Война Владимира Путина пришла в каждый российский дом. Президент объявил военную мобилизацию. Частичную или полную – это вопрос ее реализации, а не терминологии. На украинский фронт призывают как молодых людей, так и мужчин, чей возраст приближается к пенсионному. Кто стоит за этим решением? Сколько людей Кремль готов положить в украинский чернозем, чтобы заставить "коллективный Запад" и официальный Киев сесть с ним за стол переговоров?
Мумин Шакиров подводит итоги недели с политологом Иваном Преображенским, правозащитником Сергеем Кривенко и профессором Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Олегом Ицхоки.
Видеоверсия программы
Частичная военная мобилизация Владимира Путина
Мумин Шакиров: По всей России заработали мобилизационные штабы: повестки вручают на заводах и фабриках, предприятиях, на дому и на улицах, в отделениях полиции, через Госуслуги и, конечно же, в военкоматах. Несколько тысяч человек вышли с протестами в Москве, Петербурге и других городах страны. В то же время власть на скорую руку организовала митинги в поддержку мобилизации на фронт и так называемого "референдума" на оккупированных территориях Украины. Президент США Джо Байден и европейские лидеры заявили, что Запад не признает итоги этого сомнительного голосования. А президент Украины Владимир Зеленский призвал россиян протестовать против военных планов Кремля.
Владимир Зеленский: 55 тысяч российских солдат погибли на этой войне за полгода, десятки тысяч ранены, искалечены. Хотите больше? Нет? Тогда протестуйте, боритесь, убегайте или сдавайтесь в украинский плен. Это варианты для вас, чтобы выжить. Российские матери, не сомневайтесь, что дети верхушки вашего государства на войне против Украины не окажутся. Те, кто принимает решения в вашей стране, берегут своих детей, а ваших детей даже не хоронят.
Мумин Шакиров: Массовые протесты в России продолжаются четвертый день, так же как аресты и задержания. Мой коллега Артем Радыгин внимательно следит за тем, что происходит в эти дни на улицах России. Артем, что происходит на улицах больших и малых городов?
Артем Радыгин: С пяти часов по местному времени во всех регионах России люди выходят на акции против так называемой "частичной мобилизации". От тех митингов, которые были на этой неделе, сегодняшние не отличаются по массовости и жестокости задержаний. В отделениях так же, как и в предыдущие разы, задержанным вручают повестки. По крайней мере, "ОВД-Инфо" сообщает о нескольких случаях в нескольких регионах. Митинги идут несколько часов, всего уже на данный момент задержали более семи сотен человек. Это неокончательная цифра, она еще обновляется. Видео до сих пор поступают из разных регионов, как людей крутят, сажают в автозаки, они делятся своими историями, как в отделениях полиции забирают и проверяют их телефоны. В общем, еще рано пока подсчитывать окончательные итоги сегодняшних акций.
Мумин Шакиров: Если говорить о визуальной картинке, она отличается от того, что было в первый день, когда люди вышли на улицы?
Артем Радыгин: Нет, я бы не сказал, что картинка отличается. Сложно посчитать, сколько человек приняло участие сегодня, потому что акции не согласованы, никто не занимается подсчетом людей. Но видно, что так же жестко задерживают, избивают, применяют шокеры, дубинки. Люди получают травмы.
Мумин Шакиров: С нами на связи – Иван Преображенский.
Решение о введении в России частичной мобилизации и проведение так называемого референдума на оккупированных территориях было принято после саммита ШОС в Самарканде. По версии наблюдателей, Путин встретил в Узбекистане холодный прием и упреки со стороны китайского и индийского лидеров. Иван, вы согласны, что он решил после этого идти ва-банк?
Иван Преображенский: Здесь все-таки два слагаемых этого неуспеха Владимира Путина. Очень важно, безусловно, военное поражение от Украины в Харьковской области, но надо посмотреть более широко. По сути дела, это военное поражение, которое в течение двух-трех месяцев могло привести к полному распаду с российской стороны фронта. И соответственно, Владимиру Путину пришлось действовать. Он понял, что у него нет никаких тылов. Он получил очень жесткий разговор, скорее всего, с коллегами из Китая и из Индии. А особенно, я думаю, из Индии, потому что любые намеки Владимира Путина на применение ядерного оружия – для нее это открытие ящика Пандоры и ядерная война с Пакистаном в потенциале. Это чудовищная совершенно перспектива. Путин понял, что у него нет вариантов, а единственный способ самоспасения для него – это то, что еще недавно считалось, наоборот, самоубийством: объявление мобилизации. Единственное, что он смог тут придумать, – это назвать ее "частичной" на бумаге, но это вряд ли сильно ему поможет.
