Басманный суд Москвы прекратил производство по жалобе защиты лейтенанта ВВС Украины Надежды Савченко на отказ следствия приобщить к делу адвокатские опросы свидетелей. Во время разбирательства выяснилось, что следователь все-таки включил в материалы дела доказательства, подтверждающие, как считают адвокаты, непричастность Савченко к гибели в июне этого года российских журналистов под Луганском.
Надежда Савченко лично поддержала жалобу защиты на действия следователя. За несколько дней до слушаний она отправила заявление с просьбой доставить ее из следственного изолятора на заседание Басманного суда, и эту просьбу удовлетворили.
Ранее адвокат Савченко Николай Полозов отметил, что российским законодательством предусмотрено право поддерживать в суде непосредственно и лично доводы жалоб, принимая участие в процессе, заявлять по ходу суда соответствующие ходатайства, делать заявления.
"Реализуя это свое право, Надежда Савченко просила о доставке ее в суд для личного и непосредственного участия в судебном заседании. Ограничивать ее в этом праве, на мой взгляд, незаконно, – поясняет Полозов, – у следствия была возможность не привозить ее в суд в тот момент, когда она находилась на стационарной психолого-психиатрической экспертизе, поскольку в законе содержится прямое указание: если лицо находится на такой экспертизе, его можно не доставлять в суд. Но поскольку экспертиза завершена и Надежда Савченко находится в следственном изоляторе, никаких оснований для того, чтобы ее не доставлять, абсолютно нет".
Поиском свидетельств в пользу непричастности Надежды Савченко к гибели двух российских журналистов ее адвокаты занялись вскоре после того, как поняли: следствие не заинтересовано в объективной оценке случившегося – собирает и приобщает к материалам дела лишь те доказательства, которые могли бы подтвердить виновность Савченко.
Существует обширный пласт доказательств, которые свидетельствуют о том, что у Надежды Савченко имеется алиби
"Существует достаточно обширный пласт доказательств, которые свидетельствуют о том, что у Надежды Савченко имеется алиби. И она не могла принимать никакого участия в гибели тех журналистов, смерть которых ей инкриминируют, – говорит адвокат Надежды Савченко Николай Полозов. – Собственно, часть доказательств, которые нам удалось собрать в Украине, – это опросы очевидцев тех событий, которые происходили 17 июня 2014 года. Мы попытались приобщить эти опросы к материалам уголовного дела, поскольку российское законодательство гласит о том, что следствие должно вестись всесторонне, т. е. оцениваться должны доказательства не только те, которые свидетельствуют о причастности к совершению преступления, но и которые свидетельствуют об обратном. К сожалению, следствие отказало нам в приобщении данных доказательств, что абсолютно незаконно, на наш взгляд. Поэтому мы обратились с жалобой в суд, с тем чтобы данное постановление следствия отменить и, соответственно, эти доказательства приобщить к материалам уголовного дела".
Отказавшись приобщить к материалам дела адвокатские опросы свидетелей, следователь сослался на норму закона, согласно которой собирать доказательства за пределами Российской Федерации нужно посредством официальных запросов в соответствующие правоохранительные органы, в данном случае Украины. Такое толкование нормы права защита считает ошибочным, поскольку в законе (ст.453 УПК РФ) в числе лиц, обязанных действовать исключительно через официальные запросы, адвокаты не указаны. Это же, по словам Николая Полозова, подтверждается разъяснением Адвокатской палаты Москвы, в котором отмечено, что адвокаты вправе собирать доказательства, в том числе посредством опросов свидетелей, за пределами Российской Федерации, и никаких законодательных ограничений на этот случай не предусмотрено.
В суде же выяснилось, что Следственный комитет изменил мнение по этому вопросу, отменил ранее вынесенное постановление об отказе и удовлетворил ходатайство защиты Савченко о приобщении к делу адвокатских опросов свидетелей.
В России Надежду Савченко считают причастной к убийству журналистов ВГТРК Игоря Корнелюка и Антона Волошина. По версии следствия, во время боев под Луганском в июне этого года, Савченко, служившая в украинской армии оператором-наводчиком вертолета Ми-24, вступила в батальон "Айдар". Ее вина, по мнению следствия, заключается в том, что, узнав координаты расположения группы российских журналистов, Савченко передала их своему командованию, после чего украинские войска обстреляли группу из минометов.
