- Как российские чиновники готовят граждан к атакам дронов.
- Правозащитники опубликовали новые видеосвидетельства пыток заключенных в российских колониях.
- Природные пожары в России распространились на 200 тысяч квадратных километров.
- Как российские власти контролируют националистов внутри страны.
"ПОЛАГАЙТЕСЬ НА БОГА"
Российскую столицу в последний месяц регулярно атакуют беспилотники. В конце июля дроны упали на два жилых дома недалеко от здания Министерства обороны России, дважды они попадали в башни бизнес-квартала Москва-Сити. Местные жители узнают об угрозе, как правило, уже в момент удара – воздушная тревога в Москве не звучит. Но даже если бы ее включали, куда бежать и где прятаться – многие москвичи даже не подозревают.
Оценить качество организации гражданской обороны в России мы попросили политика Геннадия Гудкова. В 2000-х он, являясь заместителем думского Комитета по безопасности, был одним из тех, кто продвигал идею создания руководства по цветовым кодам опасности.
Геннадий Гудков: Этот закон должен был при присваивании определенного уровня опасности механически запускать определенные меры реагирования и подготовку населения. Все это закончилось ничем. Потому что Россия – одна сплошная зона опасности, там постоянно красный флажок, потому что Россия сама есть главный террорист и террористическое государство. Так что все это предано забвению.
Страна живет по принципу "авось как-то нас пронесет"
Если говорить о реальной готовности населения к чрезвычайной ситуации, то оно не готово. Если говорить о готовности служб, которые должны обеспечивать безопасность населения, эвакуацию, то мы видим по различным ЧП и несчастьям: они не готовы. Страна живет по принципу "авось как-то нас пронесет, авось не мы, авось не с нами". Конечно, какие-то подразделения готовы, что-то они могут, но в целом если брать всю систему, то уровень ее подготовки к чрезвычайной ситуации низкий.
Российский бардак неискореним, потому что власть безответственна, она не отвечает перед народом ни за что, они занимаются совершенно другим делом, в основном воруют и "пилят" бюджеты. Была такая шутка в советское время: когда будет тревога, нужно сделать одно: взять чистую простыню, обмотаться ею и потихонечку ползти на кладбище. Примерно на этом уровне и осуществляется сейчас подготовка населения к чрезвычайным ситуациям.
Марьяна Торочешникова: А сколько из доставшихся России после развала СССР общественных бомбоубежищ пригодно для использования?
Геннадий Гудков: Никто не знает. Ну, в Москве все понятно – ближайшая станция метро. А там, где метро нет, у меня большие сомнения, что люди знают, куда идти.
Никто особо и не опасается, понимая, что Украина не перейдет к массовым бомбардировкам жилого сектора
Украина – не террорист, она не будет пускать дроны по гражданскому сектору. Случайное попадание возможно, шанс невелик. Сами по себе дроны, которые долетают до российских городов... Я не беру приграничные области, я беру традиционные районы: они не верят, что к ним прилетит, и, наверное, они правы.
Когда была масштабная война против СССР в 1941 году, люди очень быстро выучили все маршруты в бомбоубежище. Вот тогда все было отлажено, там уже люди выходили на круглосуточные дежурства. А сейчас ничего этого нет. Да никто особо и не опасается, понимая, что Украина не перейдет к массовым бомбардировкам жилого сектора. Будем реалистами. Гораздо больше россиянам угрожают потопы, пожары, землетрясения, техногенные катастрофы. А люди считают, что с ними это не произойдет.
ПЫТКИ В ОБМЕН НА ЛЬГОТЫ
Проект Gulagu.net опубликовал новое видеосвидетельство, подтверждающее пытки в исправительной колонии номер 25 в Иркутской области, где в избиениях заключенных участвовали другие заключенные, лояльные администрации, а само видео они снимали для отчета перед начальством. В Gulagu.net уверены: подобное происходит во многих других местах лишения свободы в России.
За комментариями мы обратились к основателю проекта Gulagu.net Владимиру Осечкину.
Владимир Осечкин: После международной огласки с архивом Савельева к нам начали еще больше обращаться действующие и бывшие сотрудники ФСИН: кто-то передает документы, кто-то – файлы. В данном случае обратился один из сотрудников ГУФСИН по Иркутской области, который предоставил нам определенные файлы видеоархива, датированные от 2018-го до 2022 года, из целого ряда учреждений ГУФСИН.
