Пациентка самарской поликлиники упорно добивалась нужных обследований, дойдя до областного министра здравоохранения, – за это медики попытались через суд отправить ее в психиатрическую лечебницу.

И в первой, и в апелляционной инстанции пациентка иск проиграла, однако в итоге ей удалось оспорить решение суда о направлении ее на принудительное психиатрическое обследование. Накануне ставшего для Елены Ждановой победным судебного заседания корреспондент Радио Свобода поговорил с Еленой Ждановой о ее истории.

Заурядный человек

– Моя история вполне обычна. Сейчас нередко главные врачи, директора школ и другие руководители госучреждений подают подобные заявления в психоневрологический диспансер. Просто люди не успевают сообщить о своей беде, – рассказывает 44-летняя Елена Жданова из Самары.

Вспоминая о жизни до суда, Елена называет себя заурядным человеком – проучилась в университете на программиста, пошла работать по специальности и всю жизнь занималась написанием стандартных программ.

– На шестом факультете Аэрокосмического университета я получила квалификацию инженера-математика по прикладной математике. В переводе на русский язык – это инженер-программист. Таких специалистов готовят для всяких НИИ и конструкторских бюро. Тихо, скромно всю жизнь работаю по специальности. Сначала писала бухгалтерские программы в совсем небольшой организации, затем работала в клиниках СамГМУ (Самарский государственный медицинский университет. – Прим. РС). Затем устроилась в информационно-медицинский центр, тоже на инженера-программиста. Разрабатывала программное обеспечение для медицинских учреждений.

Спокойную жизнь нарушил перелом руки в декабре 2012 года. Быстро восстановиться не получилось. Жданова вспоминает: рука не просто не поднималась, но и заклинивала. Беспокойство закрепил диагноз, который Елене поставили в середине 2013 года, – идиопатический остеопороз.

– Минеральная плотность костей была такая, что простой поворот тела или самый легкий ушиб могли привести к переломам, которые при остеопорозе могли и не срастись, – поясняет Жданова. – Чтобы найти причину остеопороза, требовалось пройти множество анализов и исследований. А далее, несколько раз в год, нужно было проходить чуть меньший объем анализов, чтобы контролировать динамику лечения.

По словам Ждановой, врачи в поликлинике посоветовали сменить работу. Елена послушно перешла на фриланс. Через год, в августе 2014 года, вспоминает она, денситометрия (оценка состояния структуры костных тканей. – Прим. РС) была нормальная, но диагноз не снимали. Из-за смены работы резко сократился доход, а обследования нужно было продолжать. Елена Жданова обратилась в поликлинику №3, чтобы часть услуг получить по полису ОМС.

– Эндокринолог поликлиники выдал мне направления лишь на общий кальций и щелочную фосфатазу. И то, после моего обращения к главному врачу Александру Максимову, который мне прямым текстом сказал, что больше я ничего не получу. Я обратилась в Минздрав, где за несколько личных приемов у министра здравоохранения (Самарской области, Геннадия Гридасова. – Прим. РС) сумела добиться всех необходимых мне назначений. Я получила кучу направлений на дорогостоящие МРТ, еще два КТ, несколько УЗИ, анализы и консультации специалистов.

Елена Жданова признаётся, что практически каждое направление на дополнительное обследование приходилось выбивать через министра. Так продолжалось пять лет.

– После очередной записи на прием к министру, в марте 2019 года, я узнала, что врач-психиатр Самарского психоневрологического диспансера подал административный иск о психиатрическом освидетельствовании меня в недобровольном порядке. Заявление в ПНД написал главврач поликлиники Александр Максимов.

"Вязкая пациентка"

"Просил провести принудительное освидетельствование Елены Ждановой и при необходимости принять меры для её госпитализации в психиатрический стационар", – говорится в протоколе суда над Ждановой, который прошёл 4 апреля 2019 года.

