Немецкий журналист Хайо Зеппельт в новом документальном фильме-расследовании, вызвавшем переполох в спортивном мире, утверждает: проблема искоренения допинга профессиональными спортсменами представляется неразрешимой. Ленту Зеппельта под названием "Секретное дело о допинге: в царстве теней легкой атлетики" (посмотреть фильм вы можете здесь) показал первый общественно-правовой канал немецкого телевидения ARD, еще через день с подобными громкими разоблачениями выступила британская газета Sunday Times.
Зеппельт – известный в Германии журналист, многие годы специализирующийся на теме применения допинга в профессиональном спорте. В декабре 2014 года телеканал ARD представил другую работу Зеппельта: двухсерийный фильм-расследование "Как Россия делает своих победителей" – о систематическом применении допинга российскими легкоатлетами. И в том, и в нынешнем фильме главными свидетелями выступают легкоатлетка Юлия Степанова и ее муж Виталий Степанов, бывший сотрудник Российского антидопингового агентства (РУСАДА). Они, заклейменные на родине как предатели, были вынуждены покинуть Россию вместе с маленьким сыном и не хотят давать сведений о своем местонахождении, опасаясь мести.
10 августа 2015 года в России состоится очередное судебное заседание по иску Всероссийской федерации легкой атлетики и ее бывшего президента Валентина Балахничева к ARD и Хайо Зеппельту по поводу фильма "Как Россия делает своих победителей". Вышедший 1 августа второй фильм "Секретное дело о допинге: в царстве теней легкой атлетики", вполне возможно, повлечет за собой новый иск со стороны Международной ассоциации легкоатлетических федераций (ИААФ), как к немецкому телеканалу, так и к английской газете Sunday Times, которая опубликовала текстовый материал близкого к фильму ARD содержания.
Пресс-служба ИААФ ответила на вопросы о материалах ARD и Sunday Times развернутым комментарием, в котором, в частности, говорится: "Обвинения против целостности и адекватности антидопинговой программы основаны на базе данных ИААФ, которая является конфиденциальной базой медицинских данных. Доступ к ней был получен без разрешения. ИААФ оставляет за собой возможность защищать свои права и права спортсменов необходимыми способами".
В фильме ARD рассказывается, что Зеппельт получил по почте от анонимного отправителя флеш-карту с базой данных o 12 тысячах проб крови легкоатлетов из разных стран мира, взятых в период с 2001 по 2012 год. Фильм во многом посвящен анализу данных специалистами разных стран. Выводы этих специалистов, в частности экспертов из Англии и Австралии, таковы: примерно треть медалей международных турниров, возможно, завоевана теми, кто принимал допинг.
Общий вывод таков: в погоне за высокими результатами и связанными с ними деньгами, высокими доходами от рекламодателей, телевидения и так далее функционеры спорта, сами спортсмены, находящиеся под опекой тренеров и врачей, специализирующихся на методах утаивания применения допинга, готовы идти на многое. Тренеры и врачи даже избегают употреблять слово "допинг" и в разговорах со своими подопечными называют применяемые препараты "средствами помощи спортсменам".
В огромной базе данных ИААФ количеством подозрительных случаев выделяются две страны, Россия и Кения, спортсмены и спортсменки которых доминируют в спортивной ходьбе и беге на длинные дистанции. Именно этим и объясняется повторное обращение Хайо Зеппельта к практике Всероссийской федерации легкой атлетики. Журналист в работе над фильмом во второй раз посетил Россию.
Ритуалы запугивания в России хорошо действуют
– При втором посещении, как я понял позднее, я все время находился под наблюдением, – рассказал Хайо Зеппельт в интервью Радио Свобода. – По различным признакам я сделал выводы: о том, где я нахожусь и как долго нахожусь здесь или там, эти наблюдавшие были хорошо осведомлены. Угроз в мой адрес не было, но встречаться и разговаривать с источниками информации оказалось значительно труднее, чем в первый раз. Некоторые собеседники потребовали от меня отказаться от обнародования интервью, так как они опасаются преследований. Одна женщина вообще прервала контакты со мной. Ритуалы запугивания в России хорошо действуют.
Хайо Зеппельт не устает повторять: "Я никого ни в чем не обвиняю, потому что я не прокурор, а журналист. Я только представляю факты – не более того".
Это правда, но другие коллеги в английских и немецких средствах массовой информации вольны интерпретировать факты, добытые Зеппельтом, и они делают это. В частности, делают выводы о том, что в течение многих лет ИААФ закрывала глаза на практику массового применения допинга. И все же факты, добытые Зеппельтом, не могут служить доказательствами для обвинений, а являются только косвенными уликами, которые могут наводить на подозрения, но не более того. Sunday Times пишет: "10 медалей Олимпиады-2012 в Лондоне выиграли спортсмены, сдавшие сомнительные тесты; более 80% медалей сборной России были завоеваны спортсменами с подозрительными тестами".
