Иван Толстой: Попробуем завершить перечень некоторых интересных проектов, с которыми мы познакомились в прошлом году. Начнем с музыки?

Андрей Гаврилов: С музыки начинать – самое милое дело. Прошлый год был неофициальным, конечно, но, тем не менее, годом памяти Джона Леннона, именно в прошлом году был грустный юбилей, когда поклонники Битлов отмечали очередную трагическую годовщину со дня его гибели. Да, сейчас выходит довольно много рабочих записей Джона Леннона, которые обнародованы его вдовой Йоко Оно или на обнародование которых она дала разрешение, выходит очень много книг. Но я не хочу об этом говорить долго, потому что боюсь, что у нас будут и другие поводы вспоминать о смерти, упаси господи, близких или просто известных, знаменитых людей. Тем не менее, чтобы почтить память замечательного музыканта, я предлагаю послушать одну его песню, которой открывается его последний прижизненный альбом, тот самый, на котором он поставил автограф и вручил человеку, который через несколько часов после этого его застрелил. Это самая первая песня, которая, по грустной иронии судьбы, называется "Начать сначала", Starting Over.

Иван Толстой: В прошлой программе мы обсуждали и книги, и музыку года, и говорили много о джазе, но не все сводится к этим двум видам искусства, есть еще искусство зрительное. Вы – большой знаток и, я напомню нашим слушателям, знаменитый переводчик, устный переводчик самого разнообразного кино – и американского, и французского. Расскажите, что вы смотрели, что привлекло ваше внимание в 2020 году, что стоит посмотреть и нашим радиослушателям?

Андрей Гаврилов: Я очень боюсь давать рекомендации, поэтому обойдусь без них. Я просто выделю некоторые фильмы или сериалы, которые привлекли мое внимание. Это ни в коем случае не рекомендация и не исчерпывающий список. Минувший год был очень интересен тем, что из-за пандемии крупные компании перенесли или отложили премьеры многих фильмов, которые должны были в этом году выйти, – все-таки крупные кинокомпании, которые вложили в кино много денег, рассчитывают получить прибыль с продажи билетов, а не только с платных теле- и интернет-каналов, которые, конечно, все больше и больше играют роль в мире проката, но еще не могут сравниться с теми суммами, которые приносят продажи билетов. Поэтому трудно говорить о каких-нибудь фильмах, которые мы все ждали, ждали и они вышли. Год в этом плане – неполный.

А вот кто на самом деле, не ожидая того, вдруг оказался в выигрыше, так это производители сериалов. Потому что сериалы всегда были заточены на то, чтобы иметь аудиторию домашнюю, которая сидит у монитора или телевизора, я не очень знаю их экономику, но, судя по всему, для них пандемия не стала несчастьем. Поэтому кого ни спросишь, все обсуждают прежде всего сериалы, а не фильмы. Тем более даже если фильм выходит в прокат, во-первых, ограничено число зрителей в зале, и во-вторых, резко упало число людей, которые готовы рискнуть и пойти в зал с другими зрителями, даже если они сидят на большом расстоянии друг от друга. Поэтому прежде всего я скажу несколько слов про сериалы.

Минувший год начался с того, что в январе мы посмотрели блистательный сериал Паоло Соррентино "Новый папа". Это как бы продолжение сериала "Молодой папа", который стал бестселлером и бомбой в мире сериалов некоторое время назад. Напомню, "Молодой папа" кончался тем, что папа римский Ленни Белардо, в исполнении великолепного Джуда Лоу, впал в кому после покушения. Подождали, подождали, нужен новый папа, и при Святом престоле появляется папа в исполнении великого Джона Малковича.

Кто не видел, не буду ничего говорить, чтобы не портить впечатление, но скажу, что Джуд Лоу, то есть папа из предыдущего сериала, не все время просто лежит в коме, он появляется на экране, он действует. Конфликт, отношения или взаимоотношения двух пап римских (чего на самом деле, насколько я понимаю, никогда не было) это и есть основной узел интриги этого фильма, хотя фильм намного шире, чем просто столкновение двух пап, императоров, царей, как угодно называйте их. Повторяю, режиссер Паоло Соррентино, творчество которого вызывает постоянный интерес.