Надежда Савченко вину не признает и утверждает, что была захвачена и переправлена в Россию сепаратистами, действующими на востоке Украины. Согласно заявлениям российских официальных лиц, она как беженка перешла украинско-российскую границу. По украинской версии, ее похитили с территории Украины, передали российским военным и доставили в воронежский следственный изолятор, откуда впоследствии отправили в Москву.
26 октября на выборах в Верховную Раду Украины Надежда Савченко прошла в парламент по партийному списку партии "Батькивщина", возглавляемой Юлией Тимошенко, а 27 октября Басманный суд Москвы продлил арест только что избранного депутата Савченко до 13 февраля.
На свидание с сестрой 5 ноября в Москву прилетела Вера Савченко, однако в аэропорту Шереметьево ей вручили уведомление о запрете на въезд в страну до 31 декабря. В пояснении говорится, что запрет наложен на основании статьи закона "О порядке выезда из РФ и въезда в РФ", в которой говорится, что иностранцу может быть отказано в разрешении посетить Россию, если "это необходимо в целях обеспечения обороноспособности или безопасности государства, либо общественного порядка, либо защиты здоровья населения".
Комментируя действия российской стороны, украинский МИД назвал их безосновательными. "Считаем такой шаг... направленным на дальнейшее совершение давления на незаконно удерживаемую Надежду Савченко путем грубых и демонстративных нарушений ее процессуальных прав, попрание общечеловеческих потребностей". Вера Савченко рассказала Радио Свобода о том, что произошло с ней в Шереметьеве:
– Я ехала с Надей на встречу. Следственный комитет дал разрешение на свидание и даже разрешил за столом сидеть, а не общаться через стекло. Кто в последнюю минуту все это испортил? Я летела российской авиакомпанией "Трансаэро", брала билет в Украине. Там меня никто не остановил. А потом они еще перепутали мое отчество. Постоянно говорили и писали "Вера Николаевна". Я говорю: "Может быть, вы Вере Николаевне хотите запретить въезд? Потому что я Вера Викторовна. Может быть, мне можно?" Какой-то на скорую руку сделанный запрет был.
– Долго вас продержали в аэропорту? Как обращались?
– Я пробыла там ровно день. Прилетела утром, а улетела вечером следующим же рейсом назад с "Трансаэро". Все эти 5,5 часов, которые я сидела в этой транзитной зоне, меня снимал человек из пограничной службы на камеру. Он пытался сделать это незаметно, но я рассмеялась и сказала, что у него рука устанет, чтобы он поставил камеру на стол. Зачем он это делает? Ну, снял и все. Он сказал: "В целях вашей безопасности, вас это устраивает?" Эти 5,5 часов я сидела на стульчике, жевала яблоки, которые везла своей сестре.
– Почему они вас боятся? А если не боятся, то почему не хотят видеть в России?
– Я думаю, что они меня не боятся. Они боятся моего влияния на сестру. Мы хотели с ней некоторые вопросы решить. Я сама могу эти вопросы решить, но без нее не хочу. Я хотела услышать ее мнение в первую очередь. Вслепую действовать в ее деле я не хочу. Я везла документы по нашему украинскому делу, где Надя пострадавшая, которую похитили. Но эти документы не могут передать российским правозащитникам по определенным причинам. Я должна была их Наде показать.
– У вас никакой связи с ней нет?
– К сожалению, нет. Это была такая большая удача, что Следственный комитет разрешил свидание. Но с подачи каких "добрых" людей мне в последнюю минуту запретили въезд в Россию, меня очень интересует. Я не думаю, что это Следственный комитет сделал.
– Ваша сестра возглавляла предвыборный список "Батькивщины". С Юлией Тимошенко вы обсуждали ее дело?
– У нас была публичная встреча перед моим отъездом в Москву. Я говорила о своих намерениях, она – о своих. Мы решили, как мы поступаем дальше. Для этого мне нужно было встретиться с сестрой. Результат нулевой. Я думаю, что наши намеченные планы тоже поломаются, потому что российские правозащитники вряд ли захотят приехать в Киев и обсудить линию защиты, – сказала Вера Савченко.
