В международном "Мемориале" в Москве 10 мая состоялась презентация компакт-диска о 39 950 сотрудниках НКВД, получивших специальные звания системы госбезопасности с момента их введения в 1935 году и до начала 1941 года. Особенно пристальное внимание уделено периоду, включающему Большой террор, – с осени 1935-го до середины 1939 года. Подготовленная исследователем Андреем Жуковым рабочая версия базы данных, как ожидается, в конце осени этого года будет опубликована в интернете.

Основным источником сведений для справочника послужили приказы НКВД СССР по личному составу. В нем приведены номера и даты приказов о присвоении спецзваний и об увольнениях из НКВД, что нередко означало последующий арест. Есть информация о занимаемой на момент увольнения должности, о полученных государственных наградах и о награждении знаками "Почетный работник ВЧК-ГПУ". Сведения из приказов дополнены биографическими данными из других источников – в первую очередь, о погибших и пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны, а также о подвергшихся репрессиям.

В презентации диска приняли участие председатель правления международного "Мемориала" Арсений Рогинский, Андрей Жуков, а также историки правозащитной организации Ян Рачинский и Никита Петров.

Арсений Рогинский:

– Наша встреча посвящена довольно важному и значимому для нас событию. На самом деле, оно значимо для гораздо большего количества людей, только они этого еще не знают. Я говорю о выходе диска, базы данных "Кадровый состав органов государственной безопасности СССР. 1935–1939". Автором этого труда является Андрей Николаевич Жуков. Приводил в порядок весь этот труд и создавал из него систему Ян Збигневич Рачинский. А придумывал, как всё это сделать, Станислав Збигневич Рачинский, скромно сидящий в этом зале.

Много лет тому назад я заметил у нас в "Мемориале", еще в старом здании, на лестнице раз за разом появляющегося человека, который сидел и прорабатывал одну "Книгу памяти" за другой. Этих "Книг памяти" у нас в коллекции три сотни. Он сидел день за днем. У него была большая амбарная книга-тетрадь, рядом "Книги памяти", которые он сплошняком перелистывал, что-то оттуда выписывая.

Вообще, "Мемориал" – место, где чудаков разного рода бывает много. Но человек, который раз за разом пересматривал бы подряд все "Книги памяти", – это все-таки уникально, поэтому невозможно было не заинтересоваться, что же все-таки он делает. Выясняется, что из всех "Книг памяти" он тогда выписывал сотрудников органов госбезопасности.

Это не вызвало моего удивления, потому что есть и такая тема. Есть тема, например, репрессированных священников, французов, и так далее. А есть тема репрессированных сотрудников госбезопасности. Но при более близком знакомстве и последующем общении, которое не замедлило быть, выяснилось, что не только репрессированные сотрудники органов госбезопасности интересуют Андрея Николаевича, а все. Тут уж я понял, что имею дело с законченным чудаком. Ведь все – их так много!

Но потом со временем, с годами прояснилось, что Андрей Николаевич работает по самым разным источникам, а не только по "Книгам памяти". Первый и главный его источник, над которым он проводит все дни, что только можно проводить, – это кадровые приказы органов НКВД, которые хранятся в Государственном архиве Российской Федерации и по удивительному повелению судьбы доступны. Но кому придет в голову пойти и прочитать 300 томов петита? Кому придет в голову изучать эти кадровые приказы, которых тысячи и тысячи? Андрей Николаевич, оказывается, это изучал.

В какую-то минуту мы – Андрей Жуков, Ян Рачинский, Никита Петров и я – поняли, что из этого надо что-то сделать. Невозможно оставлять все это достоянием домашних карточек или тетрадей, амбарных книг, которых у Андрея Николаевича набралось немереное количество. Дальше было более-менее придумано, как это делать, и тема более-менее обозначилась. Интересовали вовсе не все – от Адама и Евы до наших дней. Мы ограничились определенным периодом, и на диске он обозначен: 1935–1939 годы. Мы выбирали для этого диска отовсюду, из золотых запасов Андрея Николаевича, тех людей, которые в эти годы получили спецзвания. Как мы помним, они были введены в 1935 году. Те люди, которые получили их в течение первых четырех лет, и есть наши персонажи.

