Два номинанта Национальной премии "Лавровая ветвь" в области неигрового кино и телевидения объявили о выходе из конкурса – по той причине, что в одной из номинаций на победу претендует картина, снятая с участием оператора Сергея Пчелинцева. Пчелинцев обвиняется в убийстве священника Павла Адельгейма. Это преступление, получившее значительный общественный резонанс, как полагают, Пчелинцев совершил в состоянии душеного помутнения, сейчас он проходит психиатрическую экспертизу.
На минувшей неделе телеведущий Павел Лобков отказался от полученной в 2000 году премии "Лавровая ветвь", завоеванной в той же номинации, в которой выдвинут Пчелинцев, – "Лучший по профессии". Режиссеры лент "Ленинлэнд" Аскольд Куров и "Холокост – клей для обоев?" Мумин Шакиров отозвали свои ленты с конкурса.
– "Лавровая ветвь" – престижная профессиональная премия, некоторые номинации которой подходили к моей картине, в частности, номинация "Лучший полнометражный телевизионный фильм", – говорит Мумин Шакиров. – Я подумал, что есть еще один шанс публично заявить о сделанной работе: мой фильм "Холокост – клей для обоев?" попал в основной конкурс Международного Московского кинофестиваля в документальной программе, картина по-прежнему приглашается на разные фестивали, идут показы в культурных центрах. Пару месяцев назад я подал заявку, она была принята, и несколько дней назад я с радостью обнаружил свою картину в списке по номинации "Лучший полнометражный телевизионный фильм". Но тут выяснилось, что в одной из номинаций – это "Лучший по профессии – оператор" – выдвинута картина "Катя", которую снял Сергей Пчелинцев. Прежде я про это, конечно, ничего не знал. В социальных сетях поднялись споры – оператор, который убил человека, священника Павла Адельгейма, участвует в киноконкурсе.
Естественно, выступление Павла Лобкова сыграло свою роль, потому что его заявления нельзя было не заметить. Молчать мне в этом случае было как-то неудобно, и мне не хотелось быть в этом списке. Пусть это – соседняя номинация, но в конкурсе участвует человек, который обвиняется в убийстве священника. Поэтому я принял для себя непростое решение. Я с уважением отношусь к членам жюри, которые заметили мою картину, но участвовать в конкурсе мне просто дискомфортно. Я написал письмо в оргкомитет премии "Лавровая ветвь" с просьбой снять мою картину. Официального ответа я пока еще не получил, веду переписку с представителями "Лавра". Не думаю, что они обрадовались, но решение мною принято, и я не думаю, что я это решение изменю. Моя позиция вызвала разные отклики. Кто-то поддержал его; есть и такие люди, которые считают – профессия отдельно, а преступление отдельно, это никак не стыкуется. Но как остальные будут себя вести – это уже их дело, – рассказывает Мумин Шакиров.
"Лавровая ветвь" – самая престижная, по мнению экспертов. награда неигрового российского кино, в присуждении которой участвуют десятки признанных экспертов. Президентом премии является один из лучших отечественных документалистов Виталий Манский. У премии "Лавр" существует так называемое жюри первого тура, которое большинством голосов выбирает по восемь фильмов в каждой номинации – в это число и попали все упомянутые выше картины. Затем жюри премии в составе 50 профессионалов неигрового кино определяет победителей во всех номинациях. О ситуации говорит кинокритик Виктория Белопольская, член жюри первого тура.
– Я отношусь к возникшей ситуации как к совершенно абсурдной. Ситуация во многом спровоцирована техническим характером процедуры. Фильмы выдвигаются по разного рода номинациям, жюри первого тура с участием семи экспертов определяет лонг-лист. Эта процедура имеет технический характер. Этот список из восьми претендентов, соискателей по каждой номинации, "отсматривается" большим жюри премии. Жюри первого тура, в которое вхожу я и еще семь человек, не ориентируется на имя человека, а ориентируется только на качество фильма. Оно номинирует оператора фильма Х, фильма Y и фильма Z. Это профессиональная премия, которая дает оценку профессиональным качествам человека, это не премия на звание "Самый лучший человек".
