Обозреватель сайта Snob.ru Иван Давыдов пишет о том, что ему трудно поверить, но еще даже год не прошел с момента старта Олимпиады в Сочи. Вернее, трудно поверить, что она вообще когда-то была, эта Олимпиада. Что не лишенная определенной изысканности церемония открытия вызвала всеобщий восторг. Что мы следили за победами и неудачами спортсменов. Что в новостях были не трупы и руины, а трамплины и лыжные трассы. Что если на экране телевизора и появлялись люди с оружием, то были они биатлонистами и стреляли не в других людей, а в безответные черные кружки. И звали тогдашних героев как-то по-человечески: Дарья Домрачева. Юлия Липницкая. Виктор Ан. Да хоть бы даже Уле-Эйнар Бьерндален.

Трудно поверить, хотя я там был и своими глазами все это видел. И вот, как бы странно это ни звучало, это пафосное и дорогостоящее развлекательное мероприятие сейчас кажется мне очень важной исторической вехой. Понятно, что через пару недель из телевизора стране напомнят, как это было великолепно, как много мы всего тогда завоевали и как много всем всего доказали.

Это, разумеется, ерунда. Просто Олимпиада оказалась последней попыткой вырваться из морока серого будущего в человеческое настоящее.

Вы вообще помните, как много самых разных вещей нас занимало совсем еще недавно, полтора года назад каких-нибудь, уж не говорю – два? Вроде бы выбранный государством вектор развития и тогда был вполне понятен, и клепали свои подземные законы депутаты, и судили невиновных, и осуждали, и летел в небе со стерхами президент с накладным клювом. А все же.

Я наугад, навскидку перебираю темы, по-настоящему важные и просто смешные, не пытаясь их ранжировать, не пытаясь даже придерживаться хронологической последовательности. Судьбы сирот, лишенных права на жизнь, титул почетного орленка, принятый премьер-министром в пионерском лагере, деяния и смерть баронессы Тэтчер, национальный вопрос и бирюлевская овощебаза, танцы в храме, многотысячные митинги на площадях, выборы мэра Москвы, распиленные болгаркой Левичева (не важно, кто это, не старайтесь вспомнить).

Олимпийские стройки, олимпийские хищения, олимпийский факел, который почему-то постоянно гас, сдвоенные унитазы и товарищ Билалов (не важно, кто это, не старайтесь вспомнить).

Топот котов, путешествие Саши Грей, женщины непростой судьбы, на непростом автомобиле "Лада-Калина" по непростым дорогам нашей родины. Суд в Кирове и суд в Москве. Статья в популярной газете об абажурах из человеческой кожи и упущенных возможностях – робким предвестием нынешнего торжествующего антифашизма.

Остров Русский (опять стройки и хищения), саммит на острове Русский и Обама, который не нашел времени, чтобы приехать на остров Русский. Кстати, да, представляете себе, это многих тогда удивляло, а некоторых даже и оскорбляло – то, что он не нашел времени к нам приехать.

И потом вдруг – Украина, Украина и Украина. Горящие покрышки, пламенные речи, огнетушитель, из которого окатили Кличко, – и ни минуты времени, чтобы оглянуться на себя. Украина захватила всех, Украина вытеснила Россию из российской повестки, Украина отменила Россию.

Российская власть, ошарашенная, наверное, зрелищем: как же так, оказывается, народ может выйти на улицу и власть смести, – предложила стране эту игру в Украину. И страна бросилась играть, и страна заигралась.

И потом – камнем под гору, через Крым и Одессу в Донбасс. Косноязычные народные мэры на ломаном русском проповедуют готовность умереть за право говорить на русском, а на окраине Славянска появляется немногословный совсем отставник-реконструктор.

В феврале четырнадцатого я и знать не знал, что есть на свете такой город – Славянск. И совершенно не стыдно признаться, что не знал. Хотел бы и дальше не знать, да не вышло.

Кровь, трупы, руины, русская весна и свадьба ополченца Моторолы. И кажется, что так будет всегда и что никогда не было по-другому.

И даже уколы реальности вроде биржевого коллапса если и возвращают Россию в Россию, то ненадолго. Свериться с курсом евро, вспомнить о курсе партии и правительства, и снова туда, на войну, где бегут и палят во все стороны Сиплый, Бревно и Штырь.

