Жители Белгородской и Курской областей голосуют под обстрелами. Власти делают вид, что война до сих пор не пришла в Россию. Депутаты в Госдуме активно агитируют за Путина, а глава ЦИК Элла Памфилова называет день тишины бессмысленным, поэтому за день до старта президентских выборов на федеральных каналах главный кандидат зовет голосовать. Московская прокуратура называет "Полдень против Путина" экстремистским. Сюрреалистичность происходящего в России обсуждаем с политологом Иваном Преображенским и политиком Михаилом Лобановым. Ведущий – Иван Воронин.
Иван Воронин: В российском законодательстве до сих пор нет определения слова "экстремизм", хотя правоохранительные органы довольно часто его используют. Вот реакции на "Полдень против Путина" на президентских выборах: как минимум одно ведомство – Московская прокуратура – приписывает этой акции так называемые признаки "экстремистской деятельности", заодно называет ее "несогласованным публичным мероприятием".
Иван Воронин: Опрошенные изданием "Агентство" юристы отмечают, что эта бумага не имеет юридической силы, тем не менее за эту президентскую кампанию еще никто не называл участие в выборах "экстремистской деятельностью" и "несогласованным мероприятием". Ведь стратегия оппозиции вполне стыкуется с непосредственным участием в этих самых выборах. По версии команды Навального, избиратель волен делать все, что ему захочется, разве что кроме голоса за Путина. Сторонники Навального запустили приложение "Фотон-2024": оно предлагает бить по выборам законами квантовой физики и голосовать рандомно, если вы не знаете, что делать. Впрочем, сами выборы, по мнению наблюдателей движения "Голос", власти стараются припрятать на всякий случай.
Путин словно из какой-то другой реальности зовет россиян на выборы
Иван Воронин: Глава Центризбиркома Элла Памфилова, кстати, заявила о готовящихся провокациях со стороны движения "Голос". Вспоминается, как после ареста сопредседателя "Голоса" Григория Мельконьянца Памфилова, скажем так, выражала "глубокую озабоченность" этим преследованием и отмечала, что вообще-то к Мельконьянцу в Центризбиркоме очень даже прислушивались. Новгородские власти тем временем отменяют масленичные гуляния и закрывают торговые центры. В условиях продолжающихся боев в Белгородской и Курской областях голосовать на президентских выборах предлагают в основном на дому. Путин отменил "день тишины" еще три года назад: "тихим" сегодня назвать его по закону довольно сложно. Сам Путин словно из какой-то другой реальности зовет россиян на выборы. Подробнее – в нашем сюжете.
Иван Воронин: С нами политолог Иван Преображенский. В былые времена мы бы сейчас с вами нарушили закон – "день тишины". Как вы думаете, это действительно такой рудимент, как выражается госпожа Памфилова, или это тактика в стиле "ни дня против Путина и агитации за него"?
Никаких выборов не проводится, устраивают спецоперацию по переназначению Путина
Иван Преображенский: Поскольку это не выборы, закон нарушает Элла Памфилова, причем регулярно, причем она нарушает закон прямого действия, то есть Конституцию. До сих пор, несмотря на то что ее переписали в 2020 году, тем не менее действия Центризбиркома, действия Владимира Путина, действия российских ФСБ, Министерства обороны, которые разрешают проводить выборы в условиях военного положения, – все это так или иначе нарушает Конституцию как закон прямого действия, где все эти вещи так или иначе охвачены. В свое время она была написана очень неплохо, несмотря на все претензии к ней. Так что "день тишины" – это, безусловно, не рудимент, если мы говорим про выборы.
Но, поскольку никакие выборы в России не проводятся, а устраивают, как мы видим, спецоперацию по переназначению Владимира Путина и сам Путин призывает прийти проголосовать за него не в смысле – проголосовать, а в смысле – на самом деле проявить лояльность и патриотизм, мы понимаем, что имеем дело с так называемыми выборами плебисцитарного типа. Иначе говоря, это безальтернативный референдум: поддерживаете ли вы Владимира Владимировича Путина? Да, нет. А Даванков, Харитонов, Слуцкий – это вариант "не знаю".
Иван Воронин: Вы не находите противоречивым желание властей поменьше упоминать о выборах и в то же время устроить массированную информационную бомбардировку в поддержку кандидата номер один?
Иван Преображенский: Во-первых, это работа с разными аудиториями. Во-вторых, движение "Голос", судя по их отчету, несколько проспало, и уже на предыдущих выборах Сергей Кириенко устроил как раз систему голосования через частные корпорации. Соответственно, сейчас в России происходит простая вещь: есть два разных процесса. Один процесс – это административное голосование, о котором говорит "Голос": пригнать на избирательные участки некоторое количество людей, чтобы было видно, что некие выборы якобы происходят. Вторая часть – это не допустить, чтобы на эти выборы пришли люди, которых не пригнали туда, которые приходят добровольно. Неважно на самом деле, они приходят за Путина или вдруг, не дай бог, против Путина. Даже мизерная возможность того, что кто-то придет и будет пытаться каким-то образом сорвать их плебисцитарный сценарий, их абсолютно не устраивает. Мы видим, что выборы в России закончились.
