Мюнхенский архив на днях опубликовал две тысячи документов и фотографий, отобразивших планы Гитлера и его "придворного" архитектора Альберта Шпеера по перестройке Мюнхена, из которого планировалось создать столицу нацистского движения. Публикация совпала по времени с проходящей в Берлине выставкой, посвященной архитектуре комплекса партийных съездов нацистов в Нюрнберге (представление об этих съездах дал в свое время фильм Лени Рифеншталь "Триумф воли").

Споры о том, следует ли сохранять построенное при нацизме, в Германии время от времени возникают, но обычно ничем не заканчиваются. То из архитектурного наследия Третьего рейха, что уцелело во время войны, сохраняется и продолжает вызывать интерес и дискуссии.

Территория съездов нацистской партии (нем. Reichsparteitagsgelände) находилась на юго-востоке Нюрнберга. Съезды НСДАП проводились там с 1933 по 1938 год. Территория охватывает площадь более чем в 11 квадратных километров. На выставке в Берлине она представлена макетом и разнообразными документами. Выставка сопровождается лекциями историков.

• Юрий Векслер

.

В конце первого десятилетия XXI века территория съездов была превращена в музей под открытым небом. Базой для него является Документальный центр. У каждого из представляющих исторический интерес сооружений сейчас установлен стационарный музейный стенд с фотографиями, изображающими вид сооружения в эпоху Третьего рейха, – или, если планировавшийся объект не был построен, с его проектными зарисовками.

То, что два самых мощных тоталитарных режима того времени – гитлеровский и сталинский – в наглядной агитации и пропаганде учились друг у друга и отчасти друг друга копировали, общеизвестно. Особенно ярко это обнаружилось на выставке "Берлин – Москва" в 1996 году. Существовало это взаимное подглядывание и в архитектуре – и все же было немало различий в подходах и реализации. Говорит берлинский историк архитектуры Дмитрий Хмельницкий:

– В советское время было жуткой крамолой вообще говорить о сходстве сталинской и нацистской архитектуры. На этом деле сильно пострадал известный историк архитектуры Александр Васильевич Рябушин. Он где-то в начале 80-х имел неосторожность сравнить немецкий павильон Шпеера на Всемирной выставке 1937 года с советским павильоном – и похвалить Шпеера, во всяком случае, высказаться с одобрением о его сооружении. После этого он слетел со всех важных постов, и карьера его тогда закончилась. Но среди оппозиционно настроенной публики тех лет считалось хорошим тоном знать, что сталинская и нацистская архитектуры очень похожи. На самом же деле, если вглядываться всерьез, то сходство это чрезвычайно поверхностное. То, что Гитлера тянуло к неоклассицизму, и то, что Сталин выбирал стилизацию под неоклассицизм как наиболее удобную форму для декорирования собственного режима, – это, конечно, не совсем случайность, так как людей власти всегда тянет к помпезности. Но я недаром сказал, что Сталин выбрал. Трудно судить, какие у него реально были вкусы. Архитектура, выбранная им для себя лично, например для дачи, совершенно другая. А вот выбор стиля для всеобщего обозрения – это то, чем он путем декорирования среды решил сознательно воспитывать собственное население.

Различия же между архитектурой двух режимов гигантские. Начать с того, что нацистская архитектура была художественно гораздо более ценной – по очень важной причине. Гитлера окружали те, кто хотел ему следовать, разделял его взгляды и был готов в предложенном направлении работать. Там, конечно, было и немало карьеристов, потому что люди старались таким образом выжить. Но все равно это был свободный выбор, и сама нацистская архитектура была очень разнообразной, значительно более разнообразной, чем сталинская. В ней был тип архитектуры, которую воплощал Шпеер под патронажем Гитлера, то есть помпезная, но достаточно скромная по сравнению со сталинскими образцами архитектуры. Это, так сказать, неоклассическая линия. А был, например, Эрнст Загебиль, архитектор люфтваффе, построивший в Берлине два совершенно замечательных и сохранившихся и поныне здания, замечательных безотносительно режима, – это министерство воздушного флота и аэропорт Темпельхоф, который к неоклассицизму отношения практически не имеет. Это скорее конструктивистская работа, хотя она поражает своими гигантскими масштабами.

Здание министерства воздушного флота Третьего рейха занимает ныне федеральное министерство финансов, а аэропорт Темпельхоф был закрыт в 2008 году – и дальнейшая судьба здания и гигантских площадей не решена окончательно. Город предложил киностудии "Бабельсберг" забрать здания под кинопавильоны, но вопрос пока в стадии обсуждения.

Был и еще один, весьма специфический вид нацистской архитектуры. С началом войны и бомбардировок немецких городов по приказу Гитлера начали строить из железобетона наземные бомбоубежища для населения, со стенами и потолком толщиной в 3,5 метра. Каждое – примерно на 3 тысячи человек. Они сохранились до сих пор.

Бомбоубежища спасли много человеческих жизней, но здания вокруг под бомбардировками разрушались, в том числе, за редким исключением, и те, что были построены уже при нацистах. Об одном из них говорит Дмитрий Хмельницкий:

– Ужасно жалко, что была уничтожена Рейхсканцелярия Гитлера. Это было действительно красивое, очень эффектное здание, если судить по фотографиям и проекту. Но оно было одноэтажным. Представить себе в Советском Союзе правительственное здание, которое не торчит с какими-нибудь "дураками" наверху, возвышаясь над окружающими домами, невозможно.