И, в общем, не важно уже, кто они для нас: святые, как читал я недавно в одной патриотической газете, чьи лики должны украшать храмы, или просто военные преступники. Важно, что у нас никого нет, кроме них. Нас и самих-то нет. Мы свою страну потеряли, любуясь на их подвиги. Свою потеряли, а чужую изувечили, и неизвестно еще, за что строже потом спросится.

Главная беда в том, что это именно игра, чистая технология. У нас ведь нет страны, а значит, нет проблем. Если проблема вдруг обнаруживается, то это – следствие вражеских происков. Месть недоброго мира нам за геополитические успехи и поддержку освободительной борьбы Штыря. Война отменяет проблемы, как умозрительные, так и сугубо материальные. Раньше мы бурно спорили, стоит ли сажать за кощунство, а теперь большинство населения, на споры не размениваясь, одобряет убийства тех, кто по неосторожности оскорбил нежные чувства особо ранимых граждан. Продукты в магазинах при этом дорожают, а рейтинг президента растет.

А это ведь не совсем наша война все еще. Несмотря на то что у нас ничего, кроме этой войны нет, несмотря на то что оттуда привозят трупы наших сограждан, что наше государство хоть и стесняется признать себя одной из воюющих сторон, но уже увязло в этой войне по уши, – она где-то там, далеко. Для нас она телевизионная и не совсем настоящая.

Этого пока хватает, чтобы красть у нас Россию и отменять проблемы. Но проблем будет только больше, кто в этом сомневается? И, чтобы их отменить, понадобится совсем другая война. Большая, настоящая, не оставляющая места для стеснительного вранья.

Много ли шансов, что такая технология – проверенная и эффективная – не будет отработана по полной?

* * *

Корреспондент газеты "Спорт-Экспресс" Олег Шамонаев полагает, что сборные России могут лишиться возможности стартовать на этапах зимних Кубков мира за пределами Европы.

Прошлый зимний сезон, в ходе которого в распоряжении национальных команд находились практически неограниченные финансовые и организационные ресурсы, скорее всего, так и останется уникальным в истории отечественного спорта. В обозримом будущем многим нашим сборным предстоит перейти на жесткий режим экономии, несмотря на стремление спортивного руководства страны сохранить финансирование на прежнем уровне.

По информации "СЭ", некоторые из спортивных федераций уже получили указание сократить планы по выезду на соревнования, особенно в отдаленные страны и в тех случаях, когда российские спортсмены не претендуют на высокие места.

Речь идет в том числе и о таких статусных стартах, как этапы Кубка мира. Так, в минувшие выходные мужская сборная России по прыжкам с трамплина отсутствовала на кубковых соревнованиях в Японии. Ранее от поездки в Северную Америку отказалась основная сборная страны по скелетону, на выступлениях в Штатах также сэкономили фристайлисты-акробаты.

Подобные странности официально объясняются позицией тренерского штаба, особенностями набора формы к главным стартам сезона и заботой о здоровье спортсменов. Например, недавний отказ лидеров национальной команды по шорт-треку от дальневосточных этапов Кубка мира был мотивирован необходимостью спокойной подготовки к домашнему чемпионату планеты.

Ничего страшного в том, что мы не занимаем места во втором-третьем десятках в каких-нибудь тьмутараканях, конечно, нет. Особенно в послеолимпийский сезон, который многими воспринимается как экспериментальный и на который не поставлены жесткие спортивные задачи. Однако есть важный нюанс: пропущенные старты присутствуют в Едином календарном плане Минспорта, а значит, должны полностью или частично финансироваться из бюджета. Увы, бюджет этот верстался еще до резкого падения курса рубля, и, как заявил министр спорта Виталий Мутко, пересматривать его не планируется. Это значит, что тем сборным, которые не имеют богатых спонсоров, придется затянуть пояса потуже.

