Владимир Кара-Мурза: Основатели Союза правых сил Анатолий Чубайс, Егор Гайдар, а также исполняющий обязанности лидера партии Леонид Гозман призвали демократов к сотрудничеству с властью. Это нужно, по их мнению, для создания новой сильной праволиберальной демократической партии. В совместном заявлении, размещенном на сайте СПС, они подчеркивают, что такая партия должна быть и будет создана, но это невозможно сделать без взаимодействия с властью. Напомним, ранее федеральный политсовет СПС высказался за самороспуск партии и объединение в новом проекте с участием представителей «Гражданской силы» и Демократической партии. Сразу после этого решения Егор Гайдар заявил о выходе из СПС, отметив, что не считает свое участие в новом проекте целесообразным. Сегодня же после нового совместного заявления с Чубайсом и Гозманом он вновь заявил, что не намерен участвовать в текущем политическом процессе. О том, убедит ли активистов Союза правых сил призыв руководящего триумвирата к сотрудничеству с властями, мы беседуем с бывшим руководителем московского отделения партии Демократический выбор России Федором Шеловым-Коведяевым. Как по-вашему, вы тоже один из основателей Демвыбора России, повлияет ли на ваших единомышленников этот призыв Чубайса, Гайдара и Гозмана?
Федор Шелов-Коведяев: На кого как. Тут много зависит от того, как будут распределены регионы между тремя соучредителями новой партии. Совершенно очевидно, что какого-то рода торг в этом смысле будет, а может быть и не торг, может быть это будет решено иным способом. Потому что есть сильные отделения СПС, которые всегда занимали особую позицию по многим очень вопросам, скажем, московская организация, и я не убежден, что этот призыв будет услышан, поддержан, развит московской организацией. Но не факт, что Москва станет опорной точкой новой партии именно в сегменте СПС, вполне возможно, что Москва будет отдана какой-то другой из трех партий-учредительниц новой партии, и тогда мнение Москвы большого значения иметь не будет. Есть еще некоторые другие похожие ситуации, посмотрим, как это будет решаться. Вообще на самом деле сам по себе призыв мне кажется рациональным. Потому что если мы посмотрим на историю партийной жизни, все-таки в мире достаточно богатое прошлое у партийных структур, то мы увидим, что вообще типичным было образование партии сверху. Неважно, создавали ее аристократы, начиная со времен Древней Греции, Древнего Рима, или создавали власть предержащие в ином формате, тем не менее, достаточно обычная ситуация и поэтому падать в обморок от этого не стоит. Другое дело, что надо иметь свое лицо, иметь свою позицию. Для того, чтобы состоялась правая партия, необходимо быть правее чем правые, которые находятся в «Единой России». Это люди, которые имеют определенные установки, определенные взгляды, идеи и идеологию, можно сказать. Поэтому если новая партия будет обладать самостоятельным лицом, это сулит ей, я надеюсь, достаточно неплохое будущее. Тем более, если мы посмотрим, как обсуждалась наша партийная структура на протяжении последнего года, мы увидим, что мнение, которое сначала складывалось таким образом, что надо идти к двухпартийной системе, теперь поменялось буквально за последние полгода, чуть больше. Стали говорить, что нет, такая ситуация сугубо американская нам не подходит, что в Европе три, четыре, пять и где-то четыре-пять, наверное, оптимально. В этом смысле в будущем, в том числе в будущей думе место для такого правого центра есть. Потому что если «Единая Россия» это центр, если левый фланг занимает «Справедливая Россия» и ультралевые коммунисты, то на правом фланге есть только ультраправые ЛДПР, которые часто выступают на грани фола, поэтому должна быть в такой конфигурации нормальная правая партия. Посмотрим, как это будет складываться. Потому что, повторяю, меня, честно говоря, не очень радовало то, что у нас получалось в политической жизни так: или полный «одобрямс», или если не согласие с действиями власти, то с переходом, довольно быстрым переходом на хамство. Хамить власти не нужно - это бессмысленно, это то же самое, что плевать в свое отражение. Потому что власть в значительной мере, каковы наши усилия для того, чтобы власть соответствовала тому, что мы хотим. Есть слабая, то и власть расслабляется и ведет себя не всегда так, как нам хотелось бы. А твердая, убежденная позиция, умение отстаивать эту позицию не предполагает обязательно каких-то криков, выкриков, истерик и так далее.
