Он был ленив и задумчив. В тридцатых ему довелось играть на баритон-саксофоне, но он сменил его на тенор, потому что баритон был тяжеловат. Он играл и на альт-саксофоне, а в юности на трубе и скрипке. В поздние годы про него говорили, что он умудрился сделать из сакса инструмент ритм-группы. Как и Армстронг, он открыто курил марихуану, но если Сатчмо это всегда сходило с рук, он же, призванный в армию, попал под военно-полевой суд. Он не хотел играть, как Хокинс, но жена Флетчера Хендерсона, в оркестре которого он играл, заставляла его слушать пластинки Хока. Он слушал, ибо был вежлив. Йоахим Берендт называет его величайшим тенор-саксофонистом ХХ века. Ему было всё равно. Он любил играть и не любил, когда ему мешали. Но он мешал себе сам. Он пил, как рыбка и допился до того состояния, когда печень превращается в камень. Он возвращался в США из Франции и в самолете у него началось кровотечение – этот нывший камень начал перетирать ему артерию. Он успел добраться до гостиницы в Гарлеме. Знакомый врач уже не мог ему помочь. Его звали През, Лестер Янг. Он оставил нам целый остров сокровищ – пластинки шеллака и винила, ставшие нынче СД. И целый толстый том легенд. Легенд о Презе…