27-летняя Анна Свердлова и 24-летняя Дарья Носова – ведущие ютьюб-канала "Веганки" и сторонницы веганского аболиционизма, правозащитного движения, которое стремится избавить всех животных от рабства. Веганы-аболиционисты выступают против "гуманной эксплуатации животных", считая слова "гуманность" и "эксплуатация" антонимами. Веганы-аболиционисты не согласны с спесишизмом – представлением о превосходстве одного вида живых существ над другими. Веганы-аболиционисты уверены, что эксплуатация животных – такой же социальный атавизм, как человеческое рабство. Нет достоверных данных, сколько в России веганов-аболиционистов. По словам Анны Свердловой и Дарьи Носовой, россияне все чаще проявляют интерес к веганству, но жалуются, как трудно следовать принципам веганского аболиционизма в российских условиях. На своем канале активистки рассказывают, как человеку без большого дохода и избытка свободного времени веганить в России. В интервью Радио Свобода веганки рассказали, как следовать принципам веганства в сибирской деревне, что отвечать хейтерам и почему веганство доступно любому человеку.
– Когда и почему вы стали веганами?
Анна:
Я переспросила: "Какой кролик?" Дядя пояснил: "Тот, с которым ты играла в гостях"
– Я с детства считала, что люблю животных, хотя тогда моя любовь распространялась только на собак и кошек. Я узнала, что можно жить без мяса, от своей тети, которая соблюдала православные посты. Вскоре после этого я поехала в гости к родственникам, живущим за городом. У них было своё хозяйство с животными, я играла с кроликами и поросятами и была от этого в восторге. Через несколько дней мы сидели дома, за столом во время семейного праздника. Я спросила: "Что это мы едим такое вкусное?" Мой дядя ответил, что это кролик. Я переспросила: "Какой кролик?" Дядя пояснил: "Тот, с которым ты играла в гостях". Я почувствовала ужас, разочарование и обиду. После этого я отказалась от мяса. Под давлением родителей я ела рыбу и другие животные продукты. У меня не было информации о вегетарианстве, не говоря уже о веганстве, потому что я не могла постоянно пользоваться интернетом. В 2008 году у меня появился хороший интернет. Я стала искать в интернете информацию о музыкальных группах, которые мне тогда нравились. И узнала, что некоторые из участников любимых мной групп были веганами. Я прочитала об эксплуатации животных и буквально в один момент перестала есть все животные продукты. О веганском аболиционизме я тогда ничего не знала, поэтому я принимала участие в узконаправленных акциях, например, в пикетах против меха, цирков, тестов косметики на животных. В 2016 году я узнала о существовании группы в социальной сети "ВКонтакте" "Школа прав животных" и, ознакомившись с материалами, поняла, что мне очень близки принципы веганского аболиционизма.
Дарья:
– Я не могу сказать, что отличалась особенным состраданием и чрезмерной эмпатией. Я сочувствовала животным, но не ходила по помойкам в поисках бездомных щенков и котят, которых надо спасти. Аня этим все детство промышляла. Она находила на улицах животных, пыталась их вылечить и пристроить.
Анна:
– Не всегда это получалось. И когда не получалось, мне было очень грустно.
Дарья:
Чтобы стать веганом, не обязательно любить животных – достаточно не считать их вещами
– Но для того чтобы стать веганом, не обязательно любить животных – достаточно не считать их вещами. Так вот, когда мне было 12 лет, бабушка дала мне кришнаитскую книгу, где рассказывали о питании без мяса. Книгу я прочитала, потому что меня тогда интересовало, как можно жить справедливо, не причиняя никому страданий. Я попробовала отказаться от мяса, но не смогла. Я не умела тогда готовить, и мне становилось плохо от недоедания. Через пять лет я посмотрела видео о тестировании косметики на животных. Я пришла в ужас, нашла в интернете списки "cruelty free" производителей косметики. Я посмотрели еще несколько роликов о несправедливом отношении к животным, в том числе с шок-контентом, и решила стать вегетарианкой. Я начала общаться с веганами в интернете и, получив много информации, отказалась от всех животных продуктов. Я помню последний день, когда я была невеганом. Я заболела, мама налила мне теплого молока с медом, а потом я пошла в поликлинику. По дороге я увидела забор, он напомнил мне загон, где держат коров на молочных заводах. Я подумала, что сейчас где-то в таком загоне стоит корова и страдает, и в этот момент я стала веганкой. Я сразу влилась в веганский аболиционизм.