Основную массу заключенных российская власть рассматривает как пушечное, минное мясо
К сожалению, здесь лично для нас нового мало, просто появились дополнительные подтверждения. Речь, конечно, идет о неравенстве в среде заключенных. Есть те, кто сотрудничает с администрацией: либо это капо-активисты, внутрикамерные "разработчики", либо так называемые "блатные", которые расставлены на позиции по указанию кураторов из Оперативного управления ФСИН, но в любом случае они являются секретными агентами и позволяют управлять основной массой заключенных.
Эти материалы наглядно показывают, что есть основная масса заключенных, которых российская власть рассматривает как пушечное, минное мясо. В то же время есть и привилегированные группы, которые наделяют правом жестоко бить и пытать других заключенных. За выполнение этих незаконных поручений им передают наркотические средства, мобильные телефоны, домашние продукты, закрывают глаза на вымогательства, поборы. Все это происходит в очень многих учреждениях ФСИН. Кроме того, в целом ряде учреждений функционирует система управления спецконтингентом, которая называется "калоша", когда сохраняется видимость соблюдения так называемых воровских понятий, иерархия, так называемые "блатные", "смотрящие", "положенцы". По сути, все они являются зависимыми от Оперативного управления ФСИН и ФСБ агентами и людьми, которые выполняют их указания.
В последний год их используют особенно активно. Они создают невыносимые условия основной массе заключенных, которых называют "мужики", с тем чтобы эти "мужики", будучи изнуренными длительной работой в промзоне за копейки, уставшими от постоянных придирок актива и так называемых "блатных", от беспредела, беззакония и произвола, вылетали из колонии в сторону войны, как пробки из бутылки шампанского.
В концлагерях, созданных на базе более десяти учреждений ФСИН России, украинцев подвергают изощренным пыткам
Но все это несопоставимо с теми ужасами, которым подвергаются украинские военнопленные в российских военных концлагерях, созданных на базе более десяти учреждений ФСИН России. Там украинцев подвергают гораздо более изощренным пыткам, издевательствам и унижениям. Мы сейчас делаем все возможное, чтобы помочь международному расследованию. У нас есть несколько источников, которые были эвакуированы за последнее время, и они уже дают показания о тех ужасах, которые там творились. Мы ежедневно общаемся с пострадавшими от пыток, с теми украинцами, которые вернулись в результате обмена, они сейчас проходят реабилитацию и долгий курс лечения в больницах, многие переживают операции.
Вся эта информация позволяет утверждать, что это самые настоящие пыточные конвейеры. Украинцев подвергают пыткам и издевательствам именно из-за того, что они украинцы, и из-за того, что они отказываются признавать власть над ними Владимира Путина на оккупированных территориях. Я убежден, что это обязательно станет предметом международного расследования и либо международного суда, либо трибунала в отношении всех, кто принимал в этом участие, потому что это самые настоящие военные преступления и преступления против человечности.
Марьяна Торочешникова: На днях появились сообщения о вербовке для участия в так называемой "СВО" и женщин-заключенных.
Владимир Осечкин: Тех, кто соглашался ехать на войну из числа заключенных, за помилование, за награды, за деньги, стало резко не хватать. Там погибает огромное количество людей, российская армия просто расходует их как материал. И сейчас они пошли и в женские исправительные колонии вербовать в специальные формирования "Шторм-Z", и в тыловые службы, которые обеспечивают работу с ранеными, с телами, с опознанием. 2 августа поступило указание от директора ФСИН России в региональные управления о подготовке списков заключенных, с полным перечнем тех, кто проходил службу в ВС, у кого есть водительские удостоверения и так далее. Речь идет о подготовке списков тех, кого в ближайшее время могут начать принудительно отправлять на фронт. То, что они взялись теперь еще и за вербовку женщин, это, конечно, дно, а дно они много раз пробивали.
ЛЕСА ГОРЯТ, ОГНЕБОРЦЕВ НЕ ХВАТАЕТ
Снова август, и в России снова лесные пожары. Авиалесоохрана сообщает о более чем 200 очагах возгорания. Огонь распространился почти на 200 тысяч квадратных километров лесных территорий и в некоторых местах приближается к населенным пунктам. В семи регионах введен режим чрезвычайной ситуации. Самая сложная обстановка в Республике Саха, в столице которой – Якутске – на улицах стоит густой смог.