Разговоры, что безбедная жизнь в "маленьких" видах спорта закончится после домашней Олимпиады, ходили достаточно давно. Однако до осени прошлого года спортивные руководители всех рангов уверяли, что прежний высокий уровень финансирования будет сохранен. Возможно, так оно и случилось бы. Во всяком случае, Олимпийскому комитету России удалось уговорить "Газпром" продлить спонсорский контракт на 130 миллионов долларов на подготовку сборных страны к Олимпийским играм. Резкого сокращения финансирования не наблюдалось и по линии Минспорта: правительство страны уже в этом году выделило 100 миллиардов рублей на новую программу развития физкультуры и спорта до 2020 года.

Однако проблемы, связанные с падением цен на нефть и снижением курса рубля, могут привести к секвестру спортивных расходов.

По информации "СЭ", под вопросом оказалось присутствие наших команд практически на любых этапах зимних Кубков мира за пределами Европы. Вряд ли в обозримом будущем мы вернемся к ситуации лихих 1990-х, когда из-за отсутствия денег на поездку на решающие кубковые старты российские спортсмены могли лишиться возможности заработать Хрустальный глобус. Сборная России совершенно точно будет представлена на всех предстоящих в этом году чемпионатах мира по олимпийским видам спорта. Но ясно и другое: времена, когда наши спортсмены могли проводить сборы в любой точке Земного шара, выступать на любых соревнованиях и нанимать топ-специалистов из любой страны, уходят в прошлое.

На самом деле, возвращение на круги своя в малобюджетных видах спорта – это здоровый процесс. Все-таки ситуация, когда российские спортсмены в финансовом отношении были на порядок благополучнее своих зарубежных коллег, в том числе из богатых стран, была не совсем нормальной. Так или иначе, для некоторых наших спортсменов и функционеров это будет очень болезненный процесс. За "тучные" годы многие из них, мягко говоря, перестали быть аскетами и разучились искать деньги где-либо еще, кроме государственного кошелька.

Вполне вероятно, столкновение с новой реальностью приведет к значительным кадровым изменениям в руководстве некоторых федераций и спортивных клубов. В противном случае удержать высокие позиции в командном зачете на ближайших Олимпиадах России будет очень тяжело.

* * *

Евгений Дзичковский в статье на сайте "Газета.Ру" фантузирует на тему возможной легализации допинга.

Давайте разрешим допинг. Ну пора уже. Многие этого хотят, многие без этого страдают. Президент Всероссийской федерации легкой атлетики Валентин Балахничев, например, на днях подал в отставку из-за него, из-за допинга. И главный тренер сборной Валентин Маслаков удостоился понижения в ранге по той же причине. Заведовал всей командой – стал руководить только спринтерами и барьеристами. По идее неплохо бы разобраться, виноват ли Маслаков? Если нет, за что его понижать? А если виноват, зачем подвергать риску спринтеров с барьеристами? Но у нас в борьбе с допингом свой извилистый путь. Да и спринтеры – вполне безопасное направление. Разве их когда-нибудь ловили на допинге? Чистейшие люди.

Проблема, однако, требует радикального решения. До Маслакова сборной руководил Валерий Куличенко. И тоже ушел в отставку после допинговой истории. Сейчас в Саранске ждет своей участи трудолюбивый тренер Виктор Чегин. Есть еще группа печальных ходоков, метательниц и бегуний. У всех общая проблема: то, что помогает побеждать, почему-то запрещено. Так разрешите же, елки-моталки! Дайте людям попрыгать, как им хочется, и побегать во весь опор!

Человек давно исчерпал возможности своего организма. После Сеула-1988, когда Бен Джонсон пробежал стометровку за 9,79, лишь девять человек делали это быстрее. И только двое из них не были пойманы на допинге. Вам охота глазеть на черепашьи бега? Пусть уже съедят что-нибудь и носятся по стадиону со скоростью звука. Ходит же народ на потешные шоу рестлеров?! И на это будут ходить. Не все, понятно, но хоть кто-то. С пивасом и сушеными кальмарами.

Опасно? Да бросьте. Смертность среди французских гонщиков скандальной "Тур де Франс" на 41% ниже, чем среди прочих французов. Немного непонятно, почему здоровые мужики с 7-литровыми легкими должны помирать чаще своих соотечественников, но этот момент мы опустим. 41% – вот наша статистика. Принимайте допинг, и жизнь расцветет новыми красками. Тем более что это медицинские препараты, а не какая-то наркота.

