Недавно опубликованный рейтинг «500 лучших школ России», первое исследование такого масштаба, и последовавшее за ним обсуждение наконец-то вынесли в публичное пространство обычно не обсуждаемый факт: образование – это часть политики, и довольно важная часть, особенно на региональном уровне.
Первое место среди 25-ти самых-самых российских школ занимает лицей № 1535 (Москва), и столица удерживает прочные позиции в этом списке. Дальше следуют Московская область, затем Нижегородская, Чувашия, Воронежская область и Свердловская.
Я попросила директоров трех школ, не попавших в 500 лучших, но качество обучения в которых высоко оценивается профессиональным сообществом, ответить на три главных вопроса, связанных с рейтингом.
Можно ли судить по результатам ЕГЭ, как работает школа?
Павел Карпов (Москва, Фили-Давыдково):
По ЕГЭ, безусловно, судить можно, но не по спортивному ЕГЭ - "завоюй как можно больше баллов". Надо смотреть нормативное ЕГЭ, которое означает, что человек сдал ЕГЭ, преодолел минимальную границу, подтвердил, что освоил стандарт в меру своих сил и способностей.
Вообще по результатам ЕГЭ сложно оценить, насколько школе удалось раскрутить ребенка и дать ему возможность реализовать все свои способности. Сложно, потому что это просто балл. Непонятно, сдал человек на 80 баллов - это означает, что он раньше мог сдать только на 30 или что он на самом деле мог сдать на 100? Если не брать "спортивное ЕГЭ", то, если все мои выпускники сдали ЕГЭ, я удовлетворен.
С другой стороны, если я попал в рейтинг, я могу огромными буквами написать "лучшая школа" и это попадание поможет мне коммерциализировать школу. И как, например, выделить работу школы из триумвирата: вклад семьи, вклад других образовательных учреждений, репетиторов и самой школы. Потому что, действительно, когда такой стобалльник выходит, вокруг него нимб, но за ним родители, репетиторы, а все лавры - школе.
Алексей Голубицкий (поселок Большое Исаково, Калининградская область):
Мне кажется, в таком мониторинге есть риск. Оценивать школы, особенно финансово, только по критерию ЕГЭ, не совсем верно. Очень важно померить дельту, приращение. Тем более что гимназии и лицеи, как правило, получают дополнительное финансирование и так. То есть, я думаю, что это ход в очень опасном направлении, и он еще больше политизирует проведение ЕГЭ.
Мы не считаем себя обиженными или теми, кто не имеет шансов попасть в этот рейтинг. Мы постепенно растем, и я вижу, как коллектив работает, как увеличивается количество участников и победителей олимпиад. Что касается рейтинга, то в целом мое отношение к нему положительное. Это такое царство гимназий и лицеев, насколько я понимаю, но мне гораздо интереснее кластерный подход, когда были выделены 54 сельские школы. Это, мне кажется, шаг в очень правильном направлении. Учитывать социальную либо географическую среду – это очень правильно. То есть не лучшие вообще, но в своей весовой категории. Те коллеги, которые оказались в топе, многих я знаю лично, у них на ступенях пятого класса официально конкурс до 10-12 человек на место. И понятно, что эта школа, проведя такой отбор, сделала заявку на участие в этом рейтинге автоматически. И странно, если бы они не попали в эти 500.
Алексей Бабетов (Екатеринбург):
У нас высокая самооценка, и мы не страдаем от того, что не попали в этот список. Хотя результаты ЕГЭ у нас достаточно высокие, есть призеры и победители российских олимпиад, но, видимо, их недостаточно. Хотел бы высказать мнение по поводу "лучшести". В России это очень вредное слово, применяемое к школам. Сегодня губернаторов, муниципалитеты и сами школы оценивают с точки зрения рейтинга лучших школ. Мне кажется, этот рейтинг усугубляет ситуацию оценки школ по этим параметрам. Чем это плохо? Тем, что мы это увидели на ЕГЭ этого года: вся страна обманывает - и учителя, и дети, и чиновники. Теперь добавляется этот рейтинг.
Польза или вред?