Владимир Кара-Мурза: Бывший депутат Государственной думы Виктор Похмелкин, активист движения «Гражданская сила», не удивлен поведением старых коллег по Демократическому выбору России.
Виктор Похмелкин: Ничего удивительно, ничего неожиданного для Егора Тимуровича, Анатолия Борисовича, Леонида Яковлевича не случилось. Три этих человека всегда сотрудничали с властью и, собственно говоря, для них самым важным в развитии страны была рыночная экономика, основанная на частной собственности. Поскольку нынешняя власть не посягает на эти основы, то, мне кажется, вполне логично для Егора Гайдара, Анатолия Чубайса и Леонида Гозмана, что они предлагают сотрудничество. При том, что они, как я понимаю, оценивают реально уровень демократического или антидемократического развития России. Я бы очень удивился, если бы они заняли другую позицию.
Владимир Кара-Мурза: Не кажется ли вам противоестественным, что движение «Гражданская сила» создавалось в противовес Союзу правых сил, отбирало голоса на выборах, а теперь они сливаются, как когда-то «Отечество» и «Единство», два врага, а получилась «Единая Россия».
Федор Шелов-Коведяев: Тогда назвалось «Отечество - Вся Россия» и «Единство», потом «Единая Россия» получилась. Это опробованная технология. Поэтому меня не удивляет, что происходит именно таким образом. Потому что была поставлена задача определенная. Свалившаяся в значительной мере в митинговщину кампания Союза правых сил не устраивала, Союз правых сил не надо было пропускать в думу. Соответственно, на это были настроены Демократическая партия и «Гражданская сила». Насколько все это было необходимо, мне не очень понятно. Выглядело все это довольно ходульно, в принципе и так рейтинги не зашкаливали у СПС, поход их в думу был проблематичен. Поэтому зачем нужна была такая активная возня, не очень понятно. А то, что бывшие оппоненты сливаются в одно, на самом деле позиции были достаточно близки, другое дело, что Демократическая партия и «Гражданская сила» высказывались намного аккуратнее, чем СПС. Демократическая партия выступала за скорейшее вхождение в Европейский союз, вполне позиция эспээсовская, хотя можно спорить по поводу того, надо торопиться, не надо торопиться, куда торопиться, зачем торопиться и так далее. Но тем не менее, «Гражданская сила» тоже выступала с позиций, во многом идентичных для СПС, поэтому в этом смысле все достаточно логично.
Владимир Кара-Мурза: Аркадий Мурашов, бывший начальник ГУВД Москвы, бывший народный депутат РСФСР, активист Демвыбора России, не видит адресата для сегодняшнего обращения.
Аркадий Мурашов: Люди меняются, естественно, но тем не менее, не надо забывать что Путин работал с Собчаком и Медведев. Что, Собчак не демократ? Что касается людей типа Сечина и Иванова, у нас раньше был Сысковец и Шумейко. Насчет сотрудничества, большинство демократов прекрасным образом сотрудничают, начиная от Артемьева, который ШАСе сидит и десятками других, включая Кудрина, который с Чубайсом проработал много лет. Поэтому, честно говоря, я не очень представляю, кому это направлено. Если к Немцову, то Немцов объясняет свою позицию, почему он не будет сотрудничать. В этом смысле люди давно определились и этот призыв непонятно, на кого рассчитан, потому что ни Каспаров, ни Немцов от этого призыва не изменят свою позицию. А кто сотрудничает, тот давно сотрудничает.
