Книга американского историка, профессора Принстонского университета Стивена Коткина "Сталин: парадоксы власти, 1878-1928 гг." – первый том будущего трехтомного исследования жизни и деятельности большевистского диктатора. Он охватывает период с раннего детства Иосифа Джугашвили до 1928 года, когда он с бесчеловечной жестокостью начал проводить в СССР коллективизацию сельского хозяйства. Автору книги Сталин представляется двуликим Янусом. Он пишет: "Сталин был воплощением деспота, который, когда хотел, мог быть абсолютно обаятельным".
В интервью Радио Свобода профессор Коткин говорит о своем понимании личности и характера Иосифа Сталина.
– Трудно описать личность Сталина. Очень трудно проникнуть внутрь его ментальности, его сердца, понять, что он в действительности думал. Это нелегко прежде всего потому, что сам Сталин здесь нам не поможет. Он очень неясно и неопределенно излагал свои мысли. В случае с Гитлером существуют его "застольные разговоры", которые тщательно записывались его соратниками. В случае Муссолини опубликованы мемуары его любовницы, записывавшей его частные высказывания. Что касается Сталина, то у нас нет такого рода документов, оставленных друзьями диктатора. Кроме того, Сталин постоянно лгал и о своей жизни, и о своих мыслях. Пропагандистская машина его режима также постоянно фальсифицировала особенности его личности, его жизнь и деятельность. Враги Сталина также лгали о нем. Если официальная пропаганда превращала его в гения, то его враги и эмиграция лепили из него недоумка и серую посредственность. Так что добраться до подлинного, не мифического Сталина крайне непросто. Надо сказать, что до революции он жил очень нелегкой жизнью, сопровождавшейся тюрьмой, ссылкой и нищетой. Он всегда ощущал недостаток средств. Сталин практически никогда легально не работал. Единственная его официальная должность до захвата власти большевиками – очень недолгая служба в грузинской обсерватории в качестве наблюдателя; он занимался фиксированием температуры воздуха. Что касается его характера, то я бы выделил две его черты: жестокость и мстительность. Но в то же время он мог быть и привлекательным. Ему не откажешь в проницательности и целеустремленности, но при этом он удивительным образом не мог объективно оценить и понять себя. Я старался выйти за пределы стереотипных и однозначных представлений о Сталине и нарисовать неоднозначный, сложный и во многом новый его портрет, который, надеюсь, удался.
Описывая детство Сталина, Стивен Коткин называет его травмированным. Родители нещадно били сына, а поврежденной в шестилетнем возрасте левой рукой он всю жизнь мог пользоваться лишь очень ограниченно. В раннем детстве его сбил на улице конный экипаж, к тому же он постоянно болел. Однако его американский биограф считает, что фрейдистский постулат об огромном влиянии особенностей детства на последующее поведение взрослого человека в случае со Сталиным не срабатывает и не повлиял на формирование его характера.
– Сталинская диктатура (не в моральном, а в политическом отношении) была произведением искусства. Та полнота власти, которой он обладал и которую мог реализовать, была беспрецедентной для политической диктатуры. Это был грандиозный спектакль. Конечно, его диктатура, его деспотизм были ужасны, омерзительны, убийственны. Я сейчас вовсе не оцениваю позитивно личность Сталина в моральном смысле, а говорю лишь о сосредоточении в его руках неограниченной власти. Именно в этом смысле я называю его диктатуру произведением искусства. Не следует сводить его жажду власти и его беспощадность к простейшим психологическим механизмам, в основе которых особенности детства и отношения с родителями. Конечно, всё это повлияло на него, как влияет на любого человека. У каждого из нас было детство и особое отношение с родителями, однако очень немногие при этом становились диктаторами сталинского масштаба. Поэтому в свой книге я предпочел акцентировать внимание не на влиянии детства на становление характера Сталина, а на влиянии на него процесса обретения диктаторских полномочий и неограниченной власти. На мой взгляд, сталинская политика, а не какие-то другие факторы, способна приоткрыть особенности его личности и характера.
Профессор Коткин полемизирует с теми биографами Сталина, которые называют его русским националистом. Он считает сталинскую приверженность российской государственности необычной для грузина, однако объясняет ее многонациональным характером евразийского государства, которое Сталину пришлось возглавить.
