Что обсуждали в течение недели правозащитники, юристы и гражданские активисты:
- Акции Алексея Навального все чаще попадают под запрет, большинство заканчиваются массовыми задержаниями участников.
- В Москве идет следствие по делу об организации "экстремистского сообщества": шесть юных россиян находятся в следственном изоляторе.
- По данным Гринпис, площадь лесных пожаров в России перевалила за шесть миллионов гектаров, но власти называют куда меньшие цифры.
НАВАЛЬНЫЙ ПОД ЗАПРЕТОМ
Московские власти назвали незаконными призывы Алексея Навального прийти на акцию 5 мая и пригрозили задержаниями участников шествия на Тверской улице в Москве. Мэрия предлагала организовать шествие по улице Маши Порываевой с митингом на внешней стороне проспекта Академика Сахарова, но Алексей Навальный заявил о намерении провести акцию в намеченном месте.
Это не первый случай запрета властями акции Алексея Навального, а в последнее время большинство из них заканчивалось массовыми задержаниями, причем забирали в полицию, а после штрафовали даже случайных прохожих.
Видеоверсия программы
Сегодня, накануне акции Алексея Навального "Он нам не царь" сторонников оппозиционера задерживали в Кемерове, Краснодаре и Петербурге. В Красноярске суд на трое суток арестовал сотрудницу штаба Навального за ролик об акции 5 мая, в Тамбове помощника координатора штаба Навального арестовали на 20 суток.
О российском протестном движении в интервью Радио Свобода размышляет осужденный по так называемому "Болотному делу" Александр Марголин:
Протесты 2011–2012 годов называли "бунтом рассерженных горожан", а сейчас к изрядно потрепанным горожанам подошли новые силы из молодежи
– Если протесты 2011–2012 годов называли "бунтом рассерженных горожан", то сейчас ситуация изменилась: к изрядно потрепанным горожанам подошли новые силы из молодежи. Мне было удивительно 26 марта увидеть такое количество молодых, ярких, свободных людей. Оказалось, что они очень хорошо чувствуют ситуацию, понимают, что живут в рамках определенной несвободы. Возможно, что на это повлияли дела о перепостах и "лайках".
В 2011–2012 годах мы надеялись, что протесты пойдут по нарастающей и что-то изменят. У кого-то из активистов была такая фраза: "Мы сейчас соберем миллион – Путин заплачет и уйдет". Была некоторая эйфория.
Думаю, сейчас у нас нет возможности чего-то добиться. Но сказать: "Мы здесь, мы никуда не исчезли, мы подпитываемся новыми силами" – это серьезный аргумент, это тлеющий уголек. И я надеюсь, что это движение будет расти, ведь затрагиваются права все большего количества людей, все более широкие пласты подвергаются давлению в социальном, экономическом, демографическом плане.
Марьяна Торочешникова: Наверное, еще одно отличие: теперь на протестных акциях задерживают куда больше людей. На "Болотной" 6 июня 2012 года задержали более 300 человек, а сейчас – 1500, 1800. Даже согласованное с властями шествие не обходится без задержаний. Последний Первомай тоже не обошелся без митингов и шествий, а значит – и без задержаний. В регионах продолжилось давление на сторонников Алексея Навального. В Санкт-Петербурге полиции не понравились флаги стран Евросоюза, с которыми шли участники градостроительной колонны, радужный флаг и портрет Владимира Путина у демонстрантов из колонны "Партии мертвых". В Москве на согласованном шествии профсоюзов задержали около 20 участников Движения психоактивистов. В полицию доставили нескольких участников абсурдного шествия "Монстрация" за радужный зонтик и табличку "Радужный". В большинстве случаев задержанных тут же отпустили после внушений, но это показывает, что сейчас метут всех без разбора.
Александр Марголин: Власти не всегда понимают, что делать в конкретном случае: или начинают мести в больших количествах, или вообще полная тишина. Нет правил игры, а значит, возможны эксцессы. Собственно, "Болотная" тоже была эксцессом. А сейчас я не понимаю, чего они хотят. Какое-то зыбкое состояние: вроде могут схватить и отпустить, а могут, как 26-го, начать придумывать дела по статье 318-й "Сопротивление полицейским".
Марьяна Торочешникова: Алексея Навального часто ругают, причем не только прокремлевские средства массовой информации: говорят, что он, как Гапон, выводит людей на погибель. Даже вполне либеральные СМИ отмечают, что часто это похоже на провокацию: "Власти не согласовали, и почему-то вместо того, чтобы идти на Сахарова и Маши Порываевой, куда тебе предлагали, ты настаиваешь на истории с Тверской, Пушкинской и Манежной". Как вы относитесь к такой тактике главного оппозиционера страны?