Федор Шелов-Коведяев: Я думаю, что Аркаша просто не понял, к кому обращались Гайдар с Чубайсом. Понятно, что не к нему и понятно, что не к Немцову, не к Хакамаде, не к Каспарову - это очевидно. Обращались к организациям, к региональным организациям, к региональным лидерам, призывают их не бросать этот проект на самотек, чтобы голос СПС там был достаточно весомо представлен. Тем более, что если говорить о Каспарове, Касьянове и Немцове, то я так понимаю, что это следующий проект, их будет, видимо, объединять в зависимости от того, как сложится ситуация, где-нибудь в году 15 они могли бы поучаствовать в выборах. Не знаю, посмотрим. Вообще происходят интересные вещи, мы видим, что Александр Лебедев вместе с Горбачевым создают левую партию, видимо, будут какие-то перегруппировки на левом фланге. Либо эта новая партия потом будет вливаться в «Справедливую Россию», либо «Справедливую Россию» будут с ними сливать. Или какой другой будет проект, связанный с вытеснением КПРФ. Понятно, что идет такая работа многоплановая по обустройству политического пространства. Вообще на самом деле есть некая рамка, в которой нужно действовать. Я считаю, что нужно действовать. В этом смысле я вполне разделяю то, что было сказано и говорилось в последнее время Чубайсом.
Владимир Кара-Мурза: Бывший депутат Государственной думы от Демократического выбора России Александр Осовцев, ныне член бюро федерального совета Объединенного гражданского фронта, не придает значения случившемуся.
Александр Осовцов: Абсолютно не понимаю, почему в связи с обращением Гайдара, Гозмана и Чубайса можно думать о какой-то бы то ни было капитуляции кого бы то ни было, в том числе и демократической позиции. При всем уважении к этим людям, Гозман в данном случае, по крайней мере, так многие считали и считают, представляет видение Чубайса. Чубайс давно руководит одной из крупнейших госкомпаний, хотите называйте, кремлевская монополия - это уже дело вкуса. Гайдар выступает в качестве действительно одного из как минимум ведущих, а может быть ведущего эксперта экономических, разумеется, в том числе на постоянной основе, насколько я могу судить, работает с правительством и с рядом министерств и ведомств.
Федор Шелов-Коведяев: Логично. Действительно все эти люди сотрудничают с властью, выступают со своих позиций и вполне уверенно это делают. Кроме того, таким людям, как Гайдар, Чубайс просто надо сохранять свои собственные проекты, за которые они отвечают в стране. За тем же Гайдаром стоит колоссальный институт, надо думать и об этих людях. Не говоря уже о том, что опять все, что сейчас происходит, имеет, с моей точки зрения, тактический аспект, партия с новым названием будет участвовать в выборах в весеннюю каденцию, будет участвовать в выборах московских следующей осенью в 2009 году. И кроме того, что будут московские выборы, целый ряд регионов, где будут проводиться выборы в законодательные собрания региональные. Посмотрим, как это все будет реализовываться, как это будет получаться. У меня такое впечатление, что к 10 году или в 10 году у партии появится один лидер, вполне возможно, что это пока еще никому неизвестный человек. Сейчас уже среди руководителей называются люди, которых по интернету не найдешь ничего особенного, молодые, амбициозные, вполне возможно, что они выйдут на позицию лидера, единоличного лидера так, как это, кстати, происходило и в других случаях, когда сливались такие партии по аналогичной схеме, сливались партийные структуры. Поэтому опять же я бы не стал преувеличивать значение трех сейчас названных сопредседателей. Я полагаю, что они через какое-то время отойдут в сторону.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Тулы от радиослушателя Николая.
Слушатель: Добрый вечер. У меня вопрос гостю Владимира. Известно выражение Ленина, что каждая кухарка может управлять страной. Когда под управлением кухарок страна встала на грань голодной смерти, Ленин шустро ввел НЭП и призвал к управлению буржуазных специалистов. Пока в стране не было халявных нефтедолларов, каждый чекист тоже мог управлять государством. А когда сегодня кризис и стране нужны Людвиг Эрхард или хотя бы Бальцерович, Кремль призывает правых в роли мартышки таскать за них каштаны из огня, то есть западные кредиты. А зачем это нужно правым?
