Первого сентября этого года десятки семей в России не смогут отвести своих детей в школу. Причиной тому стал Приказ Министерства образования и науки, ссылаясь на который директора школ не берут заявления о приеме в школу от семей, где у детей нет регистрации по месту жительства, а у родителей – документов, подтверждающих легальность их пребывания на территории России.
Многочисленные отказы в зачислении в школу стали поводом для разбирательства в Верховном суде, где представитель министерства объясняла, что изложенные в приказе нормы носят рекомендательный характер, а школы неверно их трактуют. Заявителей такое объяснение не устраивает, поскольку не решает проблему множества жителей России. Только в общественный комитет "Гражданское содействие" обратились 57 семей, чьим детям отказано в образовании. Тем не менее Верховный суд встал на сторону Министерства образования и отказал в признании приказа незаконным.
Нассер Кавтхар приехала из Сирии к родственникам в Россию, когда боевики "Исламского государства" уже вплотную приблизились к ее дому. Ее дочери, Мохамаде Ахъе Дуае, в то время уже исполнилось 7 лет, и ее нужно было отдавать в школу. Сегодня девочке почти девять, но в первый класс она так и не пошла: ссылаясь на приказ Министерства образования, ребенка отказываются принимать в российскую школу из-за отсутствия регистрации по месту пребывания. Несмотря на то что семья находится на территории Российской Федерации легально, хозяин съемной квартиры регистрировать их у себя отказывается.
Администрации школ брать на себя функции миграционной службы не хотят
Комитет "Гражданское содействие" все это время помогает Нассер и ее дочери, но их случай – не единственный. Упомянутый Приказ Министерства образования №32 был издан 22 января 2014 года – с тех пор с похожими проблемами в комитет обратилось уже 57 семей. Несмотря на то что нормативный акт касается именно зачисления ребенка в школу, директор тверской средней школы №34, ссылаясь на него, зимой этого года исключил двух сыновей гражданина Узбекистана Нурбека Курбанова. Этим случаем также занимался комитет "Гражданское содействие". В июле 2015 года Заволжский районный суд Твери признал приказ об отчислении незаконным, и дети Нурбека снова пошли в школу. Тем не менее Нурбек Курбанов был одним из авторов жалобы в Верховный суд. Что же касается дочери сирийской беженки Нассер Кавтхар, то девочка, очевидно, будет вынуждена провести еще один год дома, хотя, как говорит ее мама, "затворнический" образ жизни дочка переживает тяжело.
Законным основанием для отказа в зачислении является только отсутствие в школе свободных мест
Необычность процесса в Верховном суде заключалась в том, что процессуальные противники, по их собственным словам, хотят от закона одного и того же: чтобы он позволял всем без исключения детям учиться в школе. Разногласие в том, соответствует ли формулировка приказа заложенному в нее содержанию. В тексте приказа прямо написано, что отказать в зачислении в школу можно только при отсутствии свободных мест, но в том же приказе в перечне необходимых для зачисления данных указана регистрация по месту проживания. При этом за каждой школой закрепляется территория, для жителей которой предписано обеспечить право на получение образования на бюджетной основе в этой школе. Как следует толковать формулировки приказа и совмещать эти условия, не все директора школ поняли одинаково.
От обеих сторон при рассмотрении жалобы в Верховном суде не раз звучали слова о том, что законным основанием для отказа в зачислении является только отсутствие в школе свободных мест. По этой логике решение суда в пользу министерства не означает, что теперь ни в одну школу России ребенка без регистрации не зачислят. Но даже 57 таких случаев, с которыми пытаются разобраться в комитете "Гражданское содействие", позволяют предположить, что конфликтов и в будущем вряд ли удастся избежать.
Ольга Федорова, представитель Минобрнауки, предлагала каждой семье отдельно подавать в суд на школьных директоров, неверно трактующих приказ. Но Анастасия Денисова, активист "Гражданского содействия", отвечала, что администрации школ такая перспектива тяготит, и брать на себя функции миграционной службы они не хотят. Выступая в суде, Анастасия Денисова напомнила, что в Москве родители могут подать заявление о приеме детей в школу только в электронном виде через портал государственных услуг, а там поле с данными о регистрации является обязательным для заполнения, и при их отсутствии система просто не отправит заявку. В ответ Ольга Федорова из Минобрнауки сказала, что этот вопрос вне компетенции ее ведомства, это решение находится в сфере ответственности Московского департамента образования. Таким образом, попытка решить хотя бы проблему доступа в московские школы была заблокирована.