Спрятаться от мобилизации можно, но сама по себе эта идея обессиливает и не позволяет осуществить никакие коллективные действия
Мумин Шакиров: Наберет ли Путин 300 тысяч солдат и офицеров для продолжения войны в Украине? Мы видим сегодня разные картинки – протесты, митинги, мы видим людей, которые прощаются с родными и близкими, их отправляют на фронт.
Иван Преображенский: Как минимум на бумаге он наберет 300 тысяч. Если верить украинским хакерам – 305. А что будет в реальности, не знает ни Владимир Путин наверху, ни военкомы внизу, потому что статистика в России, как обычно, фальсифицируется чудовищным образом. Наверняка нагрести удастся даже больше 300 тысяч. Сколько из них в итоге доедет, какое число удастся вооружить, одеть, обуть и накормить? Я думаю, что тут будут разные цифры. И в итоге до фронта тысяч 200, наверное, доберутся через месяц, который приблизительно на это дают. Хотя подозреваю, что некоторых будут туда загонять прямо сейчас и затыкать срочно ими "дыры".
Мумин Шакиров: Исходя из первых визуальных картинок проводов солдат на фронт, российский обыватель понял, что война Путина пришла в его дом и заберет жизни его родных и близких. Или, на ваш взгляд, он все еще думает: "Меня не коснется, я выкручусь"?
Иван Преображенский: Я думаю, что люди разделились, и именно это было целью властей. Если бы все приняли какую-то одну точку зрения (неважно в данном случае – какую, любая была бы оппозиционна к решениям правительства и к Путину), то могли бы начаться массовые протесты против происходящего. Но эта частичная мобилизация, демонстрация того, как людей забирают в деревнях, проценты, которые медиа публикуют о том, насколько меньше хотят взять в больших городах, истории о 300 тысячах, миллионе, одном миллионе 200, – все это вместе дает очень нестабильную картинку. Плюс огромное количество самых разнообразных слухов (многие из которых вбрасываются сознательно), о том, что большинство бегущих – это бывшие активные сторонники так называемой "специальной военной операции", то есть путинской агрессии против Украины, с буковками "Z", "V" и так далее, которые якобы на бегу практически на границе с Грузией сдирают их с машин. Все это вместе дает картину хаоса и убеждает людей, что в нем можно спрятаться. Действительно, спрятаться от мобилизации можно, но сама по себе эта идея обессиливает и не позволяет осуществить никакие коллективные действия. Включается стратегия индивидуального спасения – "мохнатая лапа", организовать себе бронь, отсидеться на бабушкиной квартире, уехать в деревню или уйти охотиться в тайгу.
Мумин Шакиров: Сейчас некоторые наблюдатели пишут, что сотрудники военкоматов могут стать миллионерами или миллиардерами. Это касается последней вашей фразы. Сколько людей должен положить в украинский чернозем Путин, чтобы народ восстал или хотя бы возмутилось его окружение?
Речь идет только об обороне, Путин не собирается больше ничего делать
Иван Преображенский: Окружению совершенно все равно, сколько людей Путин там положит. Для них принципиально важно, чтобы он продолжал удерживать власть и был гарантом их статуса, их накопленных капиталов. А это продолжается до тех пор, пока он продолжает закапывать людей в чернозем. Как только возникнут какие-то действительно серьезные риски, тогда будет о чем говорить. Сейчас единственная группа людей в окружении Путина, которые могли бы взбунтоваться, – военные, которые понимают, что реально происходит. Они понимают, что эти 300 тысяч плохо вооруженных и абсолютно неподготовленных мобилизованных резервистов – это пушечное мясо, которым будут затыкать "дырки" на фронте, но которое максимум что может – это сидеть в окопах и отстреливаться. Исторические данные показывают, что при такой мобилизации из них выживет максимум каждый третий, а то и десятый. Можно посчитать, что реально перебрасывается от 30 до 60 тысяч, а остальных мы записываем в потенциально погибших. Этого числа абсолютно недостаточно для того, чтобы переломить ход событий. Владимир Путин ничего не говорил ни о наступлении, ни об освобождении дальнейших территорий, зато сказал о Крыме и о том, что обстреливают уже территорию Российской Федерации – Белгородскую и Курскую области. Очевидно, речь идет только об обороне, Путин не собирается больше ничего делать.