Федор Шелов-Коведяев: Видите, я думаю, что мнение насчет западных кредитов, высказанное вами, чересчур оптимистично, они сами себя не хотят кредитовать, потому что деньги ведут себя чрезвычайно осторожно и большие какие-то суммы вкладываться в бизнес-проекты будут с трудом, если вообще будут новые проекты открываться в России. Повторяю, по всей Европе и вообще по всему западному миру проекты сворачиваются наоборот, а не развиваются, бизнес-проекты. Что касается кредитов в том понимании, как они были при Горбачеве, сейчас они просто неактуальны не для нас, не для возможных потенциальных заемщиков, а тогда заемщиками были государства, сейчас государства точно давать деньги не будет, кого ни приводи. А правым, я считаю, что действительно правые нужны, нужны они на самом деле стране, нужны они народу, в том числе со своими умениями, со своими подходами, со своим видением, со своими стратегиями. И в этом смысле если у нас, скажем, при партиях возникнут стратегические центры, которые будут разрабатывать стратегии и конкурировать на выборах будут стратеги - это чрезвычайно полезно было бы в том числе для развития нашей политической системы, в том числе для развития средств массовой информации. Потому что действительно появится некоторое мясо, появится некоторая тематика для обсуждения, то, чего до сих пор не было. И если мы посмотрим, как все это развивается в мире, то увидим, что никакие правительства, ни президентские администрации, где они существуют, никогда и нигде не занимаются разработкой стратегии, им просто не до этого. Они занимаются текучкой, они занимаются тактическими вещами. А именно партийные фонды, институты, независимые центры и разрабатывают такие стратегии при том, что, упаси боже, никто не претендует на то, что некая группа лиц навязала полностью свою стратегию настоящей или будущей администрации. Администрация всегда смотрит за тем, что происходит и черпает оттуда какие-то новые, необходимые для себя идеи. В принципе можно говорить о том, что кризис институтов стратегических и в Соединенных Штатах и в Западной Европе, кризис идейный, который наблюдался в течение последних лет и привел к тому, что мы сейчас наблюдаем. Нищета философии привела к тому, что прохлопали очень серьезные проблемы.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос из Армавира от радиослушателя Сергея.
Слушатель: Добрый вечер, господа. У меня вопрос к гостю в студии. Скажите, пожалуйста, у вас есть программа, сейчас страну разъедает коррупция, инфляция поднимается выше крыши. У вас есть программы по выведению из этой заразы, то, что на Россию навалилось?
Федор Шелов-Коведяев: Видите, с инфляцией ситуация сложная, она сейчас растет во всем мире, просто сейчас у нас она имеет двузначное выражение, что, конечно, чрезвычайно плохо. Но с другой стороны, хочу обратить внимание, что она в два раза против требуемых ограничений выросла в Западной Европе. Если инфляция вырастает с 2 до 4-5% - это тоже болезненно для тех стран, которые привыкли к иному уровню. Это то же самое, как мы стали привыкать, что около 10% инфляция, в этом году она будет между 12 и 13%, если говорить о всех группах товаров в целом. А если говорить о том, что мы с вами потребляем прежде всего, то там, конечно, цифры намного более крупные. Это все очень болезненно для нас, понятно. И здесь есть механизмы, но, к сожалению, они тоже не срабатывают.
Я закончу ответ на предыдущий вопрос. Хочу сказать то, что касается инфляции, имеет у нас то несчастливое обстоятельство, что дороговизна денег, обращающихся в экономике, сама по себе подхлестывает инфляцию. Поэтому исключительно сжатие денежной массы, то, чем занимался Центральный банк и Минфин, стали приводить в последние полтора-два года к обратным результатам. А сейчас в условиях мирового финансового кризиса вообще инструментов борьбы с инфляцией практически не осталось. Поэтому на самом деле это вопрос к специалистам по финансам, они должны что-то серьезное предложить, причем предложить для нас, не для мира вообще, не то, что предлагают в Америке, в Германии, во Франции, а что-то именно, исходя из структуры экономики, из финансового состояния нашей экономики вот именно для России. Что касается коррупции, я бы сказал, что кроме тех вещей, которые будут голосоваться в думе, на самом деле одним из самых действенных способов ее преодоления является отторжение профессиональным сообществом коррупционеров и запрет, если угодно, на карьеру для его потомков в той же самой сфере, в которой они действовали. Если мы посмотрим, как боролись с коррупцией в той же самой Италии, где очень серьезные проблемы были и пока еще остаются, но не такие острые, так там стало эффективна борьба, когда адвокату, судье, прокурору, полицейскому стало, как это ни ужасно прозвучит, выгоднее погибнуть от рук мафии, чем остаться в живых, но тем самым ставя под сомнение будущее своих детей, если они захотят делать карьеру в той же области. Само профессиональное сообщество не позволило бы им стать адвокатом, судьей, полицейским. То есть просто не законодательно запрещало профессии, а само гражданское общество говорило: если ты сын коррупционера или дочь коррупционера и это доказано, он опозорил себя, он не только сам получает поражение в профессии, он никогда не сможет работать, ни через три года, как у нас бывает, ни через пять лет, а вообще никогда не сможет заниматься этой деятельностью, и дети не будут приняты в соответствующие университеты, потому что те же самые коллеги принимают экзамены по данной специальности, и если они уже выучились, то они не смогут работать, они не будут получать дела, им устроена обструкция профессиональным сообществом. После этого ради жизни, ради карьеры своих потомков, люди стали жертвовать своей жизнью, в том числе стали думать, имеет ли смысл идти на какие-то сделки, на какие-то сговоры, на какие-то мздоимства тли все-таки лучше подумать о будущем своих детей и внуков.
