Александр Подрабинек: Национальные лидеры и вожди нации, отцы народов и спасители отечества – они верят в свою непогрешимость или притворяются, что верят. Они олицетворяют власть, закон и мораль. Они мнят себя наместниками бога на земле.

Их собственные преступления не только сходят им с рук, но признаются образцами героизма. Их вопиющая безнравственность почитается добродетелью, а всякое сказанное ими слово – истиной в последней инстанции.

Одним словом – диктаторы.

Правосудие, хотя и с запозданием, иногда добирается до бывших диктаторов и их ближайших сподвижников. Международная юстиция, часто в сотрудничестве с национальными судебными органами, привлекает к ответу тех, кто, некогда уверовав в свою безнаказанность, совершил преступления против человечества.

Когда в 1975 году под давлением «миролюбивой общественности» и своих собственных пацифистов США ушли из Индокитая, в Камбодже к власти пришли «красные кхмеры» под предводительством марксистов Пол Пота и Иенг Сари.

Построение социализма началось с террора против жителей городов, интеллигенции, буддистов, национальных и религиозных меньшинств. Городское население было распределено по сельскохозяйственным коммунам. Города быстро опустели и пришли в упадок.

Денежную систему отменили. Раз в год всем мужчинам и женщинам выдавали черные хлопчатобумажные штаны и рубашку единого образца. Женщинам запретили отпускать длинные волосы и носить украшения.

Еду отпускали по карточкам. Все были прикреплены к общественным столовым; готовить еду и питаться дома не разрешалось. Запрещалось есть в одиночку.

Браки регистрировались с разрешения местных отделений компартии, они же часто подбирали супружеские пары по соображениям идеологической надежности. Отказ от такого брака считался преступлением против революции.

Всякое недовольство каралось смертью. Пытки, убийства без суда и насилие стали повседневными. За 4 года в 9-миллионной стране было истреблено, по разным оценкам, от 2 до 3-х миллионов человек – треть населения!

Среди подвергшихся геноциду оказалось и вьетнамское национальное меньшинство. Вьетнам вмешался, и это решило исход дела. В 1979 году режим «красных кхмеров» пал под натиском вьетнамских войск.

Пол Пот скрывался в джунглях, где и умер своей смертью в 1998 году. Его друг и соратник Иенг Сари увернулся от правосудия и жил не скрываясь.

В июне 2003 года, после шести лет переговоров, Генеральная Ассамблея ООН одобрила соглашение о создании в Камбодже «чрезвычайных судебных палат». В их состав вошли международные и местные судьи и прокуроры.

Им было поручено расследовать преступления «красных кхмеров», ответственных за геноцид против собственного народа в период между 17 апреля 1975 года и 6 января 1979 года.

Тогда и наступила очередь 83-летнего Иенг Сари – одного из главных вдохновителей и организаторов массового террора в Камбодже. 12 ноября 2007 года по ордеру специального суда он был арестован.

Вместе с ним арестовали его жену Иенг Тирит. Во времена коммунистической диктатуры она возглавляла министерство по социальной политике.

16 декабря 2009 года трибунал, состоящий из 10 иностранных и 17 камбоджийских судий, предъявил им официальное обвинение в военных преступлениях и преступлениях против человечества, в геноциде вьетнамского и мусульманского меньшинств в Камбодже.

Суд не успел вынести ему приговор – в 2013 году в возрасте 87 лет Иенг Сари скончался у себя дома. За несколько месяцев до смерти его освободили из тюрьмы по состоянию здоровья.

Не удалось осудить и вынести приговор и его жене Иенг Тирит – она впала в старческое слабоумие, была освобождена от уголовной ответственности и скончалась в августе 2015 года.

В 1973 году, через 20 дней после того, как президент Сальвадор Альенде назначил генерала Аугусто Пиночета главнокомандующим чилийскими вооруженными силами, генерал возглавил мятеж, закончившийся падением президента и установлением власти военной хунты.

Она просуществовала чуть более года, затем Пиночет стал президентом, а в 1990 году, после общенационального референдума, он передал власть вновь избранному гражданскому президенту, оставаясь еще в течение 8 лет главнокомандующим вооруженными силами.

В своем отношении к Пиночету Чили разделилась на два непримиримых лагеря: одни считали, что генерал спас страну от коммунизма и кубинской (а возможно, и советской) экспансии, другие – что он организатор массовых политических репрессий и преступник.

Ирония истории состоит в том, что оба лагеря правы. Действительно, за три года своего правления социалистическое правительство во главе с президентом Сальвадором Альенде умудрилось довести страну до запустения.