– Вы не поддерживаете, насколько я понимаю, поступка Павла Лобкова и Мумина Шакирова и считаете, что Пчелинцев имеет право на то, чтобы быть допущенным к участию в конкурсе?
– Персонаж может быть сколько угодно спорным, но профессионал он – бесспорный. Ведь эта премия не оценивает его морально-этические качества. Жест Павла Лобкова я трактую для себя как истерический, потому что возвращать заказным письмом приз в дирекцию конкурса – это истерический жест. Наверное, все имеют право на разные формы протеста, но для меня персонально и лично это истерический жест – так же, как и жесты Мумина Шакирова, Аскольда Курова по самоизъятию себя из номинаций. Мне это кажется, честно говоря, недостойным взрослых людей, но очень типично для российского общественного сознания. Куров, например, свое обращение в социальной сети "Фейсбук" сформулировал эмоционально и в этом смысле обтекаемо – "Не хотелось оказаться в одной категории с убийцей". Мне кажется, что это, извините, раздор в мозгах. Подчеркиваю: это мое личное мнение, так мне кажется. У людей вместо закона в головах духовные скрепы. Для меня показателем абсурда этой ситуации есть то обстоятельство, что они поступают точно так же, как наша власть, которая руководствуется не законом. И что тогда бегать на Болотную площадь, если вы руководствуетесь не законом и процедурой, а зовом совести и личного доверия к кому-то?
– Организаторы премии будут как-то разруливать эту ситуацию? Надо же заменять теперь этих конкурсантов, которые отозвали свое участие?
– Нет, конкурсантов менять никакой необходимости нет. Регламент премии не предусматривает отзыва работ, поскольку таких прецедентов еще не было. На 22 октября назначено заседание Совета премии (это в том числе и все 50 членов жюри). Совет премии определит, каковы его дальнейшие шаги. Но я допускаю, что Совет премии не пойдет на поводу у общественной истерики, – сказала кинокритик Виктория Белопольская, член жюри первого тура премии "Лавровая ветвь".
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
На минувшей неделе телеведущий Павел Лобков отказался от полученной в 2000 году премии "Лавровая ветвь", завоеванной в той же номинации, в которой выдвинут Пчелинцев, – "Лучший по профессии". Режиссеры лент "Ленинлэнд" Аскольд Куров и "Холокост – клей для обоев?" Мумин Шакиров отозвали свои ленты с конкурса.
– "Лавровая ветвь" – престижная профессиональная премия, некоторые номинации которой подходили к моей картине, в частности, номинация "Лучший полнометражный телевизионный фильм", – говорит Мумин Шакиров. – Я подумал, что есть еще один шанс публично заявить о сделанной работе: мой фильм "Холокост – клей для обоев?" попал в основной конкурс Международного Московского кинофестиваля в документальной программе, картина по-прежнему приглашается на разные фестивали, идут показы в культурных центрах. Пару месяцев назад я подал заявку, она была принята, и несколько дней назад я с радостью обнаружил свою картину в списке по номинации "Лучший полнометражный телевизионный фильм". Но тут выяснилось, что в одной из номинаций – это "Лучший по профессии – оператор" – выдвинута картина "Катя", которую снял Сергей Пчелинцев. Прежде я про это, конечно, ничего не знал. В социальных сетях поднялись споры – оператор, который убил человека, священника Павла Адельгейма, участвует в киноконкурсе.