На суде Максимов рассказал, что некоторые пациенты и врачи поликлиники неоднократно жаловались на неадекватное и агрессивное поведение Ждановой. Якобы она мешала оказанию медицинской помощи пациентам, работе медицинского персонала и людям, ожидавшим приёма врача. Ещё Максимов указал на "отрицательную динамику состояния здоровья": снижение веса, бледность кожи, неряшливый вид и "активность неадекватного поведения в весенне-осенний период".

На суде самой Ждановой не было. Она объясняет, что повестку принесли на ошибочный адрес. Иначе бы она узнала о визите пристава: Елена живёт с мамой, и если уходит по работе, дома всегда остаётся мама. Судья Елену Жданову не видел.

– При росте 168 см я сейчас вешу 53–54 кг, что не мешает мне успешно тренироваться. Я веду умеренно активный образ жизни, постоянно выезжаю на природу, за Волгу. Хорошо бегаю. В том году впервые пробежала 10 км. Умею плавать всеми видами, хорошо катаюсь на беговых и роликовых коньках. Люблю кататься на велосипеде. Про бледность – я никогда не пользуюсь солнцезащитными кремами, тип кожи такой. Питаюсь хорошо. Неопрятности, конечно, нет. Эта выдумка очень нужна в подобных случаях – она говорит о том, что человек явно деградирует.

В 2016 году Максимов уже обращался в психоневрологический диспансер с просьбой отправить Жданову на обследование. Он приложил к заявлению письма и жалобы, которые на его имя отправляла Жданова. Их проверили специалисты ПНД и не нашли там оснований для обращения в суд за недобровольным обследованием. Максимову отказали. В 2018 году он отправил ещё два заявления.

– Первое свое заявление поликлиника №3 подала в ПНД в октябре 2018 года, что совпадает по времени с первой моей записью к новому министру (в октябре 2018 года в Самарской области сменился министр здравоохранения, на место Геннадия Гридасова пришёл Михаил Ратманов. – Прим. РС). Время подачи второго заявления поликлиники в точности совпадает со временем моей второй записи к Ратманову – март 2019 года.

Первое заявление в ПНД приняли, но административный иск на Жданову подавать не стали. Тогда Елена смогла попасть на приём к министру и пожаловалась на "произвол Максимова".

– Ратманов напрямую мне сказал: вы мне доказали, что вам не нужен психиатр. Судя по всему, Максимову "настучали" из министерства здравоохранения, вот он и отомстил, – говорит пациентка.

Административный иск подала участковый врач-психиатр самарского ПНД Татьяна Разина. Как признаётся Жданова, Разина её не видела и составляла "характеристику" со слов Максимова, сотрудников поликлиники и медицинских документов, которые они ей предоставили.

В заявлении на имя главврача Самарского психоневрологического диспансера, которое использовали в суде, Татьяна Разина называет Елену Жданову "вязкой" пациенткой с тугоподвижным мышлением. "Просматривается тенденция борьбы за правду, добра и зла и восстановление справедливости, опять же с неясными конечными результатами. Обращает на себя внимание аффективная насыщенность, нескрываемая агрессия, эмоциональная напряжённость. Мышление можно оценить как тугоподвижное, однообразное, с "кривой логикой", – сказано в тексте.

В том же заявлении Разина объяснила мотивировку – якобы Жданова нанесёт существенный вред своему здоровью вследствие ухудшения психического состояния, если останется без психиатрической помощи. На суде и Максимов, и Разина заявляли, что Елена отказалась от добровольного психиатрического обследования. Но так и не смогли предоставить оригинал акта об отказе.

Суд встал на сторону медиков и установил, что Елена Жданова "совершает действия, дающие основания предполагать наличие у неё тяжёлого психического расстройства".

"Если я перестану отвечать на звонки…"

У Елены остались друзья-медики со времён работы программистом в СамГМУ. После суда она пробовала обращаться к ним.