В семь-восемь лет можно и в первый класс два раза сходить, а потом уже намного тяжелее
"Подростки, остающиеся вне школы и находящиеся так или иначе на территории Российской Федерации, – это потенциальная опасность для нашего общества в целом, – аргументировала на суде председатель комитета "Гражданское содействие" Светлана Ганнушкина. – Их может аккумулировать криминальная среда". Правозащитница считает: все должны быть заинтересованы в образовании живущих в России детей, несмотря на то что некоторые из них с трудом говорят по-русски, и это бывает серьезной проблемой для преподавателей. Но, как выразилась Ганнушкина, "сложности не решаются репрессиями".
О преподавательских сложностях в этой связи по собственному опыту знает педагог начальных классов Ирина Чугина, которая 27 лет преподает в подмосковной школе, где иноязычные дети есть почти в каждом классе:
Я приходила к ним домой каждый день весь первый класс. Передо мной садились ребенок и мама
– Это всегда огромная нагрузка – внеурочная деятельность. Но важно, чтобы и родители были отзывчивыми. Вот, например, у меня был уникальный случай. Мальчик, сейчас ему 20 лет, пришел в школу и вообще не говорил по-русски. И мама тоже не говорила! Но мама была умница. Их папа мне тогда сказал: "Ирина Владимировна, я вас очень прошу..." И я приходила к ним домой каждый день весь первый класс. Передо мной садились ребенок и мама, потому что она сама очень хотела. Дети, конечно, быстрее учатся – сын потом ее сам учил каким-то словам. И сейчас она мне только благодарна. Ведь я, получается, их обоих обучила. Вообще, детей, даже совсем не знающих русский, всегда лучше брать. Такого, чтобы выучить язык у кого-то не получалось, не было в моей практике никогда. Дети всегда при старании все могут. Да и просто, обучаясь в нашем коллективе, общаясь со сверстниками.
Язык – это большее влияние, чем любая политика. И от этого влияния мы не имеем права отказаться
Отсутствие у дочери возможности общаться с ровесниками – то, что сильнее всего беспокоит беженку из Сирии Нассер Кавтхар. На суде она, пользуясь услугами переводчика, говорила, что девочка неделями не выходит из дома и в свои девять лет начинает забывать русский язык. По мнению учительницы Ирины Чугиной, этот возраст критичный. Дети, которые приходят без знания русского языка, обычно идут учиться на два-три класса ниже своих сверстников. По мнению педагога, подростки почти никогда не адаптируются полностью:
– В семь-восемь лет можно и в первый класс два раза сходить, а потом уже намного тяжелее. Есть шанс, что ребенка хорошо примут в классе и в школе, но ему самому будет психологически трудно, он может сорваться, стать агрессивным. Может даже наступить психологический кризис.
Юлия Королева – педагог с двадцатилетним стажем. Она работает в московской школе, где занимается много франкоговорящих учеников. Она отмечает еще одну сторону социального вопроса:
– Многие наши ученики впоследствии возвращаются в свои родные страны, но русская культура остается с ними. Они, конечно, не становятся ее носителями, но все-таки никогда ее не забывают, рассказывают о ней у себя на родине. Дети очень охотно идут на контакт, интересуются новым для них миром и понимают друг друга зачастую гораздо лучше, чем взрослые.
Об этом говорит и Светлана Ганнушкина, добавляя, что обучение всех детей русскому языку – самый верный способ распространять русскую культуру, делать ее более уважаемой и узнаваемой. Она настаивает: "Язык – это большее влияние, чем любая политика. И от этого влияния мы не имеем права отказаться".
Мотивированное решение Верховного суда по жалобе на приказ Министерства образования, закрывший путь в школу для десятков детей в России, станет доступно в течение пяти дней. Представители интересов сирийской беженки Нассер Кавтхар и ее дочери намерены это решение обжаловать, на что у них будет еще месяц. В любом случае, возможные изменения в пользу заявителей будут иметь значение только в следующем учебном году. До этого времени сохраняется вероятность того, что "тридцать второй приказ" директора школ будут понимать как основание для отказа в зачислении детей, у которых нет регистрации по месту жительства. В комитете "Гражданское содействие" готовятся к новым обращениям за помощью.
