"Они могут упечь меня за решетку до конца жизни, но я не подпишусь под ложью", – говорит конспиролог Джером Корси. Его подозревают в том, что он заранее знал о публикации документов, похищенных с сервера кампании Хиллари Клинтон. А он утверждает, что просто сопоставил факты. В расследование "Рашагейта" поступили новые факты.
В декабре прошлого года авторы мультсериала "Симпсоны" сделали серию про президента Дональда Трампа и специального прокурора Роберта Мюллера.
Роберт Мюллер садится в лимузин, где уже сидит министр юстиции Джефф Сэшнс (теперь уже бывший). "Вы не к президенту меня везете? – спрашивает спецпрокурор. – Никак не могу встретиться с ним". – "О чем вы? – отвечает министр и показывает на здание ФБР. – Наш президент никогда не посещает такие развалюхи, как эта".
Они едут в вашингтонский отель Trump International и входят через заднюю дверь с надписью "Русские, добро пожаловать!". В отеле Мюллера ждет Трамп. "Не волнуйтесь, – говорит он спецпрокурору. – Я не собираюсь увольнять вас. Я хочу поделиться с вами кое-чем". Трамп дергает за веревку, и с потолка сыплются доллары. "Здесь 750 миллионов, Боб, – говорит президент. – Огромная взятка! Больше еще никто никогда не давал. Я даю лучшие взятки, это все говорят – лучшие!" – "Господин президент, – строго отвечает Мюллер, – вы имеете право хранить молчание..." – "Помилуйте! – перебивает его президент. – Нет-нет, это я не вам. Это я издаю помилование самого себя". – "Не выйдет!" – хмуро отвечает Мюллер. Тогда Трамп предлагает ему место судьи на конкурсе "Мисс Вселенная", а если он хочет поближе познакомиться с конкурсантками, надо войти в дверь, на которой написано "Не входить". "С меня хватит!" – возмущенно кричит Мюллер. С этими словами он покидает помещение.
В номер входит горничная. "Я не вижу никаких денег, и вы их тоже не видите, – говорит ей Трамп. – Ни я, ни вы никогда не были здесь".
В этом сюжете присутствуют два ключевых момента, связанных с расследованием, которое ведет Роберт Мюллер. Во-первых, Мюллер никак не может встретиться с президентом, чтобы задать ему свои вопросы. Во-вторых, президент убежден, что вправе подписать помилование самого себя.
Как утверждают многие правоведы, я имею полное право ПОМИЛОВАТЬ себя, но зачем мне это делать, если я не сделал ничего дурного?
Спецпрокурор Мюллер почти год назад вступил в переговоры с юристами президента о формате его ответов на интересующие следствие вопросы. Мюллер настаивал на личной встрече, юристы – на письменных ответах. При этом сам президент не раз заявлял, что не прочь встретиться с Мюллером. Получалось, встречи боится не он, а его адвокаты.
В конце концов Мюллер согласился на письменные ответы, оставив за собой право требовать и личной беседы. На самый крайний случай у спецпрокурора есть такой убедительный довод, как повестка. Президентские адвокаты говорят, что оспорят правомочность повестки в судебном порядке.
Свои вопросы Мюллер передал в середине октября. Спустя месяц президент заявил, что написал свои ответы.
– Вы дали ответы, сэр?
– Насчет чего?
– Специальному прокурору. Ваши юристы...
– Мои юристы над этим не работают. Я работаю над этим. Пишу ответы. Мои юристы не пишут ответы. Я пишу ответы. Мне был задан ряд вопросов. Я легко ответил на них. Очень легко. Они хитро составлены, знаете, чтобы поймать на слове: "Погода была хорошая или шел дождь?" Ага, он сказал, что хорошая, а на самом деле шел дождь – значит, он врет, это лжесвидетельство!" Так что надо держать ухо востро, когда отвечаешь на вопросы людей, которые, возможно, имеют дурные намерения.
Спустя еще несколько дней он сказал, что передал ответы своим адвокатам.
– Письменные ответы охоте на ведьм, которая продолжается целую вечность, – не было сговора, ничего не было – готовы. Я вчера закончил отвечать. Теперь они у юристов. Думаю, они отправят их сегодня или скоро.
Уже после того, как ответы были доставлены в офис спецпрокурора, президент снова разразился в Твиттере гневными филиппиками в адрес Мюллера.
Пресса фальшивых новостей изображает Боба Мюллера святым, тогда как на самом деле он нечто прямо противоположное. Он наносит колоссальный вред нашей системе уголовного правосудия, потому что расследует только одну сторону и не расследует другую. Эта история создаст героев, но это будут не Мюллер и его ужасная шайка сердитых демократов. Гляньте на их прошлое, гляньте, откуда они взялись. И вот теперь охота на ведьм ценой в 30 миллионов долларов продолжается, они ничего не нашли, но поломали людям жизнь.
