Отрывки из передачи
Одесский писатель, драматург, телеведущий, в 60-е годы капитан одесской команды КВН, редактор журнала «Фонтан» Валерий Хаит:
— Конечно, мой родной язык — русский. Родина — это язык, это воздух, которым мы дышим, не замечая его. То, что произошло между Украиной и Россией — это полный абсурд. Как можно ненавидеть Россию? Можно ненавидеть Путина и его камарилью. Что для меня Украина? Я люблю Одессу. Это мой дом. Сила Украины в том, что она разнообразна. Её хотят сделать единой, а делают одинаковой. В состав воздуха входит кислород. Для меня русский язык—это кислород. Но там же есть и другие части, и украинский язык—это та часть, без которой я не мог бы нормально дышать. Любой язык, на котором говорят правду — прекрасен. Когда был Майдан,2004-го года, и сейчас, и когда я слышал украинскую речь и украинский гимн, душа моя замирала. Потому что это было время, когда я слышал правду. У меня есть формула, что нужно делать в Украине с языком: украинскому помогать в силу истории, русскому не препятствовать...
Одесский язык — это парадоксальность, лёгкость, теплота, доброта. В Одессе всегда жило много национальностей, и юмор был одним из главных способов находить общий язык и понимание. Если в одесском переполненном трамвае случается скандал, кто-то говорит шутку, и все с облегчением смеются и мирятся. Одесский юмор как инструмент толерантности возник неизбежно, потому что иначе свыше ста национальностей не могли бы жить в мире и согласии. Я не сторонник одесской дурной экзотики. Я ценю литературный юмор, выдающуюся школу Бабеля, Олеши. Валентин Катаев, до того как он стал блестящим прозаиком, был выдающимся сатирическим писателем. Роман Олеши «Зависть» весь пронизан юмором, иронией. Ильф и Петров не были юмористами. Они были сатириками. Для меня слово «юморист»—ругательное слово. Пушкин дал Одессе грамоту на бессмертие. Бабель создал её неумирающую легенду. «Одесские рассказы» лежат в основе одесского мифа. Украина будет европейской страной, если она поймёт, что ценность её в разнообразии».
Глядя из Кембриджа
Кембриджский профессор-славист Саймон Фрэнклин о двадцатитомном издании Большого Оксфордского словаря английского языка. В 2007 году С.Фрэнклина наградили Большой золотой медалью имени М.В. Ломоносова Российской академии наук за выдающиеся труды по ранней этнополитической и культурной истории Руси и вклад в изучение древнерусской письменной традиции и памятников древнерусской литературы:
—Давайте откроем первый том, первый из 20-ти добротных, толщиной в 10 сантиметров темно-синих изданий большого формата с тремя столбцами мелкого шрифта на каждой странице. Многословное издание. Открываем и находим слова, еще слова, точнее, около шестисот тысяч слов, на объяснение которых затрачено 60 миллионов слов. Хорошо, книга большая, но слова— только форма, где же содержание, о чем столько слов? Простите, вы не поняли, дело в том, что тут речь идет как раз о словах. Словоформа превращается в словосодержание. Поняли наконец? Ну и что, спрашиваете, ну словарь, мало ли словарей, зачем такие дифирамбы? Подождите, это не просто словарь, но наглядное доказательство. Например, вы говорите, что русский язык великий и могучий. Сколько у вас слов? У нас, как теперь доказано, больше полумиллиона, неизмеримо больше, чем в 17-томном русском академическом словаре. И как известно, количество переходит в качество.
Старые лозунги: богатство языка не зависит от количества слов, но от их сочетаемости. Статистикой ничего не докажешь. И вообще бессмысленно рассуждать об относительном богатстве разных языков, все языки отражают духовную жизнь народов, которые на них говорят. И кто докажет, у кого духовная жизнь духовнее? Слова являются полезным справочником и не более. Хорошо, прекратим нашу искусственную полемику, но она все-таки дает повод для более серьезных рассуждений. Повторяю вопрос: сколько слов в русском языке? Беда в том, что никто не знает. И в этом виноваты как раз лексикографы. Русская традиция лексикографии все еще стремится описать нормы языка, составители Оксфордского словаря всегда ставили себе задачу описать факты языка. Поэтому весь русский язык нигде полностью не представлен, ни в одном словаре. Не весь язык сводится к литературным нормам, тем более не весь язык сводится к современным нормам. Языки живут в истории. Тут тоже составители Оксфордского словаря, начиная с первого редактора Джеймса Мюррея (James Murray) в 70-е годы XIX века, здорово поработали. Они с тщанием старались и стараются фиксировать не только значение каждого слова, но и полную историю его употребления и развития.