Владимир Кара-Мурза: Генеральный директор Совета по национальной стратегии Валерий Хомяков солидарен с авторами письма.
Валерий Хомяков: Я согласен с теми выводами, которые сделаны в совместном заявлении Чубайса, Гайдара и Гозмана, выводы, безусловно, горькие, но это факт. Примечательно, что так честно и откровенно эти замечательные люди обрисовали ту ситуацию, в которой оказался не только Союз правых сил, но и вся страна. Безусловно, Чубайс и Гайдар всегда спорили с властью, часто спорили. Можно вспомнить историю с советским гимном и так далее. Действительно, демократии у нас в России нет - это очевидно. И связано это не только с тем, кто сидит в Кремле, это демократические инициативы подавляются на самом низу. Любой муниципалитет в нашей замечательной столице всегда может подавать население или протестное население. Это первое, я с этим согласен. И очевидно, что вход в большую политику в подобной ситуации возможен только через кремлевские ворота. Это горько признать, но это действительно факт с этим сложно спорить.
Федор Шелов-Коведяев: Я просто не стал бы так пессимистично оценивать ситуацию. Просто потому, что мы станем себя уговаривать, что демократии нет и вообще ничего нет, то так оно и будет. Слово есть дело. Ведь не бытие определяет сознание, а сознание определяет бытие. Если мы будем находиться в постоянном унынии, то ничего не добьемся. Поэтому я уже говорил о том, что в принципе партии создаются сверху, поэтому можно согласиться с Хомяковым в той части, что надо заходить в кремлевские ворота, да, так создана современная политическая система и добиваться своих целей, добиваться демократического развития. Ничто не получается само собой. В конце концов, для того, чтобы состоялось то, что состоялось в 91 году, тоже пришлось приложить массу усилий внутри страны. Мы помним, как сложные лавирования Горбачева, которые в конце концов привели к выходу миллионных демонстраций на улицу. И все, что за этим последовало. Так что все не валилось с неба. Сейчас это напряженная, нудная, рутинная, может быть не такая заметная, не такая веселая, как митинги работа, но тем не менее, очень необходимая и на самом деле по своим результатам более продуктивная, чем то, что мы переживали в начале 90 годов, я имею в виду 90-91 год, когда еще заканчивалась история Советского Союза.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем москвича Владимира Ивановича.
Слушатель: Я думаю, что бывают власти определенного вида, бывает власть демократическая, бывает власть монархическая и бывает власть узурпированная. Я одного не могу понять, как могут демократы вступить в какой-то диалог с узурпированной властью.
