На Украине подходит к концу создание фильма "Мина" (в английском варианте – Once upon a mine). Это художественный короткометражный фильм, съемки которого, впрочем, происходили непосредственно в зоне АТО с участием реальных жителей Донбасса и военных. Главный герой – молодой художник, пытающийся вырваться из зоны боевых действий, но встречающий на своем пути смертельно опасное препятствие. Создатели "Мины" говорят, что уже достигли предварительной договоренности о показе фильма на Каннском кинофестивале и фестивале независимого американского кино Sundance. Пока, правда, им приходится собирать деньги на завершение своей работы в интернете. Режиссером фильма стал молодой выходец из Украины, живущий в США, а одну из главных ролей исполнила российская актриса из труппы театра "Ленком" Татьяна Кравченко.
О фильме "Мина" Радио Свобода рассказал один из его продюсеров, руководитель украинского благотворительного фонда "Заветная страна" Алексей Толкачев:
– Мы решили снять фильм о причинах, которые приводят к социальным конфликтам. Наибольшая проблема – это даже не война, а уровень сознания людей. Именно уровень сознания людей приводит как к конфликтам в обществе, так и к военным столкновениям. Фильм "Мина" мы сняли в зоне АТО, в реальных декорациях, в освобожденных от боевиков Славянске, Артемовске. Снимали в августе и в сентябре прошлого года. На данный момент это первый художественный фильм, снятый в зоне боевых действий. Но фильм даже не о войне, а о художнике, молодом пареньке, мальчике-гении, который мечтает сбежать из охваченного войной Донбасса в Киев – учиться, развиваться, но он не только от войны, он, собственно говоря, и от людей пытается сбежать, от того общества, где жить нестерпимо и невозможно. И по пути наш главный герой – Гена – идет через поле и наступает на мину. Он стоит на мине и понимает, что уйти с нее он не может – он погибнет. Тут его и находят те, от кого он бежал, и родители, и односельчане, все насмехаются, издеваются, критикуют, проявляют агрессию. Вот так у нас и развивается сюжет. А чем он закончится – это надо смотреть уже фильм.
– То есть это сугубо метафоричный фильм?
– Да, он метафоричен, хотя снимался в реальных условиях. Когда мы взяли за основу идею того, что парень идет через поле, а в поле – мины после боевых действий, мы и хотели снимать непосредственно на полях, когда еще пшеница была, летом прошлого года. Но в действительности оказалось, что снимать в полях невозможно, поскольку поля действительно заминированы. Очень много моментов буквально взяты из реальных обстоятельств. У нас в трейлере присутствуют военные, которые документы проверяют, – это реальные военные. Как и люди, которые в автобусе едут, – это тоже реальные люди в зоне АТО. Есть определенный блок буквально документальных кадров, который присутствует в нашем фильме.
– Один из героев – водитель этого самого автобуса, который везет пассажиров через блокпост, – говорит: "Война выглядит красиво только в кино". Если судить по трейлеру, в вашем фильме как раз так она и выглядит. Вы не боитесь обвинений в каком-то, может быть, украшательстве, излишней художественности? Ведь военные действия, по сути, еще не закончились, и документальные съемки из зоны АТО, которые мы видим, довольно сильно отличаются от того, что можно увидеть в вашей картине?
– Я бы с вами не согласился, что война там выглядит красиво. Кадры, которые сняты в Славянске, разрушенный пятиэтажный дом – смотришь и видишь чью-то кухню… Перекрытия обрушились, а мебель до сих пор стоит, и полотенце висит. Когда понимаешь, что это чье-то жилье, кто-то утратил свой дом, становится страшно. Мы привыкли в новостях видеть сводки из боевых конфликтов где-то в Сербии, в Ливии, в Афганистане, в Ираке, и эти конфликты кажутся очень далекими.
Когда смотришь на разрушенные дома или на беженцев с украинскими паспортами в автобусе и понимаешь, что все это про нас, становится жутко
Но когда смотришь на разрушенные дома или на беженцев с украинскими паспортами в автобусе, и понимаешь, что все это про нас, становится жутко. И для того, чтобы нас не осуждали те же беженцы из зоны АТО или люди, которые пострадали, мы пытались максимально оградиться от каких-то оценок. Мы не давали оценок ни той, ни другой стороне, ни боевикам, террористам, сепаратистам, ни нашим солдатам. Нет оценок. Там есть образ общества, которое является еще большим злом, чем мины, которые остались в полях. Были когда-то такие социологические опросы: какие причины являются доминирующими для эмиграции из России, Украины, вообще из стран СНГ? Так вот, на первое место вышла такая причина, как бытовое хамство. Вот этот уровень отношений между людьми, мне кажется, это самое большое зло. А война – это декорация, чтобы показать, к чему такой уровень сознания может привести.