Естественно, выступление Павла Лобкова сыграло свою роль, потому что его заявления нельзя было не заметить. Молчать мне в этом случае было как-то неудобно, и мне не хотелось быть в этом списке. Пусть это – соседняя номинация, но в конкурсе участвует человек, который обвиняется в убийстве священника. Поэтому я принял для себя непростое решение. Я с уважением отношусь к членам жюри, которые заметили мою картину, но участвовать в конкурсе мне просто дискомфортно. Я написал письмо в оргкомитет премии "Лавровая ветвь" с просьбой снять мою картину. Официального ответа я пока еще не получил, веду переписку с представителями "Лавра". Не думаю, что они обрадовались, но решение мною принято, и я не думаю, что я это решение изменю. Моя позиция вызвала разные отклики. Кто-то поддержал его; есть и такие люди, которые считают – профессия отдельно, а преступление отдельно, это никак не стыкуется. Но как остальные будут себя вести – это уже их дело, – рассказывает Мумин Шакиров.
"Лавровая ветвь" – самая престижная, по мнению экспертов. награда неигрового российского кино, в присуждении которой участвуют десятки признанных экспертов. Президентом премии является один из лучших отечественных документалистов Виталий Манский. У премии "Лавр" существует так называемое жюри первого тура, которое большинством голосов выбирает по восемь фильмов в каждой номинации – в это число и попали все упомянутые выше картины. Затем жюри премии в составе 50 профессионалов неигрового кино определяет победителей во всех номинациях. О ситуации говорит кинокритик Виктория Белопольская, член жюри первого тура.
– Я отношусь к возникшей ситуации как к совершенно абсурдной. Ситуация во многом спровоцирована техническим характером процедуры. Фильмы выдвигаются по разного рода номинациям, жюри первого тура с участием семи экспертов определяет лонг-лист. Эта процедура имеет технический характер. Этот список из восьми претендентов, соискателей по каждой номинации, "отсматривается" большим жюри премии. Жюри первого тура, в которое вхожу я и еще семь человек, не ориентируется на имя человека, а ориентируется только на качество фильма. Оно номинирует оператора фильма Х, фильма Y и фильма Z. Это профессиональная премия, которая дает оценку профессиональным качествам человека, это не премия на звание "Самый лучший человек".
– Вы не поддерживаете, насколько я понимаю, поступка Павла Лобкова и Мумина Шакирова и считаете, что Пчелинцев имеет право на то, чтобы быть допущенным к участию в конкурсе?
– Персонаж может быть сколько угодно спорным, но профессионал он – бесспорный. Ведь эта премия не оценивает его морально-этические качества. Жест Павла Лобкова я трактую для себя как истерический, потому что возвращать заказным письмом приз в дирекцию конкурса – это истерический жест. Наверное, все имеют право на разные формы протеста, но для меня персонально и лично это истерический жест – так же, как и жесты Мумина Шакирова, Аскольда Курова по самоизъятию себя из номинаций. Мне это кажется, честно говоря, недостойным взрослых людей, но очень типично для российского общественного сознания. Куров, например, свое обращение в социальной сети "Фейсбук" сформулировал эмоционально и в этом смысле обтекаемо – "Не хотелось оказаться в одной категории с убийцей". Мне кажется, что это, извините, раздор в мозгах. Подчеркиваю: это мое личное мнение, так мне кажется. У людей вместо закона в головах духовные скрепы. Для меня показателем абсурда этой ситуации есть то обстоятельство, что они поступают точно так же, как наша власть, которая руководствуется не законом. И что тогда бегать на Болотную площадь, если вы руководствуетесь не законом и процедурой, а зовом совести и личного доверия к кому-то?
– Организаторы премии будут как-то разруливать эту ситуацию? Надо же заменять теперь этих конкурсантов, которые отозвали свое участие?
– Нет, конкурсантов менять никакой необходимости нет. Регламент премии не предусматривает отзыва работ, поскольку таких прецедентов еще не было. На 22 октября назначено заседание Совета премии (это в том числе и все 50 членов жюри). Совет премии определит, каковы его дальнейшие шаги. Но я допускаю, что Совет премии не пойдет на поводу у общественной истерики, – сказала кинокритик Виктория Белопольская, член жюри первого тура премии "Лавровая ветвь".
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