Кончается год двумя очень нашумевшими сериалами. Один из них это "Королевский гамбит" (или "Ферзевый гамбит", или "Ход королевы" – до сих пор, по-моему, нет устоявшегося русского названия). Сериал посвящен миру шахмат и шахматистам. Конечно, вспоминается "Защита Лужина", от этого никуда не уйти. Режиссер и продюсеры сериала это, разумеется, знали – режиссер готовит сейчас экранизацию "Камеры обскура" Набокова, правда, английскую версию "Смех в темноте", и героиня "Королевского гамбита" будет играть в этом фильме одну из главных ролей. К тому же все смотрят сериал датчанки Сюзанны Бир "Отыграть назад", в главных ролях Николь Кидман и Хью Грант. Все обсуждают эти два сериала как наиболее интересные к концу года.

Но в средине года тоже были свои события. Был сериал "Сквозь снег", это телеадаптация фильма корейского режиссера Пон Джун-хо, который год назад прославился картиной "Паразиты", получившей кучу международных премий. Действие происходит в будущем, на земле не осталось ничего, кроме льда, снега и огромного поезда, который мчится по кругу без остановки. Мне показалось, что фильм был неплох, а сериал мне показался менее интересным. Но, повторяю, ни в коем случае никаких рекомендаций или антирекомендаций я не даю.

Интересен сериал, который планировался еще в 2015 году, а вышел только сейчас, это сериал, который, может быть, Иван, и вам будет интересен, хотя я знаю, что вы к сериалам относитесь с настороженностью. Это экранизация романа Олдоса Хаксли "О дивный новый мир", небольшой сериал, по меркам сериалов, всего пять или семь серий, но не так часто великие антиутопии переносятся на экраны.

Любопытный был сериал "Охотники" о том, как группа охотников за нацистами в 70-х годах в Америке начинает искать тех, кто ушел от правосудия. Но мне показалось, что самая интересная там роль – это Аль Пачино. Это ни в коем случае не значит, что сериал плохой, просто мне показалось, что можно было сделать поинтереснее. Можно долго говорить, сериалов было много, были интереснейшие сериалы, но давайте я вам скажу, чего я жду от будущего года, вернее, уже наступившего. Во-первых, наконец-то, кажется, кто-то серьезно готов взяться за экранизацию "Темной башни" Стивена Кинга. Напомню, что "Темная башня" это семи- или восьмитомный (смотря какое издание вы возьмете) роман-эпопея, не все тома равнозначны, но в целом это безумно интересное философское произведение, не имеющее практически ничего общего ни с ужасами, ни с мистикой, ни с экстрасенсорными способностями, о чем обычно пишет Стивен Кинг. Фильм был, фильм был чудовищный, он заслуженно провалился, и вот теперь готовят сериал. Может, только сериал и сможет передать какой-то смысл семитомника.

Ну и один из моих новых любимцев – режиссер Тайка Вайтити, человек, который умудрился снять комедию про Гитлера "Кролик Джоджо", блистательный фильм. Он теперь решил стать продюсером и автором сценария сериала "Бандиты во времени". Это культовый фильм Терри Гиллиама про путешествие во времени 11-летнего мальчика и шестерых карликов-бандитов. Звучит абсолютно сюрреалистически, такой фильм и был, и в этом была его прелесть и очарование. Что сделает Тайка Вайтити из этого на протяжении нескольких серий – сказать трудно, будем ждать и смотреть. И если уж заканчивать тему кино или зрелищных искусств, хочу сказать, что надо посмотреть фильм Кончаловского "Дорогие товарищи!" о расстреле протестующих рабочих в Новочеркасске в 1962 году, фильм "Китобой" Филипа Юрьева. И я назову еще два названия, которые привлекли мое внимание. Это фильм "Аутло" Ксении Ратушной, фильм с очень непростой прокатной судьбой, я так и не знаю, есть сейчас у него прокат или все-таки как черт от ладана от него открещиваются все кинозалы, и фильм "Конференция", по-моему, единственный фильм, который посвящен трагедии "Норд-Оста". Вот все, что я могу сказать, если вы не готовы мне дать еще часов пятнадцать на размышления о других фильмах, других сериалах, о том, что нас ждет, и о том, что было выпущено в этом году.

Иван Толстой: Да я бы рад, Андрей, дать, но, увы, программа наша звучит один астрономический час. Андрей, мы начали сегодняшний разговор с песни Джона Леннона с его последнего диска, а есть ли что-то новое вообще в области битловской? Каждый же год оставшиеся участники ансамбля "Битлз" предлагают какие-то неведомые записи, это такой рыночный очень правильный ход. А что в ушедшем году произошло?

