В Замоскворецком суде Москвы 17 сентября продолжился судебный процесс по делу братьев Навальных – Алексея и Олега – о хищениях в компании "Ив Роше". Свои доказательства сегодня продолжила представлять сторона обвинения: был допрошен один из ключевых свидетелей, который заявил, что об ущербе, который якобы понесла его компания от действий братьев Навальных, он узнал от следователей.

Алексея и Олега Навальных обвиняют в мошенничестве и легализации денежных средств. По версии следствия, они похитили у компаний "Ив Роше" и "Многопрофильная процессинговая компания" более 30 миллионов рублей. В рамках этого дела Алексей Навальный находится под домашним арестом, а его брат Олег – под подпиской о невыезде. Им грозит до 10 лет лишения свободы. Подсудимые неоднократно заявляли, что считают предъявленные обвинения безосновательными, а уголовное преследование – политически мотивированным.

В среду в суде участники процесса допросили одного из ключевых свидетелей – представителя стороны потерпевших, генерального директора "Многопрофильной процессинговой компании" Сергея Шустова. Он пояснил суду, что сотрудничал с "Главным подписным агентством" Алексея Навального в течение пяти лет, и за это время претензий к работе организации не возникало. Договор на оказание услуг, заключенный между Многопрофильной процессинговой компанией и "Главподпиской", по словам Сергея Шустова, был выгодным. Однако после изъятия документов у компании в рамках расследования дела "Ив Роше" следствие сделало выводы о том, что договор был невыгодным, и установило ущерб, нанесенный компании. После этого, как пояснил Шустов, представители Многопрофильной процессинговой компании обратились с заявлением в правоохранительные органы.

Адвокат Кирилл Полозов, представляющий интересы подсудимого Олега Навального, считает, что показания Сергея Шустова свидетельствуют о невиновности его подзащитного, по крайней мере, по эпизоду, связанному с Многопрофильной процессинговой компанией:

– Генеральный директор, который принимал решение о заключении договора с "Главным подписным агентством", сегодня нам рассказал, почему он подал заявление в правоохранительные органы о том, что его обманули. Он пояснил, что эта информация была сообщена ему следствием, и он ей безоговорочно поверил, не видя никаких документов, не сверяя цифр. Он принял на веру от следствия информацию о том, что "Главное подписное агентство" в своей деятельности получало слишком большую прибыль с этого сотрудничества. На вопросы о том, в чем именно заключалось мошенничество со стороны "Главного подписного агентства", в чем именно заключался обман, он ничего убедительного, юридически свидетельствующего об обмане, нам не сообщил. Мы полдня задавали ему вопросы. Совершенно очевидно, что никаких сведений о том, что Олег Навальный на него незаконно воздействовал или что человек опасался каких-то негативных последствий, связанных с "Почтой России", заключая этот договор, подтверждено не было. Не очень понятно, на чем еще может быть построено обвинение при таких данных. Полагаю, эти данные можно считать полностью оправдывающими человека в отношении эпизода с МПК, – пояснил адвокат Кирилл Полозов.

Помимо Сергея Шустова, участника процесса также допросили сотрудницу "Почты России" Нину Могилевскую. В ответ на вопросы прокуроров свидетельница пояснила, как была организована работа в "Почте России", как проходили встречи с представителями "Ив Роше" и с другими компаниями.

Алексею и Олегу Навальным предъявлены обвинения в мошенничестве и легализации денежных средств. По версии следствия, Алексей Навальный создал компанию "Главное подписное агентство" и весной 2008 года через своего брата Олега, который тогда возглавлял департамент внутренних почтовых отправлений "Почты России", обманным путем убедил представителей "Ив Роше" заключить с "Главподпиской" заведомо невыгодный договор. Второй эпизод обвинения связан с Многопрофильной процессинговой компанией, которую, по версии следствия, Олег Навальный "склонил к заключению договора с "Главподпиской" на поставку техники по завышенным ценам". По подсчетам следствия, общая сумма хищений братьев Навальных составила более 31 миллиона рублей. И Алексей, и Олег Навальные вину не признают. И они сами, и их сторонники считают дело "Ив Роше" политически мотивированным. Подсудимые также ссылаются на имеющееся в материалах дела заявление от представителей компании "Ив Роше", в котором говорится, что у компании появились сомнения, действительно ли сотрудничество с "Главподпиской" повлекло для "Ив Роше" материальный ущерб.