Мумин Шакиров: Насколько проводимый так называемый "референдум" поможет Путину мобилизовать вокруг себя окружение и население России?
Иван Преображенский: Я думаю, что цель этого референдума абсолютно другая, никто не надеется всерьез убедить даже большинство населения в том, что он вообще проводился. Весь этот телеспектакль имеет две конкретные абсолютно практические цели. Во-первых, после объявления этих оккупированных территорий территориями Российской Федерации туда можно перебрасывать призывников-срочников. К 300 тысячам мобилизованных еще два призыва – весенний и осенний – можно перебросить, получается в районе 250 тысяч человек. Сергей Шойгу заявил, что их там не будет, но это понятно, они не могут участвовать в "специальной военной операции", ехать не на территории Российской Федерации. А с октября это будет считаться территорией Российской Федерации, и все вопросы будут сняты. А во-вторых – это размахивание ядерной бомбой: "Теперь это наша земля, мы не отдадим ее ни пяди. Любого, кто сунется, мы будем бомбить ядерной бомбой". Россия использует этот аргумент с начала войны, но сейчас она решила его креативно усилить. США, кстати, отреагировали тем, что заявили: они, в принципе, верят российским заявлениям и думают, что с этим делать. Я думаю, что это блеф. Если Владимир Путин говорит, что это не блеф, то это блеф вдвойне. Если человек заявляет вам, что он не блефует, он очевидно блефует. По-другому не бывает.
Как избежать отправки на украинский фронт?
Мумин Шакиров: С нами на связи – Сергей Кривенко. Сергей, как избежать отправки на украинский фронт законными методами?
Сергей Кривенко: Остался фактически только один законный метод – это заявить о своих антивоенных убеждениях. Самому в военкомат лучше не ходить, а направить заявление по почте, сославшись на пункт три статьи Конституции 59. Она гарантирует всем гражданам Российской Федерации в случае наличия у них убеждений, противоречащих военной службе, замену исполнения воинских обязанностей гражданскими. Эта статья работает даже в период мобилизации. И на этом основании требовать не направления на фронт, а замену военной службы на гражданскую. Такого закона нет, заменить пока не могут, но, по крайней мере, это даст гарантии ненаправления на военную службу. Других законных методов, кроме небольшого перечня отсрочек, который есть в законе о мобилизации, у людей, находящихся в запасе, сейчас нет.
Мумин Шакиров: Представьте, что сотни тысяч людей написали заявления об антивоенных убеждениях. А что будет по факту, на ваш взгляд?
Сергей Кривенко: По факту совершенно неясно, как это все будет работать. Это будет зависеть от характера настойчивости призывника. Просто так заставить гражданина надеть военную форму, взять в руки оружие невозможно. Человек, который не хочет идти на войну, будет сопротивляться. Пока человек на "гражданке", пока он не призван, у него за это нет практически и никакой ответственности. За неявку в военкомат ни по мобилизационному предписанию, ни по повестке уголовной ответственности нет. Есть только административная ответственность. Неправовой путь, совет, рекомендация – стараться уклоняться от получения повесток, не ходить в военкомат ни в коем случае. Потому что они сейчас, действительно, стараются выполнить план и берут всех, до кого могут дотянуться. Неважно – человек служил или не служил раньше, имеет военный опыт, имеет какую-то определенную специальность или не имеет. Методы военкоматов остались такими же, как и раньше они при призыве работали: веером рассылают повестки, кто является, тех призывают, кто не является, за ними даже особо не будут охотиться пока.
Очень страшно, что сейчас происходит с военнослужащими, они попали в совершенно дикие тиски
Мумин Шакиров: Что может грозить тем, кто покинул страну легально? Достанут ли их длинные руки военкомата? Или, как говорится, руки коротки?
