Системе высшего образования в России грозит скорая деградация, и по довольно странному поводу. Решение во что бы то ни стало выполнить так называемые "майские" указы президента, в соответствии с которыми университетские преподаватели, например, к 2018 году должны получать зарплату в два раза больше, чем средняя по региону, ведет к событиям еще более драматическим, чем случались до сих пор. Просто потому, что времени до 2018 года осталось мало, а способы внутренней экономии и бухгалтерские хитрости уже исчерпаны. Кроме того, мобильность, соответственно и число студентов продолжает снижаться, а платные отделение и так занимают максимально возможный объем.

Ситуация складывается парадоксальная – чтобы увеличить зарплату преподавателей до обещанной, следует либо часть из них уволить, либо перевести с полной ставки на процент. И в том, и в другом случае нагрузка увеличивается, а студенты теряют как возможность индивидуального общения с преподавателем, так и практику. Хотя формально все может оставаться на местах – так, студенты Института психологии им. Л.С.Выготсокого (РГГУ), по словам недавно уволившегося оттуда доцента Яна Бухарова, теперь отправляются в психиатрическую больницу самостоятельно и так же самостоятельно, без посредничества и объяснений преподавателя, будут общаться с душевнобольными. Из-за подобных изменений из Института психологии уволились 30 преподавателей, включая директора, то есть теперь это будет уже совсем другой институт.

Непопулярные меры требуют усиления власти, поэтому многие вузы структурно перестраиваются. Человек посторонний не видит разницу между факультетом и институтом внутри университета, однако она есть – традиционно декан факультета выбирается, тогда как директор института назначается сверху. Если добавить к этому годичные контракты с преподавателями, то становится очевидно, что шансов на сохранение принципов демократии в российском университете практически нет.

Хотя, конечно, администрации вузов ищут и собственные пути. Так, в Санкт-Петербургском государственном университете были приняты новые требования для профессорско-преподавательского состава. Претендующий на постоянную работы должен был руководить или реализовывать внешней грант, плюс две публикации в международных научных журналах. "Когда они опубликовали приказ о внешних грантах, - рассказывает профессор СбПГУ Евгений Курашов, - то стало понятно, что можно уволить 80% профессоров, доцентов и главных ведущих научных сотрудников".

О том, как происходит сегодня негативный отбор в российских университетах, рассказали бывший директор Института психологии им. Л.С.Выготского РГГУ Елена Кравцова, профессор СПбГУ Евгений Курашов, председатель профкома МГУ Михаил Лобанов, доцент Югорского государственного университета Ванда Тиллес и сопредседатель профсоюза "Университетская солидарность"Павел Кудюкин.

МГУ

Михаил Лобанов, председатель профкома "Университетская солидарность" МГУ:

- В МГУ негативные тенденции, которые приходят в образование сверху, докатываются позже, чем в другие ВУЗы, и в смягченном виде. Но при этом майские указы никто не отменял, и руководство университета вынуждено на это ориентироваться. Тем не менее, зарплата в МГУ не растет с 2013 года. Тогда произошло существенное повышение зарплат преподавателей сразу на 30%, и потом еще индексация на 5,5. После этого оклады и привязанные к ним материальные выплаты не росли, однако в отчетах цифры средней зарплаты каким-то образом повышаются.

Нагрузка у преподавателей сейчас остается прежней, массовых увольнений нет, но все боятся, предчувствуя, что это может случиться если не в этом году, то в следующем. Потому что без увеличения государственного финансирования, направленного в первую очередь на повышение зарплат, оговоренные указами показатели выполнены не будут.

Надо сказать, что активность преподавателей по отстаиванию своих прав и интересов, как и активность студентов, в целом растет. И ситуация меняется, администрация иногда идет навстречу, но чтобы это произошло, люди должны поднимать некоторый шум. Всегда надо быть готовым к тому, что будут тянуть время. Потому что администрация находится принципиально в другом положении. Сотрудникам надо срочно решать проблемы, их сокращают, им создали невыносимые условия работы и т. д. А администрации зачастую просто нужно, чтобы ситуация успокоилась на несколько месяцев, и тогда недовольные уйдут или успокоятся. Все как-то притрется. Людям станет жить хуже, но они привыкнут.

Поэтому главное, когда люди начинают действовать, чтобы они понимали, что это может занять некоторое время. В МГУ, как правило, нам удается добиться если не полного соблюдения интересов сотрудников, то хотя бы найти компромисс. При этом я вынужден отметить, что исчезновение выборности ректоров резко изменило положение в худшую сторону. У нас это произошло в 2009 году, и дальше фактически перестали выбирать деканов на факультетах. То есть административная вертикаль проникает все ниже и ниже. А там, в связи с отсутствием выборности, когда легко убрать руководителя любого уровня, происходит негативный отбор.

