Спустя всего лишь три дня после подписания США и Чехией договора по ПРО, Россия начала резко сокращать экспорт нефти, поступающей в эту страну. Согласно чешским средствам массовой информации, Транснефть, которая отвечает за транспортировку, 11 июля уведомила своего чешского партнера Unipetrol , что экспорт в текущем месяце будет сокращен с 500 до 300 тысяч тонн из-за «технических неполадок». Представитель Unipetrol отказался связать перебои в поставках с договором по ПРО, а чешский министр иностранных дел Карел Шварценберг заявил, что правительство занимается изучением вопроса, пытаясь понять, что происходит.
Между тем, начальник департамента энергетической безопасности МИД Чехии Вацлав Бартушка сказал, что сокращение поставок не вызовет ни нехватки нефти, ни роста цен на нее. Во-первых, Чехия может компенсировать перебои в российском экспорте альтернативными поставками из альпийского нефтепровода с территории Германии, во-вторых, Чехия имеет собственные стратегические запасы нефти на 95 дней, которые уже начала использовать.
Г-н Бартушка, как и другие официальные лица, не торопится связать случившееся с договором по ПРО, против которого Москва столь рьяно возражает, но осторожно отмечает, что "технические" проблемы российского оператора не коснулись Польши, Венгрии и Словакии, получающих нефть из того же нефтепровода.
Реакция западной прессы была гораздо более резкой. The New York Times в публикации 14 июня, в частности, приводит пример Украины, которая подвергалась энергетическому давлению в 2006 году. В том же году Россия «по техническим причинам» прекратила поставки нефти на литовский нефтеперегонный комплекс, после того, как он, вопреки желанию Москвы, был продан нероссийской компании. Газета особо отмечает слова Дмитрия Медведева (на саммите G 8 в Японии) сразу после подписания американо-чешского соглашения о радаре: « Мы, конечно, не будем поднимать по этому поводу какой-то истерики, но будем продумывать ответные шаги».
Является ли нынешнее сокращение поставок нефти такими ответными шагами? Ответ, скорее всего, положительный. За прошедшие годы Россия не раз использовала энергетическое оружие против своих соседей, пытаясь навязать им свою волю. Это было не только в случаях, цитируемых The New York Times , но и в отношении Грузии и Белоруссии. Министр иностранных дел Сергей Лавров даже обосновал это право в одной из своих статей: «Россия не занимается “энергетическим империализмом”, а использует свои естественные преимущества».
У нынешнего сокращения экспорта российской нефти в Чехию может быть конкретная политическая цель - раскачать чешское общественное мнение так, чтобы повлиять на намеченную на август ратификацию в чешском парламенте уже подписанного договора о радаре. Сейчас правящая Гражданско-демократическая партия уверена, что ей удастся собрать необходимое большинство голосов для ратификации, и особых оснований сомневаться в этом нет. Однако Москва надеется использовать то обстоятельство, что согласно опросам общественного мнения, большинство чехов не поддерживает размещение радара.
Прокремлевские телевизионные каналы без конца показывают «массовые» демонстрации против радара, которые на взгляд из Праги вовсе не являются столь массовыми. А самое главное, что телеканалы, преувеличивая роль всей этой истории в общественной жизни Чехии, забывают сказать своим зрителям, что по чешской конституции, соглашение по радару не требует всенародного одобрения ввиду своей незначительности. Это скорее камерное соглашение, носящее межправительственный характер.
Возможно, Кремль полагает, что растущие в результате энергетического шантажа цены на топливо убедят чехов в необходимости дружить с Москвой. Однако такое отношение к суверенной Чехии слишком напомнит чехам дружбу образца 1968 года, подкрепленную советскими танками в Праге.
