Александр Генис: В сегодняшнем выпуске «Американского часа», выходящем в эфир накануне седьмой годовщины налета 11 сентября, тему террора - в другой стране и в другую эпоху - продолжит беседа нашего вашингтонского корреспондента Владимира Абаринова с канадским историком Аной Силджак, выпустившей биографию Веры Засулич - «Ангел мщения».
Владимир Абаринов: 24 января 1878 года в Петербурге было совершено покушение на жизнь градоначальника генерал-адъютанта Федора Трепова. Во время приема просителей в него выстрелила молодая женщина. В барабане шестизарядного револьвера оставалось еще пять пуль, но покушавшаяся бросила оружие на пол и не сделала ни малейшей попытки скрыться или оказать сопротивление при аресте. Звали ее Вера Засулич. Ее открытый судебный процесс стал событием, имевшим огромное значение для революционного движения в России. Споры о Вере Засулич не прекращаются и сегодня. Профессор истории Королевского университета в провинции Онтарио, Канада, Ана Силджак написала книгу «Ангел мщения», в которой заново подробно исследовала дело Веры Засулич. Почему этот эпизод заинтересовал ее?
Ана Силджак: Меня просто пленил этот сюжет и, особенно, судебный процесс, который я считаю очень важным поворотным пунктом в истории России. Я подумала, что книга об этом суде может быть важной. Вот с этого я и начала – с интереса к судебному процессу и с размышлений о том, чтó значил этот процесс в тот конкретный период русской истории. А значение его состоит в том, что он привел к открытому столкновению различных элементов российского общества, разных идеологий и мировоззрений: верноподданнического, либерального и революционного. И, конечно, дало себя знать общественное мнение в целом. Все эти элементы сошлись на этом суде, выражали свои позиции и по-разному реагировали на ход процесса.
Владимир Абаринов: В популярной литературе создан образ Веры Засулич, который имеет мало общего с ее реальной личностью. Вера представляется обычно юной девушкой, которая действовала спонтанно, в состоянии аффекта. Но Ана Силджак рисует совсем другой портрет.
Ана Силджак: Интересно, что описания личности Веры Засулич опираются главным образом на образ, созданный на процессе ее адвокатом. Отсюда и взялся стереотип, дошедший до наших дней. Это образ хрупкого создания, которое было настолько потрясено сообщениями об ужасах тюремной системы, что не вполне контролировало свои действия. И самое поразительное, что узнаешь, когда начинаешь изучать материал – это что она пришла к покушению на Федора Трепова полностью подготовленной идеологически. У нее уже был богатый жизненный опыт, она много страдала. Так что она не была наивной девочкой в момент покушения. Это была женщина с твердыми убеждениями, решительная, она прекрасно отдавала себе отчет, с какой целью она это делает. По рождению она принадлежала к привилегированному сословию, но внутри этого сословия занимала как бы низшую ступень. Она была ребенком от несчастливого брака. Ее мать впала в бедность. Так что Вере уже в детстве пришлось претерпеть лишения. Ну а затем она примкнула к радикальному кругу, принадлежность к которому предполагала отказ от сословных привилегий и тайный образ жизни, поставленной на службу революции.
Владимир Абаринов: На этом пути она встретила Сергея Нечаева – человека маккиавелевского склада ума и беспредельного цинизма.
Ана Силджак: Нечаев появляется в ее жизни после того, как она закончила пансион и уже осознала свое сильнейшее желание стать чем-то большим, чем заурядной провинциальной образованной барышней благородного происхождения – гувернанткой, школьной учительницей. Она пробует разные занятия, она очень много читает, в том числе революционную литературу. Нечаев возникает как раз в тот самый момент, когда она отчаянно пыталась найти какой-то выход охватившим ее революционным настроениям. Она хочет вступить в организацию, посвятить свою жизнь высокой цели. Нечаев именно это ей и предложил.
Владимир Абаринов: Это почти случайное знакомство исковеркало 20-летней девушке жизнь. Она два года провела в предварительном заключении в Литовском замке и Петропавловской крепости, а затем в административном порядке была сослана в Новгородскую губернию под гласный надзор полиции. Надзор был уже снят, когда Засулич прочла в газете о наказании Боголюбова.