СПбГУ

Евгений Курашов, профессор СПбГУ:

- Если говорить вообще о состоянии образования, науки в СПбГУ, здесь довольно много негативных тенденций. Но самая страшная вещь, которая произошла в результате деятельности современной администрации, - это то, что в университете идет разрушение университетского демократизма и попрание университетских свобод. Мы ведь понимаем, на самом деле, что только в свободном демократическом университетском сообществе может развиваться наука и процветать образование. Тогда как созданная нынешним ректором система характеризуется не развитием, а приспособлением и выживанием преподавателей и ученых.

Во-первых - уничтожение демократических подразделений университета, а именно - факультетов. Вместо факультетов создают не демократические структуры, а институты, где директор назначается и ответственен только перед назначившим его начальником. Внутри института заведующие кафедрами тоже полностью утратили механизмы управления, например, стимулирование своих подчиненных через назначение премий из стимулирующего фонда и т. д. Кроме того, прекращены выборы заведующих кафедрами. Вместо них назначаются так называемые исполняющие обязанности заведующих кафедрами. Соответственно, люди, которых назначили исполнять функции заведующих кафедрами, должны быть благодарны и послушны директору института. Выстраивается сверху донизу линия антидемократического управления.

С преподавателями обходятся следующим образом: если преподаватель прошел конкурс, то его, как правило, берут на один год, редко на два года. Это общая практика. Людей сажают на короткий поводок. Если ты будешь выступать, в следующий раз конкурс не пройдешь.

РГГУ

Елена Кравцова, бывший директор Института психологии им.Л.С.Выготского:

- Вот уже несколько лет в РГГУ проводят конкурсы и заключают контракт на один год. Мы перед конкурсом, как все добропорядочные преподаватели РГГУ, получили свои нагрузки, с ними ознакомились и подписали. Меньше чем за неделю до того, как проходить конкурс, нам сказали, что все нагрузки меняются, что срезали все часы, которые не горловые (чтение лекций), а читать предложили 900 часов. Реально получается, что преподаватель при такой нагрузке должен читать 15-20 курсов, что физически невозможно, если мы хотим давать качественное образование.

И на собрании института было принято решение при одном воздержавшемся, что на таких условиях никто не будет принимать участие в этом конкурсе. Я ректора об этом уведомила. После этого возникло мое персональное дело, где меня обвиняли в том, что я всегда была очень плохим директором и надо от меня избавиться. Тем не менее, когда наступил последний день подачи заявлений на конкурс, прибежала начальник отдела кадров и сказала: "Подавайте со старой нагрузкой". Мы все и подали, решив, что все-таки, наверное, наши разговоры, объяснения дошли до ректората. А когда вышли после отпуска, выяснилось, что у нас осталась треть от нашей нагрузки. И, соответственно, мы должны переходить на 0,3, 0,4, 0,2 ставки и читать эти самые 15-20 курсов. При этом ни практики, без которой невозможно стать психологом и педагогом-психологом, ни исследовательской работы, без которой тоже невозможно выпустить квалифицированных людей этот порядок не предусматривает.

И поэтому, начиная с весны, люди стали уходить из университета. 15 сентября, когда у 70% преподавателей института не стояло расписание, 14 человек подали заявления. Через несколько дней после этого подали еще 4, потом еще. В общем, на сегодняшний день уволилось уже 30 человек.

В университете говорят - какие вы предатели, что бросили своих студентов. Мы не бросили. Мы все, ушедшие, сказали, что будем продолжать руководство курсовыми, дипломными, магистерскими и аспирантскими работами. Мы договорились сейчас с двумя государственными учреждениями, что мы будем там читать наши лекции, чтобы студенты могли приходить и просто слушать. Мы никого не бросали. Родителям студентов я объясняю, что даже если бы мы остались, мы не могли бы сделать то, что обещали их детям при поступлении. Именно поэтому мы и ушли.

Югорский государственный университет

Ванда Тиллес, доцент Югорского государственного университета (Ханты-Манссийск):

- У нас в 2015 году был объявлен конкурс, который проходили порядка 70% всех штатных преподавателей. Хотя сроки договоров на кафедрах обычно утверждали на 5 лет, мой заведующий кафедрой совершенно неожиданно предложил на 1 год. Ученый совет, куда я пришла с возражениями, поддержал его решение.