Обратимся опять к статистике: в словаре около 250 тысяч этимологических объяснений и больше полумиллиона цитат и примеров, иллюстрирующих историю слова. Поэтому каждая словарная статья представляет собой так же и сжатый литературно-исторический очерк. Это не только справочное пособие — это и величайший учебник культуры. Нет, масштабность Оксфордского словаря неслучайна и отнюдь не следствие какой-то пустой гигантомании. Получился по-настоящему великий словарь, потому что многие поколения его составителей ставили перед собой по-настоящему великие задачи. Не количество переходит в качество, а наоборот. Третьего издания не будет: весь словарь уже перевели на компьютер, но составители продолжают работать. Постоянно пополняющийся фонд словаря станет доступным каждому, у кого есть под рукой компьютер. Оксфордский словарь будет жить и расти ежедневно вместе с людьми.
Оксфордский словарь занимает особое место в самосознании англичан. Для нас само понятие «Оксфордский словарь» обладает какой-то волшебной силой, оно сливается с понятием «английский язык». Без Оксфордского словаря мы просто не можем себе представить английский язык, и без английского языка нет англичан. Оксфордский словарь можно сравнивать в этом отношении только с английской Библией XVII века и с пьесами Шекспира. И наше ощущение не связано ни с какими конкретными достоинствами этих памятников, оно даже необязательно возникает из непосредственного контакта с ними. В церквах уже давно пользуются новыми переводами Библии, а большинство англичан весьма слабо знает большинство шекспировских пьес. И если честно говорить, кто же действительно будет регулярно обращаться к полному Оксфордскому словарю, кто же будет читать все 17 столбцов мелкого шрифта, посвященных букве «а». Я говорю именно о букве, не о словах, которые начинаются на «а». Но все это совершенно неважно. Раннюю Библию, Шекспира и Оксфордский словарь можно и не читать, нам вполне достаточно просто знать, что они существуют, и что мы из них и они из нас. И от этого сознания и самосознания тепло становится на сердце: вот, дескать, какие мы — англичане. Оксфордский словарь — это не книга, а эмблема. Глупо, конечно, если вдуматься. И о национальных эмблемах как раз и надо подумать. Ведь я не создал Шекспира, и не вы создали Пушкина. Мы их должники».
Радиоантология современной русской поэзии
Стихи Николая Звягинцева. Поэт родился в 1967 году в Московской области. Окончил московский архитектурный институт. Лауреат премии «Московский счёт». Стипендиат фонда памяти имени Иосифа Бродского. Автор нескольких сборников лирики.
Осенью под музыку
Флейтист хвастлив, а Бог неистов —
Он с Марсия живого кожу снял.
И такова судьба земных флейтистов…
Елена Шварц
В наушниках щёлк — земные танкисты
Сейчас получат удар по ушам.
Наводчик крут, водитель неистов,
Саксофонист — всмятку душа.
В кого попали, не понял фальши,
Кто стрелял, фальшивит во всём.
Нажми на паузу, Shugar Ковальчик,
Навряд ли кожа тебя спасёт,
Пока другая в поисках суши
И бык с рогами проплыл под ней.
Вот так с утра надевают душу,
Потом застегивают на спине.
У всех лисиц кружевная кожа,
Они с манекенами наравне,
И жест водоплавающий, похожий,
Когда застегивают на спине,
Потом разбегаются и взлетают,
Уже вдвоем проплывают над –
Труба отчетливая, золотая
И незастегнутая спина,
Чтобы сквозь слой театрального грима
Стрелять глазами, как на войне.
Ты уже покидаешь витрину,
Я увижу тебя в окне.
Не застегивай на спине.
«Современная музыка».
Монологи дирижёра Льва Маркиза (Гаага) о музыке и культуре
«Красное сухое» с художником Виктором Пивоваровым:
«Очень существенная вещь, которая объединяет живопись и вино. Вино, определённые виды вина, чем старше, тем лучше. И живопись тоже. Выдержанный Джотто так же прекрасен, как выдержанный Рембрандт. Гораздо сложней говорить о современном искусстве, потому что неизвестно пока, что с ним будет».