Диктор: 13 июля 1877 года градоначальник Трепов инспектировал петербургский дом предварительного заключения и взбеленился после того, как один из арестантов, студент Боголюбов, дважды на протяжении нескольких минут встретившись с ним в тюремном дворе, решил во второй раз не снимать шапку и не кланяться. Трепов был другого мнения о правилах внутреннего распорядка. И без того чем-то взвинченный, с криком "шапку долой!" он протянул руку, собираясь сбить шапку с головы Боголюбова. Арестантам, наблюдавшим сцену из окон камер, показалось, что Трепов ударил Боголюбова. Они подняли крик и стали бросать на тюремный двор мелкие предметы. Трепов, опасаясь бунта, ретировался из тюрьмы, но перед этим приказал высечь Боголюбова.
Владимир Абаринов: Выстрел Засулич, незнакомой с Боголюбовым, был актом мести за оскорбленное человеческое достоинство. Покушение на Трепова не просто тщательно планировалось – планировалось двойное покушение.
Ана Силджак: Ее близкая подруга и революционный товарищ Маша Коленкина должна была совершить покушение на Желеховского, прокурора на процессе 193 народников, который завершился незадолго до этого. Это двойное покушение должно было стать сигналом должностным лицам правительства о том, что они больше не в безопасности. В итоге Маше исполнить план не удалось, и Вера превратилась в уникальную фигуру русского революционного движения – первую женщину-террористку. Со временем детали забылись, была забыта Маша, и в исторический литературе появился образ невинной девушки, которая совершает спонтанный акт террора, будучи не в силах смириться с насилием в отношении политического заключенного. На самом деле она никоим образом не была наивным существом, не отдающим отчет в своих действиях.
Владимир Абаринов: Дело слушалось в Петербургском окружном суде, в открытом заседании. Такие процессы собирали большое количество публики, в том числе светской, широко освещались прессой, как отечественной, так и зарубежной. Суд над Верой Засулич особенно интриговал общество.
Ана Силджак: Причина, по которой процесс был особенно драматичным, которая придавала ему театральность, заключается, прежде всего, в составе действующих лиц. С одной стороны – это Трепов, из которого удалось создать законченного злодея, каким он на самом деле не был, с другой – юная наивная девушка, которая совершила акт самопожертвования в защиту чести политзаключенного, ставшего жертвой произвола. Это был захватывающий сюжет, а для публики, сидевшей в зале - захватывающее зрелище.
Владимир Абаринов: В своей книге Ана Силджак пишет, что режиссером этого спектакля был защитник Веры Засулич Петр Александров, человек исключительного ораторского таланта, умевший тонко уловить настроение публики. Именно он внушил чувство вины обществу, превратил суд над Верой в суд над системой.
Ана Силджак: Совершенно верно. Это как раз то, что старалась показать защита – что порочен весь политический строй. Процесс продемонстрировал уродливую изнанку тюремной системы, произвол должностных лиц. Российское общество игнорировало эту порочность и эти злоупотребления властью. И вот появляется молодая женщина и совершает поступок, направленный против системы, с которой общество мирилось так долго – и ее теперь за это накажут? Помню, когда я первый раз читала материалы процесса, меня поразило, что многие зрители сознавали эту свою ответственность: мы виновны, думали они, а она – героиня, а не преступница.
Владимир Абаринов: В итоге Вера Засулич была оправдана, причем присяжные совещались всего 20 минут и вынесли вердикт единогласно. Чему же учит нас эта история сегодня? Ана Силджак полагает, что она дает богатый материал для проникновения в психологию терроризма.
Ана Силджак: Часто говорят о ненависти террористов. И действительно, ненависть для них сильнейший побудительный мотив. Без сомнения, гнев и ненависть – важнейшие компоненты сознания террориста. Но это только половина сути. В своей книге я попыталась исследовать другую половину. Я думаю, что вплоть до сегодняшнего дня движущая сила терроризма – это вúдение мирового порядка, альтернативного нынешнему, коррумпированному. Они страстно верят в возможность создания утопического мира, где люди будут жить в мире, гармонии и справедливости.