Национализация банков и промышленности, ликвидация крупных землевладений и социалистические реформы очень быстро отозвались пустыми прилавками магазинов, карточной системой, безумной инфляцией и общенациональными рабочими забастовками.

В страну хлынул поток кубинских советников и кубинского оружия. Попытки посланных Фиделем Кастро политических агитаторов дезорганизовать военно-морской флот Чили только ускорил принятие военными решения о выступлении против социалистического правительства.

Во время военного переворота применялись произвольные задержания и аресты (в том числе, гражданских лиц), незаконное интернирование, пытки, бессудные казни.

Во время переворота и последовавшей за ним 17-летней диктатуры были убиты или пропали без вести в общей сложности около трех тысяч человек, и около 28 тысяч подверглись пыткам.

Сторонники Пиночета считают, что такая цена была оправдана необходимостью защитить Чили от коммунизма, и в подтверждение своей правоты указывают на впечатляющие успехи чилийской рыночной экономики и уверенный путь демократического развития. Покойный генерал Пиночет видится им в образе идеалиста, патриота и антикоммуниста.

В декабре 2006 года генерал Аугусто Пиночет, бывший чилийский диктатор, единовластно правивший страной в течение 17 лет, скрылся от земного правосудия – он умер в возрасте 91 года, находясь под домашним арестом, незадолго до начала суда над ним по обвинениям в коррупции и нарушениях прав человека.

Политические репрессии и преступления против человечества требуют незамедлительного судебного процесса и справедливого приговора. Увы, до суда дело доходит нечасто. Но все же иногда доходит.

В 2006 году за преступления против человечества был казнен иракский диктатор Саддам Хусейн.

24 года он был диктатором Ирака. Правда, называл он себя иначе: маршалом, председателем Совета революционного командования. Социалист по убеждениям, он был генеральным секретарем иракского отделения БААС – партии арабского социалистического возрождения.

Сначала он уничтожил всех своих политических противников, в основном левого толка, включая коммунистов. Затем в результате совмещения всех высших государственных постов он получил диктаторские полномочия.

Уже через год после этого Саддам Хусейн начал разорительную войну с Ираном, продолжавшуюся 8 лет: с 1980-го по1988 год.

Во время войны Саддам Хусейн распорядился провести против иракских курдов операцию «Анфаль». В ходе этой операции иракские войска применяли химическое оружие. Одновременно подвергались репрессиям антивоенные активисты, в основном деятели шиитской общины.

Об истреблении в Ираке людей режимом Саддама Хусейна рассказывает политолог и востоковед, доктор исторических наук Георгий Мирский.

Георгий Мирский: Палач был, сколько он народу перебил! Я был в иракском Курдистане, встречался с людьми, которых он травил газом. 180 тысяч скелетов лежат сейчас в горах иракского Курдистана. Я читал приказы командующего карательной операцией в 1989 году — это то же самое, что гитлеровские айнзацкоманды, которые приезжали на Украину, чтобы строжайшим образом допросить мужчин в возрасте от 16 до 55 лет, после чего ликвидировать в таком-то районе и так далее. Большинство составляли женщины и дети. Тогда погибли 180 тысяч.

Александр Подрабинек: Война принесла огромные людские и экономические потери. Ирак оказался в жёстком финансовом кризисе из-за неоплаченных долгов перед иностранными кредиторами. Но у всех диктаторов из любого трудного положения один выход – новая война.

В 1990 году по инициативе Хусейна произошло иракское вторжение в Кувейт. Это привело к международной операции по его освобождению. Война в Персидском заливе длилась немногим более месяца. Иракские войска сначала были выбиты из Кувейта, а затем полностью разгромлены на территории Ирака.

В 1991 году вспыхнуло вооружённое восстание шиитов и курдов. Режим Хусейна жестоко подавил его. Погибли не менее 100 тысяч человек.

Жестокость в отношении собственного гражданского населения была свойственна и самому Саддаму Хусейну. Андрей Остальский, лондонский журналист, писатель и арабист, делится личными впечатлениями о встречах с диктатором.

Андрей Остальский: Саддам был по-своему мощной личностью - сатанинской, конечно. Мне было страшно, может быть, потому, что я уже все это знал, но это действительно глаза с таким удивительным взглядом, просто насквозь тебя пронизывающим, и холод тебя обуревает, просто пригибает… Я только пару раз видел его с близкого расстояния, но мне хватило. Его ненавидело все окружение. В основном, конечно, его ненавидели генералы, хотя бы потому, что знали: периодически он устраивает чистки, убивает их. Практически на моих глазах он на всякий случай просто уничтожил пару знакомых мне иракских генералов, которые были вполне правоверными, чтобы другим неповадно было.