Рассмотрение дела продолжится в Замоскворецком суде Москвы 26 сентября, как ожидается, продолжится допрос свидетелей обвинения.

В четверг, 18 сентября, соратников Алексея Навального по Фонду борьбы с коррупцией Георгия Албурова и Никиту Кулаченкова ждут в Следственном комитете России. Как ожидается, им должны предъявить официальные обвинение по статье "Кража". Речь идет о деле, которое Следственный комитет возбудил 20 июня по факту кражи картины "Хороший и плохой человек", которую обнаружили в тот же день во время обыска в квартире Алексея Навального. Сотрудники Фонда борьбы с коррупцией заявили, что подарили картину Навальному на день рождения.

Следствие утверждает, что дело было возбуждено по заявлению автора картины, владимирского художника Сергея Сотова, хотя позднее, в начале сентября, сам Сотов в интервью средствам массовой информации рассказал, что его обманным путем уговорили написать заявление, а когда он хотел его отозвать, в полиции сообщили, что не могут найти документ. По обвинению в краже Георгию Албурову и Никите Кулаченкову может грозить до пяти лет лишения свободы.

В интервью Радио Свобода сотрудник отдела расследований Фонда борьбы с коррупцией Никита Кулаченков назвал это дело политическим и рассказал о своих ожиданиях от визита к следователям:

– Албурова вызвали на 10 часов в четверг, меня на 11 часов – для, как это сказал следователь, "предъявления обвинений по ч. 2 ст. 158 УК РФ" и "соответствующих следственный действий". Мы ожидаем, что это будет подписка о невыезде или какая-то суровая мера пресечения и, возможно, допрос. Хотя, судя по тому, что в 10 часов вызывают Албурова, а меня в 11, слишком длительного допроса они от нас не ожидают.

– Но, как я понимаю, это дело начали раскручивать в конце июня, хотя тогда вам никаких обвинений не предъявляли. Почему, с вашей точки зрения, это происходит сейчас?

– В июне был обыск у Алексея Навального, потом был вызов на нелепый допрос по "делу СПС" Жоры Албурова, хотя они явно хотели поговорить про плакат, потому что преступление по "делу СПС" было совершенно в то время, когда Албуров учился еще в школе. После этого спустя недели две прошли обыски одновременно у меня дома и у Жоры, нас вызвали в качестве свидетелей. Тогда нам задавали вопросы уже конкретно про то, что мы знаем о том, как картина попала к Алексею Навальному. Но мы, воспользовавшись 51-й статьей Конституции, ничего следователю не сообщили. Две недели назад как минимум трех-четырех сотрудников ФБК вызывали на допрос в качестве свидетелей. После это прошло еще две недели, и мы вызваны в СК для предъявления обвинений.

– А у вас есть какое-то объяснение, почему именно вы?

– Конечно, есть, но, по совету наших адвокатов, мы, к сожалению, сейчас не даем комментариев по этому поводу. По крайней мере, мне достаточно очевидно, что дело имеет явную политическую подоплеку. То, что расследованием пропажи плаката с забора в городе Владимире занимается Главное следственное управление по преступлениям против государства – это официально, что было написано в первой повестке к следователю, которую мне вручили после обыска, – наверное, говорит о том, что целью дела является не раскрытие страшного преступления века: куда делся плакат и как он попал к Алексею Навальному. Очевидно, стоит задача затруднить работу Фонда борьбы с коррупцией и, возможно, раскрыть преступную группу по кражам плакатов. Что тут еще могут представлять себе следователи?!

– Как вы считаете, насколько серьезные последствия может иметь это дело для ФБК, для вас, для окружения Навального?

– Несмотря на эти следственные действия, несмотря на то, что Алексей находится под домашним арестом, у меня нет ни малейших сомнений, что Фонд продолжит работу. Да, к сожалению, это все затрудняет нашу деятельность, но план действий на случай таких ситуаций у нас есть и, так или иначе, мы продолжим работу, – уверен Никита Кулаченков.