– Сталин был государственником. Он не был русским националистом в обычном понимании этого термина. У него было огромное почтение к государству, созданному русскими царями и унаследованному большевиками. Сталин посвятил свою жизнь российской государственности и распространению ее власти на остальной мир. Не следует при этом забывать, что он был не только государственником, но и марксистом-ленинцем. Ленинизм был глубоко укоренен в его сознании; он был предан его идеям всю жизнь. Именно эта взрывчатая смесь марксизма с государственничеством и определяла облик и политику Сталина. Может показаться, что быть убежденным русским государственником и приверженцем распространения российской власти в мире для грузина крайне необычно. Иногда мы забываем, в какой мере многонациональными были и российская империя, и Советский Союз, который Сталин создавал. Так что, с одной стороны, сталинский национализм выглядит экзотично, но, с другой, он не кажется столь уж противоестественным, если поместить его в контекст российской истории.
В первом томе биографической трилогии Стивена Коткина, завершающейся 1928 годом, Сталин еще не обрушил на страну массовый террор, в который он низвергнул ее во второй половине 30-х годов. Однако предпосылки Большого террора, отмечает автор книги, возникают уже в 20-е годы.
– Большевистский режим с самого начала создал представление о смертельной опасности капиталистического окружения. Сталин сразу после гражданской войны уже демонстрировал крайне подозрительный и настороженный тип поведения. Да и вся большевистская элита была заражена этой параноидальной подозрительностью в связи с вражеским окружением. Существует непосредственная корреляция между становлением сталинской диктатуры и страхом потерять власть в связи с происками внешних и внутренних врагов. В конце 20-х годов, начиная с 1927 года, мы отмечаем начало кампании Сталина и его соратников против партийной оппозиции, которую они называют "иностранными агентами". Их реальная вина заключалась в том, что они были не согласны с политикой Сталина и тем самым объективно, по его мнению, лили воду на мельницу внешних врагов. Сталин не ликвидировал их тогда, оставив это на будущее. Но сталинская ментальность, его образ мысли уже были заражены этой подозрительностью. Идея, что революция и страна в осаде и наводнена многочисленными врагами, определяла политику Сталина и подготавливала Большой террор. Эта же идея формировала особенности сталинской личности.
Значительное внимание профессор Коткин уделяет в своей книге причине, по которой сподвижники Сталина, руководство большевистской партии не избавились от своего вождя. Слишком поздно, считает автор книги, они распознали подлинную природу его личности. Кроме того, сталинская кровожадность, пока она не касалась партии, а лишь классовых врагов, была для них вполне приемлема.
– Один из вопросов, который меня занимал: когда люди начали замечать, что Сталин мог быть социопатом. После того, как он уничтожил миллионы людей, исследователи начали ворошить его прошлое, даже его детство, чтобы понять корни его социопатии. Но это был исключительно ретроспективный способ исследования и понимания. Я же попытался понять это, не заглядывая в прошлое, а выясняя, что думали о Сталине в разное время его ближайшие соратники по партии – Зиновьев, Каменев, Троцкий. Причем не после того, как он их репрессировал, а в то время, когда они работали рядом с ним. Мне хотелось понять, боялись ли они его, считали ли они, что Сталин представляет опасность для них и для революции, видели ли они в нем социопата. Я выяснил, что в начале 20-х годов его ближайшие коллеги не видели в нем угрозы для себя и не считали его социопатом. Поэтому было бы непродуктивно объяснять трансформацию сталинской личности травмированным детством или его бандитизмом в молодые годы, ибо его ближайшее окружение не боялось его физически в первой половине 20-х годов. Они отзывались о нем, как о трудолюбивом, способном, квалифицированном работнике и близком товарище. Только намного позднее они ощутили угрозу. Здесь нужно учесть, что Сталин по меньшей мере шесть раз подавал в отставку с поста генерального секретаря партии. Происходило это между апрелем 1922-го и декабрем 1927 года (на XV съезде партии). Возможно, он подавал в отставку и большее число раз, не исключено, что часть его заявлений об отставке не дошла до нас в документах. Его соратники вполне могли легально от него избавиться, однако каждый раз они не принимали его отставку и настаивали на продолжении его работы на посту генсека. Так что его товарищи по партии не только не видели в нем социопата, но и отдавали должное его административным талантам.