(Сумма расходов на расследование сильно преувеличена: согласно финансовым отчетам, аппарат Мюллера потратил за 10 с половиной месяцев своего существования около восьми миллионов долларов.)
"Поломали жизнь" – это, прежде всего, про Пола Манафорта. Некогда могущественный вашингтонский лоббист и политтехнолог, работающий со своими и иностранными президентами, миллионер и бонвиван, сегодня коротает дни в тюремной камере. В суд его привозят в арестантской робе и на инвалидной коляске. В сентябре жюри присяжных признало его виновным по восьми из 18 эпизодов, которые ему вменил Мюллер. Ни один из них не имел прямого отношения к предмету его расследования – речь шла о финансовых преступлениях, за которые Манафорт может получить до 80 лет лишения свободы. По сравнению с приговорами других осужденных фигурантов "Рашагейта" – от 14 дней до 6 месяцев – это драконовский срок. Но и это еще не все. У Мюллера есть второе дело на Манафорта, которое инкриминирует ему не менее серьезные преступления.
В свете такой перспективы Манафорт, которого президент хвалил за стойкость, все-таки пошел на сделку с правосудием, как это сделали прежде другие подследственные. Он признал себя виновным по двум пунктам, согласился с конфискацией своего имущества на сумму 22 миллиона долларов и обязался всемерно сотрудничать со следствием. Без малого два с половиной месяца его регулярно доставляли из тюрьмы в офис спецпрокурора на допросы, продолжавшиеся чуть ли не весь рабочий день.
И вдруг в понедельник сотрудничеству пришел конец: Мюллер сообщил суду, что Манафорт нарушил условия сделки, а именно – дает ложные показания. Вследствие этого обвинение расторгает соглашение, подписанное два месяца назад. Однако по условиям соглашения Манафорт не вправе заявить о своей невиновности по тем эпизодам, вину за которые он уже признал в рамках сделки. Прокуроры же предъявят ему теперь и те обвинения, которые они, в рамках сделки, согласились не предъявлять.
Расторжение сделки с Манафортом означает, что Мюллеру есть с чем сравнивать его показания: у него есть информация, которую он считает достоверной. Вряд ли это какие-то мелочи или результат уловок, о которых говорил президент.
Не успели вашингтонские комментаторы опомниться от решения Мюллера, как британская газета Guardian сообщила о том, что Манафорт неоднократно встречался с основателем организации WiliLeaks Джулианом Ассанжем в его убежище в посольстве Эквадора в Лондоне. WikiLeaks – главный публикатор материалов, похищенных хакерами из взломанных компьютеров Демократической партии и избирательного штаба Хиллари Клинтон. Ассанж отрицает, что материалы получены от России. По сведениям газеты, которая ссылается на хорошо осведомленные источники, последняя – тайная – встреча Манафорта с Ассанжем имела место в марте 2016 года. WikiLeaks опровергла эту информацию.
Тем временем на передний план вышел еще один персонаж, до сих пор державшийся в тени. Его зовут Джером Корси. Это известный конспиролог, опубликовавший несколько разоблачительных книг. Ему, в частности, принадлежит теория о том, что Барак Обама родился в Кении и по Конституции не имел права избираться в президенты. Корси состоит в приятельских и деловых отношениях с Роджером Стоуном, занимавшим пост советника в избирательном штабе Трампа.
Из электронной переписки Корси и Стоуна следует, что они заранее знали о предстоящей публикации документов, добытых взломщиками из почтового сервера штаба Клинтон. Однако Корси утверждает, что никакой предварительной осведомленности не было – просто он сопоставил факты и предвидел взлом. Следователи Мюллера допрашивали его в течение двух месяцев, после чего ему была предложена сделка: он признает себя виновным в лжесвидетельстве в обмен на сотрудничество и смягчение участи. От сделки Корси отказался, о чем и заявил в интервью CNN. При этом он сообщил, что на допросах чувствовал себя "как военнопленный на Корейской войне". "Они могут упечь меня за решетку до конца жизни, – с пафосом сказал Корси, – но я не подпишусь под ложью". Ложью он называет признание в преступлении, которого не совершал.
Возможно, последние шаги спецпрокурора объясняются его стремлением не допустить преждевременного прекращения своих полномочий, на чем настаивает президент. Но судя по недавнему опросу CBS News, семь из 10 американцев против вмешательства в деятельность спецпрокурора, и большинство считает, что Конгресс должен защитить его от давления исполнительной власти. Законопроект о защите спецпрокурора внесен в Сенат, но отложен в долгий ящик республиканским большинством палаты.
Впрочем, в последние дни появилась возможность, что билль все-таки будет поставлен на голосование, так как сенатор-республиканец Джефф Флейк угрожает в противном случае заблокировать утверждение федеральных судей. Без его голоса республиканцы лишатся большинства в профильном комитете.