Сергей Кривенко: Закон говорит, что если гражданин выехал за рубеж, он снимается с воинского учета. Это означает, что он не находится в запасе, его нельзя призвать ни по закону о воинской обязанности и военной службе по обычному призыву, ни по закону о мобилизации, ни по призыву по мобилизации. То есть тех, кто выехал за рубеж, призывать не будут, там нет никаких возможностей, и они не подлежат никакой ответственности. Подлежат ответственности только те, кто пришел в военкомат, и призывная комиссия приняла решение о призыве, а он каким-то образом ушел. Тогда теоретически возможно, что в отношении него возбудят уголовное дело по 328-й статье, и максимально будет грозить два года лишения свободы. Но это тоже большой вопрос, потому что есть постановление пленума Верховного суда, который говорит, что эта статья относится только к обычным призывникам, призываемым с 18 до 27 лет по тому закону. То есть тут очень много вопросов. Сейчас такая парадоксальная ситуация, что ответственность за неявку в военкомат очень маленькая. А если человек пришел и попал уже в войска, становится военнослужащим, то возникает совсем другая ответственность. Президент подписал поправки, которыми она очень сильно утяжелена: 10 лет, 12 лет лишения свободы, если самовольно оставишь часть, уже будучи в статусе военнослужащего.
Мумин Шакиров: Отказ стрелять в людей на фронте – это трибунал и тюрьма или отправка в тыл?
Сергей Кривенко: До 21 сентября такой способ был легальным. Если военнослужащий говорит, что у него появились антивоенные убеждения, и на этом основании требует расторжения контракта. Тысячи военнослужащих прошли этот путь за эти шесть, семь месяцев – уволились с военной службы: "Все, я прекратил стрелять". И заставить его нельзя. Статьи такой в Уголовном кодексе не было, чтобы осудить человека за отказ быть военнослужащим. Есть статья за неисполнение приказа, за самовольное оставление части, за дезертирство, а статьи за то, что он хочет перестать быть военнослужащим, не было. Но 21-го числа в Указе президента появились пункты, которые говорят, что теперь военнослужащим нельзя уволиться по тем основаниям, которые раньше были. И теперь увольнение с военной службы возможно либо по выслуге лет, либо состоянию здоровья, либо если попасть в тюрьму за самовольное оставление части или за неисполнение приказа. И фактически все. Очень страшно, что сейчас происходит с военнослужащими, они попали в совершенно дикие тиски.
Мумин Шакиров: Как вам идея сдаваться в украинский плен? Психологически она оставляет последнее окно, чтобы выпрыгнуть из горящего поезда войны?
Сергей Кривенко: Трудно давать какие-то рекомендации. Это всегда очень непростой выбор для военнослужащего – участвовать или не участвовать в войне, убегать или сдаваться в плен. Наверное, каждый будет принимать решение в зависимости от ситуации, от своей совести или условий. По крайней мере, один из вариантов такой есть: либо сдаваться в плен, либо уходить, несмотря на уголовное преследование, но оставлять свою совесть чистой и не убивать людей. Это сейчас будет очень жесткий выбор для военнослужащих, но надеюсь, что люди будут его делать, чтобы максимально сохранить и себя, как человека.
Мумин Шакиров: Закроет ли Путин границу на следующей неделе?
Сергей Кривенко: Вряд ли это так быстро произойдет. Сейчас у нас теоретически все возможно, любое изменение в законе. Чуть ли не за несколько дней это все принимается. Пока в законе о въезде и выезде из Российской Федерации, который регулирует пересечение границы, есть только одно ограничение, касающееся этой категории граждан: граждане, в отношении которых есть решение призывной комиссии о призыве на военную службу, могут быть ограничены в выезде. То есть пока гражданин не сходил в военкомат и ему не объявлено решение призывной комиссии, он никакого ограничения по закону не имеет. Конечно, теоретически эти пункты могут изменить, но это потребует времени. То есть пока даже получение повестки, даже наличие мобилизационного предписания, даже то, что ты не являлся в военкомат по ним, не служит основанием не выпускать из России.
Новая нагрузка на дефицитный бюджет
Мумин Шакиров: Россия уже несколько последних месяцев живет в условиях дефицита бюджета, несмотря на баснословные прибыли от продажи нефти, газа и другого сырья. Теперь на украинский фронт будут отправлены еще несколько сот тысяч солдат и офицеров, расходы на войну будут резко увеличены. Об этом я побеседовал с Олегом Ицхоки.
Какие дополнительные расходы потребует мобилизация, когда с работы снимут от 300 тысяч до миллиона с лишним человек?
