Программу «Итоги недели» ведет Дмитрий Волчек. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Тамара Ляленкова.

Дмитрий Волчек: Главной темой обсуждения в русскоязычных блогах на этой неделе оставалось так называемое «новгородское дело». В понедельник суд должен был вынести приговор, однако подсудимая Антонина Федорова, которую коллегия присяжных признала виновной в попытке убить своего ребенка, исчезла вместе с четырехлетней дочерью Алисой. Родственники объявили, что она похищена. В обстоятельствах этого происшествия попробовала разобраться Тамара Ляленкова.

Тамара Ляленкова: Обвинительный вердикт 11 присяжных по делу Антонины Федоровой, который в понедельник мог обернуться для подсудимой 8 годами лишения свободы, несмотря на активный интерес СМИ и общественности, формировался в закрытом режиме. Единственный свидетель, 11-летний мальчик, вроде бы видел, как одна девочка сбросила другую в лестничный проем. Однако показания его, если верить информации, публиковавшейся в СМИ, меняются в ходе следствия. Еще есть публикация о том, что в ходе следствия Антонина Федорова прошла в Москве независимое исследование на детекторе лжи, подтвердившее ее невиновность. Остальное - эмоции сочувствующих в «Живом журнале» и комментарии мужа, московского журналиста Кирилла Мартынова. Я попросила его обрисовать нынешнюю ситуацию.

Кирилл Мартынов: Для нас, и для меня, и для жены вердикт присяжных был просто катастрофой, просто привел к разрушению нашего представления о том, в какой стране мы живем, какие люди ее населяют и так далее. Потому что вердикт не только неправосуден, но он еще поражает своей бессмысленной жестокостью. То есть 11 взрослых людей обрекли не только мою жену на безумные, адские мучения, связанные с российской тюремной системой, но и обрекли ребенка на то, чтобы у него никогда не было матери. В голове это не укладывается. Когда вердикт был вынесен, Тоня потеряла голос, и я просто на себе ее вынес из зала суда. И то, что случилось потом: мы Тоню потеряли и не можем ее найти. Я лично прикладываю все эти дни все усилия для того, чтобы понять, где она может находиться.

Тамара Ляленкова: Вместе с дочерью пропали?

Кирилл Мартынов: Да, без дочери, понятно, что она никуда бы не пошла. Я думаю, что сыграла роль перспектива вечной разлуки с ребенком. Грубо говоря, 8 лет она бы не выжила, это значит она бы никогда не увидела ребенка.

Тамара Ляленкова: Кирилл, скажите, на ваш взгляд, это жест отчаяния или это попытка спастись, я имею в виду эмоциональный настрой вашей жены? Как вы можете предположить?

Кирилл Мартынов: Это скорее всего первое. Потому что накануне, я последний раз видел, она рассказывала, как она не хочет в тюрьму, понимает, что это будет конец всего. Это не то, что наказание за что-то, а это уничтожение личности. Был человек и его больше не будет. Не будет человека, который так говорит, так улыбается, так ходит, так чувствует, пишет такие стихи, какие она пишет и так далее, все будет уничтожено. И вот она мне рассказывала, как ей нужно подстричь покороче волосы, потому что с длинными волосами в тюрьме плохо, какие-то такие вещи, которые нужно успеть сделать, пока ее не забрали в тюрьму.

Тамара Ляленкова: Как вам кажется, не сыграло ли ваше поведение в отношении суда и следствия тоже некоторую отрицательную роль?

Кирилл Мартынов: Я могу сказать, что против суда я нигде публично не выступал, никаких сентенций отрицательных в его адрес не высказывал за исключением того, что процесс был закрытым, что тоже незаконно и необоснованно. Что касается следствия, да, это имело место. Если бы мы начали полтора года следовать тем схемам, которые предлагались нам, которые для России являются традиционными, очевидными, то с большой долей вероятности ничего этого не было бы. Но мы, к сожалению, не могли себе представить, что если тебя называют детоубийцей, надо с этим соглашаться и просить снисхождения за материальное вознаграждение.

Тамара Ляленкова: Кирилл Мартынов, кроме того, считает, что подобный поворот дела был спровоцирован проведением государственной кампании по защите детей. На тот момент разведенная молодая безработная женщина, оказавшаяся в сложной ситуации, была удобным поводом продемонстрировать чиновничье рвение. А потом отступать было некуда, и присяжные вынесли обвинительный вердикт. Какие последствия может иметь исчезновение Антонины Федоровой, я попросила рассказать пресс-секретаря Новгородского областного суда Александр Прокофьева.

Александр Прокофьев: Обсуждение последствий вердикта было назначено на 28 июля 2008 года. Но по причине неявки подсудимой Мартыновой заседание было перенесено на 10 часов утра 29 июля 2008 года. 29 июля подсудимая Мартынова вновь в назначенное время не явилась в судебное заседание. На данный момент производство по данному делу приостановлено до розыска Антонины Мартыновой.

Тамара Ляленкова: То есть она объявлена в розыск теперь. Скажите, это как-то повлияет на последний этап судебного процесса?

Александр Прокофьев: Это только повлияет на то, что соответственно запланированное заседание и вынесение вердикта откладывается до момента обнаружения подсудимой.

Тамара Ляленкова: Есть какие-то меры наказания за неявку на суд, имею в виду подписку о невыезде?

Александр Прокофьев: Соответственно, изменение меры пресечения. Она сейчас на подписке, может измениться ее мера пресечения.

Тамара Ляленкова: Таким образом, приговор в ее отсутствии может быть вынесен?

Александр Прокофьев: Как я сказал, производство по делу Антонины Мартыновой приостановлено до ее розыска. Никаких заочных приговоров выноситься не будет. Когда ее компетентные органы найдут, разыщут, производство соответственно возобновится, и все пойдет своим ходом.

Тамара Ляленкова: Теоретически новгородский суд может не послушать присяжных и Антонину Федорову оправдать. Однако обвинительные приговоры в России выносятся примерно в 10 раз чаще, чем оправдательные. Так что присяжные здесь не исключение. Зло обязательно должно быть наказано. Другое дело, знают ли эти люди, что такое добро.