В Эдинбурге проходит ежегодный фестиваль искусств – точнее, несколько фестивалей одновременно: книжный, театральный и самый интересный – Fringe. Последний собирает множество небольших коллективов, которые привозят свои работы: от драматических спектаклей до комических куплетов, танцевальных номеров и цирковых представлений. Идут они весь август, по всему городу: в центре, кажется, нет ни одного помещения, где бы что-то не представляли.
В прошлом году одной из основных тем фестиваля был грядущий референдум в Шотландии, теперь благополучно забытый. Правда, и на этот раз актуальных вопросов – как местного значения, так и мирового – в программе хватает. Часто упоминается Ближний Восток, о котором за последний год было сложено немало сказаний.
Пьеса “12.10.15”, которую дает театр Proteus из английского городка Борнмута, начинается с того, что героиня сидит посередине сцены с мешком на голове, руки ее трясутся. Она оказывается британской журналисткой, попавшей в заложники к неким террористам где-то на Ближнем Востоке. Название пьесы отсылает к 12 октября 1915 года, дню, когда в захваченной немцами Бельгии была расстреляна британская сестра милосердия Эдит Кавелл. Ровно сто лет спустя героиня пьесы, уже полгода ожидающая своей участи в одиночке, размышляет о судьбе Кавелл, отчасти похожей на ее собственную. Отдавая должное бесстрашию и хладнокровию Кавелл, журналистка ей завидует: еще бы, столько посмертной славы и почестей, а нынче гибель еще одного незадачливого военкора недолго продержится в новостях. По мнению героини, “современный Ближний Восток – дело рук тех, кто после Первой мировой поделил Османскую империю, не разбираясь в особенностях региона”.
“Бисмилла!” начинается похоже: ближневосточная темница, герой с мешком на голове. Постановка лондонской труппы Wound Up – “трагикомедия про ИГИЛ” – взгляд на острую тему под комическим углом. В иракской темнице беседуют двое: британский солдат, захваченный в плен, и его соотечественник, вступивший в ряды джихадистов. Оба оказались в Ираке по одной и той же причине: больше некуда было податься. Когда террорист говорит своему пленнику: “Меня тошнит от этой вашей культуры”, – тот сперва думает, что парень, как это принято у высокомерных лондонцев, оскорбляет его родное графство Йоркшир, что на севере Англии. Но речь идет о Западе вообще, где не осталось никаких ценностей, только “нигилизм и оргазм”. Новообращенный джихадист и избитый пленник скоро находят общий язык, обсуждают песни группы Queen (откуда взято название пьесы, означающее “именем Аллаха”), а в финале по-прежнему не знают, что их ждет.
Неуверенность в завтрашнем дне – тема, близкая многим молодым британским исполнителям. Кто-то из них еще учится в университете, кто-то уже закончил и теперь сидит, без работы или на работе, обдумывая креативные проекты. Впрочем, хорошо уже то, что им удалось привезти свои работы в Эдинбург – одним в этом помогли гранты местных культурных организаций, другие обратились к краудсорсингу.
Труппа Simply See Productions привезла из графства Суррей сразу две пьесы, под общим названием “Отчаянные меры”. Положение британской молодежи действительно требует принятия каких-то мер: если безработица в стране и достигла рекордно низкого уровня, работать зачастую менее выгодно, чем сидеть на пособии. Об этом повествует постановка “За чертой бедности”, одна из “Отчаянных мер”, где юный сотрудник издательства составляет список покупок: “шестой айфон, новый костюм, хлеб”.
Спектакль “Шекспир на завтрак” идет на фестивале в исполнении местного театра С уже двадцать третий год. По традиции это комическая вещь по мотивам шекспировских пьес, непременно со злободневными шутками. В этом году “Гамлет-3D” посвящен главным образом урезаниям бюджета, которые все продолжаются в Британии. Гамлет – студент киношколы, снимающий низкобюджетный фильм. На вопрос, что это он читает, юноша печально смотрит в книжку и произносит: “Слова, слова слова... О, картинки!” Клавдий обещает, что введенные им меры экономии – временные, королевство скоро начнет процветать, в чем ему помогут “мои ребята: Яго, Ким Чен Ын и Джордж Осборн”. Все это освещает Ди-ди-си – “Датская дезинформационная служба”.