Андрей Гаврилов: В ушедшем году, как вы знаете, продолжается, хотя, по слухам, уже завершается и подходит к концу переиздание классических альбомов Пола Маккартни в виде больших толстых томов, последние мне напоминают по объёму Большую советскую энциклопедию. Это классические альбомы, плюс не вышедшие варианты песен, плюс песни, записанные, но почему-то не включенные в альбом, и так далее. Кроме того, иногда появляются вещи, которые мне, как коллекционеру, не могут нравиться. Например, то, что некоторые вкусности выпускаются только в виде интернет-файлов. Можешь их послушать, можешь их купить, скачать себе и наслаждаться, но в виде пластинки или компакт-диска они до сих пор так и не выпущены. А может, и не будут, никто не знает.

Вот одна из таких вещей невольно связана с прошедшим годом. В прошедшем году нас многие покинули, больше, наверное, чем обычно, я имею в виду знаменитостей – писателей, художников и музыкантов. Например, в июне 2020 года проводили в последний путь знаменитого американского композитора и аранжировщика Джонни Мэндела. Ему было 94 года. Он работал с Каунтом Бейси, Фрэнком Синатрой, Барбарой Стрейзанд, Дианой Шур, Тони Бентом, у него пять наград "Грэмми" и 17 номинаций. Он автор небольшого количества песен, но одну его песню знают все, может быть, не зная, что это его песня, а может быть, не зная, что это вообще песня, потому что зачастую ее инструментальный вариант звучит как какая-то фоновая музыка в ресторанах, барах. Это песня под названием "Тень твоей улыбки", The Shadow Of You Smile из кинофильма 1965 года, за нее он получил и "Оскара", и "Грэмми".

К чему я все это говорю? Дело в том, что Маккартни, который несколько дней назад выпустил свой восемнадцатый сольный альбом под названием "Маккартни 3" (это продолжение линии самого первого альбома "Маккартни", потом альбома "Маккартни 2"), до этого выпустил альбом под названием Kisses on the Bottom. Он вышел, как водится в последнее время, в обычном варианте, потом в де-люксовом, туда были включены несколько песен, которых больше нигде не было, и вдруг Маккартни выпустил его интернет-вариант. И в интернет-варианте есть одна замечательная песня. Кстати, весь альбом посвящен классическим песням из набора американских поп-песен 1940–50-х годов и всего лишь две песни написаны самим Полом Маккартни. Одна из них это замечательная песня My Valentine, был потрясающий клип к ней сделан с Натали Портман и Джонни Деппом, все великолепно, и вдруг выяснилось, что, оказывается, существовал еще один вариант этой песни, аранжировку к которой как раз сделал великий Джонни Мэндел. Почему-то Маккартни не включил этот вариант в физическое издание своего альбома, а сохранил его только для интернет-слушателей. И вот я предлагаю послушать песню Пола Маккартни в аранжировке великого аранжировщика и замечательного композитора Джонни Мэндела.

(Музыка)

Мы с вами говорили о Поле Маккартни, о Джоне Ленноне, к сожалению, я ничего не могу сказать о Ринго Старе. Я вдруг подумал, что в этом году особых музыкальных новостей, связанных с Ринго Старом, не было, разве что он участвовал в записи некоторых артистов, как бы осенил своим присутствием, где-то постучал на барабанах, а ничего такого он нам, по-моему, в этом году не дал, как ни странно, в отличие от посмертного дара Джорджа Харрисона.

В новом году вроде бы ожидаются новые издания классических альбомов Джорджа Харрисона, посмотрим, что там будет, будет ли там что-нибудь новое. Но под конец минувшего года произошла маленькая сенсация. Все дело в том, что в Европе существует закон, по которому, если запись не была обнародована в течение пятидесяти лет, она считается общественным достоянием и уже никто не может никому предъявлять никаких претензий – ни моральных, ни юридических. С этим мы столкнулись некоторое время назад, когда были вдруг обнародованы записи "Битлз" 1962 года только для того, чтобы их не выпустили все кому не лень. Раз они уже были официально обнародованы (с помощью интернета, а не физического носителя) фирмой EMI, то теперь жди следующего срока через пятьдесят лет, когда можно будет поднять этот вопрос.

