Александр Генис: Самый азартный путешественник, которого мне доводилось встречать, - замечательный литовский поэт Томас Венцлова, побывавшей, кажется, в каждой стране мира. Причем с тем паспортом довоенной независимой Литвы, которым он из принципа пользовался. Именно Томас мне и рассказал про польских и литовских туристов Х1Х века, которые изобрели особый путевой жаргон. Основанный на романских корнях, этот язык состоял из смеси латинских, итальянских и французских слов, лишенной всякой грамматической связи. Этот воляпюк, - говорил Венцлова, - был бесценным сокровищам для малых народов, ибо позволял им объясниться в любом уголке тогдашнего мира.
Сегодня для этого есть английский. Как уже было сказано, мы часто называем его языком планетарной цивилизации. Но, справедливости ради надо признать, что речь идет об особом, упрощенном наречии, о пиджин-инглиш, которым, так или иначе, владеет сегодня значительная часть земного населения.
Несколько лет назад была сделана попытка превратить этот язык, «английский для бедных», во вполне официальное средство универсальной коммуникации. Тогда-то «Американский час» и обратился к этой проблеме - наш корреспондент Ирина Савинова взяла интервью у изобретателем языка «глобиш» Жан-Поля Нерьера. Вот фрагмент этой беседы.

Ирина Савинова: Сначала глобальным языком был греческий, потом - латынь, затем - французский. Сегодня это - английский. На нем – хорошо или плохо - изъясняются от 500 миллионов до одного миллиарда жителей нашей планеты. Лингвисты говорят: зачем противиться доминированию английского и вместо этого предлагают всем научиться упрощенной форме английского, такой, какую ему придали те, для кого он – неродной язык. Этот язык уже окрестили - "Глобиш", «глобальный инглиш». Об этом лингвистическом гибриде рассказывает Жан-Поль Нерьер, бывший вице-президент компании Ай-Би-Эм и официальный изобретатель и популяризатор "Глобиша". По утверждению Нерьера, всего тысячи пятисот слов достаточно, чтобы излагать мысли и обмениваться ими.

Господин Нерьер, как получилось, что вы, вице-президент крупнейшей компании, заинтересовались языкознанием и стали создателем новой формы английского языка?

Жан-Поль Нерьер: Да, я – изобретатель "Глобиша", мне принадлежит торговый знак и концепт. Идея пришла мне в голову в 1989 году. Тогда я был вице-президентом компании Ай-Би-Эм/США, ответственным за маркетинг, много ездил по разным странам, часто посещал Японию, второй по величине рынок сбыта Ай-Би-Эм. Там я убедился, что мое общение с японскими коллегами было гораздо более успешным, чем моих американских коллег. (Вы сами, наверное, уже заметили, что английский – не мой родной язык.) Я лучше, чем мои американские сотрудники понимал японцев. Мне легче было объясняться по-английски с ними, чем с американцами.
Сперва мне показалось, что тут что-то не так - ведь мы все говорили по-английски. И тогда я понял, что мы все говорили на отличном от английского английском. На настоящем английском возможно говорят в Великобритании, в Шотландии, Ирландии, в США, но в других странах, в Украине, в Испании, в Корее, везде на земном шаре, говорят на совершенно другом английском, которому я дал ему название "Глобиш", глобальный английский.

Ирина Савинова: Можно ли сравнить "Глобиш" с искусственными языками, типа эсперанто?

Жан-Поль Нерьер: Нет, все искусственные языки были созданы специально. Так Заменгоф придумал рациональную и очень разумную систему для Эсперанто. Но язык не прижился. На нем говорят в мире всего два миллиона - и все. Съездите в Гонконг или Шанхай и попробуйте объясниться с кем-нибудь на эсперанто. Вы не найдете там многих, кто знает этот язык. То ли дело мой "Глобиш". Это – форма английского. Так сказать, инглиш-лайт, диетический английский. Он проще, в нем гораздо меньше слов, проще грамматика. Но когда вы слышите, что говорят на "Глобише", вы понимаете, что это - все-таки английский.

