Черно-белый портрет Виктора Цоя, появившийся на днях в одном из петербургских дворов – на стене трансформаторной подстанции между домом 8 по улице Восстания и домом 5 по улице Маяковского, оказался произведением размером 5 на 6 метров. На его создание пошло 10 баллончиков краски и 4 литра черной и серой эмали, израсходовать которые удалось в течение 20 часов с помощью двух стремянок.
За сухим отчетом о материальной стороне дела стоит феномен совсем не материального характера – стихийный пламенный культ Виктора Цоя, брутального рок-музыканта, спевшего про то, что "мы ждем перемен" и про "звезду по имени Солнце", снявшегося в нескольких фильмах, в том числе "Асса" и "Игла", и обжегшего всех, кто успел полюбить его и его рок-группу "Кино", действительно безвременной смертью в автокатастрофе в Латвии, недалеко от Риги. Говорят, тогда, 15 августа 1990 года, он заснул за рулем, но это уже не важно.
Смерть Цоя повлекла за собой несколько самоубийств его поклонников, многотысячную толпу на похоронах и немеркнущую славу, на живом древе которой расцветают все новые места поклонения ушедшему герою, все новые мифы и обряды. Обожествлено место, где Цой некогда работал кочегаром, котельная на улице Блохина, известная под именем "Камчатка". Туда приходили поклонники музыканта, оставляли на стенах записи и рисунки, там, опять же стихийно, возник музей Цоя, с главным экспонатом – гитарой, подаренной вдовой Цоя Марьяной. Затем потянулись бесконечные обсуждения памятника Цою, конкурсы и проекты, среди которых встречались и такие курьезы, как памятник в виде огурца на брезентовом постаменте.
Памятника нет до сих пор, зато появился сквер имени Цоя, расцвели и новые скандалы: не так давно поклонники музыканта устраивали акции протеста, возмутившись заявлением депутата Госдумы Евгения Федеорова о том, что Цой якобы получал деньги от ЦРУ, а песня "Мы ждем перемен", так полюбившаяся современным оппозиционерам, написана умельцами Голливуда с целью развалить Советский Союз.
Абсурд происходящего говорит не только о богатом воображении иных депутатов, но и том, что культ Виктора Цоя – явление поистине народное и в качестве такового безошибочно распознается чиновниками, естественная реакция которых на все живое может быть только одна: запретить. Сколько раз взмывали над Петербургом черные слухи, что знаменитую "Камчатку" вот-вот закроют и сделают там отель, сколько раз стирались портреты и граффити, посвященные Цою. Вот и портрет, сделанный белорусскими художниками из группы HoodGraff к очередной годовщине гибели звезды, тоже приговорили к уничтожению как несогласованный. Но выборы на носу, видно, кто-то шепнул и. о. губернатора: пусть портрет пока останется, стирать знаки народной любви – себе дороже. И Георгий Полтавченко заступился за портрет. Так что победа пока за звездой по имени Солнце – надолго ли?
Музыкант, вокалист, автор песен и звукорежиссер Алексей Вишня познакомился с Виктором Цоем, когда ему самому было 18 лет, а Цою 20.
– Мы были детьми, но у меня уже была жилплощадь и аппаратура, на которой я мог записывать его исполнение. Таким образом, я записал половину альбомов "Кино". Мы с Виктором не были близкими друзьями, мы были соратниками, я всегда ему помогал, пока он был жив, и когда он умер, помогал тоже.
Алексей Вишня с удовольствием наблюдал, как белорусские художники, специально приехавшие в Петербург, чтобы сделать портрет Виктора Цоя к очередной годовщине его гибели, расписывали стену подстанции, стоя на стремянках. Такой творческий жест кажется ему вполне естественным.
Памятник надо поставить не Цою, а всей группе "Кино", потому что погиб не человек, погибла история, группа "Кино" погибла
– Подростки и художники всегда рисуют своих кумиров. Это закономерно – если Виктора Цоя вспоминают дважды в год, в день рождения и в день гибели, я думаю, его каждый год будут где-то рисовать. С одной стороны, только разреши – люди будут рисовать все и на всем, а город у нас европейский, на стенах рисовать не принято. Но Цой – особый случай, и для меня, и для людей, которые его рисуют. Мне кажется, что вот так сгоряча запрещать, уничтожать портрет не стоит. Если он хорошо получился, пусть повисит, закрасить всегда можно. У нас много пустых безобразных стен, которые можно было бы занять чем-то красивым и полезным. Я очень надеюсь, что губернатор даст этому портрету повисеть, это важно, это ведь и часть меня тоже. И "Камчатку" не надо закрывать, город абсолютно ничего от этого не получит. Это место интересно тем, что туда приезжают люди из других регионов и играют песни Цоя для таких же, как они, для своих ровесников. Пусть будет хоть одно место в городе, где будут вспоминать Цоя, хотя, конечно, его будут вспоминать везде. А памятник, мне кажется, надо поставить не Цою, а всей группе "Кино", потому что погиб не человек, погибла история, группа "Кино" погибла, – считает Алексей Вишня.
Портрет Виктора Цоя, едва родившись, подлежал уничтожению как несогласованный с районной администрацией. Но 14 августа в микроблоге пресс-секретаря Георгия Полавченко Андрея Кибитова появилась запись о том, что врио губернатора дал поручение главе Центрального района Марии Щербаковой не закрашивать портрет музыканта.