Вот так же случилось и с Бобом Диланом, который, напомню, в 1970 году, вскоре после того как "Битлз" заявили о своем распаде, встретился с Джорджем Харрисоном у себя в студии в Нью-Йорке и они начали играть. Была ли идея записать что-нибудь серьезное или просто они немножечко развлекались, или то, что они развлекались, невольно их приводило к созданию песен, сказать сложно, но записей было немало. Многие из этих записей появлялись на бутлегах, то есть неофициальных изданиях, как правило очень среднего качества по звуку, потому что понятно, что никто из рук не выпускал мастер-ленты.

И вот, чтобы не попасть в эту ловушку пятидесятилетнего забвения, фирма Sony с Бобом Диланом выпустили тройной альбом под названием "Пятидесятилетняя коллекция. 1970 год". Альбом вышел мизерным тиражом, утверждают, что он был продан весь за несколько секунд, продавался практически только в одном магазине мира, в британском. Я посмотрел, сколько сейчас этот альбом стоит, за сколько его можно купить, если вы большой поклонник Боба Дилана или Джорджа Харрисона, цена его сейчас составляет 1900 евро у коллекционеров или перекупщиков.

Боб Дилан и Джордж Харрисон записали примерно альбом (это тройной альбом, но там еще записи Боба Дилана с другими музыкантами), это набор песен, набор джемов, каких-то импровизаций, фрагментов песен, но законченных песен там немного, и даже песня Yesterday, которую исполняет Боб Дилан, звучит скорее не как полноценная запись, а как почти дружеская шутка. Тем не менее, некоторые песни доведены до логического завершения. И вот я предлагаю нам послушать одну из этих песен, которая была, правда, опубликована еще до выхода этого уникального тройного альбома, но, тем не менее, была записана именно тогда Бобом Диланом и Джорджем Харрисоном.

(Музыка)

Иван Толстой: Андрей, я хочу соединить две в одном, и музыкальную тему, и тему музеев и выставок. Есть такая знаменитая фигура в музыкальном мире, это Владимир Тарасов, который совершил очень большой и яркий благородный поступок, подарив одному из музеев свою выстраданную замечательную коллекцию живописи, которую он собирал на протяжении десятилетий. Напомните, пожалуйста, нашим слушателям о том, кто такой Владимир Тарасов.

Андрей Гаврилов: Владимир Тарасов – замечательный литовский музыкант, стававший знаменитым по своему участию в трио Ганелин – Тарасов – Чекасин, ГТЧ, как его называли поклонники, трио современной джазовой музыки, такую музыку, как они, в то время у нас практически никто не играл. Владимир Тарасов, после того как это трио распалось, продолжает музыкальную карьеру, записывается с самыми разными музыкантами, с самыми разными деятелями искусств, с поэтами, с художниками, известны его записи с Ильей Кабаковым или с Димитрием Приговым. Владимир Тарасов – человек, который открыт миру, я даже не знаю второго такого примера. Мало того что он безумно доброжелателен к миру, у него такая манера не музыкальная, а человеческая, что он очаровывает практически всех. И очаровывает по делу.

Мне рассказали знаменитую историю, как на одном из джазовых фестивалей, где участвовало и трио Ганелин – Тарасов – Чекасин, выступала молодая группа, у которой произошла неприятность, у них сломалась стойка для тарелок ударника. Сами тарелки не пострадали. И молодые ребята были просто в отчаянии. Владимир Тарасов увидел это, сел сзади ударника, чтобы не высовываться, и все их выступление, сорок минут, держал в руке эти тарелки, став живой подпоркой, для того чтобы музыканты могли выступить.

Это такая маленькая черта его характера, которая характеризует его, и, может быть, поэтому ему так легко было во время московских гастролей познакомиться с самыми разными представителями, в частности, и неофициального искусства в Москве. Если мне память не изменяет, первым был художник Иван Чуйков, который в 2020 году ушел из этого мира, и через него Владимир Тарасов познакомился со многими художниками и деятелями неофициальной культуры – с Ильей Кабаковым, с Дмитрием Приговым, с Эриком Булатовым. Многие из них дарили ему свои работы, потому что продать их было безумно трудно, они не были классиками, какими они стали сейчас. Почему они ему дарили, нужно спросить у него, он расскажет лучше, но у него скопилась довольно большая коллекция этих картин, и когда он ее дарил музею, он так и сказал, что он считает, что он не имеет права ее продавать, потому что ему дарили, он скорее был хранителем этих работ, нежели коллекционером. И он их действительно сохранил.