– Мне кажется трудным в один момент начать жить в соответствии с принципами веганского аболиционизма. Постепенный и частичный отказ от товаров и продуктов животного происхождения, на мой взгляд, более реальная цель в масштабах мира. Почему веганы-аболиционисты осуждают такой подход?
Дарья:
– Мы не видим разницы между продуктами эксплуатации животных. Поэтому не поддерживаем отказ только от одного или нескольких видов таких продуктов. Это несправедливо по отношению к животным. Но мы не осуждаем людей, которые хотят перейти на веганство, но по каким-то причинам делают это постепенно. Поймите, наша задача – изменить положение животных на институциональном уровне, наша цель – сделать веганство моральным императивом в обществе. Поэтому мы призываем к веганству и ни к чему меньшему. Но как каждый конкретный человек придет к полному отказу от животных продуктов и товаров – это его личная ответственность.
– Как вы думаете, насколько трудно в России быть веганом?
Анна:
Сейчас в обычных сетевых магазинах можно купить все необходимое для веганского питания
– Я начала веганить 12 лет назад в Сибири, тогда соевое мясо продавалось только в одном магазине Омска, и в городе невозможно было купить тофу. Но мы, веганы того времени, не жаловались на трудности: находили теплую одежду и обувь из искусственных материалов, использовали соду в качестве натурального чистящего средства, питались крупами, бобовыми, простой веганской пищей. Лишь иногда родители покупали мне дорогое растительное молоко. Я в своей одежде из искусственных материалов иногда могла полчаса ждать автобус на остановке и не мерзла. И, если честно, я не понимаю, когда сейчас жалуются на недоступность веганского питания и сложность перехода на веганство. Аргументы невеганов, мол, я перестану есть плоть животных, когда в "Пятерочке" появится заменитель мяса по 50 рублей за килограмм, мне кажутся несостоятельными. Сейчас в обычных сетевых магазинах можно купить все необходимое для веганского питания. Для того, чтобы быть веганом, не нужны особые условия. Веганы есть в разных городах и даже деревнях. У жителей крупных городов вообще не может быть проблем, связанных с доступностью веганских продуктов и товаров. Растительное питание – это современный тренд. Крупные российские мясные заводы начали выпускать веганскую продукцию и маркируют ее словом "веган", раньше такое даже нельзя было представить. Мне иногда возражают, что в Сибири, особенно в деревне, веганить невозможно. Но основа рациона вегана – это бобовые, крупы, сезонные фрукты и овощи. Все это продается почти везде. Кроме того, сейчас можно по интернету заказать почти что угодно куда угодно. Я знаю людей, которые веганят в деревнях и в холодных регионах России, например в Якутии. Веганом можно быть везде, кроме мест, где вечная мерзлота и голые степи. Возможностей для того, чтобы стать веганами и оставаться ими всю жизнь, – все больше и больше. Мы ведем канал на ютьюбе, чтобы показать, как просто в России быть веганами. Для этого не нужен большой доход или переезд в теплую страну.
Дарья:
– Мы помогаем людям, которые хотят отказаться от эксплуатации животных, но находятся под влиянием стереотипов о трудности жизни веганов. Поэтому мы делаем обзоры веганских продуктов и товаров, которые можно купить в российских сетевых магазинах эконом-класса. Мы показываем, как приготовить веганские аналоги привычных для россиян блюд. Существует стереотип, что веганство – это экстремальная диета. На нашем канале мы его развенчиваем. Мы хотим рассказать о веганстве как о доступном для всех образе жизни.
