Если смотреть по телевизору на кадры с улицы Грушевского, то кажется, что киевский Майдан – горстка агрессивных молодых людей, жгущих костры и стучащих в импровизированные тулумбасы. Однако когда приезжаешь в Киев, то понимаешь: лагерь протестующих – государство в государстве. Палатки занимают главную улицу города – Крещатик – почти по всей ее протяженности до площади Независимости и улицы Грушевского. Тысячи, если не десятки тысяч людей. И если бы они поставили перед собой такую цель, то, имея очевидный количественный перевес, смогли бы прорвать линию охраняющего подступы к правительственным зданиям ОМОНа.

Но демонстранты надеялись на политиков, и это принесло первые результаты – отмену законов, принятых Верховной радой 16 января и отставку правительства Николая Азарова. Однако на этом требования Майдана не исчерпываются.

Главная линия обороны, несмотря на некоторые уступки власти, не исчезла, она по-прежнему находится на улице, названной в честь Михаила Грушевского, возглавившего в 1917 году Центральную раду – политический и законодательный орган, который провозгласил создание независимой от России Украинской народной республики. Сейчас речь не идет о независимости, однако определенные исторические параллели провести можно. Как и в начале XX века, 22 января 2014 года в Киеве была сформирована Народная рада, взявшая на себя законодательную функцию, которая, как говорится в принятой ее создателями декларации, "ныне узурпирована режимом Януковича".

Главная цель, которую перед собой ставят представители нового органа, – восстановить текст конституции, предполагающий парламентско-президентскую форму правления. Нынешний глава государства после прихода к власти восстановил конституцию 1996 года, согласно которой президент получил более широкие полномочия. О решении потребовать возврата к конституционному варианту 2004 года, как и о других решениях Народной рады, лидеры оппозиции рассказывают демонстрантам сразу же после того, как завершается процедура голосования. Причем вне зависимости от времени суток. Я была свидетелем двух таких выступлений: одно состоялось при температуре минус 14 градусов почти в полночь.

Украинский Тахрир имеет свои особенности: протест при очень сильном морозе не позволяет долго стоять на одном месте. Промерзаешь до костей и понимаешь, что без горячего чая и тепла тебе грозит воспаление легких. Поэтому те, кто все эти дни продолжают строить и укреплять баррикады, проводят на улице всего несколько часов, а потом отправляются отогреваться. Либо в отданном протестующим здании Дома профсоюзов, либо в здании киевской мэрии, где можно на большом экране посмотреть телевизор и узнать подробности о продолжающихся переговорах президента и оппозиции, а также о том, в каких городах возникают новые протесты. Вечером здесь показывают фильмы. В тот день, когда я оказалась в Киеве, демонстранты могли посмотреть документальную ленту о революции в Египте.

В Киеве находишь объяснение и тому, почему люди закрывают свои лица медицинскими масками и носят каски. Маска позволяет не задохнуться от запаха горящей резины, каска защищает от травм. Каска и маска – условия участия в протесте на улице Грушевского. Об этом сообщают каждому, кто сюда приходит. Каски имеют такое же назначение, как и в правилах техники безопасности: защищают от резиновых, (но, к сожалению, не защищают от реальных) пуль, светошумовых гранат, дубинок и брандспойтов.

С 16 января использование защитной одежды во время демонстраций стало уголовно наказуемым. Поправки в законы, принятые Верховной радой, подразумевали штраф и 15 суток ареста за участие в "массовом мероприятии в маске, шлеме, спецодежде" или за установку без разрешения с целью провести митинг "сцены, палатки или других архитектурных форм". За "блокирование зданий или сооружений, обеспечивающих деятельность власти" предусматривалось наказание до 5 лет лишения свободы.

Не удивительно, что после принятия этих поправок вроде бы угасавший протест вспыхнул с новой силой. Участники демонстраций стали в знак протеста занимать здания областных администраций в регионах. Это можно расценивать как символический, а не как анархистский жест: украинцы не против власти как государственного института, они против диктатуры власти. Отсюда и бело-красно-белый флаг белорусской оппозиции, появившийся на улице Грушевского в минувшую субботу.

Отмена ограничивающих протесты поправок и была одним из требований, после выполнения которых митингующие были согласны разойтись. Но если в случае с перечисленными поправками можно отыскать логику – парламент вот таким вот неумело-репрессивным образом решил законодательным путем утихомирить протестующих, – то в других законодательных нормах украинцы не видели вообще никакой логики, а видели "невидимую руку Москвы". Именно такими словами оценивали принятые все того же 16 января постановления об "иностранных агентах", предписывающие неправительственным организациям регистрироваться в случае получения зарубежных грантов. На баррикадах говорили: перемирие взято властью, "чтобы было время посоветоваться с Путиным".

"Я считаю, что мы наблюдаем борьбу украинцев с российским империализмом", – сказал мне архиепископ Апостольской православной церкви на Украине Стефан. Стефан был одним из нескольких священников, которые на прошлой неделе встали между линиями ОМОНа и протестующих на улице Грушевского, чтобы предотвратить столкновения. Священник считает, что на Украине "существуют небольшие группы людей, подготовленные московскими спецслужбами, которые провоцировали митингующих", что и привело к первым столкновениям с милицией и жертвам. Архиепископ говорит: российские спецслужбы используют церковные структуры, чтобы оказывать влияние на украинскую политику. "Они привели к власти криминалитет, но выйти на улицы – таким было решение народа, и назад этот народ, как вылетевших из улей пчел, веником не загнать", - считает Стефан.

После решений, принятых украинским парламентом, на баррикадах в Киеве людей хотя и меньше, но они есть. В понедельник на улице Грушевского выросла еще одна, четвертая линия баррикад. Видимо, чтобы этот рукотворный город исчез, понадобится столько же времени, сколько ушло на его создание.

Александра Вагнер – журналист Радио Свобода, киевлянка