Александр Марголин: Без уличной активности ничего не произойдет, и часть ее однозначно будет несанкционированной. Но бес кроется в деталях. Мы должны помнить, какую цену платим и за что. В 2011–2012 годах люди ходили, понимая, что это приятное времяпрепровождение с возможностью сказать, что ты против чего-то, но ничего особенного не будет. А сейчас все понимают, что очень даже будет, и могут придумать дело на пустом месте, как у Димы Борисова. Нужно понимать, какова цель и чего мы можем добиться несанкционированным митингом. Сейчас выносится на митинг: "Он нам не царь", а что дальше?
Марьяна Торочешникова: "Услышь уже наконец-то, обрати на нас внимание". Алексей Навальный в своем ролике с призывами прийти на это мероприятие объясняет, почему бессмысленно ходить в суды и на выборы. "Это единственный вариант для того, чтобы вас услышали", – говорит он своей аудитории.
Александр Марголин: Можно сделать несанкционированный митинг – и присесть на пару годиков. А можно сделать это другим, безопасным способом.
Марьяна Торочешникова: Но сейчас никто не понимает, какой способ безопасный.
Александр Марголин: За одиночные пикеты пока не сажают. Нужно понимать, что если вы идете на несанкционированный митинг, то может случиться что угодно, и, возможно, вы вернетесь через пару годиков. И организаторам нужно донести это до молодежи: "Ребята, будьте готовы к тому, что на вас будет оказываться давление: стоит знать законодательство, иметь связь с адвокатом".
Марьяна Торочешникова: Сегодня Владимир Акименков, политзаключенный по "Болотному делу", разместил в социальных сетях сообщение о том, что не пойдет на акцию пятого числа, и впервые призвал всех остальных тоже не ходить: "Было бы глупо сесть за интересы политикана". И кто-то из журналистов сегодня написал, что не пойдет. Алексей Навальный теряет поддержку .
Александр Марголин: Я уверен, что Володя не боится. Каждый должен принимать решение самостоятельно. Это его ответственность, его понимание, что если что-то с ним случится, он может рассчитывать только на себя и близких родственников.
Марьяна Торочешникова: Вот человека задерживают, он попадает в автозак. И с этого момента нарушаются права человека, или все-таки есть надежда, что разберутся, и все как-то разрешится?
Александр Марголин: Не разрешится. Все задушевные разговоры и бумаги, которые вы пишете, ухудшают вашу позицию. Можно только сказать: "Меня зовут так-то, я зарегистрирован там-то, я опираюсь на 51-ю статью" – и ждать адвоката.
ЭКСТРЕМИСТЫ ИЗ "МАКДОНАЛДСА"
В Москве идет следствие по делу об организации экстремистского сообщества: по мнению ФСБ, его учредили несколько юных россиян. Свою организацию они назвали "Новое величие" и, по словам следователей, собирались создать трибунал над членами российской правящей верхушки. Шестеро из десяти известных обвиняемых находятся в следственном изоляторе.
Посмотрим фрагмент из документального фильма Мумина Шакирова, полную версию которого вы можете увидеть на сайте Радио Свобода и нашем телеканале в YouTube.
Мумин Шакиров: Один внедренный оперативник, два осведомителя, три митинга, четыре встречи в "Макдоналдсе" и, наконец, десять арестов. Одним из первых об этой странной истории о малоизвестном оппозиционном движении "Новое величие" рассказало интернет-издание "Медиазона".
15 марта 2018 года силовики задержали двух девушек – Марию Дубовик и Анну Павликову – и восемь молодых людей: из этой мужской компании чаще всего звучит имя 25-летнего Руслана Костыленкова. Видеозапись его допроса выложена на Telegram-канале "Кремлевская прачка".
– За что вы задержаны?
Руслан Костыленков: За то, что создал организацию "Новое величие".
– Цели организации?
Руслан Костыленков: Установление порядка на территории РФ, организация трибунала над членами правящей верхушки, отмена репрессивных действующих законов и Конституции.
– Как вы планировали это сделать?
Руслан Костыленков: Планировали организовывать митинги и акции прямого действия против сотрудников правоохранительных органов.
Мумин Шакиров: В разговоре с "Медиазоной" несколько знакомых Костыленкова, попросивших не упоминать их имен, отметили: "На записи Руслан выглядит странно". Они предположили, что Костыленкова били.
Против молодых людей возбудили уголовное дело о создании экстремистского сообщества "Новое величие". По версии следствия, эта организация была основана после провала так называемой "революции Мальцева" 5 ноября 2017 года. Сам лидер запрещенной в России леворадикальной организации "Артподготовка" Вячеслав Мальцев находится за пределами России. Молодые люди решили создать организацию для продолжения миссии Мальцева (это формулировка из протокола допроса Руслана Костыленкова).