Анна:
– Я сама предпочитаю азиатскую веганскую кухню. Очень люблю Таиланд, особенно Чиангмай, там много веганских опций. Для опытных кулинаров я публикую в моем инстаграме необычные рецепты. Но на канале мы показываем рецепты простых и популярных у россиян блюд в веганском варианте. Мы хотим дать понять нашим зрителям, что, став веганами, они смогут вести почти привычный для них образ жизни.
– По моим наблюдениям, большинство россиян не знают разницы между понятиями "веган" и "вегетарианец". Веганов–аболиционистов часто, на мой взгляд, принимают за чудаков и наивных мечтателей, которые беспокоятся о правах животных в России, где постоянно нарушают базовые права людей. Что для вас самое сложное в веганском активизме?
Дарья:
– Сначала было трудно смириться с тем, что люди в один момент не перестанут эксплуатировать животных. Сейчас сложно найти близких людей: веганов мало, веганов-аболиционистов еще меньше. Но, возможно, эта сложность обусловлена моим характером. Мне всегда было непросто находить общий язык с разными людьми.
Анна:
Мы веганим не для похудения или улучшения здоровья, а ради справедливого отношения к животным
– Самое сложное – смириться с тем, что еще почему-то не все люди веганки и веганы. Были поначалу трудности с родителями, но вскоре они начали уважать мои принципы, например, готовить для меня веганскую еду. Моя бабушка теперь неплохо разбирается в веганских продуктах. Сейчас трудности в отношениях с людьми главным образом связаны с другими веганами. Например, веганы, поддерживающие гуманную эксплуатацию животных, критикуют мои посты на тему веганского аболиционизма и провоцируют конфликты. После появления канала на нас обратили внимание зашоренные лукисты. Нас часто оскорбляют из-за нашего внешнего вида, по мнению хейтеров, он не соответствует стереотипам о веганстве как о части ЗОЖ. Я отвечаю лукистам, что право на активизм не выдается по партийному билету и кто угодно может быть веганом или веган-активистом. Ну и напоминаю хейтерам, что веганство по определению подразумевает отказ от эксплуатации животных, а не от картофеля фри или веганского майонеза. Мы веганим не для похудения или улучшения здоровья, а ради справедливого отношения к животным.
Дарья:
– Нас комментарии лукистов не ранят. Скорее всего, эти агрессивные люди придерживаются растительной диеты в надежде избавиться от неких шлаков и токсинов. Такие люди ведут себя агрессивно в комментариях, возможно, потому что страдают расстройством пищевого поведения и чувствуют себя из-за этого плохо. Я не считаю нужным вести с ними серьезный разговор и обычно отвечаю: "Мы такие толстые, потому что едим хейтеров".
– Я замечала, что веганы, которые, как правило, общаются с аудиторией в спокойной и доброжелательной манере, нередко вызывают к себе иррациональную ненависть у пользователей интернета. Как вы это объясняете?
Анна:
– Возможно, так происходит, потому что многие люди хотят считать себя справедливыми и хорошими, но упоминания о веганстве заставляют их поставить под сомнение собственные моральные принципы. Осознание своего ежедневного участия в эксплуатации животных у некоторых людей проходит болезненно и выливается в агрессию по отношению к веганам. Иногда на смену первой негативной реакции на веганские идеи приходит согласие с ними. Я знаю людей, которые сначала резко отвергали веганство, а потом сами становились веганами.
– Как вы относитесь к шок-контенту как к методу веган-активизма?
Анна:
– Лично я не одобряю использование шок-контента в качестве пропаганды веганства. Во-первых, кадры насилия над животными могут быть опасными для психического здоровья некоторых людей. Во-вторых, человек под влиянием шок-контента может на время отказаться от эксплуатации животных, но когда эмоцию пройдут, без поддержки и информации он вернется к употреблению животных продуктов. Например, мой муж до нашего знакомства случайно увидел фильм "Земляне", расстроился и несколько дней не ел мясо, но потом вернулся к прежнему питанию. К веганству муж пришел только через несколько лет, когда нашел информацию о веганстве без шок-контента.