На самом деле достаточно было убрать Саддама, и все ближнее руководство, наверное, просто возликовало бы. Конечно, никакой либеральной демократии после этого в Ираке тоже, может быть, не было бы, но все-таки был бы не такой зверь, потому что зверь был очень опасен не только для своих граждан, но и для всего мира, что тоже сейчас забыто, недооценивается, но на самом деле это было так.

Александр Подрабинек: В апреле 2003 года международная коалиция во главе с США вошла в Ирак и свергла режим Хусейна. Диктатор был захвачен американскими войсками, передан иракскому правосудию и казнён 30 декабря 2006 года по приговору Верховного суда Ирака.

География диктатур необычайно широка. Только в трех приведенных выше случаях это Юго-Восточная Азия, Южная Америка и Ближний Восток. Есть ли страны, которым свойственна диктаторская форма правления, или такие, в которых диктатура, наоборот, невозможна?

Георгий Мирский: Есть страны, в которых очень трудно себе представить диктатуру — это, прежде всего, англосаксы. Ни в Англии, ни в Соединенных Штатах это невозможно себе представить. Это объясняется особенностями исторического, социального развития, постепенным насаждением демократии, укрепления, такими вещами, как борьба за права человека и так далее, начиная с Великой хартии вольностей и американской Конституции.

Восточные народы и место России — это очень сложный вопрос. Со Сталиным можно сравнить таких диктаторов, как Мао Цзэдун, Ким Ир Сен и Саддам Хусейн, упомянутый мною. Это царство террора, внутреннего террора. Гитлер и Муссолини были уже несколько иные. Я не думаю, чтобы, например, Гитлер держал в таком смертном страхе Геринга и Геббельса, как Сталин - Микояна, Молотова или Ворошилова.

Александр Подрабинек: Страх – это необходимая составляющая действенной диктатуры. Только посеяв в обществе страх, диктатор может рассчитывать на стабильность своего режима. Сознавая это, диктаторы культивируют в обществе и особенно среди своих приближенных жестокость, граничащую с садизмом.

Андрей Остальский: У меня был очень близкий иракский друг, совершенно потрясающий человек, он мне очень помог. Благодаря ему я понял Ирак, понял массу глубинных арабских проблем, без него я бы ничего не понимал, потому что режим был, конечно, фашистский, и с иностранцами обращались соответствующим образом: постоянная слежка, каждый твой шаг под контролем. В какой-то момент на ирано-иракском фронте под обстрелом вдруг мой друг мне говорит: «А ты знаешь, Андрей, что я должен на тебя стучать и писать доносы в контрразведку, в службу безопасности?». Я совершенно опешил, хотя умом понимал, что так и должно быть, иначе нам не разрешили бы общаться. Он мне спокойно и деловито рассказывает: «Понимаешь, я был членом ЦК, потом коммунистов стали убивать, их живьем закапывали бульдозерами в землю». Так как Саддам, помимо всего прочего, был еще и садист, то он любил убивать сам, что не обязательно делают диктаторы — это уже дополнительный бонус.

В какой-то момент баасисты опомнились, что не хватает грамотных людей. Некоторым из них стали активно предлагать сотрудничество, вытащили в последний момент. Моего друга должны были расстрелять, но вдруг сказали: «Нет, вы помилованы нашим милостивым президентом, но вы должны будете подписать обязательства о сотрудничестве со спецслужбами». Он сказал: «Можете меня убивать, пытать, резать на части, я не подпишу». Они сказали: «Сейчас посмотрим». И привели его жену, которую он обожал, приковали ее к батарее и сказали: «Вот у нас в соседней комнате взвод солдат, у которых давно не было секса, мы их сейчас выпустим и скажем, чтобы они во все дыры позанимались на твоих глазах сексом с твоей женой». И мой друг сказал: «Давайте сюда бумагу, я все подписываю». Потом он повернулся ко мне и сказал: «А ты не подписал бы?». Я сказал: «Я бы подписал».

Александр Подрабинек: Безжалостность диктаторского режима должна подкрепляться безжалостностью по отношению к приближенным диктатора. Это неизбежное следствие единовластия. Те, кто стремится попасть в окружение диктатора, понимают это, как правило, слишком поздно. Их уже ничто не может спасти.

Саддам Хусейн не щадил никого, даже ближайших родственников.