Павел Карпов: Есть рейтинг, а есть антирейтинг. Я думаю, то от рейтинга прямого вреда нет. Вот если будет запущена работа с антирейтингами, то есть с отстающими, то это будет плохая история. Есть, наверное, косвенный вред от рейтингов, когда родители приходят и говорят: так, какая у вас позиция? Я радостно говорю: никакая. Но если бы им дали много разных рейтингов: маркировок, звездочек и так далее, они бы сказали: вот как сложно устроен мир образования, нельзя к нему с одной линейкой подойти... И мы бы сказали спасибо.
Алексей Голубицкий: Мне кажется, любое общественное обсуждение образования полезно, и в этом смысле нынешний рейтинг очень интересен. Но существует опасность именно политизации и финансового насыщения этого рейтингования. Мне кажется, важнее давать финансовые средства именно под программы и под проекты, а не под такие победы.
Сама идея рейтингов и вообще идея сравнения, она достаточно болезненна, и все-таки это шаг в каком-то правильном направлении. Но параметров оценки должно быть больше, либо надо сделать несколько других рейтингов по разнообразным направлениям. ЕГЭ должно быть все-таки итоговым продуктом, он единый, но не единственный измеритель. А так мне кажется, что очень важно, еще раз подчеркну, общественно обсудить опыт тех школ, которые туда попали и которые, может быть, удивили этим попаданием, то есть там созданы какие-то уникальные условия. Я лично с удовольствием приехал бы туда и посмотрел, чтобы что-то для себя новое взять.
Как мерить качество обучения?
Алексей Бабетов: Знаете, в США строго разделяют три методики, и качество образования меряется одной, долговременной методикой, там действительно учитываются показатели изменения динамики. Единый национальный экзамен никогда не относился к измерению качества образования, это личные достижения учеников, они даже и не обсуждаются, как правило. И третий вид экзаменов - то, как ты способен будешь учиться в вузе. Это отдельные типы экзаменов, три разных инструмента и три анализа. Можно привести еще примеры - Финляндия, Великобритания. Великобритания изобилует частными школами, там высокая конкуренция между частными школами и государственными, и там-то рейтинг работает. В Финляндии, наоборот, запрещено публиковать какие-то сравнительные данные между школами, не дай бог, если кто-то скажет, что это школа лучше, а эта хуже. Общая политика государства в том, чтобы выравнивать школы. При этом Финляндия удерживает последние 10 лет самые высокие позиции в международных исследованиях школ. Возникает вопрос: что мы хотим показать этими рейтингами? Может быть, для школ важнее быть самими собой и быть подходящими для школьников?
Алексей Голубицкий:
У нас в регионе есть Фонд качества, и сейчас он подводит итоги. В прошлом году мы попали, но бывает, что и не попадаем в этот Фонд. И был очень интересный опыт: любое образовательное учреждение, независимо от своего статуса, могло подать заявку. Учитывался 61 критерий, среди которых и охват горячим питанием, и разнообразие дополнительного образования, там есть ЕГЭ и ГИА. Очень много показателей. Например, снятие с учета в милиции детей, которые там значатся. Ведь это же важный критерий, и школы на окраине, например, крупного мегаполиса в рабочем районе, не имеющие специального статуса, могут быть важным социальным лифтом для тех детей, которые не имели возможности, может быть, не одарены так сильно, не отобраны. Ведь это тоже важная задача школы. И мне кажется, когда мы таким узким критериям очень большой вес придаем, в этом есть определенная опасность.
Павел Карпов: Я не согласен. Любые критерии, которые мы принимаем, это сразу соревнование, спорт. Ага, количество снятых с учета - а давайте-ка мы к проведению рейтинга снимем десяток с учета! Не надо нас искушать. Вот есть они на учете, и слава богу. Когда придет время, мы снимем. Как только нам дают возможность поучаствовать в общем подведении зачетных очков, сразу искушение гигантское, чтобы начать правильно работать со статистикой. Не надо много критериев.
И последнее, но это моя отдельная тема, я люблю каждого эксперта в отдельности, я считаю их выдающимися людьми, но в целом экспертов я просто не воспринимаю, ненавижу, потому что их нельзя пускать с качественными оценками. Но если бы было много рейтингов, много разных соревнований - прекрасно! Это для школ полезно. Но желательно без участия школ, потому что школы и так перегружены участием во всяких важных делах. И тогда появится разнообразие в государстве, разные счетные линейки, и мы, наконец, не 500 школам дадим право написать золотыми буквами "я лучшая" в 2013 году, а просто разным школам дадим возможность находить себя в разных системах исчисления.