– То есть причиной войны на востоке стал уровень сознания? Вы, как я понимаю, были на съемках, видели все своими глазами. У вас именно такое ощущение сложилось? Почему вообще все это началось?
– Отсутствие любви друг к другу у людей. Люди настолько зациклились на каких-то собственных иллюзиях, на конфликтах, на разделении друг от друга, что борьба стала значительно важнее каких-то более высоких, гуманных идеалов. Мне кажется, отсутствие любви – основная причина, и уже из этой причины выходит отсутствие доверия, уважения, внимания друг к другу, отсутствие сотрудничества, солидарности. Знаете, когда один унижает другого просто для того, чтобы самоутвердиться, это мерзко, но что, как не отсутствие просто любви к человеку, является причиной такого поведения? Я лично видел именно эту проблему. Я не могу сказать, что она локализована только вот на востоке Украины, я ее встречаю и в других городах, которые войной еще не охвачены. И мне кажется, основная причина, основная мина – это агрессивность и нелюбовь.
– Вы говорите, что стараетесь воздерживаться от оценок, но сами даете определения воюющим с той стороны вполне конкретные – террористы, боевики, сепаратисты. То, как вы описываете причины произошедшего – разделение, взаимная ненависть, – напоминает рассказ о гражданской войне и ее причинах, как раз такую оценку любит давать событиям на востоке Украины российская пропаганда. Не видите ли вы в этом какое-то противоречие? Следов российского вмешательства в этот конфликт вы не заметили?
– Вы знаете, мы старались эту тему не затрагивать в принципе. Есть раздвоение в сознании у самих людей, потому что они не знают, кто они. В самом начале трейлера у нас мальчик говорит о том, что "председатель вчера говорил, что мы Россия, а потом опять поднял украинский флаг". Люди готовы метаться куда угодно, у них нет понимания, кто они, с кем они, к какому роду-племени они принадлежат. Это проблема. Лично моя гражданская позиция, конечно, заключается в том, что это является российским вмешательством, и говорить, что там ополченцы, народная воля на востоке, – это глупо и неправильно. Российское вмешательство есть колоссальное.
Уровень культуры позволяет людям отличать ложь от правды, вымысел от реальности
Но это как зерна, которые прорастают на каком-то плодотворном грунте. Почему не произошло этого в Херсоне, в Одессе, в Харькове, почему во многих местах Россия не получила такой поддержки, там не появились в таком количестве сепаратисты, какие-то бойцы, боевики? Лично мне кажется, что все начинается с уровня культуры, уровень культуры позволяет людям отличать ложь от правды, вымысел от реальности.
– Расскажите о себе. Откуда вы родом? Почему вы решили помогать в создании этого фильма? Какова ваша роль во всей этой истории?
– Я сам харьковчанин, хотя уже много лет живу в Киеве, почти 20 лет занимаюсь общественно-политической деятельностью. Последние пять лет как раз концентрировал внимание на смене сознания. Главный слоган, который предложил режиссер фильма "Мина" – "Разминируй свое сознание". Этот слоган мне очень понравился, вызвал во мне резонанс, и мы решили всячески подключиться. Мы привели в фильм главного актера – Вячеслава Никанорова, очень мощного актера, молодого, киевского, с драматическим талантом. Организационно помогаем, сейчас деньги собираем на постпродакшн. Но фильм уже практически закончен, мы планируем его начать заявлять на фестивали буквально в течение месяца, чтобы люди по всему миру посмотрели на нашу историю.
– Кто режиссер фильма?
– Режиссер – начинающий, украинец, уроженец Херсонской области, но 15 лет он уже живет в Лос-Анджелесе, Вофка Соловей его зовут. Он фотограф, был композитором, писал музыку к голливудским фильмам, и вот это его первая проба пера как режиссера, так сказать. Нам повезло с ним, поскольку он собрал команду – и оператор, и он сам, и еще несколько людей в команде из Голливуда, это нам обеспечивает хорошую картинку. То есть фильм снят так, как он должен выглядеть для мирового зрителя.
– Это полнометражный или короткометражный фильм?
– Это короткий метр. Мы рассчитываем на 22-23 минуты. И, кстати, в нашем фильме снялась Татьяна Кравченко, российская актриса, она хоть и уроженка Донбасса, согласилась принять участие в таком фильме. Специально из России приезжала, чтобы сняться в этом фильме. Она играет роль мамы нашего Гены, главного героя, художника. Это как раз тот осуждающий образ, вокруг которого будет строиться социальный конфликт. Так что можно сказать, что команда интернациональная. Оператор у нас – белоруска, главная актриса – россиянка, актеры – украинцы.