Среди работ на ближневосточные темы одна из наиболее зрелищных – представление труппы Palestinian Circus под названием “B-Orders”. Имеются в виду границы (borders) и приказы (orders), постоянно присутствующие в жизни палестинцев, особенно тех, кто живет на оккупированных Израилем территориях. Артисты Аштар Муаллем и Фади Зморрод родились в Иерусалиме, в арабских семьях. В своей постановке, сочетающей элементы циркового и танцевального жанров, они рассказывают о палестинском обществе, где соседство с Израилем – лишь одна из многочисленных проблем.
По ходу представления на заднике появляются надписи: “Что это за маскарад?”; “Хватит изображать из себя балерину!”; “Оденься по-человечески”. Под саундтрек, включающий в себя нетерпеливое тиканье и фразы, выкрикиваемые на арабском, артисты строят замысловатые конструкции из кирпичей, балансируют на них, жонглируют этими кирпичами, швыряют ими друг в друга, переходят по ним воображаемые реки. Муаллем и Зморрод использовали в работе и собственные истории, и записанные ими в Газе, Рамалле, на пограничных КПП.
“В 14 лет я не могла спокойно пройти по улице – непременно выслушивала тысячу замечаний”, – говорит Зморрод, и ее движения меняются, она превращается в тряпичную куклу, потом – в угловатую марионетку. Муаллем вспоминает ожидание на палящем солнце у КПП – “самые долгие четыре часа в моей жизни” – а после слетает головой вниз по шесту, останавливаясь у самого манежа. Тиканье сменяется диким скрежетом (после выступления артисты рассказали, что это – запись, сделанная на КПП), затем – мрачным техно. Даже потрескивание пластиковых бутылок с водой, которые исполнители передают друг другу в перерывах, становится частью звукового кошмара. Под конец включается музыка, напоминающая суфийскую, и Зморрод кружится под куполом на багряной шелковой ленте, все быстрее и быстрее.
В самой Палестине зрители восприняли “B-Orders” по-разному. “У нас в Рамалле народ более продвинутый, но как-то к нам в цирк привезли группу из Наблуса, так они стали кричать, возмущаться, уходить посреди представления, уводить дочерей и жен.” Возможно, зрителям не понравилось, что артисты по ходу спектакля задирают друг другу футболки или что они держат за спиной кирпичи, готовясь нанести удар. “У нас куча проблем, они связаны не только с оккупацией, – рассказал после спектакля Муаллем, один из основателей цирка в Рамалле. – То нельзя, другое нельзя, как ты одет, почему у тебя волосы торчком – куча запретов, и для женщин, и для мужчин”. Зморрод, недавно переехавшая жить во Францию, вспомнила, как решила пойти в танцовщицы вопреки желаниям семейства и школы. В школу она нередко опаздывала – чтобы попасть туда, ей приходилось пересекать границу. “Однажды мы застряли на КПП, и я громко спросила, мол, что это за бардак у них тут творится? – рассказала она. – Пограничник приставил моему отцу к голове автомат; тот сказал, не обращайте внимания, ребенок болтает; в конце концов все обошлось”.
Чтобы попасть в Эдинбург из Англии, границу пересекать по-прежнему не надо, а оказавшись тут, можно не бояться возмущенных криков – публика, проникшись общей атмосферой праздника, обычно настроена благодушно. Цензуры тоже нет; правда, площадку для спектакля “Бисмилла!” удалось найти не сразу – кто-то счел его слишком рискованным в нынешнем политическом климате. На представления приходит множество “разведчиков” в поисках вещей, которые можно было бы раскрутить в более широком масштабе. Среди авторов и исполнителей ходят легенды о том, как такой-то наутро после эдинбургской премьеры проснулся знаменитым (так бывает, но редко). Для большинства участников фестиваль – возможность на людей посмотреть, себя показать, весело провести время, как правило, в урон своему бюджету. Время затягивать пояса наступит потом, а пока шоу продолжается.