На видеосвязи с нашей студией – учредитель Центра профилактики ландшафтных пожаров Григорий Куксин. Насколько сложная обстановка в восточной части Сибири?
Пожары опасно развиваются в условиях аномальной погоды, которая стала новой нормой
Григорий Куксин: Ситуация действительно сложная, и не только там, но и во многих регионах России, в том числе на Урале. Это традиционный летний пик пожаров. Сухая, жаркая погода в лесных регионах способствует тому, что пожары активно развиваются, их не получается потушить. При этом девять из десяти пожаров даже в это время вызваны деятельностью людей, только 10% вызваны молниями. В этом году ситуация, как обычно, тяжелая. Это намного хуже средних значений за прошлые десятилетия. Люди устраивают пожары по обычным причинам – это поджоги травы весной, оставленные костры, брошенные окурки, специальное сжигание порубочных остатков. Но пожары опасно развиваются в условиях аномальной погоды, которая стала, наверное, новой нормой: это изменение климата, которое уже нельзя игнорировать.
Тяжелая ситуация с такими площадями и задымлением, скажем, в Якутске традиционно вызвана тем, что у нас больше половины всех российских лесов находится в так называемых "зонах контроля". Это такое лукавое название: зоны, где пожары разрешено не тушить и по факту не получается тушить из-за того, что это слишком дорого. Поэтому эти пожары неизбежно развиваются на большие площади. И главная проблема, которую они создают для людей, это задымление, уносящее человеческие жизни и подрывающее здоровье людей.
Кроме лесных пожаров, этот год необычен еще и подземными, почвенными пожарами, которые действуют прежде всего в уральских регионах, в Свердловской и Челябинской областях. Почвенные пожары действуют на огромных площадях, приводят к задымлению населенных пунктов. И они точно "доживут" до зимы, а может быть, некоторые перейдут и в следующий сезон: зимующие пожары тоже стали обычным явлением в новой климатической реальности.
Марьяна Торочешникова: А российские власти меняют подходы к этой работе, делают что-то для того, чтобы в следующем году пожары не начались неожиданно?
Регионы, которые получали денег в десять раз меньше потребности, не могут тушить в разы больше пожаров
Григорий Куксин: Органы власти, конечно, видят эту ситуацию. Хотя с обратной связью в российском государстве сейчас сложно, общественных организаций в этой сфере осталось не так много, данные от регионов не всегда объективны, но сейчас сильно выручает система космического мониторинга, в том числе официальная система "ИСДМ-Рослесхоз", которая не позволяет не видеть пожары. Изменения постепенно начинаются. Есть некоторые подвижки в "зонах контроля" – их становится меньше, то есть охраняемых лесов становится больше. Но, к сожалению, за этим не успевают бюджетные изменения. Регионы, которые все предыдущие годы получали денег примерно в десять раз меньше потребности, не могут тушить в разы больше пожаров за те же деньги.
Для того чтобы по-настоящему сдвинуть ситуацию с тушением, нужны большие бюджетные вложения, и надо существенно увеличивать финансирование на лесоохрану. Пока же все силы направлены именно на реагирование и тушение. Самая важная тема – это профилактика. И здесь огромную роль играют агитация, пропаганда, информационная работа, умная, современная, которую мало кто ведет.
УЛЬТРАПРАВЫЕ И КРЕМЛЬ
В минувшие выходные напомнил о себе координатор "Левого фронта" Сергей Удальцов. Он сообщил об акциях, которые прошли 5-6 августа (судя по всему, не особенно заметно) в нескольких городах России, включая Петербург. Участники этих акций (в основном одиночных пикетов) требовали прекратить преследования представителей левой и патриотической оппозиции и освободить социолога Бориса Кагарлицкого, полковника запаса ФСБ и бывшего командира сепаратистов "ДНР" Игоря Стрелкова (Гиркина), левых активистов из Башкирии и Брянска, а также других политзаключенных.
Участники пикетов заявили и о необходимости "левого поворота" в развитии России, хотя здесь, судя по всему, наблюдается вовсе не левый, а правый поворот. Во всяком случае, ультрапатриоты и ультраправые становятся все более заметны. Власти пытаются вернуть их под контроль. С нами руководитель Информационно-аналитического центра "Сова" Александр Верховский.