Дарья:
– Аболиционисты, как правило, не используют шок-контент, потому что верят, что человек – существо разумное и убеждать его лучше с помощью грамотного и последовательного информирования. Кроме того, шок-контент у эмоционального человека может спровоцировать сильную агрессию по отношению к невеганам. А один из важных принципов аболиционизма – это ненасилие по отношению ко всем живым существам, к людям в том числе.
– Как вы думаете, имеют ли право родители-веганы организовывать стиль жизни своих детей, в том числе питание, в соответствии с принципами веганского аболиционизма? Или будет лучше, если ребенок самостоятельно выберет веганство, когда будет способен это сделать?
Анна:
Взять кота или собаку из приюта или с улицы – это веганский поступок, а вот купить у заводчиков – нет
– Нам, когда мы были детьми, никто не рассказывал о веганстве и не давал права выбора. Если бы я в 11 лет узнала о веганстве, то я бы стала веганкой. И было бы очень странно, если бы родители-веганы кормили бы ребенка животными и их выделениями. Такого просто не может быть, если оба родителя веганят по этическим причинам. Как правило, проблем с веганским питанием детей не возникает. Я предполагаю, что неадекватно с детьми себя могут вести некоторые адепты радикальных очистительных практик или сыроедения, которое в отличие от веганского питания мировыми диетическими ассоциациями не признано полноценным.
– Что веганы-аболиционисты думают о содержании домашних животных? Их тоже кормят веганской пищей?
Анна:
– Веганы не поддерживают разведение домашних животных. Взять кота или собаку из приюта или с улицы – это веганский поступок, а вот купить у заводчиков – нет. У меня три собаки, две с улицы, одна – "отказник". Я кормлю их специализированным веганским кормом для собак, там есть все нужные витамины и минералы. Веганские корма разработаны при участии ветеринаров и сертифицированы. Я заказываю корм для собак из Германии, так выходит дешевле, чем покупать его в России у посредников.
– Анна, в вашем инстаграме среди многочисленных рецептов веганских блюд я увидела одну фотографию Алексея Навального. Меня это удивило.
Анна:
– Я была обескуражена отравлением Алексея Навального и тем, что потом происходило. Мне хотелось выразить свою поддержку близким и соратникам Навального, тем более я родом из Омска. Мой блог – это мой блог, и, уж извините, я могу в нем писать все, что у меня на сердце.
– К кому вы обращаетесь словами "уж извините"?
Мне не нравятся политические ролики, которые играют на эмоциях людей, унижают достоинство и нарушают права
– После моих высказываний на общественные темы я нередко получаю негативные комментарии или сообщения. Как-то мне написали сексистский комментарий: "Анна, вы бы продолжили выкладывать рецептики, у вас это лучше получается". Но я получаю также и положительные отклики, когда поднимаю в блоге личные или общественные темы.
– Анна и Дарья, во время разговора с аудиторий о бытовых аспектах жизни вегана в России вы неожиданно эмоционально осудили гомофобный ролик о поправках к Конституции. Что вас возмутило?
Анна:
– Мне не нравятся политические ролики, которые играют на эмоциях людей, унижают достоинство и нарушают права. Поэтому в разговоре с подписчиками нашего веганского канала я назвала этот ролик дискриминационным и полностью некорректным.
Дарья:
– Веганам-аболиционистом такой ролик не может понравиться. Мы против дискриминации по любым признакам всех живых существ.
– Почему вы думаете, что возможно создать мир, свободный от эксплуатации животных?
Дарья:
– Мы не считаем это недостижимой целью. Создать мир, где все живые существа счастливы, невозможно, но дать животным свободу от рабства – вполне реально.
Анна:
– Веганский аболиционизм предлагает конкретные и практические методы освобождения животных от рабства. Мы можем здесь и сейчас с помощью изменения нашей ежедневной рутины перестать относиться к животным как к ресурсам. Когда-то в мире было признано на государственном уровне рабство над людьми, использовали без зазрения совести детский труд, у женщин не было вообще никаких прав. Мир меняется: права обретают те, кому раньше в этом было отказано. Я уверена, что ситуация с животными не исключение. Мы стараемся ускорить этот процесс. У меня нет сомнений, что человечество сможет перейти на веганство, так как любая жизнь заслуживает уважения.