Мой прогноз – это последние выборы, которые в России называются выборами, а дальше, скорее всего, Владимира Путина на референдумах будут утверждать. Соответственно, они так и строятся – как выборы плебисцитарные, с полным нарушением того, что раньше было избирательным законодательством РФ, но с двумя стратегиями: одна стратегия – это придите и поддержите кандидата власти, проявите таким образом свой патриотизм. Она адресована тем, кого и так пригонят. Всем остальным советуют забыть про эти выборы, стараются о них не напоминать, не раздражать. Потому что большая часть населения условно лояльна Кремлю до тех пор, пока ее не трогают.
Иван Воронин: О том, на какие противодействия могут пойти российские власти в грядущий "полдень", рассуждает политик Михаил Лобанов.
Можно каждые выборы использовать для того, чтобы единомышленники приходили вместе на избирательные участки
Иван Воронин: Получается такая парадоксальная ситуация (если не сказать – тупиковая для российских властей). "Полдень против Путина" ведь вполне укладывается де-юре в волеизъявление на выборах, это вполне законная, не противоправная акция. Как же теперь объяснить россиянам, что они могут, конечно, голосовать три дня, все для них, Центризбирком очень постарался, но только не 17-го числа и не в полдень? Ждете ли вы какого-то противодействия в связи с этим?
Иван Преображенский: Здесь самая простая схема, по которой происходит сбой электронной системы, электронных машин, принимающих бюллетени электронного голосования, приблизительно в это время. Я нахожусь в Праге, здесь голосование вообще не будет проводиться 17 марта, оно проходит только 15 марта. Больше нигде, правда, эту схему не использовали, но это тоже схема, которая позволяет решить проблему с явкой в 12 часов. Кроме того, это могут быть проверки документов на входе в избирательный участок, что, в принципе, не вполне законно, но проводилось и раньше: можно устроить массированно на подступах к избирательным участкам в крупных городах. Можно в этот момент выставить людей с видеокамерами. Задерживать ведь никто не запрещает и на избирательных участках, избиратели не пользуются никаким иммунитетом перед репрессивными органами.
Иван Воронин: Какое будет для этого основание, если люди придут голосовать? Сработала система распознавания лиц – этого достаточно?
Иван Преображенский: Вы пришли с экстремистскими намерениями, пытаетесь сорвать выборы, помешать гражданам изъявить их волю. Здесь мотивация не нужна, потому что сами выборы противозаконны, и действия полиции будут такими же противозаконными, никого это не смущает. Здесь надо понимать, что вы участвуете в флешмобе, ни в каких не в выборах, на грани допустимого в условиях полицейского тоталитарного государства. Вы рискуете, но, в принципе, ваш риск очень невелик по сравнению с попыткой развернуть плакат на центральной площади. Тем не менее он есть.
Власти будут стараться сделать все, чтобы минимизировать эту картинку. Попытки съемки на подходе к избирательным участкам, на избирательном участке – это будет пресекаться очень жестко, скорее всего, силовым методом. Они недаром так изменили законодательство, что никакой съемки на избирательных участках даже представители медиа вести не могут без согласия избирательных комиссий. Журналисты теперь не могут быть наблюдателями на избирательных участках, что раньше допускалось. Кроме того, от профессиональных наблюдателей, которые сейчас, как мы знаем, сидят за решеткой, если не уехали из России, тоже избавились.
Для того чтобы акция "Полдень против Путина" сработала, ее надо суметь показать; против этого власти в первую очередь и будут бороться, отнюдь не против самой акции: она может пройти как угодно. Вы можете весь бюллетень исписать матерными лозунгами против Путина – его спокойно выкинут на помойку, а ваш голос посчитают за Путина, здесь никакой проблемы у властей нет. Их пугает только картинка, только флешмоб.
Иван Воронин: Новость последних минут: сопредседатель движения "Голос" Андрейчук опубликовал фотографию предполагаемых методичек для наблюдателей от Общественной палаты. Там, например, предполагается, что граждане будут вызывать полицию, снимать на видео тех, кто придет к 12, требовать разойтись. Получается, что власти будут это трактовать как провокацию?
Любого, кто придет в 12, могут обвинить в том, что он сторонник "экстремистской организации ФБК"
Иван Преображенский: Я думаю, в данном случае это абсолютно соответствует действительности. "Голос" немножко реактивно реагирует на происходящее, скорее отстает, чем предвосхищает те репрессии, которые в электоральном плане готовят или производят власти. Соответственно, если даже "Голос" об этом говорит, в этом нет никаких сомнений, этому надо доверять, к этому надо быть готовыми. Надо понимать, что любого, кто приходит в 12 часов, теоретически могут обвинить в том, что он является сторонником экстремистской организации "Фонд борьбы с коррупцией" покойного Алексея Навального.