Еще одну причину приязненного отношения к Сталину в руководстве партии Стивен Коткин усматривает в царивших в нем интригах и взаимной подозрительности. "Соратники Ленина боялись, что амбициозный Троцкий может оказаться более авторитарным руководителем, чем Сталин, на которого многие из них смотрели как на человека безобидного, неамбициозного и во всех отношениях посредственного, не подозревая о его бешеном честолюбии, невероятной жестокости и железной воли к власти", – пишет автор биографии будущего диктатора. Надо сказать, что многие в руководстве партии боялись друг друга. При этом нужно учитывать, что они были очень амбициозными людьми. Зиновьев и Каменев были очень амбициозными и достаточно жестокими людьми. То, что Зиновьев творил в Петрограде в 1918 году после покушения на Ленина, организовав так называемый "красный террор", было жутким массовым истреблением невинных заложников. Каменев не был наивным человеком. Он, кстати, подарил Сталину русский перевод сочинений Макиавелли. Он хорошо знал Сталина по Тифлису с 1900 года. Люди в руководстве партии не были наивными людьми, им казалось, что они хорошо знали Сталина, но и им не удалось распознать его природу.
Значительное место в книге Стивена Коткина уделено роли Сталина в подготовке Октябрьского переворота 1917 года. Автор книги отвергает преувеличенную роль Сталина в событиях октября 1917 года, которую приписывал ему советский агитпроп, но одновременно не соглашается и с утверждением врагов советского диктатора, что роль Сталина была второстепенной и незначительной.
– Нужно быть очень осторожным в этом вопросе, поскольку сам Сталин и его режим преувеличивали его роль в революции, а его враги ее преуменьшали. Дело в том, что Сталин входил в узкий "внутренний круг" Ленина, он вообще был ленинским протеже. У него были близкие отношения с Лениным, и это способствовало его возвышению в партии. В этот внутренний ленинский круг входило четыре человека: Ленин, Троцкий, Свердлов и Сталин. Каменев и Зиновьев в него не входили, поскольку выступили против ленинского плана захвата власти в 1917 году. В отличие от Ленина Сталин тогда был Петрограде, Ленин же большую часть года по приезде в Россию вынужден был скрываться, поскольку Временное правительство объявило его в розыск. Ленин практически весь год, после возвращения в Россию в конце апреля, отсутствовал на заседаниях Петроградского совета и не участвовал в работе своей партии. Он появлялся лишь эпизодически. Между июлем и октябрем он в основном скрывался. Так что в отсутствие Ленина роль Сталина, как и других членов внутреннего ленинского круга, была очень важной. Большую часть времени Сталин посвящал подготовке переворота, занимаясь большевистской пропагандой, участвуя в распространении агитационных материалов. Он, как и Свердлов, был одним из организаторов съезда партии, который предшествовал захвату власти. Он же сделал политический доклад на съезде. В то время Троцкий еще не был членом большевистской партии, он им стал позднее. Так что роль Сталина в захвате власти большевиками была значительной. Но, конечно, она не была столь же важной и значительной, как роль Троцкого и Ленина. Я отмечаю в своей книге, что захват власти большевиками в 1917 году можно было очень легко предотвратить двумя пулями: одна для Троцкого, другая – для Ленина.
В главе под названием "Подозрительная диктовка" профессор Коткин анализирует так называемое "Завещание Ленина" – якобы продиктованное им послание съезду партии, в котором он предлагает сместить Сталина с должности генерального секретаря и называет имена шестерых человек, которые могли бы прийти ему на смену. Автор книги не исключает того, что "Завещание" могло быть сфабриковано Крупской.