Насколько я знаю, был один не очень приятный период времени, когда ему предлагали продать эту коллекцию, а он отказывался, ему называли цифры, и стало понятно, что у него в руках коллекция, представляющая большой финансовый интерес, и ему пришлось ее перевезти из своего дома в безопасное место. И вот теперь она выставлена, издан каталог, но, если можно, пусть лучше об этом он расскажет сам.

Иван Толстой: Звоним Владимиру Тарасову в Вильнюс. Владимир, скажите, пожалуйста, какому музею вы подарили коллекцию и что было вашей мотивацией: почему дарить, почему музею, почему именно такому?

Владимир Тарасов: Литовскому Национальному музею искусств я подарил, что естественно. Я в Литве живу с 1967 года, пятьдесят с чем-то лет, Литва – мой дом, моя родина, можно сказать. Кому же еще? Я здесь живу, эта коллекция родилась здесь. Конечно, какие-то работы я привез с собой, когда приехал в Литву в 1967 году, но это было несколько работ и не настолько значительные, как то, что потом пошло позже.

А почему именно этому музею? Это самый крупный наш музей, но самое главное не это, главное, что в прошлом году пост директора этого музея занял замечательный человек Арунас Гелунас, я его еще помню студентом в нашей Академии искусств, он художник, совершенно замечательный человек, потом он начал заниматься политикой, был у нас министром культуры, потом он нас представлял в Париже в ЮНЕСКО по культуре, учился два года после этого в Японии на живописи. В общем, человек образованный, понимающий.

И когда я начал думать, что с этой коллекцией делать, а он получил этот пост, у меня с ним была первая встреча, он увидел это перечисление имен – Кабаков, Чуйков, Булатов, – оказалось, что он их всех знает. Это меня поразило, потому что это достаточно закрытый клуб людей, нон-конформисты, это больше связано с Россией, а он, оказалось, их всех знает, читает журнал "А-Я", это меня так обрадовало, что я решил коллекцию подарить.

Иван Толстой: Владимир, я понимаю, что всех своих детей любишь, но, может быть, у вас есть какие-то имена, которые вы предпочитаете, к которым больше лежит сердце, из тех художников, которых вы собирали?

Владимир Тарасов: Иван, первая фраза была правильная, потому что, во-первых, я не собирал, я не коллекционер в том понимании этого слова, к которому мы привыкли, я никогда не купил ни одной работы, это все мои близкие друзья. Это называется в Литовском национальном музее "Музей друзей Владимира Тарасова". Когда-то в советские времена это был самый западный форпост русской неофициальной культуры. Это все было мне подарено с любовью, мы обменивались лучшим, что имели, я играл на барабанах у них в студиях, и у Кабакова, и очень часто у Ванечки Чуйкова, который только что ушел от нас, и просто я люблю их всех, большинство из них это просто очень близкие друзья, а остальные просто очень хорошие знакомые, которые были самыми желанными слушателями на концертах, когда мы играли трио с Ганелиным и Чекасиным, и на моих сольных концертах, и на других проектах.

Иван Толстой: Тогда другой вопрос, если позволите: музыкант и самоизоляция, какие главные встали проблемы в 2020 году?

Владимир Тарасов: Проблемы, безусловно, есть. Я бы подчеркнул, что все-таки ничто не заменит живой концерт, живой контакт со слушателем, потому что эта струнка между исполнителем и слушателем всегда в воздухе есть, может быть, энергетическая какая-то отдача, обмен живой энергией. С другой стороны, уже прошло столько месяцев, мой последний концерт был в феврале, и я как-то отказывался, а потом я получил достаточно много предложений выступать онлайн. Потому что это трагедия, конечно, мы же не можем не играть, я не могу не играть, у меня руки чешутся. Вот стоят барабаны в студии, счастье, что у меня огромная студия, соседей нет, и я иногда думаю: ну, в 11 часов минут пять поиграю. И это занимает два часа. Играть хочется, конечно. Но вы абсолютно вовремя задали этот вопрос, потому что вот уже три дня как мы монтируем средства связи с Марком Дрессером.