Я поняла, что это короткий поводок. Понятно, что через год, если я не буду вести себя тихо и примерно, не буду возражать против роста нагрузки и изменения структуры нагрузки, то, скорее всего, я этот конкурс не пройду. Тогда я пошла в суд, написала протокол разногласия к Трудовому договору по совету адвоката. Основное возражение - признать Трудовой договор заключенным на неопределенный срок, т. к. такую возможность предоставляет отраслевое соглашение. Кроме того, у меня еще были возражения по содержанию Трудового договора. Там были поручения, которые не соответствовали т. н. квалификационному справочнику.

Конечно, я боялась, что после этого со мной вообще никакого договора заключено не будет. Поэтому я подписала Трудовой договор, но с протоколом разногласий, и пошла в суд. Первый суд, районный, встал на сторону работодателя. Однако Апелляционная инстанция поддержала меня, там сказали, что протокол разногласий к Трудовому договору с юридической точки зрения может существовать, если преподаватель не согласен с годичным контрактом. Вторая инстанция постановила считать мой Трудовой договор бессрочным. Потом последовали переговоры с ректором, и в результате я согласилась на 5-летний договор.

Но есть еще положительный момент, который я только в начале этого учебного года увидела. Ту часть моего протокола разногласий, в котором были перечислены мои возражения по поводу должностных обязанностей, суд не удовлетворил. Тем не менее, в сентябре в университете очень сильно изменились Трудовые договора абсолютно всех преподавателей. Содержание их соответствовало квалификационному справочнику.

"Университетская солидарность"

Павел Кудюкин, сопредседатель профсоюза "Университетская солидарность":

- Проблема в том, что требования майских указов не подкреплены адекватным бюджетным финансированием. А ректоров наказывают, когда они плохо отчитываются по повышению заработной платы по отношению к региональному уровню. Это главная проблема, почему администрация ВУЗов пытается из этой ситуации выходить за счет, по сути дела, интересов преподавателей. Поскольку способности преподавателей к сопротивлению, к сожалению, не слишком высоки, то это делается достаточно успешно.

В некоторых университетах, наоборот, стараются уменьшить количество преподавателей, увеличив на них нагрузку, заставляя брать 1,2-1,3 вплоть до 1,5 ставки. Во многих ВУЗах либо совсем мизерные минуты отводят на такие виды работы как консультации, прием зачетов и экзаменов, или даже совсем перестают включать эти виды работ в нагрузку. Получается - либо вы будете принимать экзамены и зачеты в свое свободное время вне часов нагрузки, либо отнимайте у студентов их лекционные, семинарские часы.

Поскольку процессы везде идут более-менее однородные, то переход из одного ВУЗа в другой проблемы не решает. В каких-то индивидуальных случаях, конечно, можно договориться о лучших условиях, но это отдельные случаи. Массовый процесс перехода из одного института в другой ничего не меняет. Конечно, если у преподавателя или научного сотрудника есть возможность найти применение своей профессиональной квалификации где-то еще, ему проще. Он тогда будет и смелее разговаривать со свой администрацией, когда есть некий тыл, куда можно отступить. Но если действительно отступать некуда, положение становится безвыходным. Приходится принимать то, что предлагают. Если нас выдавливают из системы высшего образования, многим из нас уходить просто некуда.

У меня такое впечатление, что ситуация в этом отношении ухудшается. Меняются взаимоотношения между преподавательским коллективом и руководством. У нас, в соответствии с новым Законом об образовании, уставы ВУЗов утверждаются учредителем, чаще всего это Министерство образования и науки РФ, но могут быть и другие ведомства. И, как правило, учредитель изымает из уставов выборность ректора. Получается, что если раньше ректор хотя бы формально зависел от коллектива, то теперь он зависит от вышестоящего начальства и смотрит, скорее, на его требования. Вот это выстраивание вертикали, которое дошло и до ВУЗов, приводит к тому, что ректор начинает воспринимать себя не как лидера научно-преподавательского коллектива, а как назначенного сверху наместника. А преподаватели и научные сотрудники бесправные наемные работники, к которым можно относиться как к расходному материалу, винтики, которые можно вкручивать куда угодно. Но мы-то не массовый продукт производим. Каждый из нас производит нечто штучное, уникальное. А вот этого не хотят учитывать. И, действительно, нарастает вот эта потенциальная конфликтность. Она пока еще слабо выражена, но не исключено, что будет дальше нарастать. Что, кстати, неплохо - только борясь, можно заставить себя уважать.