Независимо от того, было завещание продиктовано Лениным или нет, оно продолжает подрывать репутацию Сталина
– Одна из особенностей моей книги состоит в том, что я использую не только оригинальные архивные материалы, но и работы других историков. Российский историк Валентин Сахаров написал блестящую работу под названием "Завещание Ленина", в которой он анализирует надиктованное Лениным на смертном одре письмо съезду партии и обстоятельства его публикации. Мой анализ ленинского завещания основывается главным образом на работе Сахарова. Вывод Сахарова состоит в том, что нет убедительных доказательств того, что Ленин действительно продиктовал этот текст, и именно поэтому мы должны относиться к нему скептически. Вот его аргументы: отсутствует стенографическая запись текста этого письма съезду; как правило, когда Ленин что-то диктовал, секретарь стенографировал его слова; существует лишь машинопись, но ее содержание менялось несколько раз; в секретариате Ленина нет никаких записей о существовании этого документа, а ведь все ленинские документы фиксировались в секретариате, причем с датами их поступления и выхода; существует медицинский журнал, в котором лечившие Ленина врачи записывали данные о состоянии здоровья вождя, а в нем недвусмысленно отмечается, что состояние здоровья Ленина в момент диктовки было настолько тяжелым, что он явно не мог даже говорить. Все это вызывает множество вопросов, на которые нет ответа. Чем основательнее вы знакомитесь с обстоятельствами появления "Завещания", тем подозрительнее вы относитесь к его происхождению. Впрочем, независимо от того, продиктовал его Ленин или нет, его значение в сталинской жизни и истории его партии огромно. Дело в том, что весной 1923 года Крупская передала текст "Завещания" Зиновьеву. Идея завещания состоит в том, что оно публикуется после смерти завещателя. Но Крупская огласила его еще при жизни Ленина. Более того, она оглашала его дважды: первый раз его текст был передан Зиновьеву в мае 1923 года, второй раз – причем во многом это был другой текст – в июне того же года. Напомню, что завещание было якобы продиктовано в декабре 1922-го и январе 1923 года. Почему же Крупская передавала Зиновьеву два разных текста? Как бы ни относиться к подлинности этого документа, он сыграл важную роль и в судьбе Сталина, и в судьбе его режима. Он больно "жалил" диктатора на протяжении всей его жизни. Даже после смерти это письмо съезду остается темным пятном на репутации Сталина. Многие коммунисты до сих пор считают, что ленинский призыв сместить Сталина с поста генсека не позволяет считать его законным наследником Ленина и продолжателем его дела. Даже сейчас, независимо от того, было завещание продиктовано Лениным или нет, оно продолжает подрывать репутацию Сталина.
Автор первого тома биографии Сталина отмечает, что Крупская интриговала как против Сталина, так и против Троцкого. Между ней и Сталиным была давняя неприязнь, и не исключено, что возможная фальсификация ленинского завещания была вызвана ее собственным стремлением убрать Сталина с поста генсека. При этом она пыталась заручиться поддержкой Зиновьева, которого считала ближайшим сподвижником Ленина.
– Сталин и Крупская давно не ладили. Нужно иметь в виду, что Сталин считал себя ближайшим учеником Ленина, самым близким ему человеком. Но на это звание претендовала Надежда Крупская, которая себя считала ближайшим Ленину человеком. Здесь нужно еще учесть и другой нюанс: Сталин был сексистом, он всегда был предубежден против участия женщин в руководстве партии. Надо сказать, что и с Троцким у Крупской были непростые отношения. Крупская помнила, сколько неприятностей доставил в свое время Троцкий Ленину, к тому же он всегда претендовал на лидерство в партии. Крупская пыталась сбалансировать власть Сталина, выдвигая Троцкого качестве главного преемника Ленина в его завещании, наделяя при этом Сталина негативной характеристикой. Ей хотелось предотвратить автоматическое превращение Сталина в лидера партии. Возможно, она добивалась коллективного руководства. При этом нужно учитывать, что Крупская в равной мере недолюбливала как Сталина, так и Троцкого. Однако ей не удалось предотвратить возвышение Сталина, и к тому же Троцкий не оказался сильным и волевым конкурентом Сталина в борьбе за власть. Любопытно, что Сталин не репрессировал Крупскую во время ликвидации ближайших соратников Ленина и позволил ей умереть в своей постели.