Помимо этого есть другие организации, которые призывают к коллективному действию 17 числа, и какие-то из этих организаций, например, "нежелательные" в РФ – значит, вы сотрудничаете с "нежелательной организацией". Можно задержать человека, проверить его гаджеты, обнаружить у него соцсети, если он непредусмотрительно взял с собой свой обычный телефон, найти у него какую-нибудь публикацию "нежелательной организации", демонстративно впаять ему заключение на несколько лет.
Российские власти не будут это делать очень массово, превращать это в массовые облавы и репрессии – нет, они будут запугивать накануне. Поэтому, скорее всего, они слили эту памятку для того, чтобы мы сейчас с вами ее обсудили, распространили и пугали людей. Мы должны понимать, что нас в этом смысле используют. Поэтому, как ответственные люди, мы должны предупреждать избирателей в России – о том, что в реальности в итоге задержат одного на несколько десятков тысяч, потому что даже ресурсов банально не хватит, и так в день выборов не хватает ресурсов на охрану избирательных участков. Будет несколько показательных акций, может быть, несколько десятков, на которых людей будут разгонять, для того чтобы они туда не пошли. Их в основном будут проводить заранее.
Иван Воронин: Вернемся к событиям в Белгороде. По всей видимости, пропаганда устами господина Охлобыстина уже начала использовать это как повод еще больше сплотиться вокруг лидера, ведь враг не то чтобы у ворот, он уже переходит порог. Вы ожидаете продолжения этой "линии партии" или властям сейчас проще проигнорировать в пределах возможного бои на территории России?
Иван Преображенский: Я думаю, власти делают и то, и другое. Власти, с одной стороны, игнорируют бои, потому что они однозначно не будут реагировать на призыв воюющего "Русского добровольческого корпуса" и других военизированных организаций в составе ВСУ и собственно ВСУ к тому, чтобы начать эвакуацию из Курска и Белгорода, так как это действительно сильный удар по репутации власти – в момент выборов эвакуация из крупных городов. Им надо, чтобы выборы были нарисованы, чтобы люди все-таки находились по месту жительства и якобы могли проголосовать.
Они готовы пожертвовать несколькими десятками людей, для них это вообще никакая не проблема, жизни россиян для них ничего не стоят, что показывает вся эта война и другая террористическая деятельность нынешней российской власти. Соответственно, они будут, с одной стороны, пытаться полностью скрыть происходящее, а с другой стороны, с точки зрения практической, то есть защиты жизни и здоровья граждан, они будут полностью игнорировать происходящее (что они сейчас и делают) как минимум до завершения псевдовыборов, спецоперации по переназначению Путина, когда они объявят 87 или 92% "за".
Власти готовы пожертвовать несколькими десятками людей, жизни россиян для них ничего не стоят
Иван Воронин: В условиях споров о легитимности грядущего электорального мероприятия иногда звучит мысль о том, что участие в выборах – это всегда хорошо хотя бы для того, чтобы из мышечной памяти не выветрился этот механизм опускания бюллетеня в урну. Можно это хотя бы воспринимать как тонировку этого механизма?
Иван Преображенский: До тех пор, пока мы имеем дело с выборами. До последнего момента, даже в 2018 году и на последней думской кампании, можно было говорить, что это все-таки имитация электоральных процессов, когда действительно имитируют политическую борьбу, вы приходите, бросаете бюллетень: выборы у вас альтернативные, вы можете как-то попытаться в это поиграть. А эти псевдовыборы (в данном случае я предпочитаю термин "электоральная спецоперация") – это другая история, выборы переходного момента, когда они окончательно перестают быть выборами.
Мы видим: все, что делают власти, сегодняшнее заявление Путина – это уже другая, плебисцитарная модель, в которой у вас, по сути, референдум: вы за Путина или против Путина? Никаких альтернатив нет. Это уже выборы советского типа, когда вы приходите и можете не проголосовать или проголосовать за блок коммунистов и беспартийных. Это учит бездействию, неспособности изменить ситуацию. Этот навык совершенно не нужен в демократическом обществе.
И в тот момент, когда выборы превращаются в такой плебисцит, участвовать в них надо прекращать. Можно пытаться организовывать приуроченные к выборам флешмобы, но ни в коем случае нельзя говорить ни о каком участии в выборах. Я считаю, что сейчас это принципиальный момент. С точки зрения политологической надо закончить говорить о выборах, надо каким-то другим образом устраивать эти тренинги населению, чтобы оно еще не разучилось голосовать. Может быть, на муниципальном уровне еще как-то можно пытаться в это играть, потому что навык действительно важный и в какой-то момент, если в России все-таки начнется демократизация, учиться полностью с нуля этому будет очень трудно, как это было в конце 80-х – начале 90-х. Лучше, чтобы остались люди, которые помнят, как это делается.
