Жена Мустафы Джемилева Сафинар осталась в Крыму. Разлученная с мужем, она живет в доме в Бахчисарае и почти 20 лет возглавляет Лигу крымско-татарских женщин. Сафинар иногда устраивает экскурсии заезжим журналистам – показывает кабинет мужа, где повсюду документы, газеты, книги, компакт-диски, и настоящий музей в мансарде – сабли, картины, книги, посуда. Однако самый ценный экспонат – радио, подаренное академиком Андреем Сахаровым советскому политзаключенному Мустафе Джемилеву. Сафинар была рядом с мужем и во время ссылок в Сибирь. Сейчас она пытается отстаивать интересы своего народа, оставаясь гражданкой Украины в аннексированном Крыму. В интервью Радио Свобода она рассказывает о жизни на полуострове.

– Они сейчас "расконсервировали" людей, которые во время Украины где-то на чем-то попались. И эти люди очень удобные. Они их держали. А сейчас их начинают использовать, чтобы расколоть наш народ и создать видимость того, что какая-то часть поддерживает российскую власть.

– Что это за люди?

– К примеру, Бальбек – один из них. Он работал в туристической фирме в Турции. Он где-то на 400 тыс. долларов их обокрал. На него завели дело во время Украины. Потом его родственники пришли к Мустафе и сказали – помоги нам, чтобы дело закрыли, не сажали его. Мустафа туркам говорит: "Молодой человек ошибся, давайте не будем из-за этих денег его сажать". Они сказали, что это плохой человек, Мустафа, ты зря его защищаешь. Через некоторое время он собрал себе подобных. Они жгли чучело Мустафы в Крыму. Это еще в украинское время было. И уже, видно, они подготавливались. Теперь он вынырнул из-под этого. И теперь его взяли в правительство.

(Вице-премьер самопровозглашенной республики Крым Руслан Бальбек, как утверждает Мустафа Джемилев, был осужден по обвинению в хищении крупной суммы у туристической фирмы "ТЭС-тур". Бальбек опровергает заявления Джемилева об имеющихся у него судимостях.)

Сафинар Джемилева, с точки зрения новых властей, – неофициальное лицо. Она не перерегистрировала свою организацию "Лига крымско-татарских женщин" согласно российским законам. Сафинар рассказывает о давлении на нее со стороны спецслужб:

– И прослушивают они нас, и следят не только за нами. Если 3 человека где-то говорили, тут же ФСБ узнает, о чем там говорили. Я говорю, они "расконсервировали" своих доносчиков, которые были по Крыму, а их немало.

– Вы их знаете по фамилиям?

– Мы их не знаем, мы просто догадываемся кто. Мы ведь уже дело имели с органами 30 лет.

– Как вы распознаете "стукачей"? Ведь это же неприятно – подозревать человека в предательстве.

– Например, если кто-то собирает собрание какое-то, вот уже вставляют туда своего. Мы догадываемся, но мы же не скажем ему – сосед, ты что там, докладываешь?! Даже если он и докладывает, его просто вынудили, поставили его в такое положение. Когда все низменное, все грязное у человека должно всплывать, он вынужден сотрудничать с ними, чтобы его не посадили.

– Почему вы не перерегистрировали вашу организацию?

– Работа организации у нас была основана на связи с общественными организациями Украины, Турции. Мы работали с "Красным полумесяцем". Мы работали с диаспорой Румынии, Болгарии. Мы работали с американским отделом по гуманитарной помощи. И весь Крым получал гуманитарную помощь. Теперь все закрыто. Если в Крым невозможно заехать и выехать, какая может быть работа?! Прихожу на работу, и у всех один разговор: "Когда они уйдут?".

– Ваш супруг – основатель Меджлиса крымско-татарского народа, сегодня он депутат Верховной Рады Украины. Что от него ждут крымские татары? Чем он им может помочь?

– Приняли закон в Верховной Раде Украины, что это коренной народ Крыма, что без разрешения, без согласия коренного народа Крыма никто не имеет права устанавливать тут свою власть и считать эту землю своей. Это основной закон. Крымские татары знают, что любая аннексия другой территории – это война. И то, что мы видим на Донбассе, и то, что творится тут... Когда аннексировали Крым, мы думали, что нас будут высылать, нас будут расстреливать, убивать, но они выбрали другой путь – они будут создавать тут такие условия, чтобы люди сами отсюда бежали и спасали своих детей. Сейчас очень маленький процент крымских татар выехали на материк, в Украину. А основная масса сидит и выжидает.

– Вы следите за экономической ситуацией в России?

– Очень даже следим и смотрим за рублем, за долларом, за нефтью. Все это говорит о том, что в России своих проблем хватает. Крым для них обуза. Мы желаем, чтобы российский народ был благополучным, был экономически развит, счастлив и не завидовал другому государству, не хотел захватывать чужие территории. Мы русских любим, но любим их там, у себя, в России, но не в Крыму.

– Я тут беседовал с представителями русскоязычного населения. Не все положительно относятся к татарам. У некоторых есть вопросы, в частности, в связи с захватом земель.

– Власть всегда распространяет ту идеологию, которая ей выгодна. И когда насаждается определенное мнение о крымских татарах... Когда мы сюда приезжали, про нас тоже говорили, что мы будем резать их детей, не пускать в школу. Но когда пожили, попритерлись с крымскими татарами, они поняли, что это такой же народ, как и они, трудолюбивый. Он пришел на свою землю. Он ее любит. И нас не отделить. Что бы они там ни говорили, что бы они ни сочиняли, что, мол "они землю взяли"... Да, мы взяли, потому что нам власть эту землю не давала. Мы не стали выселять этих же русскоязычных, которые живут в наших домах. Мы просто пришли. Вот сегодня, здесь, где вы находитесь, было пустое место. Мы пришли, поставили палатки и стали потихоньку строить. И когда они поняли, что мы отсюда не уйдем, они стали узаконивать. Газ провели, свет провели, воду провели потихоньку. Как-то обживаемся, живем. Половина народа в результате этой депортации погибла. За это никто перед нами не извинился.

– Вашему мужу Мустафе Джемилеву запрещен въезд в Россию, в том числе и в Крым. Есть ли выход из этой ситуации, чтобы вы могли увидеться с ним у себя дома в Бахчисарае?

– Это все зависит от Путина. Они даже бумаги никакой не дали. Без суда и следствия взяли его и не пустили. Выставили автоматчиков в масках и все. Лица у них не видно.

– Что сейчас необходимо крымско-татарскому народу, чтобы он себя чувствовал более комфортно в заданных обстоятельствах?

– Нам ничего не нужно. Мы согласны сидеть на хлебе, воде, без света, без газа, без всего – только дайте нам свободу.