Российская власть в Крыму пытается создать подконтрольные ей общественные организации крымско-татарского меньшинства. Власти аннексированного полуострова намерены создать Федеральную национально-культурную автономию для крымских татар, которая позволит им, как заявляется, "самостоятельно решать вопросы сохранения самобытности, развития языка, национальной культуры, образования". Об этой инициативе сообщила группа пророссийских общественных деятелей из числа крымских татар.

Автономия, по их словам, должна охватить все регионы России, в которых проживают крымские татары. Причем в самом Крыму такая автономия уже создана. Ее руководителем стал Эйваз Умеров, прославившийся своими выпадами в адрес руководителей крымско-татарского Меджлиса. Меджлис, объединение крымско-татарского народа, был запрещен решением Верховного суда Крыма в апреле этого года по обвинению в экстремизме. По сути, запрет Меджлиса стал логическим продолжением репрессий, которые обрушились на крымско-татарское национальное движение с приходом России в Крым.

Председатель Меджлиса крымско-татарского народа Рефат Чубаров считает инициативу по созданию Федеральной автономии абсурдной:

– Более абсурдной идеи нельзя было придумать. У меня нет сомнений, что сама идея была предложена Москвой. Я отношусь к этому отрицательно. Мы, крымские татары, коренной народ Крымского полуострова, мы на своей земле. Даже по алгоритму государственного строительства России автономия должна была происходить из права крымско-татарского народа на самоопределение.

– Насколько крымско-татарское национальное движение нуждается в государственной поддержке?

– Российская государственная поддержка нам не нужна. Россия захватила Крым не для того, чтобы принести кому-то благо. Россия превращает Крымский полуостров в военный плацдарм на южном фланге НАТО. Россия будет выдавливать с полуострова нелояльное к себе население, и в первую очередь крымских татар.

​– В последние два года было создано несколько новых крымско-татарских организаций, которые поддерживают новую власть. Означает ли это, что Кремлю удалось внести разлад в национальном движении?

– Я хочу, чтобы вы поверили мне на слово: я сегодня читал один документ, который мне доставили из Крыма. Он носит конфиденциальный характер. В этом документе представлен профессиональный анализ всех тех усилий, которые предпринимались оккупантами для того, чтобы расколоть крымско-татарское национальное движение. Прежде всего для того, чтобы дезориентировать крымских татар. И в этой же справке они признают, что им этого не удалось. Я почти процитирую: после того, как лидеры Меджлиса Рефат Чубаров и Мустафа Джемилев убежали в Киев, за два года российского суверенитета в Крыму не удалось из "обласканных" крымских татар превратить кого-то в видимого лидера.

​– Насколько современная ситуация похожа на советскую? Методы давления напоминают тогдашние?

– Я думаю, что сейчас давление более изощренное, более циничное, более безграничное. Власть ради достижения целей не придерживается даже своих законов. В советское время формальность соблюдения законов присутствовала, хотя цинизма тоже там хватало. Сейчас, особенно в оккупированном Крыму, необходима и обязательна демонстрация лояльности к власти. И этой демонстрации власти ожидают не только со стороны каких-то конкретных групп и общественных деятелей, но и в других сферах. Скажем, учителя должны показывать свою лояльность. Должны показывать лояльность бизнесмены и "работать" с силовиками, чтобы обезопасить свой бизнес. Могут существовать только те общественные организации, которые своей деятельностью не противоречат официальной линии. Сегодняшняя российская власть, в отличие от советской, совершенно непредсказуема. Ее представитель может ворваться в любой дом любой семьи на территории России.

– В апреле этого года решением Верховного суда Крыма была запрещена деятельность Меджлиса. Есть ли жизнь после запрета?

– Мы были готовы к этому запрету еще в феврале, когда появились первые предпосылки к тому, что через оккупационный суд нас запретят. Мы приняли соответствующие решения. В частности, решением Меджлиса от 19 февраля были предоставлены определенные права тем членам Меджлиса и его председателю, которые находятся на материковой Украине, и мы эти полномочия максимально используем в рамках режима чрезвычайной деятельности.

– Защита каких прав сейчас важнее всего?