Ультрапатриоты и ультраправые становятся все более заметны
Александр Верховский: Поворот у нас произошел в значительной степени сверху, а не там, где существует группа русских националистов. Понятно, что есть официальная версия национализма, и она, безусловно, сильнее, чем то, что могут предложить какие-то активисты снизу. Но эти активисты действительно существуют. С 2014 года они классифицируются по двум основным параметрам. Первое – насколько они в плохих или хороших отношениях с властями. Второе – как они относятся к Украине: за, против, что про Крым, про Донбасс. Хотя, конечно, пропорции сместились, что очень существенно. Движение русских националистов, каким оно было в 2014 году, раскололось тогда примерно пополам. А сейчас в хоть сколько-то заметном плане людей, которых можно назвать "прокиевскими", осталось очень мало.
Марьяна Торочешникова: И, судя по всему, это те самые "плохие" националисты, с которыми власть не дружит. Но других она на протяжении этих лет взращивала, их называют еще "ура-патриотами". Они не стесняются выражать свое мнение о ходе так называемой "СВО", и вроде власти их только поощряют, даже несмотря на критику в свой адрес.
Александр Верховский: Кого-то поощряют, кого-то – нет. Это как раз зависит от степени лояльности. Есть круг каких-то групп, которые связаны с Малофеевым, они вполне лояльны. Есть националисты, которые полностью поддерживают военные действия против Украины или, как Игорь Стрелков, можно сказать, начинали эти военные действия. Они все время были очень критичны по отношению к власти, а власть это терпела. А вот теперь нельзя. Но все-таки за решетку попал один человек. Это довольно скромно по сравнению с тем, что бывает в других политических секторах. И можно считать, что этот критический сектор "турбопатриотов" получил серьезный удар, но скорее предупреждающий, а не направленный на то, чтобы их прямо подавить.
Марьяна Торочешникова: То есть рассерженных патриотов сейчас не пойдут зачищать пачками?
Александр Верховский: Поручиться я, конечно, ни за что не могу, но, по крайней мере, ничего такого даже не намечается. То есть власти по какой-то причине полтора года считали, что этих турбопатриотов надо как-то приберечь, может быть, они понадобятся именно в такой своей активной форме. Возможно, после пригожинского квазимятежа власти передумали.
Критический сектор "турбопатриотов" получил серьезный удар, но скорее предупреждающий
Марьяна Торочешникова: В одном из недавних своих интервью вы называете две группы заметных игроков на этом поле, и они совершенно новые. Одна группа – это некая "Русская община", другая – "Северный человек". Кто эти люди? Насколько они ультраправые?
Александр Верховский: Они не очень ультра. Довольно разные по происхождению. "Русская община" – это некая новая организация, не преемственная к каким-то прежним общинам. Один из создателей – журналист, работавший на "Царьграде", Андрей Афанасьев, то есть можно сказать, что эта "Русская община" как-то связана с Малофеевым. Это похоже на Движение против нелегальной иммиграции, каким оно было 20 лет назад, когда только рождалось. Оно не противостоит правительству, оно вообще вроде не про политику, а исключительно про "плохих нерусских людей", которым кто-то же должен давать отпор, если государство этого не делает. То есть пока все это сознательно выдерживается в умеренном режиме.
Марьяна Торочешникова: А что такое "Северный человек"?
Александр Верховский: У них примерно такая же активность. Они пытались протестовать против концертов Макаревича прошлой весной, потому что он занял "неправильную" позицию. Кроме того, оно, опять же, традиционалистское: спорт, православие – все то же самое.
Марьяна Торочешникова: Насколько перспективны уже существующие и развивающиеся националистические движения в России? Они могут рассчитывать на широкую поддержку граждан и сочувствие своим идеям?
Александр Верховский: Сейчас они идут фактически в фарватере государственной пропаганды. Отличия, конечно, есть, и они стараются всячески их педалировать, но у них не получается это настолько успешно, чтобы они могли быть представлены среднему российскому гражданину как какая-то альтернатива. То есть нет никакого смысла их поддерживать. Есть государство, а есть вот такие добровольные помощники. Если государственный курс как-то изменится или стабильность самой власти пошатнется, вот тогда возникнет ситуация выбора. Сейчас, если у человека нет определенных политических симпатий, а есть некие смутные националистические настроения и патриотические чувства, то у него нет выбора между президентом и Малофеевым. Нечего выбирать-то.
