Неожиданно резонансным оказался форум российских оппозиционеров в Вильнюсе. Люди, которые в нем участвовали, не относятся к первому ряду антипутинских медийных лиц. Даже Гарри Каспаров, самый знаменитый участник форума, отошел от активной политической деятельности и уже практически никак не связан с той российской оппозицией, которая митингует в Москве или участвует в тех региональных выборах, на которые ее допускают. Илья Пономарев, формально остающийся депутатом Государственной думы, и в лучшие годы никогда не был лидером уровня Немцова или Навального, а теперь мало отличается от других российских политэмигрантов, которым до скончания века осталось предрекать крах режима и безуспешно искать себе стоящее занятие. Но Каспаров и Пономарев по меркам вильнюсского собрания – бесспорные звезды, остальные же, кто там был, – это блогеры и активисты, чьи имена что-то скажут только тем, кто специально оппозиционной активностью интересуется, то есть, в общем, почти никому.
И при этом – такой резонанс. Организаторы форума переживали, что их проигнорировали "Дождь", "Эхо Москвы" и "Медуза", но этот символический бойкот скомпенсировали государственные телеканалы, которые хоть и ругательно, но более чем подробно осветили происходившее в Вильнюсе. Круги по информационной воде расходятся до сих пор, хотя форум закончился на прошлой неделе. Вот и я о нем, например, пишу.
У государственной пропаганды есть два главных способа реагировать на оппозицию – игнорировать ее или высмеивать, издеваться. Тех, кого они боятся, они скорее не покажут, и если вильнюсский форум показывали – это свидетельствует не в его пользу. Разговоры о ракетах, которыми надо сбивать в Сирии "путинских асов", или о том, что Украине следовало бы похитить кого-нибудь из россиян, чтобы выменять на Савченко, – действительно неплохой подарок программе "Время", которая всегда рада выставить критиков Путина опасными идиотами. И если эти люди вели себя так, что программа "Время" осталась довольна, значит, они себя вели неправильно.
При этом важно учитывать, что в Вильнюсе действительно собралось почти все политическое русское зарубежье, причем даже те его фракции, которые не участвовали в форуме (Михаил Ходорковский и люди из его "Открытой России", живущий в Лондоне Владимир Ашурков из ФБК и другие), связаны со многими его делегатами через одно-два рукопожатие. Это гораздо важнее, чем любые слова, сказанные на форуме, – у России впервые за много лет сформировалась политэмиграция не как совокупность единичных беглецов, а как человеческая общность, способная однажды собраться хоть в Вильнюсе, хоть где-то еще.
Диаспора – дело серьезное. Те недовольные Путиным люди, левые или правые, которые еще не помышляют об отъезде, завтра приедут в Киев, Прагу, Таллин, Лондон и обнаружат, что деваться им особо и некуда – только к Каспарову, Пономареву, "Открытой России" и другим, кто уже освоился. Пространство вильнюсского форума таким образом станет еще больше, и через год те же речи, над которыми программа "Время" смеялась этой весной, будут повторять уже новые люди, те активисты, против которых в этом году будут возбуждены уголовные дела, те, чьим жизням в России что-то будет угрожать, те, кто отчаялись найти в России работу из-за политических преследований. Повторю, не имеет значения, что именно говорили в этот раз в Вильнюсе; важно, что именно люди с этого форума теперь стали безальтернативным политическим эмигрантским центром.
Политическая эмиграция начинается в метрополии
А мы видим, что с этим центром что-то не так, но что именно? Самый общий ответ – политэмиграция слишком похожа на общество в метрополии. Это очень хорошо видно, если смотреть на персоналии – среди наших эмигрантов нет никого, кто был бы непредставим в сегодняшней России. Илья Пономарев вполне мог бы, если бы не уголовное дело, остаться в Госдуме и в Сколкове, зарабатывал бы деньги и голосовал бы за законы; Евгений Чичваркин, если бы ему повезло чуть больше, так бы и торговал в России телефонами, а Гарри Каспаров, если бы не уехал, был бы заметной фигурой в Демкоалиции, готовился бы к выборам в Госдуму, ругался бы с Михаилом Касьяновым. Нет такой сущности – "российская оппозиция, организация, запрещенная на территории РФ", и ровно поэтому российские политэмигранты выглядят точно так же, как выглядит первая или вторая колонна на любом оппозиционном шествии по бульварам в Москве.
Наверное, это естественно, и другим политэмигрантам взяться неоткуда. В России есть партия ПАРНАС, и в эмиграции есть ее выездная версия. В России есть лево-правые активисты, не пропускающие ни одного митинга, и в эмиграции есть их эмигрантская фракция. В России есть публицисты, тиражирующие либерально-интеллигентские лозунги, и за границей эти публицисты тоже есть. И если в России на том месте, которое в любой стране занимала бы национальная интеллигенция, находятся наследники советской фронды новомирского типа, то та же фронда в том же виде прорастет и в эмиграции. Это же и есть главное настоящее впечатление от Вильнюса: нам показали советскую диаспору, либерально-демократический фланг большой советской эмиграции, часть оси от Брайтон-Бич до берлинского Марцана. Все как-то привыкли, что при переезде за границу воспроизводятся только "простые люди", но это ошибка, на самом деле воспроизводятся все, а нового ничего не возникает, неоткуда ему взяться даже там, вдали от центров "Э", Роскомнадзора и администрации президента.
Политэмиграция начинается в метрополии. Пока в России вершиной оппозиционной мысли остается кампания в защиту украинской летчицы, пока в России политический оппозиционный спектр представлен неошестидесятническими либеральными партиями, наследующими ельцинским элитам и даже на уровне лозунгов не готовыми заявлять о себе как о народной национальной силе, пока национализм в общественном сознании жестко привязан к государственничеству и империализму, никаких сенсационных прорывов от политической эмиграции ждать не стоит. Выездная сессия Координационного совета оппозиции соберется хоть в Вильнюсе, хоть где-то еще, и программа "Время" только посмеется над тем, что там будет сказано.
Олег Кашин – журналист