Олег Ицхоки: Вероятно, прямо сейчас не будет острого эффекта на экономику. Это происходит на фоне того, как в целом экономика замедляется, и в целом число рабочих мест будет, видимо, снижаться. В этом смысле будут высвобождаться ресурсы для призыва. Можно думать о том, что призыв замещает ослабление экономики. Когда тратятся деньги на войну, призываются солдаты, тратятся деньги на их зарплаты, на обеспечение, все возмещают потери ВВП. Если на войну будет потрачено пять-десять процентов ВВП, то он не упадет на столько же. С точки зрения статистики по выпуску и занятости, это будет выглядеть, как будто ситуация лучше, чем на самом деле. Но надо помнить, что это абсолютно бесполезные расходы. И это именно та ситуация, когда ВВП перестает быть какой-то разумной концепцией для оценки экономического состояния страны.
У мобилизации есть потенциал снизить расходы на каждого призванного – раньше их нужно было мотивировать деньгами, а теперь это будет по принуждению
Мумин Шакиров: В Госдуму внесен законопроект о списании долгов по кредитам в случае гибели мобилизованного. Об этом говорится в сообщении пресс-службы Совета Федерации. Это ноу-хау или такой опыт в мировой истории уже был?
Олег Ицхоки: Это некоторое произвольное решение, в нем нет ничего удивительного, то есть оно нормальное, им можно пользоваться. Очевидно, что Россия сейчас находится в довольно жестких финансовых условиях. И есть ограниченное количество денег, которые поступают в экономику, и правительство будет решать, как их лучшим образом тратить. Нужно будет компенсировать людям, теряющим работу, зарплату и как-то мотивировать призываемых на службу в армию. Действительно, бюджет находится в дефицитном состоянии уже три месяца, тем не менее решили не идти по сценарию, где сильно увеличивают расходные статьи. Деньги тратят из бюджета аккуратно. Мы будем наблюдать, насколько расходы увеличатся. Но у мобилизации есть потенциал снизить расходы на каждого призванного – раньше их нужно было мотивировать деньгами, а теперь это будет по принуждению. И вероятно, это будет с меньшими затратами на каждого привлеченного в армию.
Мумин Шакиров: Россия почти каждый день зарабатывает на продаже сырья чуть ли не миллиард долларов. Эту цифру часто называют наблюдатели. Эти деньги могут пойти на пополнение бюджета? Или их нельзя превращать в рубли и раздавать населению в виде зарплат и пособий?
Олег Ицхоки: На пике Россия зарабатывала, видимо, чуть меньше миллиарда в день, доходы существенно снизились этим летом, объемы экспорта уже не такие большие. Экспортные цены снизились с весны. Весной эта сумма была порядка той, что вы назвали. Россия заработала за весну около 100 миллиардов долларов на экспорте энергоносителей, и это в целом покрывало расходы на войну в этот период. Но за летние месяцы доходы снизились, расходы на войну остаются высокими, и это одна из причин, почему мы наблюдаем ежемесячный дефицит бюджета. Дальше, естественно, эти заработки попадают в бюджет и пускаются на расходы бюджета. То есть большую часть бюджета, а сейчас это больше 50%, составляли налоги от экспорта энергоносителей. До войны эта цифра была порядка 40% (чуть меньше), а сейчас стало больше половины. Инфляция была в первые два месяца, и цены остались на более высоком уровне. Но это в первую очередь было связано с импортными санкциями. А те дополнительные незапланированные расходы из бюджета, которые производились до сих пор, пока, что мы видим из данных, не привели к дополнительной инфляции. Но по мере того как расходы бюджета будут оставаться на высоких уровнях, а доходы, видимо, снижаться (особенно с того времени, как Европа будет отказываться от покупки российской нефти), что мы ожидаем в обозримой перспективе, скорее всего, роста инфляции.
Мумин Шакиров: Министр финансов Антон Силуанов разоткровенничался: дефицит бюджета почти в три триллиона – сумма, сопоставимая с размером его военной части, которая увеличится на 40% по сравнению с 2022 годом и составит пять триллионов рублей. Кого лишат социальной помощи, чтобы отдать эти деньги на войну?