Для чего и почему все это нужно? Потому, что это – теперь я уже говорю с точки зрения историка – абсолютно необходимые вещи при практическом занятии историей Большого террора. Ведь мы читаем десятки и сотни воспоминаний. Там говорится: "Меня допрашивал лейтенант такой-то" или "Моего отца арестовывал сержант такой-то". Сначала это всплывало откуда-то из семейной памяти, а уже потом, когда люди стали знакомиться с делами, – из копий ордеров на аресты. Там указан не только тот, кто подписал ордер, но и тот, кому было доверено арестовать. Обычно фамилия первого более-менее известна, это кто-то из "больших" чекистов, они, как правило, вошли в те справочники, которые создал Никита Васильевич Петров. Но те, кому было доверено пойти и арестовать, или тот, кто потом вел следствие, подписывал заключение, от них осталась только фамилия. И хочется, а бывает и просто остро необходимо найти полные данные. С чего начинать искать? Хотя бы узнать что-то первичное об этом человеке. То, что сделано Андреем Николаевичем с перечисленными мною коллегами, позволяет сделать этот первый шаг по поиску.

Сам я недавно при помощи этой черновой еще базы данных уже сделал первое открытие. Сначала я не мог в это поверить, но, оказывается, в романе Юрия Осиповича Домбровского "Факультет ненужных вещей" все фамилии подлинные, чекисты подлинные. У меня есть мечта откомментировать это произведение. Я не видел дела и не знаю, они вели это дело или не они, но они есть, были в Алма-Ате в эти годы люди с такими именами. Разумеется, в романе есть и художественный вымысел, потому что младшего лейтенанта Домбровский "превратил" в майора госбезопасности.

Конечно, нашлось очень мало – только имена и отчества, а также год, когда присвоено звание. И только иногда – где этот человек работал, его должность. Остальное – это, видимо, уже задача следующего этапа. Сделанную работу мы считаем версией один. Мы думаем, что поздней осенью мы сможем выложить ее в интернет и сделать уже версию два. Потому что тут же, когда Андрей Николаевич сказал, что работу заканчивает, от его коллег ближнего круга посыпалась какая-то новая информация, какие-то дополнения. Мы думаем, что то, что сделано, – это только начало, а потом из этого выстроятся полноценные хотя бы минимальные справки. Но это начало, по-моему, колоссально, потому что на этом диске 39,5 тысячи человек. Это практически все сотрудники главного и региональных управлений госбезопасности. Я думаю, что для изучения той эпохи, которой "Мемориал" очень активно занимается, эпохи Большого террора, сделан довольно большой шаг и сделан большой шаг по изучению органов как таковых.

Там не только фамилии. Для меня было потрясением узнать, что из этих 39,5 тысяч человек была 21 тысяча сержантов госбезопасности, это огромное количество. Это очень важно. Посмотрите следственные дела – как часто в роли допрашивающего, следователя мы видим именно сержанта госбезопасности. В общем, сделан колоссальный первый шаг в большой работе.

Андрей Жуков:

– Во мне генетика коллекционера, я с детства уже сидел с Брокгаузом. Потом, учась в МГУ, я увлекся, увидел, что в советской энциклопедии в большом количестве существуют люди, занимавшие большие посты, но совершенно непонятные, с датами 1937–1938 годы. После этого – речь идет о 1970–1980-х годах – я уже более серьезно стал увлекаться, начал ходить сначала в Некрасовскую библиотеку, в Историческую библиотеку. Потом, после 1991 года, стало доступно больше источников, и в 1998 году вышла книга "Кто руководил НКВД", в издании которой я принял участие.

Я в этом справочнике отвечал за отдел наград, ездил в Российский государственный военный архив (РГВА). После в архивах КГБ я довольно много просидел. Сначала я хотел узнать, кто же был из сотрудников органов госбезопасности репрессирован. Но чтобы знать, кто был репрессирован, надо создать общий архив, без него невозможно, и от этого отталкиваться.

Специфика приказов в НКВД очень разная. В главном управлении госбезопасности в приказах по увольнению давались только инициалы, и существовали только по присвоению званий приказы с полными именами и отчествами. По милиции и пограничникам давались по увольнению и переводу на другую должность полные данные. Поэтому я сначала поставил задачу получить имена и отчества из приказов по присвоению званий, а потом отслеживать этих людей. Естественно, это дополнялось данными из различных источников, из переписки. Я знаю по переписке несколько хороших историков, деятелей по этому направлению. Это, в частности, Алексей Тепляков, Вадим Золотарев из Украины, еще несколько человек. Так что такая база данных создавалась общими усилиями.

