Заседание правительства премьер-министр Михаил Мишустин начал с того, что объявил о создании комиссии по русскому языку. Лишь после этого в повестке дня были обозначены экономические, в том числе финансовые, вопросы. На первом месте оказалась сугубо просветительская тема. Комиссия станет действовать на высоком уровне – правительственном. Ну а создать ее поручил Владимир Путин.

Наша задача – сохранить и обеспечить развитие русского языка в России и в мире. Для этого необходимо сформировать целостную языковую политику. Решением этого вопроса и станет заниматься правительственная комиссия. Прежде всего, будет разработана концепция государственной языковой политики, а также определены единые требования к созданию словарей, справочников и грамматик, содержащих нормы современного русского литературного языка. В том числе необходимо провести экспертизу правил русской орфографии и пунктуации, – сказал Михаил Мишустин.

Профессиональные лингвисты встретили новость с осторожным оптимизмом. Прочая публика – с сарказмом. Если обобщить высказывания в социальных сетях (а самые яркие комменты появились в фейсбучной группе "Словарь перемен"), то на первом месте – соображения насчет неуместности.

Самое время. Мы ведь уже коронавирус победили и экономика на подъеме.

Многие подозревают, что новая административная структура создается для присвоения бюджетных денег: "Слышится жужжание грантовой пилорамы".

И только ленивый не вспомнил труд Иосифа Сталина "Марксизм и вопросы языкознания". Песенку Юза Алешковского со строчкой "Товарищ Сталин, вы большой ученый – в языкознанье знаете вы толк" тут же переиначили, заменив в тексте Сталина на Путина. Тут же, припомнив путинское "мочить в сортире" и прочие грубости президента, предположили, что они пополнят словарь фразеологизмов.

У заведующего отделом экспериментальной лексикографии академического Института русского языка имени Виноградова Анатолия Баранова есть объяснение тому, чем обусловлена раздраженная реакция обычных пользователей русского языка:

– Конечно, это связано не с созданием правительственной комиссии по русскому языку, а с общим негативным отношением к государственной политике и в целом к государству у нас в стране. Образовалась пропасть между значительной частью образованного общества и государственной политикой. Строго говоря, воспоминание о Сталине – "большом ученом" здесь вообще ни при чем. Это ведь относится к другому. К тому, что Иосиф Виссарионович издавал работы по языкознанию, не будучи специалистом в этой сфере. Ясно, что на самом деле писал это не он, но в случае с Путиным дело в другом. Он ведь пока что не пишет ничего подобного. Повторю, причина – в общем негативном отношении к инициативам государства.

Но в целом скепсис очевиден. Он связан с плохой работой государственного аппарата и тех комиссий, которые в лучшем случае рождают мышь, а в худшем случае не рождают ничего или что-то, что, наоборот, препятствует реализации тех целей, для реализации которых они были созданы.

– Не в вашем институте, а в другом Институте русского языка, в том, что имени Пушкина, сейчас проходит конкурс под названием "Прибыль слов". Это очень странная затея. Участникам предлагают заняться языковым творчеством, а именно – сделать "перевод" наиболее употребительных финансовых терминов иностранного происхождения на всем понятный русский язык. В качестве примера устроители конкурса приводят слова "фьючерс", "акция" и "трейдер". Между тем, нравится это кому-то или нет, но все эти термины уже вошли в состав русского языка и освоены им. Хотя бы потому, что и "фьючерс", и "акция" имеют множественное число и склоняются. Так что мне на память сразу пришли пресловутые "мокроступы", которыми министр народного просвещения Александр Шишков предлагал заменить нерусские "галоши". Но мой вопрос не о заимствованиях, а о составе оргкомитета конкурса "Прибыль слов". Вполне логично, что там есть лингвисты и финансисты, но с некоторой оторопью я также увидела имена людей, далеких от этих сфер. К примеру, Николая Цискаридзе. Так вот, известно ли вам, каков будет состав правительственной комиссии по русскому языку? Будут ли там исключительно профильные специалисты?

– Нет, мне об этом ничего не известно.

– Другие сотрудники вашего института, к которым обращались журналисты из других СМИ, тоже ничего не знают об этом. Между тем еще в начале марта Владимир Путин дал поручение правительству создать комиссию по русскому языку. Срок исполнения –​ 15 июня – давно истек. Получается, что правительство Мишустина припозднилось. Был там еще один пункт:

Обеспечивать, начиная с 2020 года, финансовую, нормативно-правовую и организационную поддержку разработки, формирования на базе федерального государственного бюджетного учреждения науки "Институт русского языка им. В.В. Виноградова" Российской академии наук государственной информационной системы (цифровой платформы) "Национальный словарный фонд". Так что о вашем институте как минимум не забыли.

– Если наше мнение действительно будут учитывать, то я надеюсь, что условного "цискаридзе" в комиссии по русскому языку не будет. Я имею в виду, что не будет тех людей, которые к этому делу никакого отношения не имеют, а их привлекают ради пиара. Я надеюсь, что войдут вполне профессиональные люди.

–​ Мой следующий вопрос как раз по поводу профессионализма. Михаил Мишустин заявил, что нужно разработать "единые требования к созданию словарей, справочников и грамматик". Но разве лексикографы, в частности из вашего института, уже не сделали это?

