В прошлый раз я рассказывала про выставку "Мех – жизнь или смерть", на которой знаменитые датчане и рядовые посетители Национального музея в Копенгагене обсуждают отношение индустрии моды к животным. Еще одна впечатлившая меня в столице Дании выставка касается отношения индустрии моды к людям.

Датский фотограф Сорен Зеуш побывал на месте катастрофы текстильной фабрики "Рана-Плаза" в Бангладеш. Зеуш нашел на руинах одежду погибших и платья, сшитые на заказ. Сорен сделал портреты родственников, которые продолжают искать тела погибших. Так осколки трагедии долетели до Копенгагена, и в Музее рабочего движения открылась выставка Rana Plaza Fashion. Была издана одноименная фотокнига, тексты к которой написал журналист Питер Расмуссен, началась общественная дискуссия в прессе и Интернете.

Из книги Rana Plaza Fashion:

Шила Бегум (24 года) проработала на фабрике два года, потеряла трудоспособность, воспитывает одиннадцатилетнюю дочь, получила семьдесят долларов компенсации. "Я больше не могу работать. Моя младшая сестра добывает деньги для семьи. Она работает на текстильной фабрике".

Липи (25 лет) проработала три месяца, получила сорок долларов компенсации. Воспитывает сына пяти месяцев: "Они затаскивали нас на фабрику силой".

Розина (24 года) проработала шесть месяцев, три дня провела под завалами, потеряла руку, получила 575 долларов компенсации. Воспитывает дочь семи лет.

Сомиран (25 лет) проработала два года, получила компенсацию в 575 долларов. У Сомиран три ребенка – шести, восьми и девяти лет: "Трудно найти деньги на обучение детей после того, как я потеряла заработок на фабрике".

"Хелена потеряла сестру Рехану (18 лет). Чан Миа потерял сына Биллала (20 лет). Рахима Бегум потеряла дочь Ловели (25 лет). Парвиин потеряла мужа Абдул Азиза (32 года). Шапла потеряла брата Сулеймана (20 лет). Були потеряла дочь Моллику (22 года)".

Помните ли вы историю про "Рана-Плаза"? Утром 24 апреля 2013 года произошла крупнейшая катастрофа в истории текстильной промышленности. В городе Савар в Бангладеш рухнула аварийная восьмиэтажная высотка. Погибли не менее 1134 человек, травмы получили более 2500. В здании работали пять цехов по производству одежды для известных компаний и западных домов моды – Adler Modemrkte, Auchan, Ascena Retail, Benetton, Bon Marché, Camaieu, C&A, Carrefour, Cato Fashions, Children's Place, El Corte Ingles, Grabalok, Gueldenpfennig, Joe Fresh, Kids for Fashion, Kik, Loblaw, LPP, Mango, Manifattura Corona, Mascot, Matalan, Monsoon Acessorize, NDK, Premier Clothing, Primark, PWT(Texman), Store Twenty One, Walmart, Yes Zee.

Власти Бангладеш, опасаясь за репутацию страны, отказались от международной помощи. 25 апреля 2013 года был объявлен национальный траур.

Незадолго до обрушения здания появились трещины в фундаменте, была проведена эвакуация. Текстильные рабочие выполняли экстренные заказы для любителей сезонных новинок. Применяя силу и угрозы, охранники принуждали швей оставаться на рабочих местах. Малыши, которых матери брали с собой на работу, также находились в комнатах высотки "Рана-Плаза". В 8 часов 30 минут утра погас свет, через 15 минут здание рухнуло.

Сотни тысяч работников и работниц текстильных цехов по всей стране вышли на улицы. Они сжигали фабрики и устраивали массовые демонстрации. Полиция разгоняла протесты с помощью огнестрельного оружия, резиновых пуль и слезоточивого газа, препятствовала созданию мемориалов. Но сами руины "Рана-Плаза" стали памятником человеческой жадности и безнравственности.

Через несколько дней после обрушения фабрики, 27 апреля, протесты начались в западных странах. Люди пикетировали лондонский магазин Primark, говоря, что трагедию можно было предотвратить, что работники не должны умирать из-за индустрии моды. Протесты устраивали напротив лондонского Benetton: эта фирма отказывалась выплачивать компенсации жертвам и недостойно отрицала причастность к трагедии, несмотря на то что на месте катастрофы обнаружили связанные с Benetton документы.

Международное профсоюзное движение активизировалось, возникли фонды помощи жертвам катастрофы и Альянс безопасности, что немного изменило работу тысяч швейных предприятий. Повысилась минимальная заработная плата, сформулированы четкие требования к условиям труда, более 150 производителей одежды присоединились к движению. Однако, несмотря на жизнеутверждающие доклады различных инспекций, работа швейных цехов коренным образом не изменилась, люди не получили права, безопасную рабочую среду и справедливую зарплату. Профсоюзных активистов в Бангладеш продолжали преследовать и увольнять. В 2014 году вышел документальный репортаж телеканала ITV о том, что на фабриках Бангладеш по 11 часов в опасных для жизни условиях работают девочки 13 лет. Детей бьют и оскорбляют, пожарные лестницы закрыты на замок.

Летом 2014 года тысячи швей Бангладеш объявили голодовку из-за многомесячной невыплаты заработной платы. До сих пор не все семьи погибших получили компенсации за утрату родных, так как многие тела просто не были обнаружены. Люди должны проходить через унизительные процедуры и доказывать, что останки содержат ДНК родственников. Компенсации семьям погибших и инвалидов, в любом случае, несоразмерно малы.