И ведь самое главное – танцуют все. "Ихние" – в первую очередь. Даже те, кого никогда не ловили. Уж мы-то знаем этих Бьорндаленов с Фелпсами. Просто они хитрые, а мы беззащитные. Окружили нас со всех сторон, и давай устранять конкурентов. Немцев с телекамерами подсылают, кровь за границей в лупу разглядывают. Двойные стандарты! Будто в России не самая правдивая в мире антидопинговая служба. И будто мы склонны что-то утаивать в личных или карьерных интересах.

В общем, пора узаконивать. Отец итальянской теннисистки Камилы Джорджи, импульсивный Серджио, на днях так и сказал: "Весь этот антидопинговый контроль просто смешон. Единственный выход – разрешить использовать препараты, легализовать допинг. Хотя я бы никогда не позволил Камиле принимать стимулирующие вещества, потому что это самоубийство". То есть пора разрешать, но он бы не позволил. Аргумент? А то.

Чуть раньше красивую аналогию нашел американский боксер-супертяж Тони Томпсон: "Я знаю, что для многих людей это будет звучать противоречиво, но допинг нужно разрешить. Для меня это как закон о запрете ношения оружия. Хорошие парни соблюдают закон, и поэтому именно они остаются безоружными".

Как там говорилось: "Авраам Линкольн дал людям свободу, а полковник Кольт уравнял их шансы"? Красава Томпсон. То есть позвольте хорошим парням быть плохими, и вы узнаете, что такое настоящий спорт. Захочешь – не поспоришь. Особенно с супертяжем.

А мы и не будем спорить. Всего лишь попробуем представить новый миропорядок, который воцарится в спорте после легализации допинга. Прекрасную, запрещенную ранее жизнь.

На щитовой рекламе вдоль трасс, площадок и полей мы не увидим более никакой водки или, упаси бог, семечек. Там будут сплошь фармакологические корпорации. И на спортивной форме тоже. И в названиях команд. Даже сборных. "На дистанции – "Кения-Тетрагидрогестринон"!" "Стройность гимнасток румынского "Фуросемида" радует глаз!" После любой олимпийской победы – очереди в аптеках и рост продаж по всему миру.

Россия в свойственной ей манере создаст госмонополию, отвечающую за производство и применение допинга на всей территории страны. С 5-миллиардной зарплатой топ-менеджеров. Америка поддержит частный бизнес, Стивов Джобсов пилюльной промышленности. Китай ничего не создаст и не поддержит, а просто введет допинговедение отдельным предметом в школе, а прием допинга сделает обязательным для всех граждан моложе 50 лет. Чтобы с запасом.

Количество врачей и карет скорой помощи на соревнованиях любого ранга придется учетверить. Одновременно организаторов обяжут держать поблизости дежурный катафалк. И не один. Ведь верхнюю границу концентрации препаратов в человеческом теле устанавливать бессмысленно, иначе какая это легализация? Но именно ее, верхней границы, уважающие себя спортсмены, чемпионы по духу, и будут пытаться достичь. Соответственно, кому-то придется фиксировать смерти и увозить труппы со стадионов и трасс.

В тренировочном цикле появятся сугубо фармакологические дни. Понедельник – бег, вторник – силовая работа, среда – оттачивание техники, четверг, пятница – капельницы, уколы, клизмы, консультации с мировыми светилами фармакологии, суббота – прощание с родственниками на всякий случай, воскресенье – вывоз шприцев и упаковок на свалку.

Соревнования по стрельбе станут проходить с баяном и драками, ибо для стрелков лучший допинг – алкоголь. Рубеж между транквилизирующими и веселящими его свойствами весьма непрочен. Так что наушники на огневом рубеже станут защищать не только от звуков выстрелов, но и от воплей "Шумел камыш" в исполнении соседа справа.

Спортсменов можно будет легко узнать по внешнему виду. Сейчас это всего лишь легкая прыщеватость, и то не в каждое время года. После легализации выпученные глаза и оволосение по признаку противоположного пола послужат верным знаком: перед тобой герой спорта, ему победа как воздух нужна.