– Могла быть уверена, что то, что я рассказала им, не передадут недругам, что получу квалифицированный ответ, – говорит она. – И все. Большее может получить только очень близкий человек. Медицинское братство очень крепкое. Они не могут пойти против другого медика. Сегодня они прикрывают, а завтра их. Тем более у всех есть дети, внуки.

Один из знакомых врачей посоветовал пройти независимое психиатрическое обследование. В мае Жданова поехала в Москву и оплатила полное психиатрическое освидетельствование в "Городском Психоэндокринологическом Центре". Результаты отклонений не показали.

Параллельно Елена готовилась к апелляции в суде. В этот раз повестку выслали вовремя и по адресу. Она ставила на результаты обследования московской клиники. Обвинение – снова на неопрятный вид, агрессивное поведение и худобу. Александр Максимов будто собрал все клишированные черты психически больного человека и озвучил их в суде. К своим прошлым описаниям Елены Ждановой он добавил про "гипотрофию мышц" и "интенсивный запах мочи".

Победили снова медики. Областной суд отклонил апелляционную жалобу Елены и результаты обследования в Москве.

У Ждановой есть ещё один шанс – кассационный суд. Она наняла адвоката, но на успешный исход дела уже не надеется.

– Если я проиграю очередной судебный процесс, тогда с вероятностью, близкой к 100%, будет не просто проведено формальное освидетельствование с постановкой тяжелого психиатрического диагноза, а меня, здорового физически и психически человека, отправят в психиатрический стационар. Это стандартная практика. Так что, если я вдруг долго не буду отвечать, делайте всё так, как считаете нужным.

На вопрос корреспондента РС, на каком основании Елену Жданову пытаются направить на недобровольное психиатрическое обследование, в администрации поликлиники сослались на статью 13 Федерального закона "Об основах охраны здоровья".

– Сведения о состоянии здоровья и диагнозе пациента, составляют врачебную тайну и охраняются законом, – сообщили в приемной главврача.

Даже если у Елены Ждановой имеются поведенческие и личностные проблемы и расстройства, нуждающиеся в корректировке с привлечением психолога или психотерапевта, это не может быть основанием для принудительного содержания в ПНД, считает психолог Виолетта Манунцева.

– Такое чувство, что хотят не просто избавиться от "надоедливого пациента", но и сделать это наиболее унизительно, уничтожительно. Такая принудительная маргинализация, – говорит Манунцева.

Психолог отмечает, что принудительное обследование и помещение в стационар – это разные вещи, однако и то, и другое может иметь негативные юридические последствия.

– Если человеку на бумаге нарисуют диагноз, ограничивающий его дееспособность, ему могут просто сломать жизнь, – говорит Виолетта Манунцева. – Тут речь про изоляцию человека с дальнейшими последствиями для него в виде невозможности дальнейшего нормального социального существования. О законности таких действий нужно еще разговаривать. Но если человека принудительно освидетельствовали и нарисовали ему заболевание, которое нужно лечить в стационаре, то и поместить в стационар спокойно могут. В основание к недобровольному обследованию Ждановой ставят жалобы на неё работников поликлиники. Но к психиатрии это имеет весьма косвенное отношение. Если бы действия Ждановой реально угрожали пациентам и работникам поликлиники, её бы взяли под стражу и могли назначить принудительную психиатрическую экспертизу. Но опять же она была бы в СИЗО, а не в ПНД.

Пока текст готовился к публикации, в Шестом кассационном суде в Самаре прошло заседание по делу Елены Ждановой. Суд встал на её сторону – акты решений предыдущих двух судебных заседаний отменили. Дело отправили на пересмотр.

– Это максимум, чего можно в данном случае добиться в кассации. Нельзя вынести решение по существу – больной или здоровый. На кассации только можно доказать определенные существенные нарушения, что и было сделано, – комментирует Елена. – Теперь меня ожидает повтор того, что было в начале – дело вернули в суд, где впервые и вынесли решение о недобровольном психиатрическом обследовании.