Однако добыть доказательства применения спортсменами допинга очень и очень сложно, свидетельствует Зеппельт:
– Это становится все труднее в некоторых дисциплинах легкой атлетики, где применение допинга проводится искусно и с умом. Классический пример – с микродозированным применением ЭПО (эритропоэтинa), препарата, который является гормоном почек. Если спортсмен принимает ЭПО в маленьких дозах в определенные часы, то он знает, что этот препарат после некоторого, весьма короткого времени уже невозможно обнаружить в теле, и это идеальная возможность допинга и эффекта от его применения. По международным предписаниям контролеры не имеют регулярного права на контроль ночью, это возможно только по особым причинам. Поэтому если спортсмен примет ЭПО по совету тренера или врача вечером перед сном накануне соревнований, то эффект будет достигнут, но обнаружить препарат контролерам не удастся.
– Есть ли другие причины, затрудняющие обнаружение допинга?
– Конечно. В частности, соблюдение общих прав личности защищает спортсменов от недоказанных обвинений. Федерации могли бы взять пробы крови у атлетов, вызвавших подозрения, спустя, к примеру, два года после соревнований. Если сделать такие анализы, то показатели могут быть совсем иными по сравнению с подозрительными в дни пиковой формы спортсменов. Но этого никто не делает. Это, конечно, позволяет упрекать ИААФ в манкировании своими обязанностями. Но такие обязанности нигде не прописаны. И упрек такого рода не может быть обвинением.
– Чего хотят те люди, которые помогают в таких журналистских расследованиях? Например тот, кто прислал вам флеш-карту? Что может и должна делать в этой сфере пресса?
Критически настроенные журналисты просто обязаны, как говорят в Германии, вкладывать свои пальцы в рану
– Люди, помогающие в подобных расследованиях, хотят, чтобы спорт был чистым делом, сферой равноправных состязаний. Эти люди искренни. Они видят, что спорт управляется частными корыстными интересами некоторых людей, финансовыми и политическими интересами. Я убежден, что общественное давление, оказываемое на спортивные организации, может достичь многого. Надо оказывать это давление, так как проводить независимый контроль в сфере спорта способны только критически настроенные средства массовой информации. Всем остальным статус-кво выгоден, и все участники процесса имеют выгоду: спонсоры, политики, спортивные союзы, тренеры, сами спортсмены… Для них допинг не является всерьез обсуждаемой темой. Потому-то критически настроенные журналисты просто обязаны, как говорят в Германии, вкладывать свои пальцы в рану, – считает немецкий журналист Хайо Зеппельт.
Вот один эпизод из фильма Зеппельта, в котором идет речь о российской конькобежке, олимпийской чемпионке 2006 года на дистанции 500 метров Светлане Журовой. Ныне она – депутат Государственной думы и член высшего совета партии "Единая Россия". Она также входит в наблюдательный совет российской антидопинговой организации РУСАДА. В интервью, которое впоследствии было удалено из многих доступных источников, Журова наговорила много лишнего. "Наши спортсмены сейчас как на фронте", – написала Журова в твиттере, публикуя это свое интервью.
Еще одна цитата: "Наблюдательный совет РУСАДА обязан также учитывать государственные интересы. Мы заранее информируем членов сборных команд о предстоящих контролях на допинг. Эти инструктажи всегда проводятся перед отправкой спортсменов на международные соревнования. Если будут обнаружены следы допинга, то тренеры могут отправить спортсменов со сборов домой, там или прямо на сборах индивидуально проводить с ними мероприятия, чтобы ко времени поездки на соревнования запрещенные к применению медикаменты были в организмах спортсменов нейтрализованы".
Журналист Зеппельт делает вывод: российская антидопинговая организации РУСАДА покрывает применяющих допинг спортсменов, вместо того чтобы их дисквалифицировать. Видимо, именно так в России и понимают государственный интерес. Министр спорта России Виталий Мутко, который выразил уверенность в том, что новый допинговый скандал не касается России: "Этот скандал касается мировой системы легкой атлетики. А кто-то пытается выставить второй фильм так, что мы в этой системе чуть ли не главные игроки".
Не главные игроки, но и не из последних. Хайо Зеппельт, например, не исключает случаев применения допинга спортсменами Германии или других стран. Все дело в масштабах явления, как на национальном, так и на международном уровнях. В фильме Зеппельта, к слову, примеру Кении и ее спортсменам, а также функционерам ИААФ уделено времени куда больше, чем России. В частности, мы узнаем, что из 150 "подозрительных" медалей различных чемпионатов было отнято только 4 и что ИААФ из 58 миллионов долларов своего официального дохода на борьбу с допингом тратит всего 2,5 миллиона.