Вопрос о том, кто принимает, а кто – нет, канет в Лету. Принимать станут все, поскольку без этого невозможно будет пробиться даже на районные соревнования. У спортсменов просто не останется выбора. Принимай – или проиграешь. Одновременно атлеты станут винтиками государственных машин. Особенно в тех странах, где на первых ролях духоподъемность, патриотизм и скрепы. Каждый старт по степени риска будет равен к полету в космос. "Я земля, я своих посылаю питомцев". Причем слово "посылаю" обретет двойной и "питомцев" – прямой смысл.

В спорте резко прибудет соревновательного драматизма. Полукиборгам придется драться не только за место на пьедестале, но и за собственную жизнь в борьбе с допингом. Сколько там миллионов на планете посмотрели три сезона "Голодных игр"? То-то же.

Борьба с весом, а также восстановление перестанут быть проблемой. Маскировать ничего не надо: принял мочегонное – пошел на взвешивание. Пробежал марафон, всосал энергетиков, завтра можешь бежать снова. Это позволит оптимизировать турнирные календари. Первенство мира по лыжам, например, можно будет втиснуть в неделю. А туры футбольных чемпионатов проводить через день. Зато в восемь кругов. Вот билетный бизнес-то попрет!

После разрешения допинга неминуема реабилитация пойманных в смутные годы. Запасы пробирок с анализами восьмилетней давности закатают в землю бульдозерами. Несправедливо наказанным с почестями вернут медали. Некоторым посмертно, упокой Господь их души. Вслед за медалями придется отдать отнятые призовые. МОК и спортивные федерации пойдут на поклон в Международный валютный фонд. Лэнс Армстронг снова станет любимцем нации и миллиардером. Бена Джонсона изберут премьер-министром Канады.

У лыжников и биатлонистов наряду с вакс-кабинами появятся фарм-кабины. В одних будут мазать, в других – вмазываться. Особо изобретательные найдут способ прямо на трассе подпитывать гонщиков разными субстанциями: успокоительной – перед стрельбой, возбуждающей – после стрельбы.

С течением времени придется решить еще несколько мелких вопросов. Окончательно забить на гендерный тест, например. Ведь мужские гормоны – великолепный допинг. Смириться с заменой отслуживших свое органов, ибо – а как проверишь? Тяжелоатлеты получат шанс вживлять в себя металлические предметы для усиления прочности организмов. Почему нет?

Наивным станет вопрос о возрастных рамках приема допинга. Детям разве не нужно побеждать? Ну если не самим детям, так их тренерам. К тому же молодежный спорт – отличный полигон для обкатки фармакологических новинок. Он и сейчас таков, тут много менять не потребуется.

Важным подспорьем станет решение проблемы трудоустройства чемпионов после завершения карьеры. Сейчас это головная боль. Спорт представляет собой социальный лифт, поэтому победителей приходится встраивать в органы государственной власти, сажать в чиновничьи кресла, одаривать благами. А те, будущие, долго не протянут. Допинг, принимаемый с малолетства, решит их судьбу в довольно сжатые сроки.

Ну и так далее. Картина не самая радужная, но другого выхода нет. Хорошие парни безоружны, колются все, а не только те, кто попадается, допинг-контроль неэффективен и политизирован... Что еще можно придумать?! Полиграф? Что ж, давайте проверять каждого перед стартом. Кололся? Нет? Заодно узнаем, какой процент ошибок выдает стандартный детектор лжи.

Но что, если спортсмен не знал, что он подколот? Потащим на полиграф врачей и тренеров. А если и они не знали, что стероиды подмешала в суп повариха по указке кого-то в кожаном пальто?

Говорю же: выхода нет, допинг нужно разрешать. Не перемрем, так покуражимся.

Одно смущает. Победы в спорте приносит не сам допинг, а преимущество, которое он дарит "грязным" против чистых. Если все будут "грязными", откуда взяться преимуществу?

Существует, конечно, совсем радикальный метод борьбы с запрещенными препаратами. Придуманный, между прочим, древними греками во времена настоящих Олимпийских игр. Победителю нужно дарить на финише оливковый венок. И все. То есть совсем все. Ни квартир, ни машин, ни призовых, ни спонсорских. В отдельных странах, богатых елками, а не оливами, для венка допускается использовать хвою.

Но метод этот страшноват. Велик риск, что он похоронит не только допинг, но и весь современный спорт.