Олег Ицхоки: До сих пор у российского политического руководства не было необходимости решать, какие деньги пойдут на войну, а какие – на поддержание экономической стабильности. Пока денег хватало на обе цели. И даже не приходилось прибегать к широкому расходованию средств Фонда национального благосостояния или просить Центральный банк монетизировать долг. Все это было связано со сверхвысокими доходами от энергоносителей в результате сверхвысоких цен на нефть весной. Мы ожидаем, что доходы бюджета будут сужаться, это будет происходить по мере того, как мировые цены на энергоносители стабилизируются, как происходит сжатие российской экономики. Это создает давление на бюджет, а расходы остаются на высоком уровне. И перед правительством стоит задача: снизить расходы по каким-то статьям... Здесь сложно предсказать, какие доходы пойдут в первую очередь. В первые месяцы войны была очень серьезная помощь компаниям напрямую – прямые выплаты для поддержки занятости. Это одна из статей расходов, которая может быть урезана, значит, компании останутся сами по себе. Им будет поставлена задача поддерживать занятость, как они могут. Это одна из причин, почему экономисты не видят, как эта ситуация может развиваться без роста безработицы. Потому что поддерживать занятость предприятия сами вряд ли смогут, а в бюджете не будет средств делать это бесконечно. Есть ряд и социальных расходов, и пока нельзя сказать, какими пожертвуют в первую очередь. Судя по всему, план остался таким: не наращивать расходные статьи бюджета, а все делать в режиме относительно контролируемых расходов. Поэтому бюджетные дефициты, которые мы видим сейчас, пока остались в каких-то контролируемых пространствах. Пока Фонда национального благосостояния хватает для того, чтобы их закрывать в этом году, а дальше все будет сильно зависеть от остроты бюджетного дефицита. И это одно из основных неизвестных. В первую очередь это связано с неизвестностью о размерах доходов бюджета.
Мумин Шакиров: Восьмой пакет антироссийских санкций Евросоюза может включать в себя потолок цен на российскую нефть. У Путина останутся маневры продавать нефть с выгодой для себя или это удар по его углеводородам?
Олег Ицхоки: Это интересный, открытый вопрос. Дело в том, что в эмбарго на покупку российской нефти уже вступили все основные страны. Это было в шестом пакете санкций. Европа отказывается от покупки российской нефти с декабря. Доля российского газа в Европе резко снизилась – больше чем в три раза уже сейчас. От газа Европа не отказывается, но это в большей мере зависит от того, что Путин сам решит делать: продолжать поставлять долю на европейский рынок или отказаться поставлять газ. Вместе с этим, поставки российских энергоносителей в другие страны, в частности, это Индия, Китай, Индонезия, сильно выросли, во многом заместили поставки в Европу, но способность этого замещения ограничена пропускными способностями трубопроводов, которые уже построены. А строительство новых трубопроводов займет больше, чем несколько лет. И возможности использовать танкеры для транспортировки нефти не в Европу, а теперь в Азию. И насколько потолок цен повлияет на это, сказать сложно, потому что неочевидно, насколько, например, Индия и Китай захотят стать членами стран, которые используют этот потолок. Может быть, они откажутся присоединиться к потолку, но будут покупать по более низким ценам в связи с тем, что их переговорная сила вырастет – и им легче будет договариваться о более низких ценах. При этом наличие этого потолка не так важно, потому что основные страны уже не покупают российскую нефть, и это увеличивает переговорную силу Индии и Китая. Потолок – это инструмент, который есть в руках западных стран, но неочевидно, что он будет сейчас эффективен, учитывая, какое число стран присоединилось к эмбарго. Может быть, они решат не использовать этот потолок. Эти переговоры сейчас активно ведутся. Речь о целесообразности, насколько это решает какие-то дополнительные вопросы, помогает снизить доходы России от экспорта энергоносителей или это просто некоторая бюрократическая мера. Но что более важно – это насколько европейские страны будут позволять использовать свои танкеры для транспортировки российской нефти. Та мера, которая, может быть, меньше обсуждается, но, вероятно, будет иметь более острый эффект, – это если, например, Греция запретит использовать свои корабли для транспортировки российской нефти. Возможно, если сейчас пройдут референдумы, в следующий пакет санкций как раз могут войти меры по запрету на использование кораблей, принадлежащих европейским странам, для транспортировки нефти. Это будет иметь более серьезный эффект, потому что тогда объемы для транспортировки в Азию будут сильно ограничены. И судя по всему, это те меры, которые еще остаются в руках европейских стран, если они хотят принимать дополнительные раунды к санкциям.