Алла Фролова, правозащитник: Имя Навального звучит не случайно. Навальный может кому-то нравиться или не нравиться, но он опасен для власти тем, что сумел объединить вокруг себя молодежь.
Марьяна Торочешникова: Ситуацию комментирует Наталья Севастьянова, мама Марии Дубовик, одной из обвиняемых в деле "Нового величия":
Наших детей подводят под ситуацию, когда из них можно лепить "преступный сговор", организацию
– Моей дочери 19 лет. Она познакомилась с Аней Павликовой в октябре на ветеринарной конференции. Девочки стали общаться, переписываться, с ними еще общались молодые ребята. Потом у них созрела идея сходить на митинг и встретиться в "Макдоналдсе".
Мария все время на глазах. Утром я провожаю ее в институт, вечером она встречает меня с работы. Один раз в воскресенье ребенок отпрашивается пообщаться с друзьями: уехала в 12, в 9:30 вечера дома. И когда 15-го числа на рассвете наш дом окружают, я не могу понять, что происходит, как это все можно связать с моей дочерью, которая никогда не интересовалась политикой, с пяти лет мечтала стать ветеринаром, училась, у нее в голове одни кошечки и собачки. Она переживала за экологию, за Байкал, за чистоту наших лесов, дорог, за мусоросжигательные заводы, которые мешают людям жить. Но ребята не делали ничего запретного!
Марьяна Торочешникова: А почему говорят о провокации ФСБ, о том, что это дело – от начала и до конца выдуманное? Нашли каких-то молодых людей, спровоцировали, на коленке написали устав этой организации и тут же сдали, чтобы отчитаться об этом деле.
Наталья Севастьянова: Это одна из основных версий, которая дает какое-то объяснение случившемуся. Мой ребенок не способен даже повторить, а не то что написать эту программу. Все это полностью противоречит тому, что заложено в ее сознании и психике. Как наши дети могут принести какую-то угрозу государству?
Марьяна Торочешникова: Вы вместе с мамой Ани Павликовой записали обращение на имя президента Владимира Путина.
Наталья Севастьянова: Мы просим разобраться в ситуации, объективно подойти к этому расследованию, потому что это делают не дети: какие-то люди выслеживают наших детей, подталкивают их на создание вещей, за которые их можно будет привлечь к ответственности.
Марьяна Торочешникова: Штатные сотрудники спецслужб.
Наталья Севастьянова: Наших детей подводят под ситуацию, когда из них можно лепить "преступный сговор", организацию: выдумали какой-то устав... Нашим детям это не нужно, они просто общались, что-то обсуждали. В стране предвыборная кампания: естественно, от политики никуда не уйдешь.
Марьяна Торочешникова: В ближайшее время будет рассматриваться вопрос о продлении меры пресечения в виде содержания под стражей, в том числе и для вашей дочери. Почему ее держат в тюрьме, а не под домашним арестом?
Наталья Севастьянова: Под домашним арестом те, кто старше: 40-летние люди, а кто-то вообще переквалифицирован в свидетеля. Наверное, девочки – одно из слабых звеньев, на них можно надавить, повлиять. Идет ломка судьбы! В 19 лет человек должен учиться, он планирует приносить пользу обществу.
Марьяна Торочешникова: Вам разрешают свидания?
Наталья Севастьянова: Сегодня я была у нее в третий раз. Конечно, хотелось бы лучших условий содержания. В их камере около 50 человек на 70 квадратных метрах: они там как в банке. Она с нетерпением ждет, когда им разрешат выйти во двор, на воздух.
Марьяна Торочешникова: А что говорит суд: почему не отпускают под домашний арест?
Наталья Севастьянова: Что они могут помешать следствию, продолжить свою деятельность и навредить государству. Но это общие слова, никакой конкретики.
РОССИЯ В ОГНЕ
В стране снова горят леса. Наиболее напряженная ситуация в Амурской области, где, по данным Гринпис, огонь уже прошел по площади в полтора миллиона гектаров, но власти называют другие цифры. Лесные пожары тушат в Сибири и Забайкальском крае, тайга горит в Иркутской области и Бурятии. Где искать виновных? Почему от людей скрывают правду? Об этом рассуждает руководитель противопожарной программы Гринпис России Григорий Куксин:
– По данным официальной Государственной системы космического мониторинга и ИСДМ-Рослесхоз, площадь только лесных пожаров сегодня перевалила за шесть миллионов гектаров. Это значительно больше, чем сгорело леса за весь прошлый год.
Марьяна Торочешникова: Четыре с половиной миллиона гектаров – это площадь Швейцарии, а Израиля – два миллиона.
Год претендует на то, чтобы поставить антирекорд как самый проблемный по пожарам
Григорий Куксин: Это действительно катастрофа. Год претендует на то, чтобы поставить антирекорд как самый проблемный по пожарам год за всю историю точных наблюдений.