Федор Шелов-Коведяев: Резкое заявление, понятно, что оно глубоко выстрадано. Между тем, я думаю, что оно преувеличено потому что, что значит узурпированная власть? Это значит власть, не прошедшая через формальные процедуры. И парламент ныне существующий и президент действующий прошли через эти процедуры. Можно спорить, можно обсуждать, как все это было организовано, можно считать количество не так учтенных бюллетеней, неправильно поданных голосов и так далее. Но у меня, например, нет сомнения, что в любом случае и «Единая Россия», и президент Медведев получали большинство голосов наших сограждан. Именно поэтому в одной из передач я говорил, что не совсем понятно, зачем надо было развивать такую бешенную деятельность по обеспечению голосования за «Единую Россию» при том, что все оценки сходились на том, что около конституционного большинства она в любом случае получит. Поэтому зачем нужна была бешеная активность или активизм, мне это было не очень понятно. Аналогично и с Медведевым. Поэтому на самом деле это законно избранный парламент, законно избранный президент, в строгом смысле слова узурпации я здесь не вижу.
Владимир Кара-Мурза: Ирина Хакамада, бывший член президиума Народно-демократического союза, бывший вице-спикер Государственной думы от Союза правых сил, рада, что растравлены все точки над i.
Ирина Хакамада: Я не думаю, что это капитуляция демократической оппозиции, потому что демократическая оппозиция, пусть даже не зарегистрированная, концентрируется на другом поле. Там объединяются Рыжков, Касьянов, Белых, Немцов, часть Союза правых сил, часть «Яблока», Каспаров. Просто официальные лейблы, которые долго путали народ, все считали, что они оппозиционные, на самом деле они готовы работать в режиме ручного управления оппозицией, они теперь встали на честные позиции, открыли карты. И теперь под кремлевской эгидой будет создана правая партия. Слава богу, теперь все всем стало ясно. Я отношусь к этому явлению позитивно, теперь всем понятно, кто с какими картами сидит за столом. Реальная демократическая оппозиция будет не зарегистрирована, ей не дадут участвовать, она будет жить своей уличной внесистемной жизнью, а в системе, если смогут победить, будут представлены в ручном управлении управляемые либералы-рыночники.
Федор Шелов-Коведяев: Я бы хотел здесь на самом деле, отвлекшись от гипертрофированного трагизма, обратить внимание на то, что президент Медведев во время своей поездки на Дальний Восток как раз высказал целый ряд мыслей, которые позволяют считать, что ему представляется система ручного управления недостаточно эффективной. Он прямо говорил о том, что невозможно добиваться результатов, когда решение всех мало-мальски значимых вопросов выводятся непосредственно на президента. Примерно то же самое он повторил во время петербургского диалога во время пресс-конференции, когда он сказал, что если никто не отвечает за нанотехнологии, давайте мне. В этом смысле опять же это очень важно, что верховная власть, глава государства, глава исполнительной власти приходят к фундаментальному выводу, что необходимо переходить от ручного управления к менеджменту ситуациями. А это требует совершенно других подходов, совершенно другого инструментария, совершенно других инструментов, это дает надежду, что постепенно начнет вырабатываться. Потому что если глава государства так сказал, значит что-то начинает немного меняться.
Владимир Кара-Мурза: Писатель Эдуард Лимонов, лидер запрещенной Национал-большевистской партии, не делает трагедии из агонии СПС.
Эдуард Лимонов: Я очень раздражен тем, что уделяется так много внимания агонии СПС. Это на самом деле на судьбу страны никак не влияет, это судьба тусовки. Мы знаем как обстоят дела в регионах, потому что постоянно пытаемся собрать информацию об оппозиционных партиях. По существу не во всех регионах вообще люди есть, по несколько человеке, дай бог. Это смешно, оппозиционные СМИ постоянно говорят о Белых, о Чубайсе, о Гайдаре - это никакого значения не имеет. В нашей стране, безусловно, невозможно никакое сотрудничество с властью по простой причине, не потому что это аморально, это конечно аморально, а просто потому, что эта власть ни с кем сотрудничать не хочет.