Марк Дрессер – гениальный американский контрабасист, участник нашего трио под названием Jones Jones. Это Ларри Окс из Сан-Франциско, Марк Дрессер, который живет и профессорствует в Сан-Диего, и я. Мы уже очень много лет играем вместе, и решили это сделать. Это Марк придумал. Называется Virtual Jones. Мы же смотрим на DVD, я постоянно смотрю концерты Чарльза Мингуса, Майлса Дэвиса, Каунта Бейси потрясающего, это можно слушать. Почему я не соглашался? Потому что я не люблю проектов. Мне звонили и писали люди, которых я знаю, просто суперзвезды, но я с ними никогда не играл, в этом есть опасность. А этих ребят я знаю с 1983 года, и тут ясно, что это может получиться. Мы как раз монтируем микрофоны, восстанавливаем программы, это будет лайв-перформанс, и Марк очень хорошо придумал название. Конечно, сначала попробуем, мы на следующей неделе уже этим займёмся, но как раз вчера и сегодня мы по зуму, по фейстайму смотрим, какие микрофоны для этого нужны.

Конечно, при всех минусах есть одно большое преимущество: те инструменты, которые находятся в моей студии, я их никогда все с собой на сцену не смогу взять физически, всякие колокольчики из Камбоджи, тибетские колокольчики из Индии, барабаны специальные, гонги, тамтамы... А здесь у меня все есть. И мы попробовали. Я очень боялся. Марк – специалист. Когда один контрабасист в Лондоне, другой в Лиссабоне, а он сам в Лос-Анджелесе или Сан-Диего, он уже это делает лет пятнадцать, и он говорит: не волнуйся, сейчас все сделаем. И мы действительно установили специальные программы в компьютер, которые позволяют это делать, вчера проверили, ни в коем случае не задерживается звук, чего я очень боялся, а оказывается, есть замечательные программы, где все вместе могут играть, как в студии. Вот мы с вами сидим в студии с наушниками, вы в одном помещении, я – в другом, и мы работаем. Вот это будет то же самое.

Иван Толстой: Моим собеседником был знаменитый джазовый барабанщик Владимир Тарасов.

Нам осталось перейти к финалу нашей программы. Какая музыка в конце сегодняшней передачи прозвучит, Андрей?

Андрей Гаврилов: Прежде чем назвать музыку, которая прозвучит, хочу сказать, что несмотря на то, что в эпоху пандемии (интересно, долго ли мы будем называть это время "эпохой пандемии"), конечно, снизилась посещаемость музеев, снизилось количество выставок, тем не менее, некоторые выставки, совершенно неожиданные, вдруг случаются. Например, в Москве прошел Аукцион рок-самиздата. Это журналы, которые в советское время, с 1970 по 2000 год, выпускали любители рок-музыки. Их собрал московский журналист Александр Кушнир. Это примерно сто названий, примерно двести номеров журналов, которые печатали энтузиасты от Калининграда до Владивостока, как написано в официальной аннотации – "от Алма-Аты до Ленинграда". Рок-журналы, которые издавались в самых странных местах, не только в столицах, что было бы естественно, – Москва, Ленинград, Новосибирск, Свердловск, но также Медвежьегорск, Вентспилс, Советская Гавань, поселок Колтуши... Это живая история русского рока, это тот самиздат, который не преследовался впрямую в КГБ, но который отнюдь не поощрялся, поэтому многие журналы выходили тиражом один или два экземпляра, а некоторые выходили много лет. Я уверен, что даже вы, Иван, с вашими познаниями в мире самиздата, не слышали многие из таких названий, как "Рокси", "Рио", "Время топить!", "Вопросы олигофрении", "Ура Бум-Бум!", "ШумелаЪ мышь", и так далее.

И вот была сделана предаукционная выставка этих изданий, был сделан каталог, немножко, конечно, повторяющий книгу Александра Кушнира о рок-самиздате, изданную некоторое время тому назад, "Золотое подполье", тем не менее, имеющий свою совершенно отдельную ценность. Коллекционную ценность, чуть не сказал я, но был бы прав, потому что тираж этого каталога – восемьдесят экземпляров.

Раз уж мы заговорили о выставках и о самиздате, связанных с музыкой, наверное, логично перейти к музыке человека, которому в этих самиздатовских изданиях было посвящено всегда очень много места – фотографии, интервью, рецензии на концерты, на магнитальбомы. Я имею в виду Бориса Гребенщикова. В 2020 году вышел его альбом "Знак Огня", и я предлагаю послушать музыку из этого альбома в завершение нашей программы.

(Музыка)