Георгий Мирский: Саддам Хусейн созвал расширенный пленум ЦК своей партии с участием всех министров, губернаторов, генералитета и так далее. А перед этим был арестован его двоюродный брат, один из членов руководства партии БААС, его заместитель. Недели две его обрабатывали как следует. Начинается в зале это заседание, стоит стол президиума, за ним сидит Саддам Хусейн, и рядом трибуна, на которую выводят этого человека, двоюродного брата (это был второй человек в республике). Саддам Хусейн ему говорит: «Расскажи, как ты собирался изменить родине, свергнуть наше правительство и опять отдать страну английским колонизаторам?». Тот рассказывает все. «Покажи, кто еще с тобой». Он показывает пальцем в зал на одного из министров. Тот не успевает даже побледнеть - к нему подходят, берут его под руки, отводят его в сторону. Саддам Хусейн говорит: «Боже мой, ведь он руководил всеми внутренними делами, это же министр внутренних дел. Аллах, кому же можно верить после этого?». И так он подряд указывает на пять человек в зале, и каждого берут, отводят в сторону. Они уже не люди, уже все… Саддам заканчивает все это представление, говорит: «Вот вы видите - что же это такое, кому же можно верить? Это же мои братья, и вот, оказывается, какой страшный заговор».

Александр Подрабинек: Беспощадностью к ближайшему окружению отличался отнюдь не только Саддам Хусейн. Достаточно вспомнить недавний случай в Северной Корее, когда северокорейский диктатор Ким Чен Ын расправился со своим дядей Чан Сон Тхэком.

Дядя диктатора был вторым лицом в государстве. За так называемые антипартийные высказывания его приговорили к смерти и, как сообщили некоторые источники, расстреляли из миномета.

С не меньшим удовольствием подвергал репрессиям свое окружение и Иосиф Сталин. Он периодически расстреливал своих министров, а иногда забавлялся, посылая в лагеря родственников своих ближайших помощников.

Так, например, Полина Жемчужина – жена одного из сподвижников Сталина, Вячеслава Молотова, с 1949 года и до самой смерти диктатора находилась в заключении как «враг народа».

Муж и не думал протестовать, хотя, как говорят, обожал свою жену. Как и все в окружении Сталина, он был парализован страхом.

Георгий Мирский рассказывает о другом высокопоставленном сподвижнике Сталина - Анастасе Микояне.

Георгий Мирский: Одно время я дружил с Серго Микояном — это один из сыновей Анастаса Ивановича Микояна, он умер несколько лет назад. Он мне рассказывал много интересного. Когда он бывал в гостях у отца, вдруг звонил Сталин. Микоян тут же вскакивал, он только стоя мог говорить со Сталиным, не мог себе позволить говорить сидя. Лицо его становилось желто-зеленого цвета, как рассказывал Серго. И все, что он мог запомнить из разговора со Сталиным, было: «Да, товарищ Сталин. Слушаюсь, товарищ Сталин. Будет сделано, товарищ Сталин». И все, клал трубку. Вы представляете, что за жизнь была у этого человека, а также у Молотова, Кагановича, Хрущева, Булганина, Маленкова, в каком страхе они жили, видя, сколько их соратников расстреляны?

Александр Подрабинек: Иногда с диктаторами расправлялись безо всякого суда, что, конечно, неправильно, но объяснимо.

В 1989 году после импровизированного судебного процесса были расстреляны глава коммунистической Румынии Николае Чаушеску и его жена Елена. За несколько дней до того Чаушеску отдал приказ стрелять по мирным демонстрантам – не удивительно, что он не дождался цивилизованного правосудия.

Не дожили до судебных приговоров находящийся в тюрьме лидер югославских коммунистов Слободан Милошевич, освобожденные из тюрьмы по состоянию здоровья руководитель ГДР Эрих Хонеккер и глава коммунистической Болгарии Тодор Живков.

К смертной казни был приговорен бывший сержант французского Иностранного легиона Жан-Бедель Бокасса. В 1966 году он устроил государственный переворот в Центральноафриканской республике и стал ее президентом.

Через четыре дня после переворота он отменил конституцию и начал диктаторское правление. Он создал единственную в стране политическую партию, которая включала в себя в обязательном порядке всё взрослое население.

Долгое пребывание у власти притупляет чувство меры. Через 10 лет диктатор преобразовал республику в империю и стал зваться императором Бокасса Первым. Он устроил пышную коронацию, на которую одел изготовленную европейскими ювелирами корону стоимостью пять миллионов долларов. На ней было две тысячи бриллиантов.

Дополнением к короне стал золотой трон весом в две тонны в форме сидящего орла и леопардовые мантии. Было закуплено более 100 автомобилей лучших иностранных марок и 130 белых скакунов.

Туфли, в которых он был во время церемонии, занесены в Книгу рекордов Гиннеса как самые дорогие в мире. На церемонию коронации ушла четверть годового экспортного дохода страны.