Ирина Савинова: Единственная цель "Глобиша" – общение?

Жан-Поль Нерьер: Да, только так. Это - инструмент для упрощения общения. Не отдельный язык, потому что язык – носитель культуры, он ее переносит. Английский переносит англо-саксонскую культуру, "Глобиш" – нет. Выучив "Глобиш", вы сможете свободно общаться в деловых или туристических поездках. Это и было моей целью. Но чтобы научиться понимать язык Вирджинии Вульф, или Милтона, или Шекспира нужно потратить гораздо больше времени и усилий. Только тогда вы сможете приобщиться к англо-саксонской культуре, огромной, богатой и интересной.

Ирина Савинова: Неужели "Глобиш" обходится словарем всего лишь в полторы тысячи слов?

Жан-Поль Нерьер: Тысячи пятисот слов вполне достаточно, это так. Английский – язык, в котором одни слова – производные от комбинации других. Если вы намерены употребить слово "niece", племянница, то вы не найдете его в словаре "Глобиша", но все, знающие "Глобиш", понимают, когда вы произносите взамен: «дочь моего брата или сестры». Тысячи пятьсот слов для словарного запаса кажется мало, но сравните: выпускникам французских школ положено знать именно столько английских слов. Как правило, они знают всего лишь 800.

Ирина Савинова: "Глобиш" – упрощенный язык. А как с грамматикой?

Жан-Поль Нерьер: Грамматика английского языка не из легких. Потому в "Глобише" мы отказались от двух времен, без которых, мы считаем, можно обойтись. Мы ратуем за использование запятых, двоеточий и точек с запятой. И мы призываем использовать краткие предложения. Мы считаем, что в предложении не должно быть больше 26 слов. В большинстве случаев достаточно и 12.

Ирина Савинова: Не может ли "Глобиш" в конце концов победить настоящий английский?

Жан-Поль Нерьер: Глобиш должен победить. И если это произойдет, то для английского будет лучше. Язык эволюционирует потому, что эволюционируют говорящие на нем люди. И сегодня на английском говорят больше тех, для кого он неродной. Отчасти это грустно, ибо английский - прекрасный язык. Но такие люди, как я, приведут его в упадок – ведь нас большинство. "Глобиш" может помочь английскому. Мы должны ясно сказать: вот две формы языка. Выучив одну, вы узнаете прекрасную культуру, выучив другую, вы овладеете искусством глобального общения.

Ирина Савинова: Вы говорите с таким энтузиазмом, и это понятно, ведь вы – создатель этого языка. А есть у вас последователи?

Жан-Поль Нерьер: Учтите, что мы в начале нашего пути. Во Франции есть 28 тысяч энтузиастов нашей идеи. С учителями английского у нас разногласия: они считают "Глобиш" слишком примитивным для того, чтобы его преподавать в университете. Поэтому наш следующий шаг – программное обеспечение. На нашем интернет-сайте,
www.jpn-globish.com у нас есть программа, которая выделяет в заложенном вами документе слова слишком сложные для понимания и не подходящие для "Глобиша". Программа предлагает взамен список синонимов, это очень удобно, она дает вам вариант вашего документа, который будет понятен во всем мире: и в Палестине, и в Израиле, и в Ливане, и в Ираке. И во Франции его поймут. То есть поймут в пять раз больше людей, которые поняли бы этот документ на традиционном английском. Так что наш следующий шаг – внедрить "Глобиш" в крупные компании и государственные учреждения, занимающиеся мировыми проблемами. Например, мы считаем, что американская армия должна пользоваться "Глобишем". Будучи дислоцированной в Афганистане или Ираке, она должна осуществлять связь и все сообщения на "Глобише", а не на английском, тогда они будут полностью понятны всем.