Рассказывая о пребывании Сталина в 1913 году в ссылке в Туруханском крае, профессор Коткин пишет о том, что, когда Сталин жил в поселке Курейка, он сошелся с 13-летней девочкой Лидией Перепрыгиной (или Перелыгиной). Наблюдавший за ссыльными местный жандарм хотел возбудить уголовное дело по факту развращения несовершеннолетней, однако Сталин заверил его, что намерен жениться на Лидии, как только позволит ее возраст. Дело было замято. Лидия дважды беременела от Сталина. Первый ребенок умер в младенчестве, второй остался жив. Сталин слова не сдержал и, бросив Лидию, бежал. В то время среди ссыльных революционеров ходил слух, что Сталин изнасиловал 13-летнюю девочку в доме, в котором жил. Существует справка, подготовленная для Никиты Хрущева в канун ХХ съезда КПСС тогдашним председателем КГБ СССР Иваном Серовым, в которой описывается этот эпизод из биографии вождя народов. Справка опубликована в российских исторических исследованиях еще в 90-е годы. Вот ее содержание: "По рассказу гр-ки Перелыгиной было установлено, что И.В. Сталин, находясь в Курейке, совратил ее в возрасте 14 лет и стал сожительствовать. В связи с этим И.В. Сталин вызывался к жандарму Лалетину для привлечения к уголовной ответственности за сожительство с несовершеннолетней. И.В. Сталин дал слово жандарму Лалетину жениться на Перелыгиной, когда она станет совершеннолетней. Как рассказала в мае месяце с.г. Перелыгина, у нее примерно в 1913 году родился ребенок, который умер. В 1914 году родился второй ребенок, который был назван по имени Александр. По окончании ссылки Сталин уехал, и она была вынуждена выйти замуж за местного крестьянина Давыдова, который и усыновил родившегося мальчика Александра. За все время жизни Сталин ей никогда не оказывал никакой помощи. В настоящее время сын Александр служит в Советской Армии и является майором".
Профессор Коткин считает этот поступок Сталина абсолютно типичным для поведения революционного подполья того времени.
– Это нельзя назвать чем-то необычным для революционеров, находившихся в тюрьмах или ссылке. Это рядовое явление, когда находящиеся в подполье революционеры заводят связи с несовершеннолетними. Революционеры оставляли за собой множество незаконных детей. Даже у Карла Маркса была тайная связь с его экономкой и был внебрачный ребенок. Так что все это в порядке вещей. Сталин здесь не исключение. Он не был ни Ганди, ни матерью Терезой. Я пишу в книге, что у Сталина был пенис, и он его использовал. Если сравнить поведение Сталина с тем, что творилось в большевистском подполье, в меньшевистском, эсеровском, дашнакском или любом другом революционном подполье, если вы поместите его в тот социальный контекст, в котором он жил, в те круги, в которых он вращался, то обнаружите заурядность, обыденность этого эпизода в биографии будущего вождя прогрессивного человечества для этой среды. Связь с несовершеннолетней и незаконные дети в сибирской ссылке были рядовым явлением. Конечно, не все так поступали, но Сталин был не одинок. Так что не следует очень уж скандализировать то, что Сталин повел себя так, как это было принято среди людей его поколения, особенно в революционной среде.
В первом томе своего исследования Стивен Коткин не касается возрождения культа Сталина в националистической и евразийско-патриотической среде современной России, тем не менее он признает серьезную опасность этого политического феномена и пытается его объяснить.
– Главная причина возрождения сталинского культа – победа во Второй мировой войне. Он был у власти, когда Россия выиграла войну с нацистской Германией. Есть и другие, психологического толка, причины возрождения его культа, но эта – главная. Поэтому, что бы ни говорили о его преступлениях и миллионах убитых им невинных людей, он воспринимается как победитель в величайшей войне в человеческой истории. У возвеличивающих его людей еще один аргумент: он превратил бедную крестьянскую страну в ядерную супердержаву. Можно, конечно, утверждать, что это произошло вопреки ему и его руководству, можно не ставить это ему в заслугу, но всегда будут находиться люди, которые буду считать это персональным творением Сталина. Гитлер никогда не сможет стать предметом возрождения такого культа – он проиграл войну. Сталин же может восприниматься частью наших современников великим человеком – он войну выиграл.