4500 текстильных фабрик Бангладеша продолжают соревнование за право появиться в мировой утренней сводке происшествий и поставить новый рекорд.

Трагедия "Рана-Плаза" не стала причиной фундаментальных перемен в нищей стране, однако кое-что все-таки необратимо изменилось. Заговор молчания был нарушен, люди задумались и объединились. Независимые активисты начали борьбу, превратив этичность в модный тренд.

В 2014 году был проведен первый Fashion Revolution Day. 24 мая 2015 года и вы можете принять участие во флешмобе "Кто сделал мою одежду" #FashRev. Организаторы мероприятия считают, что эта акция вдохновит людей на изменения: "Ваша одежда рассказывает, кто вы есть. Теперь она может сделать это еще лучше". Еще одна заслуживающая внимания инициатива – Clean Clothes Campaign, альянс организаций из 16 стран.

Обломки "Рана-Плаза" продолжают разлетаться. Люди, которые видели свидетельства о катастрофе, сложно представить, что одежду шьют сказочные феи. Покупателю не нравится быть плохим, кровожадная "экономия" перестает приносить прибыль.

Существуют и другие уровни проблемы. Неэтичная покупка есть безответственное инвестирование. Создавая новые текстильные колонии в странах "третьего мира" и потворствуя существованию нелегальных текстильных цехов в развитых странах, мы обеспечиваем потомкам фронт для борьбы с нищетой, бесправием, эпидемиями и войнами. Западное общество все равно расплачивается за свои покупки – собственным здоровьем, здоровьем своих детей. В товарах модных брендов постоянно обнаруживаются токсичные вещества – оксиэтилированный нонилфенол, фталаты, амины, свинец, кадмий и тому подобное (читайте: "Маленькие монстры в одежде вашего ребенка", "Маленькая история о модной лжи", "Токсичные нити", "Детокс").

Женщины составляют 85% от 4 миллионов рабочих текстильной промышленности Бангладеш. Эти рабыни подвергаются унизительным досмотрам, эмоциональному и сексуальному насилию, лишены медицинской и социальной помощи, работают в тюремных условиях, голодают. Солидарность – это причина, по которой все женщины из богатых стран должны отказаться от покупки неэтичных товаров.

Что же тогда покупать? Все товары, сделанные без использования рабского и детского труда, а также без вреда для экологии, имеют специальную маркировку. Хотите, чтобы этичные товары были в магазинах – требуйте этого у менеджеров, пишите на мейлы компаний, пишите в книгах жалоб и предложений, устраивайте информационную кампанию с помощью местной прессы и социальных сетей, организуйтесь, осаждайте супермаркет. Так поступали веганы, и они/мы добились своего.

Во многих городах фэйртрейд-товары уже стали мейнстримом. Появилось огромное количество независимых организаций, которые занимаются производством, продажей и распространением безопасных и справедливых продуктов питания, косметики, бытовой химии. Набирает обороты органик-питание, эко-питание, слоуфуд. Недавно случилось то, чего не могли предсказать даже самые радикальные активисты – началась новая, справедливая электронная эра. В 2013 году нидерландские активисты создали телефон без конфликтных минералов – Fairphone.

Наши прадедушки и прабабушки застали времена, когда люди точно знали, кто сделал для них одежду, обувь и еду. Реально ли так жить в современном мире? Когда пробуешь найти ответ, появляется целый ворох других вопросов. Можно ли жить, полностью отказавшись от произведенных рабами товаров? Есть ли смысл в частичном отказе от несправедливых покупок? Решает ли что-то мой личный выбор? Может ли покупатель на самом деле узнать, кто сделал товар? Можно ли доверять этикеткам и сертификатам? Можно ли принять участие в работе комиссий, проверяющих условия производства? Реально ли подходить к покупке осознанно и всегда думать о составе и стране-производителе каждого товара? Не станет ли жизнь ужасной, несчастной и скучной, если постоянно думать о правах других людей, если перестать искать во всем личную экономическую выгоду? Должны ли мы всегда размышлять о том, правильно ли мы поступаем? Есть ли перспектива у движения за права рабочих в странах "третьего мира" и сколько нам ждать светлого будущего?

В Музее рабочего движения я узнала, что датский социалистический рай есть результат 150-летней борьбы трудящихся за свои права. Когда-то и в Копенгагене люди работали в чудовищных условиях. Обмениваясь опытом и объединяясь для стачек, датчане выбрались из нищеты, бесправия, голода и грязи, отказались от использования детского труда, отменили ненормированный рабочий день, закрыли травмоопасные и вредные производства. Датские феминистки десятилетиями самоотверженно вели борьбу за равноправие, в том числе за равноправие на рабочем месте.

Важно понимать, что борьба за гражданские права не может быть прекращена после достижения одной конкретной цели – например, так называемого короткого времени полной занятости для всех, или двухчасового рабочего дня. Границы правовой свободы очень похожи на личные границы каждого человека: если не держать оборону, личность будет уничтожена, свобода будет уничтожена. Границы личности и границы свободы нужно очень долго восстанавливать, и это требует больших усилий.

Протест не прекращается, и только поэтому западные демократии продолжают существовать. К сожалению, в этом случае страдают менее сплоченные рабочие из обществ с малой способностью к солидаризации. Сейчас нищета и бесправие народов в странах "третьего мира" стали инструментом, проверяющим демократические ценности на прочность. От каких привилегий мы готовы отказаться ради свободы, равенства и братства?

Любава Малышева – гражданский активист, фотограф-документалист, живет в норвежском городе Берген