Марьяна Торочешникова: А кто в этом виноват? Выделяют ли деньги на противопожарные мероприятия?
Григорий Куксин: Отгадка – в свежем исследовании "Ромир". Половина россиян уверены, что люди здесь ни при чем, что все горит само от жары, солнца и ветра. Можно бесконечно ругать государство, чиновников – кто-то прячет данные, кто-то поздно реагирует, но 100% пожаров этой весной возникли по вине человека. У каждого из этих пожаров был автор – конкретная спичка или зажигалка.
Марьяна Торочешникова: Я слышала историю о том, что в Сибири виновниками пожаров часто становятся браконьеры, которые продают лес в Китай, и, чтобы скрыть масштаб катастрофы, устраивают пожары, и потом все списывается на сгоревший лес.
Григорий Куксин: Такие поджигатели есть, но их немного. Весь объем рубок в нашей стране за год – примерно 1 миллион гектаров. Это и легально, и нелегально: и в Китай, и в Финляндию. Но к майским праздникам уже сгорело шесть миллионов гектаров – нам никогда столько не вырубить. Никакой Китай столько не употребит, сколько мы выжигаем каждый год.
Это не только поджоги в лесном фонде. Весной большая часть пожаров приходит с сопредельных территорий – это горящие обочины, горящая трава.
Марьяна Торочешникова: А зачем жгут траву, несмотря на официальный запрет с 2012 года?
Григорий Куксин: Это наказуемо, незаконно, вредно, опасно, но значительная часть населения занимается поджогами. Они уверены, что это примета наступления весны, что так быстрее растет зеленая трава. Но это не так: ее просто лучше видно на выгоревшем. Считается, что так можно бороться с клещами, но на самом деле они зимуют в земле, просыпаются от тепла и как раз вылезают на выгоревшее. И дачники начинают рассуждать так: "Все равно сожгут траву, так лучше я зажгу, когда ветер на соседа, чем сосед зажжет, когда ветер будет на меня".
В этом году в Амурской области, в Бурятии мы уже тушили пожары вместе с лесниками, пожарными, добровольцами. И через несколько дней мы снова едем в Бурятию, потому что люди умудрились зажечь траву на огромном осушенном торфянике. Торфяники никогда не загораются сами. Торф просто зажигают каждый год в одних и тех же местах, потому что люди жгут траву.
Это общая беда, на которой точно надо объединяться, в первую очередь – менять представления людей. Мы – полностью независимая, свободная общественная организация, которая часто жестко критикует власть, но сейчас мы откладываем в сторону все противоречия и объединяемся с МЧС, Рослесхозом и Авиалесоохраной в кампанию "Останови огонь". Мы пытаемся добиться того, чтобы следующий опрос показал меньше людей, верящих в мифы, и больше людей, которые звонят по поводу пожаров. Пока 90% опрошенных сказали, что они вызывают пожарных, но только 30% назвали телефон, по которому они звонят, то есть люди не вызывают пожарных и поджигают траву, сами не зная, зачем.
Марьяна Торочешникова: А почему российские власти не решают эту проблему своим излюбленным способом: хватать поджигателей, совершать демонстративные суды, дать кому-нибудь "двушечку" или "трешечку"?
Григорий Куксин: Такое количество нарушителей просто некому ловить.
Марьяна Торочешникова: А это кто-нибудь расследует?
Григорий Куксин: В единичных случаях. У нас не осталось лесного надзора, один-два лесничих на район. И из-за этого, собственно, проблема с пожарной безопасностью и объектов, и населенных пунктов, и сельхозтерриторий, которые должны быть опаханы, избавлены от сухой травы. Но и контролировать это особо некому.
Тут необходимо движение с двух сторон: государство должно делать свою работу – ловить поджигателей, принуждать к выполнению этих мер, но и люди должны перестать жечь, начать вызывать пожарных и помогать им.
Марьяна Торочешникова: А почему люди пассивны? В Москве о пожарах заговорили после того, как в 2010 году в городе было нечем дышать, и тогда зашевелились самые большие власти. А за Уралом ежегодно горят миллионы гектаров, но власть не шевелится.
Григорий Куксин: Это более-менее понятно и привычно. Даже когда они начинают шевелиться, люди не сразу верят, что происходят подвижки в хорошую сторону. Мы должны сами начать что-то делать и поверить в свои силы.
Марьяна Торочешникова: Вот так рождается гражданское общество!
Григорий Куксин: Я обсуждал это с немецкими пожарными добровольцами. Они говорят: "У нас такая история страны – добровольцы сделали себе государство. А у вас государство пытается сделать себе добровольцев". Это другой подход. Но у нас добровольцы тоже могут сделать нормальное благополучное общество, а пожары – это простая тема, с которой можно начать. Во многих странах все начиналось с пожарного добровольчества.