Полная видеоверсия программы "Классный час Свободы" доступна на канале Радио Свобода в YouTube
Первое место среди 25-ти самых-самых российских школ занимает лицей № 1535 (Москва), и столица удерживает прочные позиции в этом списке. Дальше следуют Московская область, затем Нижегородская, Чувашия, Воронежская область и Свердловская.
Я попросила директоров трех школ, не попавших в 500 лучших, но качество обучения в которых высоко оценивается профессиональным сообществом, ответить на три главных вопроса, связанных с рейтингом.
Можно ли судить по результатам ЕГЭ, как работает школа?
Павел Карпов (Москва, Фили-Давыдково):
По ЕГЭ, безусловно, судить можно, но не по спортивному ЕГЭ - "завоюй как можно больше баллов". Надо смотреть нормативное ЕГЭ, которое означает, что человек сдал ЕГЭ, преодолел минимальную границу, подтвердил, что освоил стандарт в меру своих сил и способностей.
Вообще по результатам ЕГЭ сложно оценить, насколько школе удалось раскрутить ребенка и дать ему возможность реализовать все свои способности. Сложно, потому что это просто балл. Непонятно, сдал человек на 80 баллов - это означает, что он раньше мог сдать только на 30 или что он на самом деле мог сдать на 100? Если не брать "спортивное ЕГЭ", то, если все мои выпускники сдали ЕГЭ, я удовлетворен.
С другой стороны, если я попал в рейтинг, я могу огромными буквами написать "лучшая школа" и это попадание поможет мне коммерциализировать школу. И как, например, выделить работу школы из триумвирата: вклад семьи, вклад других образовательных учреждений, репетиторов и самой школы. Потому что, действительно, когда такой стобалльник выходит, вокруг него нимб, но за ним родители, репетиторы, а все лавры - школе.
Алексей Голубицкий (поселок Большое Исаково, Калининградская область):
Мне кажется, в таком мониторинге есть риск. Оценивать школы, особенно финансово, только по критерию ЕГЭ, не совсем верно. Очень важно померить дельту, приращение. Тем более что гимназии и лицеи, как правило, получают дополнительное финансирование и так. То есть, я думаю, что это ход в очень опасном направлении, и он еще больше политизирует проведение ЕГЭ.
Мы не считаем себя обиженными или теми, кто не имеет шансов попасть в этот рейтинг. Мы постепенно растем, и я вижу, как коллектив работает, как увеличивается количество участников и победителей олимпиад. Что касается рейтинга, то в целом мое отношение к нему положительное. Это такое царство гимназий и лицеев, насколько я понимаю, но мне гораздо интереснее кластерный подход, когда были выделены 54 сельские школы. Это, мне кажется, шаг в очень правильном направлении. Учитывать социальную либо географическую среду – это очень правильно. То есть не лучшие вообще, но в своей весовой категории. Те коллеги, которые оказались в топе, многих я знаю лично, у них на ступенях пятого класса официально конкурс до 10-12 человек на место. И понятно, что эта школа, проведя такой отбор, сделала заявку на участие в этом рейтинге автоматически. И странно, если бы они не попали в эти 500.
Алексей Бабетов (Екатеринбург):
У нас высокая самооценка, и мы не страдаем от того, что не попали в этот список. Хотя результаты ЕГЭ у нас достаточно высокие, есть призеры и победители российских олимпиад, но, видимо, их недостаточно. Хотел бы высказать мнение по поводу "лучшести". В России это очень вредное слово, применяемое к школам. Сегодня губернаторов, муниципалитеты и сами школы оценивают с точки зрения рейтинга лучших школ. Мне кажется, этот рейтинг усугубляет ситуацию оценки школ по этим параметрам. Чем это плохо? Тем, что мы это увидели на ЕГЭ этого года: вся страна обманывает - и учителя, и дети, и чиновники. Теперь добавляется этот рейтинг.
Польза или вред?
Павел Карпов: Есть рейтинг, а есть антирейтинг. Я думаю, то от рейтинга прямого вреда нет. Вот если будет запущена работа с антирейтингами, то есть с отстающими, то это будет плохая история. Есть, наверное, косвенный вред от рейтингов, когда родители приходят и говорят: так, какая у вас позиция? Я радостно говорю: никакая. Но если бы им дали много разных рейтингов: маркировок, звездочек и так далее, они бы сказали: вот как сложно устроен мир образования, нельзя к нему с одной линейкой подойти... И мы бы сказали спасибо.