– Это совершенно правильный вопрос. Конечно, есть правила и нормы составления словарей, которые уже с давних пор присущи русской лексикографической традиции. Эти правила давно используются. Есть и новаторство. Есть словари, которые создаются по несколько иным принципам, с учетом последних положений теории. Однако, понимаете, здесь имеется в виду нечто другое. Языковая политика и языковое строительство – это то, чего не хватает в современной России. Этого было не так много и в советское время, но, тем не менее, тогда были очень существенные и очень важные государственные программы. Например, была программа изучения не описанных языков народов СССР. Была программа создания алфавита для бесписьменных языков. Создание таких алфавитов стало большим достижением. Современное российское государство демонстрирует практически полное отсутствие языковой политики, не считая запретов на использование обсценной лексики, прежде всего мата.

Впрочем, какие-то элементы языковой политики все же есть. Когда у России с Украиной было все хорошо, наши официальные документы создавались как минимум в двух вариантах. То есть писали "на Украине" и "в Украине". Но сейчас, когда стало плохо, в официальных документах пишут исключительно "на Украине". При этом серьезных программ, которые, с одной стороны, способствовали бы развитию русского языка, а с другой стороны, обеспечивали бы функционирование государственного языка, я до сих пор не вижу. Остается надеяться на то, что эта комиссия действительно разработает какие-то правила, какие-то общие принципы языковой политики и языкового строительства.

Достаточно сказать, что свод правил, имеющий государственный статус, – это правила 1956 года. Все прочие модификации – нет. Скажем, академический словарь-справочник "Правила орфографии и пунктуации", который выпущен нашим институтом, не имеет государственного статуса. Он не одобрен никакими государственными инстанциями. Но без них, без этих инстанций, проведение языковой политики невозможно. Это функция именно государства. Институт русского языка не тот орган, который имеет для этого достаточное количество прав.

–​ Разве авторитета вашего академического института не достаточно для того, чтобы подготовленные его сотрудниками словари считались эталонными? Чтобы зафиксированные в них нормы имели тот самый государственный статус?

– Действительно, у Института русского языка высокий авторитет. И у словарей, которые выходят под маркой РАН (а это исследователи не только из нашего института), – тоже. Однако тут речь идет о другом. Одного авторитета для проведения языковой политики мало. Хорошо, пока сохранились институции, которые пользуются доверием значительной части общества. Но как, к примеру, быть с санкциями? Это прерогатива государства. Да, существует федеральный Закон о русском языке, но он не подкреплен другими законами, которые могли бы способствовать проведению в реальную жизнь тех принципов, которые есть в этом документе. Понимаете, там нет никаких механизмов, которые позволяли бы эти принципы реализовывать. Между тем если какой-то документ составляется с ошибками, то он как таковой не может рассматриваться как документ. Однако, мы знаем, что существует большое количество документов, содержащих множество ошибок. И орфографических, и синтаксических. Некоторые решения судов, например.

–​ Не только решения судов. Свежий пример относится к всероссийскому голосованию. Ведь предупреждали же лингвисты, что формулировка "Вы одобряете изменения в Конституцию Российской Федерации?" безграмотна. Что надо было либо другой падеж употребить, либо добавить слово "вносимые" –​ "Вы одобряете изменения, вносимые в Конституцию Российской Федерации?". Однако организаторы голосования ничего в бюллетенях исправлять не стали. Но этот неприглядный казус – одноразовая история. Куда драматичней то, что небезупречны тексты некоторых законов.

– Да, в них встречается и многозначность, и такие синтаксические конструкции, которые затуманивают смысл. Ну а для контроля механизмов нет. К сожалению, пока что это так. Дай бог, если удастся с помощью очередной комиссии исправить положение дел. У меня есть сомнения на этот счет, но я хотел бы, чтобы они оказались необоснованными.

– Глава правительства заявил: "Наша задача – сохранить и обеспечить развитие русского языка в России и в мире". Можно ли какими-то внешними усилиями обеспечить развитие языка? Разве он не меняется сам по себе, по своим внутренним законам?

– Начну с того, что эта фраза противоречива. Вы уж либо сохраняете, либо развиваете. Ну а способствовать развитию языка можно. В какой форме? Например, обеспечивать государственные программы, которые улучшают владение языком. Тут велика роль тех же самых академических словарей. Понимаете, создание академического словаря – это очень сложная фундаментальная задача, которую никакое издательство не будет финансировать. Никакие частные структуры не будут финансировать. Создание новых, современных академических словарей как раз должно быть частью государственной политики. Да, в нашем институте сейчас делают новую версию прежнего Малого академического словаря (бывшего четырехтомника), однако работа далека от завершения, потому что финансирования на это не хватает.

Еще есть очень важный источник по изучению функционирования языка. Это Национальный корпус русского языка. Я знаю от коллег, которые занимаются Корпусом, что они испытывают постоянное, хроническое недофинансирование. Иными словами, отсутствуют государственные средства на поддержание этой информационно-справочной системы, которой, между прочим, пользуются все. Причем не только в Российской Федерации, но и за рубежом. Если создаваемая комиссия займется такими вещами, это можно только приветствовать. Будет печально, если эта правильная инициатива не получит никакого развития и опять все окончится ничем, – говорит Анатолий Баранов.