– Вы сами, живя в Киеве, встречали людей, подобных главному герою этого фильма, – молодых, творческих, активных, бежавших от войны?
– Да, конечно, и их очень много. Мне даже кажется, что Киев сейчас, как и многие другие города, наводнен такими людьми, я их называю – "люди-тени", людьми, которые утратили свой привычный образ жизни, свое имущество, они перебиваются на трех-четырех работах, они не присутствуют в кинотеатрах, в культурной жизни, они выживают. Таких людей очень много. Они стремятся к какой-то лучшей жизни, но я наблюдаю, что многие сейчас из Украины уезжают за рубеж, и это, к сожалению, наиболее пассионарные и энергичные личности. Это, конечно, утрата для страны. Хотя много людей, которые сбежали с востока в первую очередь, вывезли оттуда капиталы, имущество, понимая, что будущего на востоке нет, что этот локальный конфликт будет тянуться еще очень долго и, скорее всего, будет заморожен.
– Вы согласны с этим, что конфликт будет заморожен на ближайшие годы?
– Да, этот конфликт не имеет дипломатического какого-то решения, поскольку не было бы никакой проблемы, если бы не было мощнейшей российской поддержки. Этот конфликт был бы давным-давно исчерпан. Но на данный момент у нас идет неравновесная борьба. Смешно думать, что несколько районов Украины, это даже не области, чтобы было понятно, так называемые "ДНР" и "ЛНР" – это не Донецкая и Луганская области, а несколько районов, что они могут, например, вести войну со всей Украиной или что Украина не может подавить какие-то силы сопротивления нескольких районов. Это смешно – даже ставить так вопрос. Но разрешить этот конфликт на данный момент, мне кажется, невозможно, поскольку главная цель организаторов этого конфликта – дестабилизировать ситуацию в стране. И мы это ощущаем очень мощно. В течение уже почти года из Украины убегают инвестиции, падают экономические показатели, люди с востока выводят капиталы, вывозят свою родню. Было у нас несколько проектов в Харьковской области, мы пытались найти инвесторов, но это невозможно. Ни один мыслящий человек не будет вкладывать деньги в восток Украины, потому что он считается потенциальной зоной риска, зоной потенциального конфликта с Российской Федерацией.
– У России, кажется, достаточно ресурсов, чтобы держать Украину в таком состоянии еще довольно долгое время. Где выход из этого тупика?
– Откровенно говоря, я рассчитываю только на чудо, и это чудо должно произойти в самой России. Если бы Россия изменилась и нацелила свои усилия на внутреннее развитие, а не на экспансию вовне, то и Украине, да и многим другим странам, наверное, полегчало бы. Собственно говоря, как и гражданам Российской Федерации. Вот только на это я и рассчитываю – на какие-то политические перемены в самой России. У нас нет надежды, по крайней мере у меня нет надежды на то, что Украина сможет вернуть Крым, или закончить военный конфликт, или перекрыть границу с Россией, через которую идут войска, танки, реактивные системы залпового огня. Не можем мы решить эту проблему до тех пор, пока не будет воли со стороны Москвы, – говорит продюсер фильма "Мина" Алексей Толкачев.
***
"Мина" – не первая лента, посвященная российско-украинскому конфликту, однако, судя по трейлеру и описанию, она выбивается из сугубо пропагандистской стилистики, присущей фильмам этой тематики. Так, снятый в России по заказу НТВ художественный фильм "Военный корреспондент" рассказывает об американском репортере, который, по заданию информационного канала отправляется на восток Украины, чтобы узнать и рассказать всем правду о войне на Донбассе. После того, как он понимает, что правда – за "ополченцами", начальство обвиняет его в измене, а киевские власти – в шпионаже. Еще один российский фильм о войне в Донбассе так и называется – "Правда", он снимался в Калининградской области и также рассказывает о том, как украинские власти препятствуют работе честных репортеров в зоне АТО. Украина ответила на это пока лишь документальным фильмом "Контакт" и планами Министерства обороны вступить в переговоры с известными голливудскими режиссерами на тему создания полнометражной картины о российско-украинской войне. Предыдущий вооруженный конфликт на постсоветском пространстве, в котором участвовала Россия, также привел к своего рода "войне фильмов": российским художественным лентам "Олимпиус инферно" и "Август. Восьмого" с грузинской стороны можно противопоставить фильм "Пять дней в августе", снятый голливудским режиссером Ренни Харлиным. Роль президента Грузии Михаила Саакашвили в этой картине сыграл известный американский актер Энди Гарсиа.