Федор Шелов-Коведяев: Понимаете, как можно считать человека политиком, который заканчивает свою речь таким образом: власть сотрудничать ни с кем не хочет. Послушайте, политика - это не место для слабонервных и обидчивых. Это что за разговор кисейной барышни на балу. Ах, он ко мне не подходит, ах, он меня не видит. Но ты скажи что-нибудь заслуживающее внимания, сделай что-нибудь заслуживающее внимания, кроме размахивания флагами и разбрасывания тухлых яиц и гнилых помидоров. Сделай что-нибудь позитивное. Дело в том, что идеология Лимонова, как она была деструктивна в этой книжонке «Это я, Эдичка», так она деструктивна в национал-большевистском исполнении. Это совершенно не годится для страны нашей, это совершенно не подходит для какого-то перспективного взгляда на будущее страны, ее взаимоотношений с окружающим миром, взаимоотношений внутри общества и так далее. Гарри Каспаров, по-моему, повторяет, к сожалению, путь другого чемпиона мира по шахматам, только тот поссорился со своим правительством, с американским, я имею в виду Бобби Фишера, в общем-то тоже, будучи очень талантливым человеком в шахматах, но мало что понимающий во всем остальном. У меня впечатление такое же о Гарри, что он человек много чего добившийся, впал в печальное заблуждение, что из-за того, что он великий шахматист, он может с легкостью необыкновенной, как та дама из известного произведения, рассуждать о чем угодно. Нет, это не так. Тоже, повторяю, я ничего особо толкового в политическом смысле от него не слышал, никакой конструктивной программы не видел.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Петра.
Слушатель: Добрый вечер. Господин Коведяев, разве мысль господина Лимонова о том, что России необходима парламентская республика, не позитивная?
Федор Шелов-Коведяев: Но это же не его мысль.
Слушатель: По сравнению с вами - это его мысль. У вас этой мысли нет. У Гайдара, у Чубайса…
Федор Шелов-Коведяев: Ничего подобное, я как раз говорил противоположное, что необходимо, чтобы существовало сильное парламентское крыло во власти, а говорить о том, что нужна парламентская республика, чтобы были сменные премьер-министры и декоративный глава государства, не убежден, в этом я действительно не убежден. Тем более, если необходимо правительство парламентского большинства, для этого не нужно менять ни конституцию, для этого достаточно внести несколько поправок в конституционный закон о правительстве, и мы будем иметь партийное правительство. На самом деле такими маленькими шажками мы к этому идем. Потому что сейчас правительство у нас возглавляет кто? Лидер партии «Единая Россия», который в нее, правда, формально не входит. Вот какой-то шажок в этом направлении сделан. Дальше это, видимо, будет развиваться. И в этом смысле то, что будет правая партия, которая, надеюсь, сможет серьезно стать опорой для ныне действующего президента - это будет позитивно, и это будет способствовать развитию парламентаризма. Я за развитие парламентаризма. А парламентская республика, не парламентская республика, давайте поживем, увидим. Потому что во Франции не парламентская республика, и ничего себе, хорошо живут. В других странах есть парламентские республики и тоже неплохо живут. Вот, пожалуйста, Украина парламентская республика, и что из этого? Толку-то что? Вопрос в том, чтобы привыкать к политической культуре, а не бегать с кликами и воплями по поводу того или иного способа осуществления политической власти, который вам лично представляется оптимальным. Системно надо подходить ко всем проблемам, вот в чем дело.
Владимир Кара-Мурза: Илья Яшин, лидер молодежного «Яблока», ничуть не расстроен капитуляцией правых.
Илья Яшин: Чубайса с Гозманом я бы вообще не стал ассоциировать с демократической оппозицией. Понятно, говорить о конце демократической оппозиции не приходится. Сегодня вся оппозиция находится в кризисе и левая, и правая, и националистическая, и демократическая, переживает не самые лучшие времена. Есть объективные причины этому, есть субъективные. Говорить о конце оппозиции, я бы сказал, преждевременно, особенно с усиливающимся экономическим кризисом. Я уверен, что оппозиционеры в ближайшее время уже будут востребованы обществом. Что касается инициативы Гозмана, Чубайса по передачи Союза правых сил в руки Кремля, то я отношусь к этому крайне скептически и, я бы даже сказал, брезгливо. Вот так позорно выбрасывать белый флаг, так позорно сдавать свою партию людям, которых вы вчера еще так жестко критиковали, мне кажется, просто аморальным.