Алексей Голубицкий: Мне кажется, любое общественное обсуждение образования полезно, и в этом смысле нынешний рейтинг очень интересен. Но существует опасность именно политизации и финансового насыщения этого рейтингования. Мне кажется, важнее давать финансовые средства именно под программы и под проекты, а не под такие победы.
Сама идея рейтингов и вообще идея сравнения, она достаточно болезненна, и все-таки это шаг в каком-то правильном направлении. Но параметров оценки должно быть больше, либо надо сделать несколько других рейтингов по разнообразным направлениям. ЕГЭ должно быть все-таки итоговым продуктом, он единый, но не единственный измеритель. А так мне кажется, что очень важно, еще раз подчеркну, общественно обсудить опыт тех школ, которые туда попали и которые, может быть, удивили этим попаданием, то есть там созданы какие-то уникальные условия. Я лично с удовольствием приехал бы туда и посмотрел, чтобы что-то для себя новое взять.
Как мерить качество обучения?
Алексей Бабетов: Знаете, в США строго разделяют три методики, и качество образования меряется одной, долговременной методикой, там действительно учитываются показатели изменения динамики. Единый национальный экзамен никогда не относился к измерению качества образования, это личные достижения учеников, они даже и не обсуждаются, как правило. И третий вид экзаменов - то, как ты способен будешь учиться в вузе. Это отдельные типы экзаменов, три разных инструмента и три анализа. Можно привести еще примеры - Финляндия, Великобритания. Великобритания изобилует частными школами, там высокая конкуренция между частными школами и государственными, и там-то рейтинг работает. В Финляндии, наоборот, запрещено публиковать какие-то сравнительные данные между школами, не дай бог, если кто-то скажет, что это школа лучше, а эта хуже. Общая политика государства в том, чтобы выравнивать школы. При этом Финляндия удерживает последние 10 лет самые высокие позиции в международных исследованиях школ. Возникает вопрос: что мы хотим показать этими рейтингами? Может быть, для школ важнее быть самими собой и быть подходящими для школьников?
Алексей Голубицкий:
У нас в регионе есть Фонд качества, и сейчас он подводит итоги. В прошлом году мы попали, но бывает, что и не попадаем в этот Фонд. И был очень интересный опыт: любое образовательное учреждение, независимо от своего статуса, могло подать заявку. Учитывался 61 критерий, среди которых и охват горячим питанием, и разнообразие дополнительного образования, там есть ЕГЭ и ГИА. Очень много показателей. Например, снятие с учета в милиции детей, которые там значатся. Ведь это же важный критерий, и школы на окраине, например, крупного мегаполиса в рабочем районе, не имеющие специального статуса, могут быть важным социальным лифтом для тех детей, которые не имели возможности, может быть, не одарены так сильно, не отобраны. Ведь это тоже важная задача школы. И мне кажется, когда мы таким узким критериям очень большой вес придаем, в этом есть определенная опасность.
Павел Карпов: Я не согласен. Любые критерии, которые мы принимаем, это сразу соревнование, спорт. Ага, количество снятых с учета - а давайте-ка мы к проведению рейтинга снимем десяток с учета! Не надо нас искушать. Вот есть они на учете, и слава богу. Когда придет время, мы снимем. Как только нам дают возможность поучаствовать в общем подведении зачетных очков, сразу искушение гигантское, чтобы начать правильно работать со статистикой. Не надо много критериев.
И последнее, но это моя отдельная тема, я люблю каждого эксперта в отдельности, я считаю их выдающимися людьми, но в целом экспертов я просто не воспринимаю, ненавижу, потому что их нельзя пускать с качественными оценками. Но если бы было много рейтингов, много разных соревнований - прекрасно! Это для школ полезно. Но желательно без участия школ, потому что школы и так перегружены участием во всяких важных делах. И тогда появится разнообразие в государстве, разные счетные линейки, и мы, наконец, не 500 школам дадим право написать золотыми буквами "я лучшая" в 2013 году, а просто разным школам дадим возможность находить себя в разных системах исчисления.
Полная видеоверсия программы "Классный час Свободы" доступна на канале Радио Свобода в YouTube