"Дурак" – это, кстати, термин профессиональный. В 50-е годы так в архитектурных вузах называли статуи, которые студенты должны были рисовать. Шпееровская канцелярия Гитлера была достаточно изысканной, структурно сложной, в чем-то даже интимной – с выходом в закрытый парк при ней. И при этом, конечно, очень монументальной. Вот эта монументальность в небольшом масштабе – то, что сталинской архитектуре было практически недоступно, – отмечает Дмитрий Хмельницкий.

Многие фантазии и планы Гитлера остались только в макетах. Но два его решения были в Берлине воплощены: перенос "Колонны Победы" от рейхстага в центр развязки "Большая звезда" на трассе, идущей от Бранденбургских ворот. Эта "Колонна Победы" во многом определяет облик центра Берлина. А еще нацистский диктатор планировал расположить все посольства дружественных Германии стран вокруг лесного массива Тиргартен в центре города. Построены были только два – итальянское и японское. Оба можно считать явными архитектурными удачами.

Самое удивительное, что сам план Гитлера по размещению посольств частично воплощается в жизнь в наши дни. После объединения Германии и переезда столицы из Бонна в Берлин было построено немало новых зданий посольств, непосредственно примыкающих к Тиргартену.

Главным же хобби Гитлера было планирование перестройки больших городов в расчете на послевоенное, послепобедное будущее. Излюбленными точками приложения архитектурного воображения диктатора были Берлин, Мюнхен и австрийский Линц. Целое архитектурное бюро работало на воплощение в расчетах и макетах планов фюрера по перестройке городов после победы в войне.

Особенно Гитлер любил Мюнхен, а потому фантазировал о превращении его в столицу нацистского движения. Разработки "игрушек Гитлера", как называли планы и макеты фюрера по перестройке Мюнхена работавшие в архитектурном бюро специалисты, продолжались вплоть до 1945 года.

– Это исходило от Гитлера, естественно. И все это было безумием. Шпеер признавался потом, писал в мемуарах: "Теперь я и сам вижу, что это безумие". Но это безумие выражалось только в гипертрофированных размерах проектов. В этом была и своя профессиональная логика. Скажем, оси при планировке перестройки Берлина градостроительно были решены правильно: они давали возможность городу развиваться, в отличие от сталинской Москвы, где все было замкнуто на одну точку с концепцией, которая заложила проблемы на столетие вперед. Москва по сей день задыхается. Для Гитлера и Шпеера возможность градостроительного развития была естественной – архитектура архитектурой, но жить-то надо. В этом смысле нацистская архитектура гораздо более рациональна, несмотря на свои гигантские размеры. Возьмем "Большой зал" (Große Halle) Шпеера, разработанный для Берлина, который должен был стать городом Германия. Это здание рядом с рейхстагом, гигантское, в общем-то бессмысленное, но все равно не самое высокое здание в мире. И это купольное здание, более или менее традиционное. А вот безумие, которое Сталин намеревался утвердить в Москве в виде Дворца Советов, вовсе ни в какие рамки не укладывается. И это непрофессиональный абсурд. Здесь, может быть, и разница: нацистская архитектура доходила до абсурда, но в профессиональных рамках. А сталинская архитектура была безумием непрофессиональным. Например, сталинские послевоенные высотки. Это абсолютная бессмыслица, этакие статуэтки, куда пытались воткнуть какую-то функцию. Ну и втыкали. Куда угодно можно воткнуть какую-то функцию, главное, какой ценой! – говорит Дмитрий Хмельницкий.

Если вернуться к "профессиональному безумцу" Гитлеру, то, возможно, главной его "игрушкой" была железная дорога, которую он планировал построить от Мюнхена. Должны были быть построены четырехколейные трассы с колеей шириной в три метра. По этим новым трассам, которые должны были сначала быть доведены до Испании, Петербурга и Донецка, а затем до Индии и Афганистана, должны были курсировать поезда длиной 1200 метров, с вагонами длиной в 41 метр. Вагоны проектировались двухэтажными, с ванными комнатами, парикмахерскими, кинотеатрами, но также и с платформой с зенитной установкой. Проектировались и поезда для рабочих из Восточной Европы, так называемые Ostarbeiterzug. Они должны были быть более спартанскими по оснастке, но, тем не менее, с большой кухней, которая обеспечивала бы рабочую силу питанием.

Возвращаясь к "параллельному жизнеописанию" архитектур нацистского и советского периодов, следует отметить, что сравнить их можно непосредственно в Берлине. Франкфуртер-аллее, а раньше проспект Сталина (Сталин-аллее), застраивалась по советским лекалам, и прогулка по ней напомнит многим сталинскую Москву, в частности Кутузовский проспект. Это неудивительно, так как проекты согласовывались с главными архитекторами Москвы. Но еще раньше в Берлине возник первый памятник сталинской архитектуры:

– Если говорить о сталинской архитектуре в Берлине, то самое яркое, наверное, все-таки советское посольство. Это в прямом смысле сталинская архитектура. Сталин-аллее, конечно, тоже, но заканчивалось ее строительство уже после смерти Сталина, что чувствуется в воплощениях проектов, – отмечает Дмитрий Хмельницкий.

Проходящая в Берлине выставка и доступ к новым документам в Мюнхене работают на дальнейшую деромантизацию нацизма, что в Германии является постоянной заботой общества.