Федор Шелов-Коведяев: Дело в том, что опять же выстрел немножко мимо цели, потому что ни Чубайс, ни Гайдар, ни тем более Гозман жестко власть никогда не критиковали. Во всяком случае в последние годы, мы знаем, что были достаточно жесткие критические высказывания в середине 90 годов, во второй половине 90 годов, но после прихода в Кремль Путина никакой жесткой критики власти от этих лидеров мы не слышали. Поэтому как раз предыдущие интервьюированные были ближе к истине, потому что они говорили, что вполне логично развивали свою позицию Гайдар, Чубайс и Гозман. Не думаю, что вот оппозиция такая, не то, что задиристая, а опять же очень вербально нетерпима, потому что то же самое «Яблоко» заседает во многих законодательных собираниях или бывшие или настоящие члены «Яблока» прекрасно себе работают в правительстве федеральном, не только федеральном. Поэтому такого рода хлесткие заявления, они как раз скорее говорят о том, что такого рода деятельность не будет востребована, она будет востребована только в том случае, если произойдет катастрофа в стране. И поэтому опять же радовать возможности того, что может случиться катастрофа, это показывать то, что в данном случае говоривший гражданин ставит свои интересы выше интересов людей, а это к демократии имеет самое последнее отношение.
Владимир Кара-Мурза: Слушаем вопрос москвича Андрея.
Слушатель: Добрый вечер. Я хотел вопрос по инфляции. Вы сказали, что не осталось никаких инструментов для ее преодоления. А как вы рассматриваете вариант введения параллельной валюты, например, червонцев?
Федор Шелов-Коведяев: Есть, повторяю, некие намеки на то, что будет меняться вся мировая финансовая архитектура. Мне кажется, что пока это все равно выглядит как полумера. Будет несколько резервных валют, все равно ничем не обеспеченный бумажный денежный навес над мировой экономикой никуда не денется. Я полагаю, что в любом случае надо будет возвращаться хотя бы к относительному золотому стандарту. Вот это может действительно всерьез улучшить финансовое положение в мире и в России, можно будет выпускать золотые червонцы и так далее. Потому что когда мы вспоминаем золотые червонцы, ведь это 20 годы. Тогда был золотой стандарт, был золотой эквивалент. Все валюты соотносились с золотом и серебром. Сейчас все валюты соотносятся только друг с другом и рушится система, когда все они соотносятся прежде всего с долларом. Поэтому хотя бы надо вернуться к системе, где была мягкая привязка доллара к золоту и потом уже всего остального к доллару. Хотя бы с этого начать. Но это должно быть общее решение, это не может быть только решение одной России.
Владимир Кара-Мурза: Как вы считаете, в чем интерес Кремля призвать под свои знамена таких людей как Егор Гайдар? Мы в пятницу обсуждали его заявление о выходе из политики, не далее как сегодня он опять в нее вернулся. Почему востребованы эти люди в нынешней кризисной ситуации?
Федор Шелов-Коведяев: Посмотрим, как будет развиваться позиция Егора Гайдара, будет ли он членом новой партии, опять же, будет членом новой партии Чубайс или нет. Я думаю, что и тот, и другой, во-первых, доказали свой профессионализм. И в этом смысле, если говорить о макроэкономических разработках, прогнозах, предложениях, которые делает Егор Гайдар, то они оказываются точны и он, безусловно, необходим исполнительной власти как некий арбитр, который смотрит на схватку, находясь над ней. Чубайс управленец, не сказал бы, что менеджер, но управленец, проламывающий поставленную перед ним задачу, проламывающий любые препятствия на пути достижения этой задачи. В этом смысле тоже человек понятный и близкий, в том числе силовому блоку. Потому что, несмотря на то, что у него много противников. Кто такие люди, получившие образование и проработавшие в силовых структурах? Это именно те, кто должны любыми средствами решить поставленную задачу. И в этом смысле они чувствуют, что Чубайс одной крови с ними, хотя и противоположных взглядов и настроений придерживается во многих случаях. Поэтому здесь все не надо упрощать, тут все на полутонах, вообще как в политике чаще всего все на полутонах.
Владимир Кара-Мурза: Как вы считаете, сможет ли президент Медведев опираться на эту структуру, как на новую партию власти?
Федор Шелов-Коведяев: Я думаю, что Медведеву она была бы весьма полезна. Потому что если у Путина есть своя партия, то почему бы не быть у Медведева своей?