– В первую очередь, защита свободы и жизни человека в Крыму. У нас восемнадцать человек сейчас находятся в застенках ФСБ и Следственного комитета на территории Крыма. Нескольких из пропавших мы нашли убитыми. То есть первоочередная задача – обеспечить безопасность жизни людей в Крыму, но пока мы не имеем эффективных рычагов и механизмов для того, чтобы заставить оккупантов соблюдать элементарные права человека, – заключает Рефат Чубаров.

О том, чего именно Кремль добивается от крымско-татарского национального движения и какой будет предлагаемая автономия, в интервью Радио Свобода рассказал востоковед и член научного совета Московского центра Карнеги Алексей Малашенко:

– Кремль добивается от крымско-татарского национального движения того же, чего он добивается от всех остальных, – полной лояльности, полной тишины и полного покоя. Для крымских татар, которые привыкли жить в более либеральной обстановке, это все, конечно, тяжко. Тем более что крымские татары не забыли, как их оттуда высылали. До сих пор существует проблема территориальной автономии, до сих пор остается проблема переселенцев, до сих пор остается актуальной проблема межэтнических отношений. И думать, что все эти проблемы можно решить запретом Меджлиса, довольно странно.

Безусловно, для российской власти Меджлис – довольно радикальная организация, поскольку они не признают Крым частью России, они призывают к тому, чтобы им помогли на Западе, и их можно понять. Я уже не говорю о том, что нынешний глава меджлиса Рефат Чубаров призвал ЕС отказаться от закупок нефти из России. Понятно, что это невозможно, но это такой шаг, который показывает, насколько Меджлис мешает российской власти. Но и сама российская власть в отношении крымских татар допускает очень много ошибок. Я считаю, что российская власть ведет себя в Крыму так же, как и по всей России, но Крым пока еще не то, что можно назвать Россией: после его пребывания в составе Украины там существует плюрализм мнений и т. д.

– Меджлис показал себя как орган, эффективно решающий вопросы самоуправления, отстаивающий права народа. Зачем было разрушать работающую структуру?

– Ситуация очень непростая, конечно. Разрушать такую структуру нельзя. Но для российской власти Меджлис – экстремистская организация, ведь меджлис не признаёт, что Крым – российский. Делать вид, что эта институция состоит сплошь из радикалов и экстремистов, – глупость. То, что можно было бы сделать, – это договориться с какой-то частью Меджлиса (а там есть люди достаточно умеренные), начать диалог, прийти к консенсусу и отказаться от крайних точек зрения. Либо создавать параллельные организации, что делается с 2015 года и, как мне кажется, делается довольно формально.

– Недавно прозвучала инициатива создать Федеральную культурно-национальную автономию для крымских татар. Как вы оцениваете такую инициативу и велика ли вероятность, что это будет "бумажной автономией"?

– Вы сами задали вопрос и сами же на него ответили. На бумаге это все может выглядеть более чем гладко, но только дело дойдет до реализации этого плана – появится масса разных проблем. Может быть, через лояльность чего-то можно добиться, но чего конкретно, я не представляю. Меджлис популярен, поскольку за ним история, за ним этапы борьбы. Поэтому я думаю, что формальные организации, созданные Кремлем, Меджлис не заменят. Даже после запрета Меджлис никуда не исчезнет, а уйдет в подполье. Все созданные российской властью национальные организации – это не про политику, они занимаются культурой, а если они представляют реальную оппозицию, то немедленно подавляются.

​– Если автономия, которую предлагают крымским татарам, будет такой культурной организацией, смогут ли они адекватно отстаивать свои права, в том числе и политические?

– Безусловно, это будет культурная организация. Я думаю, что какие-то политические претензии будут рассматриваться как экстремизм. Мы хорошо знаем, как это делается. Наиболее активные и недовольные, особенно из числа молодежи, будут уезжать. Кто-то останется продолжать борьбу, хотя в этой ситуации очень трудно сформулировать, за что можно бороться: они получат ярлыки экстремистов, точно так же, как получил Меджлис, Чубаров и все люди, связанные с Меджлисом. Борьба будет вестись за язык, за танцы, возможно, за право представительства, – предполагает Алексей Малашенко.

Лидерам крымско-татарского народа Рефату Чубарову и Мустафе Джемилеву с 2014 года запрещен въезд в Россию. В мае 2015 года УФСБ по Крыму и Севастополю возбудила против Чубарова уголовное дело о публичных призывах к сепаратизму.