Украинская православная церковь Московского патриархата подала списки для нового обмена пленными по принципу "10 на 10", об этом сообщил предстоятель УПЦ митрополит Онуфрий, на встрече с освобожденными украинскими военнослужащими. 27 декабря 2017 года около Горловки в Донецкой области состоялся крупнейший за время конфликта на востоке Украины обмен пленными – ополченцы освободили 73 граждан Украины, а представителям самопровозглашенных ДНР и ЛНР были переданы 306 человек. Обмен пленными – это шаг вперед в разрешении конфликта, но не стоит забывать о тех, кто юридически не является военнопленным, но фактически стал заложником, – о политических заключенных.
Дело одного из них, украинского журналиста Романа Сущенко, российский суд может начать рассматривать по существу уже в январе. Вероятность этого не исключает адвокат Сущенко Марк Фейгин:
– На данный момент из десяти томов дела мы вместе с моим подзащитным ознакомились с восемью томами, с девятым сейчас знакомимся. Скорее всего, окончательно ознакомление с материалами дела и вещественными доказательствами завершим после праздников. Я допускаю, что где-то 20 января дело будет передано в прокуратуру, которая, я думаю, очень быстро утвердит обвинительное заключение. Так что до конца января дело точно поступит в суд и, возможно, уже будут назначены предварительные слушания.
– В прошлом году родственники украинских заключенных в преддверии визита Владимира Путина во Францию направляли обращение Эммануэлю Макрону с просьбой затронуть тему украинцев на встрече с российским президентом. Следует ли ждать каких-то позитивных сдвигов в этом направлении?
– Вообще, надо сказать, что процесс уже начался где-то осенью 2017 года. Я имею в виду обмен на двух оперативников бывшего главы Бахчисарая Ильми Умерова и Ахтема Чийгоза, которые были осуждены в сентябре в Крыму. И в Киеве уже звучат заявления о том, что процесс переговоров и дальнейших обменов продолжится. Российские граждане, которые осуждены в Украине, такие как Агеев, например, которого сейчас судят в Старобельске Луганской области, другие люди, они не попали в список на обмен именно потому, что Киев намеревается менять их на тех граждан Украины, которые осуждены и находятся под следствием в России. Сущенко к ним точно относится. Так что переговоры продолжаются. Насколько я понимаю, часть из них идет в трехсторонней контактной группе с участием Медведчука, а какая-то идет и с участием международных посредников. Во всяком случае, в истории с Сущенко роль президента Макрона чрезвычайно высока по понятным причинам – Сущенко работал в Париже шесть лет постоянным корреспондентом агентства "Укринформ". И в этом смысле, конечно, этот вопрос французской стороне не чужой, – сказал Марк Фейгин в интервью Радио Свобода.
О том, что украинский журналист Роман Сущенко находится в российской тюрьме, стало известно благодаря членам Общественной наблюдательной комиссии за местами принудительного содержания граждан. В состав той московской комиссии входила журналист Зоя Светова. Сегодня Светова, уже не будучи членом ОНК по Москве, продолжает следить за судьбой тех, кто оказался заложником российско-украинского конфликта. В декабре Зоя Светова отправила письмо кинорежиссеру Олегу Сенцову в колонию, но ответа до сих пор не получила – это может означать, что Сенцов переведен в другое место, например в Москву, для предстоящего обмена.
– Я действительно ему отправила письмо по электронной почте, и очень долго не приходило подтверждение, что письмо доставлено, но все-таки потом, дней через пять, пришло уведомление, что мое письмо прошло цензуру и направлено адресату. Но Олег мне так и не ответил. Я знаю, что он не любит отвечать на электронные письма и предпочитает писать обычные письма. Но у меня была надежда, что Олега, возможно, отправят в Москву для вероятного обмена и помилования. Но пока нет никакой информации об этом. И скорее всего, он по-прежнему находится сейчас в поселке Лабытнанги, в ИК-8 строго режима, в Ямало-Ненецком автономном округе, куда его перевели в конце сентября – начале октября. Александр Кольченко, который вместе с Сенцовым проходил по тому же делу, продолжает отбывать срок в Челябинской области. В общем, ничего не изменилось, пока никого из них в Москву не перевезли для возможного какого-то обмена или помилования.
– Те украинские граждане, которые находятся в российских тюрьмах, не подпадают под категорию военнопленных. Можно ли их назвать политическими заложниками?
Обычно обмен происходит через помилование
– Конечно. И насколько я знаю, мне кажется, эти политические заложники или политические заключенные не фигурируют в Минских соглашениях. Там вроде бы идет речь об обмене людей, которые участвовали в военном конфликте на востоке Украины, с двух сторон. Хотя мне казалось, что всегда между Украиной и Россией речь все-таки шла о возможности обмена политических заключенных, и мы знаем, что Надежду Савченко обменяли на двух российских военнослужащих, которых задержали на востоке Украины. Потом так же обменяли Геннадия Афанасьева и Юрия Солошенко. И в последнее время идут разговоры о том, что этих самых украинских политических заключенных, которые сидят в наших российских тюрьмах, должны обменять на российских военнослужащих, которых сейчас судят на Украине. Обычно обмен происходит через помилование, то есть Путин должен подписать указ о помиловании, и для этого даже не нужно никакой просьбы с их стороны, а в Украине президент Порошенко должен помиловать российских военнослужащих, которых осудили к каким-то определенным срокам.
– Незадолго до обмена Ильми Умерова и Ахтема Чийгоза была встреча Эрдогана и Путина. Учитывая, что в Турции большая и влиятельная община крымских татар, а Умеров и Чийгоз были отправлены сначала в Турцию, вероятно, было некоторое давление со стороны Турции. С какой стороны сейчас можно ждать давления на российские власти, чтобы остальные украинские заложники были отпущены?
Освобождение украинских граждан было бы актом доброй воли со стороны России в преддверии чемпионата мира
– Я бы в данном случае употребила скорее слово "посредничество", потому что мы знаем, что российская власть не приемлет никакого давления. Хочется надеяться на какие-то непрямые переговоры Порошенко и Путина, которые бы помогли закрыть эту позорную страницу в истории российско-украинских отношений, когда люди сидят по сфабрикованным делам в российских колониях. Мы знаем, что есть и важные действующие лица этого процесса. Например, Виктор Медведчук, который, насколько я знаю, участвовал в обмене Юрия Солошенко и Геннадия Афанасьева, чуть ли не сам был в Лефортово. Кроме того, сейчас Россия стоит на пороге двух крупных событий – это президентские выборы и чемпионат мира по футболу. И что бы мы ни говорили, ни думали о том, что российская власть, в общем-то, не приемлет никакого давления, все-таки чемпионат по футболу – большое событие, важно, чтобы "наши западные партнеры" приехали в Россию. И тут в качестве условия можно было бы настаивать на освобождении политических заключенных – украинских граждан в России и российских в Украине. Это было бы, мне кажется, актом доброй воли, – сказала Зоя Светова
По разным данным, украинских граждан, которые находятся в российских тюрьмах, сегодня около трех десятков.
