). В нынешней же версии никакой "цены отсечения" уже нет. Минфин просто решил, что должен получить за год 8 триллионов рублей нефтегазовых доходов, и разбил эту сумму по месяцам. Стоит отметить, что цифра, заложенная в новом "бюджетном правиле", фактически взята с "потолка". В федеральном бюджете, например, нефтегазовые доходы запланированы в 2023 году на уровне 9 триллионов рублей.
Минфин оперирует исключительно китайскими юанями
Помесячная разбивка проводилась тоже произвольно. Так, в январе ожидается 585 миллиардов рублей, в феврале уже 669 миллиардов, а в декабре и вовсе 694 миллиарда. В случае если прогноз реальных поступлений ниже ожидаемой суммы, Минфин продает валюту из Фонда национального благосостояния, чтобы восполнить недостающие доходы. В январе, например, ведомство собирается компенсировать таким образом 54 миллиарда рублей.
Еще одно существенное отличие, непосредственно связанное с международными санкциями, заключается в том, что Минфин оперирует исключительно китайскими юанями. По состоянию на 1 декабря в резервах правительства было 309 миллиардов юаней (примерно 3 триллиона рублей).
Чем больше нефтегазовая "дыра", тем больше валюты должен будет продавать Минфин
Если нынешняя ситуация с ценами и объемами экспорта российских углеводородов сохранится, ведомство Силуанова только на валютные интервенции рискует уже во втором полугодии потратить все юани до последнего. Цены, по которым российские нефтяные компании продавали нефть на экспорт в первой половине января, уже по ряду месторождений вплотную приблизились к порогу рентабельности. А впереди – с 15 февраля – еще европейское эмбарго и "потолок цен" на российские нефтепродукты.
При этом сам принятый механизм для бюджета чрезвычайно невыгоден. Чем больше нефтегазовая "дыра", тем больше валюты должен будет продавать Минфин на рынке. Это будет дополнительным источником укрепления рубля. А крепкий рубль означает, что для того, чтобы получить то же количество рублей, государству придется продавать еще больше юаней. Это в свою очередь будет еще сильнее укреплять рубль.
Вопрос в том, что будет делать Силуанов, когда в ликвидной части Фонда национального благосостояния останутся только заблокированные на Западе "твердые" валюты. Не иначе, придется опять отменять "бюджетное правило" и начинать строить новую "пирамиду ГКО".
Частных инвесторов при нынешнем состоянии инвестиционного климата в России найти не представляется возможным
Это может произойти даже раньше, чем могло бы произойти, поскольку у Силуанова есть и другие "наполеоновские" планы на то, что осталось от правительственных резервов. По информации "Коммерсанта", Минфин подготовил постановление правительства, которое расширит использование средств Фонда национального благосостояния на авансирование подрядчиков крупных инфраструктурных проектов. Нужда в этом возникла в связи с тем, что частных инвесторов при нынешнем состоянии инвестиционного климата в России найти не представляется возможным. А число инфраструктурных проектов, которые необходимо немедленно проинвестировать (особенно на оккупированных украинских территориях), с каждым днем войны только увеличивается.
Одним словом, Минфин в этом году решительно ставит все на карту и идет ва-банк. Это вполне объяснимо. Чиновникам надо продержаться до марта следующего года, когда, судя по всему, должны состояться очередные выборы Владимира Путина. Ради достижения ожидаемого результата необходимо пустить в ход последние резервы. Потом будет еще шесть лет, когда можно будет спокойно заняться бюджетной дисциплиной, повышением налогов и пенсионного возраста, "оптимизацией" социальных расходов. А там, глядишь, и война закончится, и Министерство обороны поумерит свои аппетиты.
Либо ответственность за экономический рост, инфляцию, борьбу с бедностью, модернизацию экономики и все остальное, связанное с благосостоянием россиян, окончательно перейдет к Росстату и государственным средствам массовой информации. Которым будут платить в зависимости от того, насколько убедительно они будут рассказывать о российских экономических победах и технологических прорывах. Одним словом, надо продержаться. Недолго осталось.