И это все при том, что страна была одна из самых бедных в мире. В ней приходился один врач на 40 тысяч человек населения и всего один стоматолог на всю империю.

Многие считали Бокассу психически больным. Впрочем, это не мешало принимать от Бокассы дорогостоящие подарки в виде бриллиантов ни президенту Франции Валери Жискар д’Эстену, ни госсекретарю США Генри Киссинджеру. Жискар д'Эстен объявил Бокассу своим «другом» и «членом семьи» и несколько раз ездил к нему в Центральную Африку охотиться.

Неуравновешенный монарх между тем жестоко подавлял выступления оппозиции и самолично пытал арестованных. Он велел всем школьникам носить дорогую униформу, а когда они вышли протестовать, демонстрацию разогнали и более ста детей были убиты.

Оппозиция обвиняла императора в каннибализме. Появились свидетельства, что он ел печень детей и убитых им оппозиционеров. Политики, наверное, и в этот раз промолчали бы – бриллианты не пахнут – но общественное мнение на Западе было взбудоражено.

Закончилось это в 1979 году высадкой французского десанта и смещением императора-людоеда. Он был в это время с визитом в Ливии у своего друга, полковника Каддафи. Оттуда Бокасса отправился в Кот-д’Ивуар, а затем поселился во Франции в собственном замке под Парижем.

Через год на родине его заочно приговорили к смертной казни. В 1986 году Бокасса добровольно вернулся в ЦАР, уверенный почему-то, что преданный ему народ возведёт его на трон. Однако триумф не состоялся, Бокассу арестовали и судили.

Его обвинили в государственной измене, растрате государственного имущества, убийствах и каннибализме. После изгнания диктатора в холодильниках его дворца были обнаружены части человеческих тел.

Бокассу снова приговорили к смертной казни, но затем помиловали, заменив смерть сначала пожизненным, а позже – 20-летним тюремным заключением.

В 1993 году в стране была объявлена всеобщая амнистия, и Бокасса вышел на свободу. Через три года бывший император умер от инфаркта. У него осталось 77 законных детей от 19 законных жен.

В деле Бокассы можно было бы поставить точку, если бы 1 декабря 2010 года президент ЦАР Франсуа Бозизе не подписал указ о полной реабилитации Жана-Беделя Бокассы. Покойный диктатор был «восстановлен во всех правах». Бозизе назвал Бокассу «великим гуманистом» и «сыном нации».

В чем здесь дело? Тоска по кнуту, по сильной власти? И что это вообще: национальная особенность или общечеловеческое пристрастие?

Георгий Мирский: Для диктатуры необходим соответствующий тип народа. Дело происходило в Боливии в XIX веке, боролись два человека: диктатор Гомес и его соперник Мельгарехо. Гомес некоторое время был диктатором, держал страну железными руками. И вот генерал Мельгарехо бросил ему вызов, началась гражданская война, Гомес победил, Мельгарехо бежал. На центральную площадь собрали народ, вся площадь полна, яблоку негде упасть. И на балкон президентского дворца выходит Гомес, с торжествующим видом поднимает руки. Толпа кричит: «Да здравствует Гомес!». Он начинает речь, рассказывает о том, как он болеет за народ, какие реформы он проведет, сколько он сделал, какие у него заслуги, как он победил этого мерзавца Мельгарехо. Но пока он говорил эту речь, Мельгарехо со своими головорезами с заднего хода проник во дворец, перебил охрану и фактически овладел дворцом. Когда Гомес закончил речь и пошел к себе (народ еще не успел разойтись), его схватили. Мельгарехо выходит на балкон. Народ смотрит, не верит своим глазам, стоит, оцепенев. Мельгарехо произносит только два слова: «Да здравствует кто?». Народ кричит: «Да здравствует Мельгарехо!».

Александр Подрабинек: Диктатуры сопротивляются, но постепенно уходят в прошлое. Единовластное правление никак не соответствует современным реалиям – глобализации права, высоким технологиям, информационному обществу. Все меньше остается на планете мест, куда можно бежать, совершив преступления против человечества.

Когда-нибудь сбудется и старый анекдот про диктатора, которому уже надо бежать, и ждет на крыше президентского дворца его личный вертолет, а он все крутит в руках принесенный ему глобус и не может решить, куда лететь. Наконец, он поворачивается к адъютанту и спрашивает: «А нет ли у нас другого глобуса?»

Тем, кто старается сегодня сконцентрировать всю власть в собственных руках, стоит обратить внимание на судьбу своих предшественников и сделать выводы. Чтобы не доводить ситуацию до безысходности, надо хотя бы вовремя остановиться.