Ян Рачинский:

– Первое, что я хотел заметить, Андрей Николаевич, конечно, очень бегло обрисовал свою работу, потому что, конечно, не только приказы были изучены. Фонд, связанный с награждениями, – это тоже огромная работа, и выявлять там персонажей было непросто. Среди награжденных, к слову, есть и герои Российской Федерации. Были изучены и разные ресурсы, связанные с участниками войны. Не один пласт источников.

Второе – начиналось все с того, что у нас был интерес к репрессированным чекистам. С этой точки зрения особый интерес представляют приказы об увольнении, вошедшие в нашу базу данных. Статья об увольнении зачастую уже сама по себе свидетельствует, что человек был репрессирован.

Наша работа начиналась еще в докомпьютерную эпоху и фиксировалась в гроссбухах с выписками из архивов. Впоследствии из этих выписок создавалась запись в компьютере. Добавлялись анкетные данные, источником которых были отчасти материалы "Книг памяти", а отчасти анкеты, которые заполняли награжденные орденом Ленина. Также в нашу базу данных частично включена информация, которая стала недавно публиковаться на сайте "Подвиг народа".

В результате получилась некая система. Для нас важно рассказывать не только о репрессированных чекистах, но и о тех, кто эти массовые репрессии осуществлял. Те, кто несет ответственность, они тоже здесь, на этом диске. Это не значит, что каждый, кто здесь, несет ответственность. Но для изучения истории репрессий это тоже бесценный источник. Для нас важна информация с обеих сторон: и о пострадавших чекистах, и о чекистах, которые совершали все эти вещи.

Разговор, который упоминал Арсений Борисович, о том, как всё это сделать, был довольно давно – в конце 2012-го или в начале 2013 года. Мы не предполагали, что потребуется так много времени, чтобы эту информацию представить публике. Конечно, еще предстоит ее дополнять, но тем не менее, как было сказано, на сегодня это 39,5 тысячи сотрудников НКВД, имевших спецзвания. Еще примерно две тысячи – это люди, получившие милицейские звания, а также общеармейские интенданты, те, кто получали армейские звания приказами НКВД.

Преобразование всего этого в вид базы данных позволило выявить довольно много неточностей или пропусков, что, благодаря совместной с Андреем Николаевичем работе, было исправлено. Что-то, видимо, еще предстоит исправлять. В частности, очень большая проблема с неполными именами и отчествами, когда есть только инициалы в приказе об увольнении. Поскольку у нас довольно много полных тезок, то опознать, которого именно из них уволили, не всегда тривиальная задача. В большинстве случаев, я уверен, что это сделано правильно, но не исключено, что какие-то ошибки тоже будут обнаружены.

На сегодняшний день состав диска довольно жесткий по структуре. В интернете появится возможность дополнять его какими-то произвольными сведениями. О многих персонажах написаны даже книги, некоторые являлись сами фигурантами уголовных дел по разным основаниям. Кто-то – из-за того, что отказывался проводить 447-й приказ или недостаточно активно его проводил, такие случаи тоже известны.

Одним словом, возник очень важный стержень, на который уже можно навешивать информацию в практически неограниченном количестве.

Никита Петров:

– Мы долго шли к этому результату, и здесь уже говорилось о том, какие на этом пути были сложности, какие проблемы пришлось решить. Я счастлив, что Андрей видит результаты своего труда, во-первых, видит их в развитии и в перспективе. То, что будет делаться в интернет-версии данного справочника, конечно, может учесть все сегодняшние и пожелания, и вопросы, связанные с четким структурированием и выделением репрессированных, погибших на фронте, награжденных той или иной наградой.

Во-вторых, можно связать один интернет-ресурс с другим. Ресурс "Подвиг народа", о котором говорил Андрей, на самом деле тоже не завершен, туда добавляется информация, там есть ряд документов, которые, к сожалению, не раскрыты. Есть только карточки награжденных с датами, но тоже представляет сложность атрибутировать данного человека, подходит ли он к нам в справочник. Интернет-ресурс позволит как раз сделать базу данных, с одной стороны, открытой для дальнейших изменений, а с другой – четко связанной с остальными интернет-ресурсами. Это то, что называется проект в развитии, и я считаю, что та форма, которую замечательно сделали и Ян, и его брат Станислав, очень хорошая, наглядная и красивая.

Ни в одной стране бывшего социалистического блока не создано никаких исчерпывающих справочников об их системах госбезопасности. Ни о Штази, ни о польской, ни о чехословацкой госбезопасности. А у нас есть, и держится это не на усилиях государства. Наше государство про это ничего не знает и знать не хочет. А такие энтузиасты, как Андрей, хотят. А раз хотят, то они знают.